Your chemical romance

Вспотев и запыхавшись, едва стоя на своих двоих, с огромным трудом, гружённый тяжёлыми, набитыми подчистую пакетами Танидзаки добрался до прихожей его с Наоми дома. Поставив, а скорее бросив свою ношу на пол, мальчик облокотился о стену, сполз по ней на пол и принялся восстанавливать дыхание. Еженедельная закупка продуктов всегда была для него изнурительным занятием которое он совсем не любил, но сегодня это маленькое предприятие побило все возможные рекорды паршивости. Во-первых, хотя Наоми и так никогда не скупилась на пункты в списке вещей и продуктов которые Танидзаки надлежало купить, сегодня она превзошла все предыдущие показатели составив настолько длинный перечень необходимого, что он наверняка стал бы первым в Книге рекордов Гинесса если бы там существовала категория «самый длинный список покупок». Как следствие, магазинов ему так же пришлось обойти немало, по крайне мере на улице, где они живут наврядли остался хоть один в который ему не пришлось заглянуть. Плюс к этому Наоми отправила его сегодня покупать свои женские штучки в которых он совсем не разбирался да и, откровенно говоря, стеснялся их брать — парень выбирающий средство для снятия лака выглядит как-то не очень солидно. Вдобавок к этим уже достаточно малоприятным факторам, сегодня, как назло, на улице была лютая жара которая отнюдь не облегчала задачу. Так что, в силу всех этих так неблагополучно сложившихся обстоятельств, с порученного ему задания одарённый вернулся крайне усталым и не мог думать ни о чём другом кроме долгожданного отдыха, желательно где-нибудь в тени. — Урааа, братик вернулся с покупками! — Выбежала его встречать Наоми. Сестра буквально набросилась и принялась яростно, свирепо и бескомпромиссно сжимать парня в объятиях. — Я так ждала тебя, а то я там понимаешь просто зеркало разбила, нужно его срочно подмести пока кто-нибудь не поранился! — Наоми, не могла бы ты сжимать не так сильно? — Посиневший от нехватки кислорода Танидзаки сделал неудачную, заведомо обречённую на провал попытку освободиться из объятий сестры. — Ни за что! Даже не надейся! Ты же мой любимый братик! — Неуверенные протесты брата только раззадорили девушку и она ещё сильнее сжала руки на его шее. — Будь уверен, вечером я тебя за это щедро отблагодарю. — С хитрым прищуром глаз брюнетка забралась под футболку парня и стала поглаживать ладонью его грудь постепенно спускаясь всё ниже и ниже. Практически дойдя до уровня ремня брюк Наоми внезапно остановилась: — Оставлю самое интересное на последок. Подмигнув брату лицо которого выражало глубокое наслаждение девушка бросилась разбирать покупки в пакетах. — Печенье в шоколаде, ммм, моё любимое! Спасибо, братик! А вот мороженое подтаяло, мог бы и быстрее идти! — Наоми была большой сладкоежкой и решительно не могла устоять перед всевозможными сладостями. — Прости. — Извинился перед сестрой Танидзаки. — Извинениями мороженое опять не заморозишь! Положишь его в морозилку когда будешь раскладывать продукты. Одну за другой девушка доставала из пакетов купленные братом вещи и беспорядочно ложила их рядом на пол. — Ароматические свечи с запахом жасмина, чудесно, они нам как раз понадобятся сегодня ночью. — Наоми бросила многозначительный взгляд на брата. — Банановый сок, крем для увлажнения кожи, о, неужели ты всё-таки отважился сделать это! — Девушка достала из пакета упаковку с набором предметов женской гигиены предназначенных для особых дней. — Ты мой герой, братик! — Со смешком сказала Наоми скорее подкалывая брата, а не хваля его. — Больше не буду этого делать! Чувствовал себя полным