Je ne t'aime pas!

      - То есть, ты нашел эту стремную гитару на складе? - короткий кивок, - И ты собираешься где-то достать струн и краску, чтобы вернуть ее к жизни? - еще один кивок,       - И поэтому пришел ко мне почти в одиннадцать вечера?       - Томми, ну пожалуйста!       Паренек на пороге оглядывался по сторонам, как то странно сжался, то ли от холода, то ли от страха. Наверняка дело вовсе не в полнолунии, и не в том, что всем категорически запрещено выходить в это время на улицу, даже если Текно и запирают дома. И вовсе не поэтому он так умоляюще смотрит на друга, прося впустить, ведь один он совершенно точно не справится.       - Это не может подождать до утра?       - То же самое я тебя спрашивал, когда тебе захотелось покататься на лошадях в четыре сорок.       - Но, технически, тогда уже было утро.       - Ну Томми!       - Ладно. Ладно. Заходи.       Грязь от ботинок остается на коврике, курточка падает на вешалку, уж слишком небрежно для обычного поведения Туббо. Стало совсем очевидно, что ему не терпится уже начать, осуществить свою задумку в жизнь.       У Томаса всегда было странное отношение к гитаре в частности и к музыкальным инструментам в целом. То есть да, классные штуки, делают красивые звуки. Но как будто бы не его совсем. Виной ли тому был провал со скрипкой еще ребенком, он не знал. И что-то внутри неприятно холодело и липло, смотря как возится друг с этой гитарой.       С одной стороны, у него были совершенно иные планы на этот вечер.       С другой, это же Туббо. Его Туббо.       Он пришел именно к нему за помощью, хотя дом Уилбура всего в нескольких метрах. Хотел ли он увидеться настолько, что действительно не стал ждать рассвета, безопасного времени суток, и пришел сейчас, сильно рискуя? Возможно. Но тешить себя такой надеждой совсем не хотелось. Потом разбивать ее будет ой как больно.       Чайник на кухне закипел. Парень дотянулся до заварника на верхней полке, пробежался пальцами по маленьким пакетикам, а после стянул один вниз. Зеленый чай с яблоком и персиком, на удивление спокойный и не надоедающий. Приятный.       Лень была его стилем жизни, если была возможность сделать что-то проще или не делать вообще, он бы ей воспользовался. Но если дело касалось заваривания чая, то этот ритуал оставался неизменным и точным, ни одной мелочи не упускалось и все в нужном порядке. Томас не мог точно ответить, откуда он вообще знает последовательность. Оно словно всегда и было в голове.       - У тебя есть струны?       - Откуда бы. - кружки с тихим стуком становятся прямо возле камина, на деревянный пол. Свет включать желания не было, атмосфера не та. Так что пламя горело на всю, озаряя комнату мягким желтым светом.       - Ну, раньше вы с Уилбуром жили вместе. Уверен что ничего не осталось?       Это имело смысл. Томми встал, потрепав Тоби по голове, - на что тот, вполне справедливо, немного нахмурился, - и направился к чулану. Узкая и высокая комната с множеством комнат. Раньше они шутили, что все вещи, которые хотя бы единожды туда попали, назад уже не вернуться. В каждой шутки есть доля шутки, поэтому вероятность нахождения пачки струн росла с каждой минутой. Вот старый набор инструментов его сожителя, вот краска, которую он зачем-то купил на ярмарке года три назад. Пара холстов, которые и на дрова можно было бы, о них все равно никто не вспомнит.       Разворошить пришлось много чего. Вещи, мирно стоящие на подвесных досках, оказались сложенными в одну большую кучу. Даже не сложенными, скорее скинуты в приступе подзакипающей злости. Уже хотелось швырнуть в кирпичную стену очередную пустую банку, но чужая рука легла поверх его ладони, и вся агрессия как-то сама сошла на нет. Любопытные карие глаза, немного прикрытые. Пальцы сжимают запястья, Томми замирает, не зная, как лучше будет себя вести.       - Если бы ты был чуть внимательнее, Томми, а не крушил все вокруг, то заметил бы, что они просто лежат на самом верху.       До друга не сразу дошел смысл сказанных ему слов, но потом, задрав высоко голову, он действительно наткнулся глазами на заветный пакетик. Уилбур, чертова дылда.       - Достанешь?       - Попробую.       Раз рука соскользнула, другой. Каждый раз кончиками задевал его, но снять никак не мог. Ровно до момента, когда Туббо, маленький, и, казалось, такой хрупкий Туббо, не обхватил друга под коленями, приподнимая насколько вообще хватило сил. Сам же потом и рассмеялся, когда поставил его на ноги. Смешной такой. Растрепанный.       Томми вдруг понимает, почему чувство облегчения нахлынуло на него такой волной, когда он увидел Смита на своем пороге. Они не виделись почти две недели. Тоби выполнял свои обязанности как руководителя, знакомил с окружением новоприбывших, а еще помогал освоится этому странному долговязому пареньку. Томас не ревновал, нет. Ну, может только самую малость, но и то об этом не говорил. Молча мирился с тем, что теперь на него времени гораздо меньше, чем было раньше, и позволял этому отвратительному чувству сжирать себя целиком.       Наверное, поэтому сердце так сильно забилось, когда парень стоял на коврике возле входа.       И поэтому оно так колотиться сейчас, когда они стоят впритык друг к другу, и улыбка заставила появиться ямочкам на щеках. Тревога, бывшая с ним с самого разговора в пещере, наконец ушла. У них все в порядке, он все еще нужен Туббо. Все хорошо.       - Чудила. Я тяжелый.       - Не такой уж и тяжелый. Как ветка. Высокий и костлявый.       - Эй!       - Но я же правду говорю.       Томми закатил глаза, отводя их в сторону. Нужно выйти отсюда, пока его опять не накрыл дурацкий прилив нежности с желанием расцеловать лицо напротив.       Падают вместе на ковер - Тоби все еще сжимает в руках пакет. Открывает, рассматривает. Шесть струн, шесть странных трубочек и одно приспособление, отдаленно напоминающее рычаг.       - Знаешь что с этим делать?       - Примерно.       Парень еще несколько минут смотрит на тот набор, что имеется перед ним, как будто в голове пытается построить возможные варианты взаимодействия с этим всем. Берет в руки первую струну, долго-долго разглядывает ее. Томми отводит взгляд в сторону, чтобы не смущать друга. Тому, очевидно, нужно время на разобраться.       Комната достаточно забита. Шкафы с редкими книгами до потолка, из темного дуба, и на одной из полок сидит плюшевый поросенок в желтой короне - подарок Текноблейда. Красный ковер. В том месте, где он лежал у самого кирпичного камина, видно пятнышки горелых ниток. Кованая кочерга, покрытая копотью на загнутом конце, стоит в специальной подставке. Достаточно большой диван с протертыми подушками. Окна среднего размера. На пустой стене висит старый флаг их страны, он вызывает теплые воспоминания в голове. Юноша никогда не чувствовал себя здесь достаточно “дома”, постоянно сбегал, с того момента, как Уилбур съехал. И как съехал в свой собственный дом Туббо. Тут его словно накрывало одиночество, хотя сама обстановка располагала к себе и вообще была достаточно уютной. Но что-то было не так. Чего-то нехватает.       - Уже с пять минут смотришь в одну и ту же точку. Все нормально?       - А?       Стоит наведаться к Ники, думает Томми, когда замечает на полу рядом с Тоби несколько банок краски, а также толстый слой синего акрила на деревяном корпусе.       - Что ты творишь?       - Я хочу ее расписать.       - Ты знаешь, как это делать? Ее сначала нужно было обезжирить как минимум, идиотина, так вся краска сойдет за пару раз.       - Так не полностью же. Так, местами.       