Розалинда и некромант

      Динара Дарелет сверлила карминовыми глазами затылок, сопровождающих её стражей. Позади плелся охранник из дома её братца Нэриса. Эльфийка сошла по трапу с корабля, доставившего её в Тель Вос, и с легкой улыбкой осмотрелась. Ласло, её личный наёмник-редгард, вышагивающий впереди, повернулся к девушке и открыто оскалился в ответ. Динара тут же нахмурилась. Она уже догадывалась, чего от нее хочет этот мужлан, и даже в глубине души была не против. Но только не сразу после возвращения из Тель Моры.       Конечно, постоянное пребывание в женском обществе имело и свои плюсы, да только дело не сдвинулось ни на дюйм, потому как Драте во всяком мужике мерещилась опасность. И само собой, восхождение Ариона в Доме Телванни госпожа Драта тоже считала дурным предзнаменованием. Как и всех, кому не повезло родиться с членом между ног.       Поэтому наёмник и охранник были вынуждены ждать Динару в таверне всё это время. Дальше им дороги не было. А данмерка порхала по башне Драты в компании других девушек и неплохо проводила время со свитой эксцентричной старухи.       Дом Нэриса, по сравнению с башней волшебницы Телванни, выглядел бедно, как хижина эшлендера, пусть Дарелеты и занимали в обществе не последнее место. Вот только ползущие в последнее время слухи могли скоро испортить легкую жизнь. И Динара мечтала увидеть вытянувшее лицо своего братишки, когда он все узнает.       В сопровождении девушка добралась до дома. Она не была подготовлена к длинному путешествию. И ноги быстро устали в неудобных туфлях, и пышную темно-лиловую юбку хотелось сменить на удобные штаны, и духота не давала вздохнуть полной грудью, скованной панцирем тугого черного корсета.       Дверь перед Динарой открыл охранник, Ласло истуканом застыл в дверях.       – Сходи на кухню, спроси у рабов скаттла и выпивки, – бросила девушка, полуобернувшись.       – Надоело ваших жуков жрать. Хочу нормального мяса, – пробасил наёмник, но в дом вошел и с порога плюнул на Рыжехвоста, не ожидавшего прибытия гостей. Каджит даже ухом не повел, оставшись в учтивом поклоне.       – Нэрис дома? – поинтересовалась Динара.       – Да госпожа, хозяин наверху… он… – раб замялся, косясь желтыми глазами на охрану девушки. – Не один.       – С кем-то из рабынь? – бровь данмерки игриво приподнялась.       – Да, госпожа.       – Тогда иди и вытащи эту чешуйчатую тварь из его постели за хвост! – холодным тоном приказала она, наблюдая, как меняется выражение морды старого каджита. Он прижал уши к голове, но продолжил говорить, отводя взгляд.       – Хозяин приказал не тревожить.       – А хозяйка хочет с ним поговорить и мне плевать, чем он там занят! – Динара осталась непреклонна. Охранник дома быстро смылся на кухню выпивать, а наёмник эльфийки всё скалился своей обворожительно-белой улыбкой и ждал, что будет дальше.       И Рыжехвост поплелся наверх к комнате Нэриса. Он уже дошел до спальни хозяина, протянул дрожащую руку к двери, как вдруг Динара вскрикнула:       – Стой!       Каджит повиновался и развернулся. От страха хвост старика прижался к ноге.       – Иди на кухню. Мы сами разберемся, – Динара подмигнула редгарду, который тут же устремился наверх. Еще не знал, что брат его нанимательницы может быть очень мстительным. А Динаре просто нравилось шутить над рабами, заставляя их противоречить её приказам или приказам Нэриса. Всегда было интересно, как далеко может завести их страх перед наказанием.       Когда Ласло вышиб дверь комнаты, брат Динары уже сидел на кровати, а позади смятого ложа пряталась изумрудно-зеленая аргонианка.       И наёмник действительно выволок её, не то рычащую, не то плачущую за хвост. Нэрис покачал головой, исподлобья глянув на сестру.       – Всё дурачишься?       – Вношу небольшое разнообразие в твою рутину, – Динара ножкой толкнула дверь, скинула неудобные туфли и уселась на кровать возле голого брата, поцеловав его плечо. Он резко отодвинулся и отстранил ладонью её лицо.       – Фу, как грубо, – улыбнулась она. – Впрочем, мне и пожестче иногда нравится.       – Чего тебе? – Нэрис обмотался покрывалом.       – Меня можно не стесняться, я помню, как ты выглядишь, – Динара указала тонким пальчиком вниз и облизнула губы. – Там.       – Та ночь была ошибкой, – заученно повторил брат.       – Но мне её не суждено забыть. Ни её, ни твои руки на моем теле, ни пьяное дыхание, – данмерка хихикнула.       – Зачем ты вернулась? Есть новости?       – Ты давно был в Тель Аруне?       – Ты будешь отвечать на мои вопросы или нет? – теряя терпение, Нэрис повысил голос. Динара обожала его злить, доводить до предела, при котором брат готов сорваться, и играючи избегать наказания, прячась за наёмниками или фальшивыми слезами. И наблюдать за тем, как брат вскипает от ярости, было одним из её любимых удовольствий.       – Ты давно был в Тель Аруне? – Динара повторила вопрос медленнее, надеясь, что до него дойдет. Или что это совсем выведет его из себя.       – Тебе какая разница?       – Мы так и будем перебрасываться вопросами или один из нас осмелится разорвать порочный круг ответом?       – Я не был в Тель Аруне больше месяца, с тех пор как вернулся с последнего задания, – Нэрис процедил это сквозь зубы, встал и плеснул в стакан суджаммы из графина на столике.       – Значит, ты не знаешь самого интересного, – Динара развалилась на кровати, похотливо раздвинув ноги и задрав юбку.       – Даэдра, – прорычал Нэрис, опрокидывая залпом целый стакан. – Почему ты моя сестра?       – Потому что у нас одни родители. Были, – подмигнула она, медленно расшнуровывая корсет.       – Так, чего я не знаю?       – А как давно ты не был в Суране?       – Я вообще не был в Суране, – суджамма вновь устремилась в опустевший стакан.       – Врешь, – Динара почти освободилась от корсета и глубоко задышала. – Думаю, ты захаживал туда несколько месяцев назад. Особенно тебе понравилось в Доме Земных Наслаждений.       – Ладно, – Нэрис отхлебнул немного. – Допустим, был. Откуда ты знаешь?       – Мне скальный наездник на хвосте принес, что одна рабыня из Тель Аруна знает тебя по имени. Она беременна, выставлена на рынке на торги, но на таких спрос обычно небольшой. Её отдают за пять сотен дрейков. Дешево для данмерки. Поторопись, может, еще успеешь купить или заставить её заткнуться, пока эти вопли не услышал наш любезный параноик, архимагистр Готрен, – Динара отстегнула корсет, скинула с плеч белую блузу, обнажив грудь. Нэрис снова допил суджамму, пожирая глазами сестру.       А она, видя, как приподнялось его одеяло, встала, расправила юбку и выпорхнула из комнаты, позабыв туфли. Та ночь была ошибкой. То пьяное насилие, совершенное над ней, она никогда не забудет, но никогда брат не увидит, что ей было больно. Потому что Динара слишком сильно любила Нэриса, несмотря ни на что.

***

      Рука медленно отложила перо в сторону. Глаза невидяще пялились на исписанный рунами пергамент. Сознание с трудом переводило написанное с данмериса на тамриэлик. Да и зачем это переводить? Я же знаю язык… но рука движется в сторону. Сама. Я её больше не контролирую.       Пальцы плавно потянулись к стоящей справа от меня чаше с яблоками, к ножу.       – Видишь, Свадстар, это не сложно, – сказало мне моё тело, захваченное Лоргреном Бенирусом. – Минутка твоей слабости, забытье, и я уже здесь. Управляю тобой.       «Что?! Но я же вдыхал зелье, нюхал табак! Всего пара часов прошла!» – возмутился я, но не смог ничего произнести.       – Значит, так ты обычно слышишь меня? Да, признать, это действительно раздражает. Что ж, можно привыкнуть, – рука схватила нож, поднесла его сначала к моему горлу, потом медленно отвела лезвие и опустила к запястью. Я безучастно смотрел, пытаясь вернуть контроль, и осознавал, что Бенирусу не нужно меня убивать, иначе некромант убьет и себя. Он просто игрался. Пробовал, на что способно тело.       Холодное лезвие плашмя легло на ладонь. Рука сжала его так сильно, что кромка лезвия впилось в кожу.       – Боль… Как давно это было… – мои губы растянулись в улыбке, которую я чувствовал, но лицо воспринималось как маска, сквозь прорези которой наблюдал за происходящим.       «Как ты это делаешь?!»       – Ты думал, твоё снадобье будет действовать вечно? Ты привык к нему. И я тоже привык, – нож резко выскользнул из ладони, оставляя царапину. Лоргрен Бенирус улыбнулся, встал из-за стола, рукоять ножа осталась в его ладони. – И я знаю, к кому еще ты привык.       «Нет, стой! Ты не убьешь Розалинду!» – я легко прочитал его намерения, так же, как он все это время читал мои.       – Рози, милочка, подойди ко мне! – крикнул Лоргрен.       – Иду, милорд! – её возглас раздался снизу, с кухни. Бенирус вышел из кабинета и остановился на балконе второго этажа, поглядывая вниз. До слуха доносились торопливые частые шаги девушки, поднимающейся по лестнице. Я орал, трепыхался бесплотной мыслью в узилище своего тела, но Лоргрен заблокировал все мои попытки вернуть контроль над собой.       Рози в фартуке и закатанными до локтя рукавами появилась на пороге спальни и смело шагнула в коридор, соединяющий кабинет и выход на балкон.       – Слушаю вас, милорд, – она вопросительно смотрела на меня и ждала, что я скажу, что Лоргрен скажет.       В её глазах совершенно не было страха, лишь спокойная уверенность во мне и что-то неуловимо теплое, верное. На долю секунды я ощутил некоторое замешательство Бенируса, когда он взглянул на девушку. И мне удалось вернуть контроль – резко выбросил зажатый в руке нож с балкона. Услышав, как он звякнул об пол на первом этаже, кинулся в кабинет, схватил со стола пузырек со снадобьем и осушил его одним глотком. Хотя и прекрасно помнил, что пить эту горькую дрянь нельзя. Горло сдавило болезненным спазмом, порезанная ладонь вспыхнула нестерпимой болью.       – Милорд? Что с вами? – Рози забежала в кабинет. Я осел на колени возле стола и схватился за горло, которое пылало изнутри, будто я проглотил смолу огненного жука шалка.       – Принеси воды… Быстро… – прохрипел я. В глазах резко потемнело.       – О боги! У вас кровь! – воскликнула служанка, но тут же помчалась вниз. Кровь-то действительно сочилась из царапины, но это казалось пустяком по сравнению с возможным отравлением. И как Бенирусу только удалось? Тянуть с разделением наших душ становится смертельно опасно, хоть и фазы лун сейчас не слишком удачные, если верить «Тому нежизни».       Ритуал необходимо проводить в новолуние Массера, а до него еще пара недель. Но что за это время останется от меня… Плевать на знания некроманта! Я должен освободиться!       Я пришел в себя, лежа на полу. Рози, приподняв мою голову, осторожно вливала мне в рот воду из кружки. Кашлянув, я поднялся, отобрал у нее питье и с жадностью опустошил кружку. Чувство, будто я сейчас начну дышать огнем, пропало, но остались тошнота и скрученный спазмом желудок.       – Что случилось? – девушка взволнованно смотрела на меня и слегка дрожала.       – Ничего, – вернул ей кружку и, пошатываясь, встал. Сходу понял, что это плохая идея. Кабинет поплыл перед глазами, и от очередного падения меня спасло только то, что я успел ухватиться за угол письменного стола.       – Нет, милорд, – Рози придержала меня за руку. – Что-то точно случилось. Вы никогда прежде не вели себя так странно…       – Знаю. Мне нужно в Гильдию магов, – бормотал я, не чувствуя губ.       – Вам нужно лечь. Прошу вас, пойдемте в спальню, – служанка повела меня к выходу из кабинета. Перед глазами замаячила сначала дверь, потом спальня, потом узор на покрывале. Такой четкий… Так близко. Почему я раньше на него внимания не обращал? Красивый же.       Нужно было встать и бежать, а я не мог. Если протяну еще дольше, то окончательно утрачу контроль над собой. И если Бенирусу все же удастся мною завладеть, первой пострадает Розалинда. Ведь сейчас именно она спасла меня. Или мои чувства к ней?       