идиотом, продавщица так на меня смотрела! — Предпринял одну из редких попыток протеста Танидзаки. — Конечно же будешь! Парень тяжело вздохнул — он знал, если он сделал для Наоми что-то один раз, то теперь он будет делать это для неё на постоянной основе. — Маникюрные ножницы, бритва, оу, братик, а ты оказывется проказник! Я конечно знала, что ты тот ещё шалун, но что ты настолько буквально воспримешь мою фразу «удиви меня»… — Брюнетка достала маленькие розовые пушистые наручники. На этот раз рыжий вздохнул с облегчением — он угадал, Наоми понравился сюрприз. — Скраб для лица, молочная шоколадка, опа, а это что такое? — Явно недовольная Наоми вынула из пакета небольшую белую прямоугольную упаковку белого цвета с синим изображением птицы и синей надписью Winston. — А, это… Ничего, ничего такого! — Одарённым резко овладел сильный испуг, если не сказать почти что ужас. За своей усталостью, наслаждаясь моментом отдыха, он совсем забыл, что помимо покупок указанных в списке в пакете находится и то, что его сестрёнке находить вовсе необязательно. Если быть точнее, она ни за что в жизни не должна была это найти, но его затуманенная утомлённостью пямять и инстинкт самосохранения коллективно дали сбой из-за чего у него на кону сейчас находились сигареты, шея и жизнь. — Наоми, это не то, о чём ты подумала! Умоляю! Клянусь!!! — Братик, что я тебе говорила насчёт твоей новой привычки? — Девушка нарочно говорила медленно, делая паузы и растягивая слова из-за чего её манера речи звучало несколько зловеще, особенно для Танидзаки. — Кажется у нас был уговор, ммм? — Да, да, конечно… — Мы заключили сделку. Ты мне пообещал. — Прости, Наоми… — Ты пообещал мне, что если я разрешу тебе сделать с собой то самое, то ты откажешься от этой пагубного увлечения, тааак? — Да, но Наоми… — Я своё обещание сдержала, а ты? Глаза девушки сузились в две щёлочки. — Наоми, смилуйся! — Так не пойдёт, братик. Если метод пряника на тебя не действует, придётся применить кнут. В этот момент эта хрупкая, совсем ещё юная, со звонким голоском девчушка выглядела весьма грозно, даже властно и излучала ауру госпожи. — Учти — я не позволю моему братишке огрязнить его милый, непорочный образ. И целоваться с окурком тоже не собираюсь. — Ультимативно заявила Наоми и бросив последний сердитый взгляд на братца продолжила дальше разбирать пакет. — Пирожное с абрикосовой начинкой, конфеты из карамели, вроде бы всё… Так, подожди, а где вишнёвые вафли? Ты что, забыл? — Нет, я купил всё, что было в списке который ты мне дала. — Опроверг её предположение Танидзаки. — А где тогда вишнёвые вафли? Я же писала их купить. Я так хотела хотела вишнёвых вафель! Ну братик! Подобно тому, как раньше девушка рьяно и яростно обнимала брата когда увидела его с покупками, теперь она, так же неистово, набросилась на него избивая Танидзаки своими маленькими кулачками нанося с десяток ударов в секунду по плечам, животу, по голове брата. — Наоми, пожалуйста, прекрати! — Парень поднял руки над головой в качестве хрупкой преграды перед сестринским гневом и вжал голову в плечи пытаясь защитить её от ударов. — Я так хотела вишневых вафель, я говорила тебе о вафлях, а ты их не купил! — Бесилась девушка ни на секунду не прекращая своих атак. — Тебе на меня всё равно, ты меня совсем не любишь! — Я уверен, что вафель не было в списке! — Нет, были! — Вот и не было! — Ещё как были! — Настаивала сестра. — Да не было! — Не сдавал позиций Танидзаки. — Не спорь со мной! Я так хотела вафель, а ты о них забыл! — Не было, смотри! — Рыжий достал из кармана штанов небольшой лист цветной бумаги сложенный несколько