Розалинда и некромант

      Не веря своим глазам, я подошел ближе к обломкам статуи. Каменная рогатая голова Молага Бала валялась чуть в стороне от бесформенной груды, оставшейся от туловища и постамента. Некогда белый мрамор покрывали кляксы кровавых пятен. Я положил ладонь на покатый лоб Лорда Жестокости, и на руке осталось липкое коричневое пятно, будто ржавчина. С трудом укладывалось в мыслях, каким образом святилище смогли разрушить.       Обломки камней не подсказали мне, что делать, не ответили на мой отчаянный безмолвный призыв.       Сила Молага Бала иссякла у его сломанной святыни, и было в этом что-то циничное.       Некромантам удалось осквернить даже… Осквернителя – в сомнениях подумалось мне, а на губах родилась странная улыбка. Даэдра – не абсолютны. Могущественны, бесспорно, но всё же их власть можно поколебать.       И тут я понял, зачем Маннимарко велел мне возвращаться в Анвил – в его планы входило уничтожение всех последователей Лорда в день вызова, и если бы я оказался среди них, то стал бы одним из этих многочисленных кровавых пятен. Но странное желание великого некроманта «спасти меня» от этой участи явно предполагало для меня нечто худшее, чем смерть.       «Смерть не так уж плоха», – тихо промолвил Лоргрен, но в его тоне было столько обреченности, как у приговоренного, на чьей шее резко затянулась петля. Я мысленно с ним согласился, чувствуя себя точно также. В этот момент мы прекрасно поняли друг друга.       Мертвая тишина Великого Леса по-прежнему давила на уши. Казалось досадной ошибкой, что в царстве смерти осталось одно живое существо, способное дышать и говорить. Даже то, что я изучал смерть и в некотором роде сроднился с ней, нисколько не успокаивало.       Стоило убраться отсюда поскорее, и я отошел от обломков статуи, достав из кошеля амулет возврата. Всё было не напрасно. Я должен был увидеть это. Осталось отгадать, в чем состоит замысел Маннимарко касательно меня.       Ощущать себя игрушкой в руках двух могущественных сущностей было, мягко говоря, неприятно. Но если соглашение с Молагом Балом, в случае успеха, даст мне преимущества и наконец избавит от власти Атронаха, то Маннимарко вряд ли предложит мне выгодную сделку. Следовало хорошенько поразмыслить, прежде чем предпринимать какие-либо действия. Хотелось поговорить с Розалиндой и рассказать ей всё. Возможно, у нее будут идеи насчет этого.       Всего один быстрый шаг и одна вожделенная мысль переместили меня домой. На ферму, неподалеку от Анвила, в подвал. Тут было темно и пахло пылью – Рози вряд ли будет когда-либо здесь убираться.       Я призвал ночное видение и двинулся к лестнице наверх, мимо кроватей, ящиков и старой скромной мебели, доставшейся мне от бандиток. В одной из кладовых мне как-то довелось найти целый склад мужской одежды незадачливых любовников. Естественно, я предпочел все сжечь.       Стоило приблизиться к лестнице, как до моих ушей донесся плач младенца.       От неожиданности я ненадолго замер у двери и прислушался. Да, мне не показалось.       «Все твои здесь», – подсказал Бенирус с нотками замогильной зависти в голосе. Я быстро поднялся наверх и увидел на большой кровати Розалинду с детьми. Лили сидела и трясла в руке погремушку, а Фелен хныкал, по виду чем-то сильно огорченный. Рози сидела и качала его на руках, но мой сын никак не желал успокаиваться.       – Соскучились? – спросил я, пытаясь обрадовать расстроенного бесенка своим появлением, но он явно не по мне скучал.       Рози вздрогнула и подняла на меня лучащийся радостью взгляд.       – Свадстар! Ты… – она улыбалась так счастливо, что мне самому стало теплее. В этот миг показалось, что рассказывать обо всех ужасах, что со мной приключились, и разрушать спокойствие семьи – самое худшее из преступлений. Но придется. Розалинда должна все узнать.       Я скинул с плеч опостылевший рюкзак и, наконец, избавился от оружия.       Она сразу заподозрила неладное, только посмотрев на меня. Улыбка постепенно осыпалась с её побледневшего лица, взгляд потух.       – Что-то не так, – догадалась она.       – Рози… – я присел на колено перед ней, погладил по голове успокаивающегося Фелена, который тихо хныкал. И больше ничего сказать не смог, онемев перед ужасным предчувствием грядущего, а события прошедшие сделались бессмысленными. Нужно было придумать, как сохранить то, что мне дорого, даже если самому не удастся спастись. Куда спрятать свои настоящие сокровища – Рози и детей?       «А как же я?» – жалобно провыл Лоргрен.       