Нет, быть того не может. Я просто привык к ней, вот и все. Да, само собой, я опасаюсь за её жизнь, и не могу позволить Лоргрену её убить. Поэтому если я действительно хочу защитить Розалинду, нужно держаться от нее подальше, пока душа старого некроманта внутри меня.       Я медленно встал. Тошнило. У кровати стояло ведро, но я не смог вспомнить, когда Рози его принесла.       – Милорд, как вы себя чувствуете? – девушка появилась на пороге спальни, как только я подумал о ней. – Вам что-нибудь нужно?       Увидел в её руках кружку воды, улыбнулся.       – Да, все хорошо… Все будет хорошо, но я должен идти.       – Это последствия проклятья особняка, да? – Рози спросила, но в ответе явно не нуждалась. Я кивнул. Так оно и было.       – То чудовище, с которым вы сражались, навредило вам?       Я снова кивнул. Не хотелось об этом лишний раз думать, но врать Розалинде хотелось ещё меньше. Теперь самому страшно, неизвестно, куда меня это заведет. Но ингредиенты для разрыва нашей с Бенирусом связи мне были известны: мертвая плоть, черный камень душ, жертва. И вместилище души. Но если с последним вопрос решен – вместилище ждет Лоргрена в его же гробнице, то первые три составляющих заклятия в магазине Норберта Леллеса не купишь.       Я все-таки выбрался на улицу. Шатаясь, проклиная весь Анвил и весь Сиродил в придачу. Здесь никогда не было свежей прохлады, только соленый ветер, от которого не становилось легче. Даже ночи обычно душные, влажные, такие, что невозможно спать под раскалившейся за день крышей.       Сквозь исходящий от брусчатки жар я добрел до Гильдии Магов и, навалившись на дверь, зашел внутрь.       Карахил изящно выплыла из библиотеки с книгой в руках, окинула меня брезгливым взглядом с головы до ног и хмыкнула:       – Ты пьян?       – Мне нужна… помощь, – выдавил я из себя. Ох, как не хотелось просить эту стерву об услуге, тем более о такой, после которой она как минимум может написать обличающее некроманта письмо в Университет.       – Какого рода помощь?       – Информация.       – Сто септимов, – она прошла за стойку и облокотилась на столешницу.       – Согласен. Позже принесу деньги, – я подошел ближе и встал напротив альтмерки.       – Я пошутила.       – Скажи, где ближайшее логово некромантов. Карахил переменилась в лице. Потом негромко рассмеялась, прикрывая ладонью рот.       – Свадстар, ты все-таки спятил? – разочарованно протянула она. – А я не хотела верить сплетням, ходящим по городу!       – Я серьезно.       – Серьезно? – в глазах главы анвильской гильдии все еще мерцали веселые искорки. – А что потом? Приведешь сюда своих новых друзей?       – Мне не до смеха. Я хочу их всех убить. Но мне нужны именно… некроманты. Полагаю, тебе могут быть известны несколько местечек, в которых они скрываются.       – Да, ты не шутишь и не спятил, – взор Карахил померк. – И от этого мне легче не стало. Зачем тебе убивать других некромантов? Хочешь захватить их знания? Иначе зачем?       – Именно за этим, но это никак не отразится на твоей спокойной жизни и безупречной репутации. Потом даже напишешь в Университет письмо, что силами Гильдии были уничтожены несколько чернокнижников. Просто скажи мне, куда идти, – настоял я, представляя, как ничтожно сейчас выгляжу в глазах альтмерки. Обезумевший, больной эльф, и никак иначе.       – Ты так уверен, что выживешь? – альтмерка нахмурилась и, показалось, даже забеспокоилась обо мне.       – Нет. Но если я не попытаюсь, то… Не важно. Я должен это сделать.       – Хм, ладно, – Карахил еще раз осмотрела меня и сдалась. – Есть одно местечко, о котором мне рассказывали наши боевые маги. Старое кладбище, синее магическое пламя, кости и айлейдские развалины. Гарлас Агея. Это на северо-востоке от Анвила. Примерно день пути. Если верхом, то доедешь быстрее, но я бы не рисковала. Пока доберешься, пумы задерут. Их там полно. В общем, если хочешь покончить жизнь самоубийством, то тебе туда.       Я кивнул. Вымученно благодарно улыбнулся напоследок. Я хочу покончить с жизнью Лоргрена в моей голове. Мне туда.