раз попополам и исписанный вдоль и поперёк крупным размашистым почерком, почерком его сестрёнки, и протянул его ей. — Вот, смотри, я его наизусть выучил! Из сладкого — сок, мороженое и печенье, о вафлях ни слова! — Предоставил доказательство своей невиновности парень. — Растяпа! Вот же они — смотри! — Наоми пробежалась глазами по списку с обеих сторон листка готовая ткнуть в ранее обозначенный, такой важный для неё пункт, но, внезапно для себя, не нашла его. — Вот же он! Вот же! Вот же… Оторвав непонимающие глаза от листка девушка перевела уже растроенный взгляд на брата. — Вот же… — Видишь. — Реакция Танидзаки не несла в себе злорадства или хоть сколько-то победоносного оттенка, только надежду ухватиться за хрупкую соломинку сулящую ему возможное спасение от сестринского негодования. — Вот же чёрт! — Раздосадованная Наоми плюхнулась на кровать лицом в подушку. — Наоми! Стой, подожди! Наоми! — Танидзаки тут же бросился к сестре. — Прости братик. Я нагнала на тебя понапрасну и осталась без любимых сладостей. Поделом мне. — Речь брюнетки была не слишком разборчивой так как она говорила всё это лицом в подушку. — Наоми, не расстраивайся так, это же просто вафли. — Одарённый присел на корточки чтобы быть лицом на одном уровне с сестрой и погладил её по голове. — Не называй их так! Это буквально самые вкусные, самые нежные, самые хрустящие сладости во всём мире! — Наоми регулярно меняла свои предпочтения в десертах и Танидзаки был готов поклясться, что ещё три дня назад у неё была другая любимая сладость, и будет другая ещё через три дня, а вафель ей сейчас так хочется только потому, что у неё их нет. — Но это не важно, ведь я обвинила тебя, братик, совершенно незаслуженно, так что я заслуживаю остаться без самой вкусной выпечки в мире. Так мне и надо, стерве такой. — Пожалуйста, прошу, не называй себя так, не расстраивайся. Не надо. — Танидзаки приобнял сестру насколько это позволяло сделать лежачее положение в котором она находилась. — О чём ты, я совсем не расстроена. Так, нахожусь в минутном смятении. Это вот-вот пройдёт. — Сказала девушка печальным тоном который говорил полностью об обратном при этом издав глубокий горестный вдох. — Наоми, это всё такие глупости. — Предпринял ещё одну попытку утешения рыжий. — Да, ты прав, братик. Я дурочка которая расстраивается из-за сущих пустяков. — Я не это имел в виду! — Воскликнул парень. — Нет-нет, ты прав, я получила то, что заслужила. Прости меня, братик. На деле Танидзаки был подавлен ни чуть не меньше сестры — однако его тяготили отнюдь не её беспочвенные обвинения, а то, что они её так расстроили. Он не мог смотреть на это, не мог выносить её опечаленного вида, не мог примириться с фактом её грусти не пытаясь ничего предпринять для того, чтобы на её миленьком личике вновь заиграла улыбка. В конце концов, старший брат он или же нет? Кто, как не он должен нести ответсвенность за всё? Какая разница до того права Наоми или нет если она грустит? Ни какой, ни малейшей. Единственное, что здесь было глупостью, так это то, что он думал лишь о своём желании оправдаться прекрасно видя как это важно для его сестры, чёртов идиот. И раз уж утешить её успокаивающими словами теперь, по всей видимости, не представлялось возможным, ему оставался теперь только один вариант дальнейших действий. Воспользовавшись тем, что обзор на окружающий мир Наоми загораживает прижатая к лицу подушка, парень тайком отбежал, взял ручку и кое-как втиснул на помятом исписанном листке ещё один пункт содержащий в себе два слова — «вишнёвые вафли». Сжав в руке многострадальную бумажку, не менее многострадальный