Я уже привык к вредному старикашке, но рассчитывал, что он станет моим последним оружием и придется пустить его в расход. Может быть, лишь поэтому Бенирус решительно принял мою сторону, ведь он почувствовал, чем чревато для него противостояние Маннимарко.       – Все совсем плохо, да? – спросила Розалинда, не дождавшись объяснений. Я кивнул.       – Я не знаю, где спрятать и как защитить вас. Ему всё про нас известно. Фелен Релас выдал всё под пытками, и Маннимарко нашел меня.       Рози сидела, обняв сына. Малыш на её руках перестал плакать, будто понял мои слова, а Лили бросила погремушку на кровать. Ненадолго дом погрузился в тишину.       – Но ты жив… – Розалинда внимательно меня осмотрела, словно убеждаясь, не фантом ли я. – Расскажи, как все было!       – Милосердие некромантам чуждо, поэтому… то, что я жив, лишь часть его странного замысла. Маннимарко уничтожил всех, кто пришел на день вызова, а я выжил лишь потому, что опоздал. Но в нашей беседе, если можно так назвать нашу короткую встречу, – я нервно усмехнулся, – он ясно дал понять, что у него есть на меня планы.       – Какие ещё планы?       – «…кое-что в тебе всё же есть, что может быть полезным для меня», – процитировал я слова, застрявшие в моей памяти. – Но я ума не приложу, что это может быть. Явно, что для создания зомби или для получения ингредиентов он может использовать, кого угодно, а как соратника он оценил меня крайне низко, – поделился, пытаясь сбросить груз с души, но легче не стало. В комнате повисло напряжение, было слышно, как моя жена часто, взволнованно дышит.       – Нужно вернуться в особняк, как можно скорее, – произнесла Рози. – Я без амулета.       – Ты пришла сюда пешком с двумя детьми? – удивился я.       – Я, как обычно, воспользовалась «перышком», – скромно улыбнулась Розалинда и встала с кровати. Я взял на руки Лили, вернул ей погремушку и посмотрел в счастливое улыбающееся личико малышки. Счастье, что ей неизвестна тьма, по которой мне приходится блуждать. Надеюсь, так будет и впредь.       Стоило только выйти за порог фермы, как ослепительно яркое солнце, заставило меня зажмуриться. Когда долго бродишь во мраке, от обычного дневного света можно и ослепнуть. Золотой Берег изнывал в палящем зное, белокаменный Анвил отдыхал на берегу моря, не ведающий нависшей угрозы. Открывающийся с холмов вид на побережье и бескрайний горизонт погружал в спокойствие.       – Ох, вот даэдрова тварь! – выругалась вдруг Розалинда, разрушив на миг возникшее умиротворение в моей душе. – Подержи Фелена! – распорядилась она и передала мне ребенка. Я неловко подхватил сына свободной рукой, не понимая, что происходит.       Рози выпрямилась и сделала умелые пассы руками. На её ладонях вспыхнуло красноватое свечение. В тот же миг чуть повыше на холме над фермой раздался короткий испуганный возглас. Из ниоткуда появился человек в черной мантии, который покатился вниз прямо к нам, сминая траву. Розалинда тащила его телекинезом так, словно ухватила крепкой рукой за лодыжку, и шпиона бросало из стороны в сторону, от камня к камню, на которые он то и дело наезжал. Когда Рози доволокла незнакомца до забора, она вскинула руку, и её жертву легко подбросило в воздух. А стоило моей возлюбленной резко опустить руку, шпиона перевернуло несколько раз и в падении усадило прямо на перекладину забора, который оказался у него между ног.       Я поморщился, незнакомец покраснел, перекосился и тонко взвыл от боли.       Магия Розалинды спуску ему не давала. Она играючи сдернула его с забора за шиворот и подтащила поближе, кинув на него паралич.       Теперь я смог рассмотреть этого юношу в некромантской робе, совсем молодого имперца с узким лицом и темными кругами под глазами. Вероятно, это был ученик, которого послали из Ордена.       – Как ты его нашла?       – Обнаружение жизни, – сухо ответила Рози, поставив ногу на грудь юнцу и гневно поглядев в его обгоревшее на солнце до красноты лицо. – Сразу поняла, что тут скорее всего кто-то есть, когда ты сказал, что про нас все известно.       – Но когда ты успела… – я даже не договорил, она меня оборвала.       – Я тренировалась, пока ты был в отъезде. Магия весьма полезна в хозяйстве, – Рози скромно заправила за ухо выбившуюся из прически прядь.       – И что мы с этим будем делать? – кивнул на обездвиженного шпиона.       «Очень глупый вопрос», – кисло отозвался Бенирус.       – Используем его, – равнодушно высказала моя благоверная. Тем же тоном она бы могла ответить на вопрос: «а что у нас на ужин?»       «Мне бы такую жену!»       