Кисточка, кажется, размера восемь, скользит по лакированному дереву, оставляя уже более светлый оттенок, что-то между голубым и бирюзовым. Облако. Потом еще одно, поверх. Выходит недурно, стоит это признать, но все равно сознание звало Смита глупым. Почему они вообще занимаются таким ночью?       - Не хочешь принять участие?       Приходится послушно кивнуть головой, потому что уставший мозг не может сопротивляться этому умоляющему взгляду, который прямо сейчас буквально прожжет в его лбу дырку. Баночка с золотой краской выглядит достаточно привлекательно, и ворс плавно опускается, набирая содержимое, а затем выводит аккуратно маленькую звездочку, прямо возле синих туч. Поднимает глаза на Туббо - правильно ли он все делает? Тот ободряюще улыбается, и рядом появляется еще одна, но побольше. Руки словно бы знали, что делают, но на самом деле нет. Просто вспомнилось, как они не так давно разглядывали книжку по астрономии. Созвездие тельца было единственным, что он смог выучить, да и зачем ему это. Тоби подхватывает его идею, другой кистью вырисовывает луну повыше, той же золотой краской. Потом берет совсем маленькую кисточку, и ведет ей от звезды до звезды, соединяя все в одно целое. Красиво. Просто, но со вкусом.       Процесс увлекает. Они медленно заполняют каркас, превращая его в подобие звездного неба за окном. Была своя магия в том, чтобы повторить все, что видно за стеклом. Белые точки там и золотые пятиконечные здесь. Сначала Томми раздражало то, что его инструмент скользил по поверхности и вообще краска ровно не ложилась, контур расплывался, а звезды выходили странными. Но сейчас, поняв принцип, стало легче. Он даже...наслаждается этим, в какой-то степени. Да, в этом что то есть.       Туббо отбирает у друга кисточку, прося отвернуться. Окунает ее в светлую синюю краску и что-то старательно рисует, на той, задней стороне. Весь сосредоточился, даже губу закусил от усердия. Проходит с пару минут, прежде чем он, наконец, протягивает результат своих трудов.       “Рэнди. Гитара Тоби Смита и Томми Саймонса. Спасибо что ты всегда рядом, дружище. Я так рад, что мы вместе столько лет :)”       В груди заныло.       - Падай. - Томас облокачивается на стоящий за их спинами диван и стягивает плед, накидывая себе на плечи.       - Но мы же не закончили..       - Я тебе утром эти струны сам натяну. Ложись, время уже очень позднее.       Еще немного бурчит, но садится, поставив предварительно гитару к шкафу. Золото звезд красиво блестит в свете огня из камина, они выделяются на фоне синих-синих облаков.       Тоби чуть жмется к Томми, и оба думают, что нужно бы закрыть окно на кухне да потушить камин, но как то нет желания. Да, они могут сгореть за остаток ночи. Томми мысленно пошутил про то, что в их объятиях и сгореть не жалко, за что Туббо отвесил ему такой же мысленный подзатыльник. Не хочется вставать. И делать что-либо. Тепло разморило, заставляло глаза закрываться.       Где-то по лесу сейчас бродил монстр, еще час назад пробежавший прямо мимо их окон. Да, Туббо поставил на кон свою безопасность за возможность уснуть вот так. Знал, что так будет. Друга можно читать как открытую книгу без усилий.       Они засыпают, и на утро будет болеть шея от такого положения, но сейчас, сейчас им так замечательно. Уютно. Наконец дом ощущается как...дом.       Туббо не найдет Томми на следующее утро рядом с собой. Но зато с улыбкой и странными, как ему самому кажется, мыслями, обнаружит новые струны, уже натянутые, а также прочтет на все той же задней стороне корпуса:       “Спасибо за то, что терпишь меня столько. Я бываю той еще занозой, но зато люблю тебя, ха-ха”.       Вот теперь, когда их дружба закреплена словами, инструмент действительно живой.