одарённый помчался к сестре. Сев на край дивана он заговорил: — Знаешь, если честно, ты написала мне их купить, просто наверно не заметила этого пунтка на листке, там ведь столько всего кроме них ещё. — Не утешай меня, я очень ценю твою заботу, но я совсем не заслуживаю её. — Нет, правда, там действительно было написано про вафли, я видимо просто забыл, а ты не заметила. На, посмотри. Рыжий протянул сестре листок и тыкнул пальцем в обозначенный пункт чтобы она наверняка его не пропустила. Едва подняв голову с подушки девушка без энтузиазма посмотрела на бумажку, но стоило её взгляду найти нужную строку, как она мигом оживилась. — Дай сюда! — Крикнула она и, не дождавшись пока брат выполнит её требование, сама вырвала список из его рук. Тщательно осмотрев участок притерпевший нововведения с целью убедиться, что в этот раз она точно ничего не пропустила, брюнетка подняла взгляд на Танидзаки. С минуту девушка ничего не говоря и не поведя ни единой из мышц лица буквально вдавливала брата взглядом в стену. Одарённый уже возымел надежду, что на этом всё и закончится, как тут сестра подскочила с дивана и, воспользовавшись преимуществом которое ей дала эта возвышенность, прыгнула ему на спину, сцепила руки замком вокруг его шеи и стала их сжимать душа таким образом «провинившегося». — Ту у меня получишь, ты у меня сейчас так получишь! — Ха-ха, Наоми! Танидзаки бегал по всему дому пытаясь скинуть с себя спонтанную наездницу в то время как девушка доставляла ему по мере возможности всевозможные неудобства — щипала его уши, дёргала за волосы, пинала ногами по бёдрам и в живот когда могла до него дотянуться при этом не переставая приговаривать: — Ну ты у меня и получишь сейчас, я тебе так задам! Как тебе это! Девушка пустила вход ещё один приём — продолжая обхватывать правой рукой шею брата чтобы не упасть, левой она дотянулась до внутренней стороны его шеи, где, как известно, кожа особо чувствительная, и стала щекотать Танидзаки в этом месте. — Ну что, нравится? Нравится! — Ха-ха, Наоми, прекращай! Несмотря на явные неудобства которые испытывал парень, он заливисто смеялся и пребывал в отличном расположении духа, но отнюдь не из-за щекотки которую он терпеть не мог и которой родная кровь его так часто донимала, а из-за того, что она снова была весела, его дорогая любимая сестрёнка больше не грустила, и что с того, что она отрывется на нём, как можно на неё сердиться когда её шалости такие милые? — Катай меня, катай! Быстрее! Ещё быстрее! — Наоми пришпорила Танидзаки пятками как настрящего коня. Парень носился по всем этажам и комнатам дома возя на себе объезжавшую его сестру конечно же не забывая пригинаться когда проходил через двери чтобы его драгоценная ноша не ударилась, не впала опять в состояние уныния и всю процедуру не пришлось начинать с начала. Девушка так развеселилась, что уже не пыталась насолить брату и просто веселилась разъезжая на нём по дому время от времени тяня его в ту или иную сторону и командуя куда именно ему следует направиться: — Хочу в гостиную! А теперь на кухню! Неизвестно сколько времени брат и сестра провели за этим занятием, остановились они только тогда, когда Наоми чуть не соскользнула со спины Танидзаки на пол, благо парень был внимателен и мигом подхватил озорницу не дав ей стукнуться о землю и кинул её на кровать. «Устала» — понял Танидзаки. Девушка и правда чувствовала уже некоторую усталость в теле после заезда, всё-таки она была простым офисным сотрудником, а не бойцом, но эта утомлённость была исключительно телесного характера, на душе у Наоми было легко и очень, очень