Я, стоя с двумя детьми на руках, понимал, что Розалинда права. Но также понимал, что Орден Черного Червя может жестоко отомстить нам за это убийство. Не из большой любви к этому послушнику, а только из-за необходимости показать, чего стоит посягательство на них.       И не убить обнаруженного шпиона тоже нельзя. Хотя бы потому, что он также расскажет своим, что его раскрыли, и тем самым магическое мастерство Рози перестанет быть секретом.       Розалинда достала у меня из ножен кинжал и аккуратно перерезала горло парализованному шпиону. Я смотрел, как она вытирает лезвие двумя пальцами и не знал, опасаться мне её или восхищаться ею. Очень профессиональное убийство – все, что можно собрать с трупа целое и свежее. Но я вцепился в детей, которые не слишком понимали, что творится перед ними, и решил, что сначала нужно вернуться в особняк, чтобы они были в безопасности.       – Занеси тело в дом, я позже им займусь, – я отправился с бесятами вниз по дороге к городу, а Рози, применив Перышко, схватила шпиона за шиворот и одной рукой, непринуждённо, затащила за порог.       – Не забудь потом убрать с порога кровь, – сказала она, догнав меня. Я передал ей Фелена, а Лили снова принялась неистово трясти погремушкой.       – Да, дорогая, – улыбнулся жене, но перехватил встревоженный взгляд.       – Было бы славно, если бы этот труп был нашей единственной проблемой, – произнесла она со вздохом, и в моих глазах странно померкло солнце. Грозное облако закрыло свет, а вид Анвила впереди больше не внушал спокойствия.

***

      Под облачным небом застыли искривленные черные башни древних руин, которые в Морровинде называли даэдрическими. Среди угловатых колонн покинутых храмов, больше похожих со стороны на бессмысленное нагромождение уродливо вылепленных камней, бродили чудовища, прислуживающие создавшим их Лордам, и гулко завывал летящий с моря ветер.       Гуары остановились у кромки воды. Дюжина рабов вместе с Изумруд нерешительно мялись на берегу, с любопытством и опасением разглядывая необычное строение впереди, на небольшом острове.       – Здесь неглубоко, – сказал им юный господин, шедший впереди. – Перейдем вброд. Если заметите что-то, сразу кричите.       Изумруд согласно кивнула, остальные рабы безмолвно подчинились – не в их привычках было оспаривать приказы. Но аргонианку тревожило скверное предчувствие. Конечно, она доверяла своему хозяину, знала его с пелёнок, но также видела, как Динара изменила его. Кажется, в худшую сторону. А с тех пор, как он вернулся из своего таинственного путешествия, то сделался замкнутым и много времени проводил за книгами. В то же время госпожа стала раздражительной, часто кричала на него. А он… просто уходил. Пока однажды не собрал всех рабов и не сообщил, что они покидают башню. Велел собрать все деньги, еду и седлать всех гуаров, когда Динары не было дома.       Вереница рабов, не потерявших надежды на перемены к лучшему, двинулась за Свадстаром и теперь плелась вслед за ним по колено в холодной воде. Изумруд помнила, что в этих местах водятся рыбы-убийцы, но видимо их отпугнул шум шагов.       Сам хозяин ловко скользил по поверхности, применив чары Хождения по воде. Он первым добрался до островка, встал возле одной из полуразрушенных колонн, увенчанной подобием изогнутых рогов, и прикоснулся к шершавому камню.       – Мы на месте… – он обернулся к своей свите, пронзил их решительным взглядом. – Оставайтесь на берегу! Я проверю, безопасно ли здесь!       Изумруд увидела, как его лиловая мантия исчезла среди черных камней, и заволновалась. Рабы вряд ли смогут отбиться от чудовищ или бандитов, но сама себе аргонианка внушила, что станет драться до последнего вздоха, если что-то пойдет не так. Она не предаст юного господина, останется с ним до самого конца. Сама мысль о рабстве у другого хозяина была ей противна, особенно, когда она вспоминала, как вел себя Нэрис, которому она принадлежала ранее. И в тот же миг Изумруд поражалась, насколько разнятся отец и сын по характеру. Будто и не родственники вовсе, совершенно не похожи.       Раздалось странное приглушенное ворчание, из-за колонны мелькнула огненная вспышка. Изумруд ослушалась приказа и подошла ближе. Юный господин легко разделался со скампом – и небольшой даэдра с копытцами и хвостиком распластался у его ног. С лезвия изогнутого кинжала в руке хозяина капала темная кровь даэдра. Аргонианке стало спокойнее, ведь он вполне сможет их защитить, и тут же её слегка уколола совесть за ранее содеянное.       Наверное, не стоило втайне оставлять Динаре записку, что они отправились в Янсиррамус.