***

      «Молаг Бал, направь мою руку».       Вдох. Темнота. Выдох. Выстрел. Свист тетивы. Сдавленный стон.       Раненый некромант – издали высокая фигура в черном балахоне с капюшоном, – завалился набок и остался лежать на каменных плитах неподвижно. Подле алтаря с распотрошенным трупом, которому было суждено стать зомби.       Я медленно прокрался к алтарю до отравленного некроманта и осмотрел мою будущую жертву для ритуала. Так и думал, альтмер. Немолодой уже, а все туда же. «Наберу учеников и буду жить вечно!»       Ну и где теперь твои ученики? Лежат утыканные стрелами, и души их уже улетели в Хладную Гавань. Вы ведь тоже, как и я, Лорду Насилия поклонялись, а значит, он вас и прибрал. И завидовать нечему. Для учеников уже приготовлена мучительная вечность, для наставника унизительная участь – стать моим ингредиентом. Интересно, это может считаться добрым делом? Или же моё понятие о добрых делах сильно искажено?       О черных камнях душ я раньше только читал, а сегодня посчастливилось прибрать к рукам целых две штуки. Помимо этого, золото, кое-какие драгоценности, сияющие велкиндские кристаллы, мелкие камни душ и совсем чуть-чуть ингредиентов для ядов. Все, на что я рассчитывал. Усыпленная жертва распласталась передо мной, и теперь необходимо лишь активировать мой новый зачарованный амулет возврата, чтобы не шокировать горожан видом повязанного некроманта.       Собрав находки в рюкзак, ловко перетянул руки и ноги жертвы путами и заметил на поясе кошель, в котором, наверняка, было что-то ценное. Я надеялся найти еще немного драгоценностей, но обнаружил сложенную вчетверо записку на грубом пергаменте. Как только развернул его, взгляд застыл на печати – точь-в-точь такой же, как в «Томе нежизни» – знак Ордена Черного Червя. Возле него стояла литера «М».       Я не успел прочитать, печать засветилась. Колючая магия впилась в кончики пальцев тысячей иголок, и письмо вспыхнуло синим пламенем, опалив мне руки. Я вскрикнул и отбросил исчезающий в воздухе огонь в сторону, неуклюже присев рядом со своей новообретенной жертвой.       М. Маннимарко. Это было письмо от него. Кто еще станет посылать прячущемуся вдали от городов некроманту зачарованный пергамент, вспыхивающий после попадания в руки не того адресата? Сильная темная магия пропитывала уничтоженную печать насквозь.       Я наспех отрезал от зомби кусок воняющей мертвой плоти, схватил связанного некроманта за шиворот и, активировав Возврат, перенесся в подвал, к алтарю Лоргрена. Показалось будто меня за секунду протащило сквозь тысячу миль, в ушах загудело. После перемещения голова немного кружилась, но все прошло чисто.       И все было бы прекрасно, если бы не Рози, разглядывающая орудия пыток на столе. Очень кстати у меня возникла идея, как узнать содержимое сгоревшего письма, но вид служанки, снова «прибирающейся» не в том месте и не в то время, насторожил сильнее недавней находки. Я отпустил мешок с найденным добром и жертву и стремительно направился к перепуганной моим внезапным появлением девушке.       – Милорд, простите, я…       – Прибиралась? – подсказал я. Рози нерешительно кивнула.       – Ты же понимаешь, как это выглядит… со стороны? – стеной надвинулся на дрожащую служанку. – Ты действительно просто интересуешься магией или у тебя есть какие-то другие цели, о которых я должен знать?       – Нет, милорд, – она опустила глаза, снова затеребила свой треклятый передник, который мне захотелось вдруг сорвать с неё. А я злился на себя самого за то, что допустил это. За то, что верю ей вопреки всему.       Я положил руки на плечи девушке, но тут же убрал, ощутив, как она сжалась, замерла, втянув голову в плечи. Не хочу, чтобы она меня боялась. Не хочу. Только не она.       – Рози, послушай. Все. Будет. Хорошо, – твердо сказал я. – Просто иногда, чтобы исцелиться, приходится делать кое-что неприятное. Поэтому прошу тебя, что бы ты ни услышала, не заходи сюда, пока я сам не разрешу тебе. Ясно?       – Вы его убьете? – она кивнула в сторону алтаря, за которым лежал связанный некромант.       – Не сразу. Помни, что это плохой тип, на совести которого много загубленных душ. А еще он знает то, чего не знаю я.       Девушка, осмелившись, подняла на меня глаза. Посмотрела на мое лицо пристально и внимательно, словно искала частицы незримых перемен, будто пыталась уличить меня во лжи или угрозах. И вдруг она заговорила. Спокойно, холодно, без страха.       – Если не возражаете, милорд, я отправлюсь на рынок и куплю немного фруктов.       – Конечно, Розалинда, – прошипел я с улыбкой.       Рози коротко поклонилась и прошла через пролом в стене, который я тут же за ней запечатал. Когда камни сомкнулись и вновь сделались нерушимой стеной, я приблизился к медленно приходящей в себя жертве. Пора узнать, что было в том письме.