весело. Тоже самое можно было сказать и про Танидзаки — мальчик был очень рад, что его сестрёнка больше не грустит, но сейчас он ощущал неслабую усталость. Мало того, что он неизвестно сколько пробегал галопом со скоростью мопеда с импровизированным ранцем лупящим его, так ещё и затянувшийся поход за покупками вышедший ему в десяток пакетов которые он нёс сам давал о себе знать. Танидзаки очень хотелось перевести дыхание, но он знал, что ему нужно поскорее покинуть эту комнату, а лучше всего и дом в целом, пока его дорогая родственница не опомнилась и не отошла от приступа веселья. Немного пригнувшись и встав на цыпочки мальчик начал красться к выходу, время от времени оборачиваясь на сестру чтобы проверить не успокоилась ли Наоми раньше времени, как вдруг, когда он был уже у самой двери, его слух резанул железный, не терпящий неповеновения голос: — Стоять! На диване сидела вновь посерьёзневшая Наоми. По лицу девушки создавалось впечатление будто она чего-то ждёт, пребывает в томительном предвкушении чего-то. И Танидзаки точно знал чего именно. Мальчик застыл в той позе в которой его застали — с пригнувшейся спиной и стоящий на цыпочках. Повторяться сестра не стала, вместо этого она поманила брата к себе указательным пальцем. Шаг за шагом Танидзаки неспешно подходил к Наоми, ещё медленнее, чем крался мимо неё. Время от времени он останавливался как бы пытаясь сказать этим «А может всё-таки не надо?» на что сестра только заново велела ему подойти к ней повторяя пальцем сгибательное движение. Когда мальчик подошёл к ней достаточно близко, девушка удовлетворённо кивнула, мол больше не надо. — Братик, а ты ничего не забыл? — Наоми решила не упрощать Танидзаки жизнь лишний раз и зашла издалека к теме которую собиралась поднять. — Разве? — Одарённый слелал вид, что не понимает чего хочет сестра. — Дааа, ты забыл и забыл кое-что важное. Очень сильно важное. — Да ну… И что же это? Наоми поддела пальцем воротник футболки мальчика и потянула его на себя. — Милый мой братик… — Да? — Ты же знаешь как я не люблю, когда ты делаешь вид, что не понимаешь моих желаний или отвиливаешь от них. — Что ты, я ни о чём таком и не думал… — Соврал детектив. — Неужели? Ты забыл… — Что? — Забыл… — Что я забыл сделать? — ТЫ ЗАБЫЛ, ЧТО ДОЛЖЕН МНЕ ВИШНЁВЫЕ ВАФЛИ!!! — Наоми отпустила натянутую как струну футболку брата из-за чего та больно шлёпнула его по коже. — Ай! — Иди! Иди сейчас и без вафель не возвращайся! Или я ещё месяц не буду тебе ЭТОГО делать! Ну же, поторопись, я голодна! Танидзаки знал, что Наоми наверняка помнила про принесенную им из магазина гору сладостей. Вдохнув полной грудью, парень набрался решимости. Он разогнулся из полупригнувшейся позы, послал всё к чёрту и… Отправился покупать вишнёвые вафли. Не имея возможности видеть сестру, он тем не менее знал, что её лицо украшает сейчас довольная, плутовская улыбка. Возможно, сейчас она была в общем-то не слишком права, но это для него совершенно не важно, какое до этого чёрт возьми может быть дело, когда она так счастлива сейчас? Если это сделает её довольной, то ему плевать на то, что полки в их кухне и так ломятся от сладкого, что его тело ещё не отошло от марафонской дистанции которую он был вынужден преодолевать гружённый десятком тяжёлых пакетов не говоря уже о дополнительной нагрузке в видя «забега с тяжестью», на всё плевать, лишь бы его Наоми и дальше продолжала улыбаться этой хитрой, полной довольства собой улыбкой, а его задача делать так, чтобы никакая печаль, ни грусть, ни слёзы не омрачали её лица. Так рассуждая Танидзаки шёл за излюбленным лакомством своей сестры.