***

      Процедура пытки с самого начала была проста и понятна. Чтобы получить нужную информацию от жертвы, следует воздействовать магией или инструментами на болевые точки. Но впервые мне попался пленник, с нетипичной реакцией на боль.       Некромант из Ордена Черного Червя только улыбался с самодовольным видом и еще лез с советами под руку, где лучше его резать.       Вторым советчиком был Лоргрен и это сбивало меня с толку.       – Смотрю, дыбы здесь нет… – протянул пленник, повертев головой. – Что ж, попробуй прижечь мне пятки, – он заметил, как я беру со стола железные щипцы. – Вырвешь ногти? Может, лучше выколешь глаз? – холодная насмешка. – Какая, в сущности, разница?       «Не слушай его! Примени пытку водой!»       – Заткнитесь! Вы! Оба! – не выдержал я, всматриваясь в перекошенные черты бретонца, привязанного к колонне. Щёлкнул щипцами у его лица, а тот продолжал смотреть на меня и мерзко скалиться неровными зубами.       – Где Маннимарко? – повторил я вопрос, который задавал уже несколько раз.       – В Обливионе! – он плюнул мне в лицо.       Схватив его под подбородок, щипцами зацепил его за передний зуб и с силой дернул, в попытке стереть с физиономии наглую улыбку.       – У тебя есё примерно тридсать попыток… – прошепелявил пленник, сплевывая кровь, и посмотрел на меня исподлобья. – Дать подскаску?       От злости даже Лоргрен зубами скрипнул.       Что ж, по крайней мере, я точно знал, что в форте Линчал Маннимарко больше нет, а почти все его приспешники перебрались в другое место. Судя по оставшимся там зомби и частям доспехов Легиона, имперцы всё же посылали туда отряды. Они не преуспели, но нападения вскоре прекратились, поскольку Орден сменил логово, оставив в развалинах только нескольких некромантов, чтобы следить за этим местом.       И я продолжил искать Маннимарко, надеясь, что всё же смогу первым нанести удар и этим самым сорвать его планы. Ждать, спрятавшись в особняке, и внушать себе, что здесь безопасно, было бы преступной беспечностью. Несколько дней после обнаружения шпиона у фермы я пометался по дому, как зверь в клетке, и решился действовать.       На сей раз я был более осмотрителен, поэтому наша повторная вылазка с Лоргреном увенчалась успехом. Только официальные власти не знали, что форт чист, а моей наградой стал пленник.       – Итак, где Маннимарко? – это вопрос уже начал порядком надоедать.       – В моей душе, что всецело принадлежит ему в жизни и посмертии, – конечно, боль его не страшила. Этот некромант уже стал верной марионеткой и знал, что его господин сможет покарать куда сильнее, чем я со своими жалкими железными щипцами.       – Неправильно, – я поднес инструмент к его лицу, придержал за челюсть, пытаясь схватить ещё один зуб.       Из-за стенки в этот миг раздался приглушенный плач младенца.       От неожиданности я повернулся и резко дернул рукой, вместе с зубом оттяпав пленному колдуну солидный кусок десны. Теперь он точно внятно говорить не сможет, но я уже и не особо надеялся на ответы. Изо рта хлынула кровь, заливая пол.       «Нужно сменить метод, – подсказал Лоргрен. – Воздействуй на его разум. Хуже не будет».       Я положил окровавленные щипцы на алтарь. Бенирус прав и стоит работать с этим субъектом иначе, но после того как выясню, из-за чего плачет ребенок. Да только чувствовал, что все мои старания бессмысленны. Пленник ничего не расскажет, даже если ему что-то известно, и потому как на его разум уже давным-давно воздействует другой некромант. Посильнее меня.       В скверном настроении, волнуясь об исходе дела, я покинул лабораторию и запечатал вход.       «Куда ты?» – нетерпеливо зашуршал Лоргрен.       Не слышишь, что ребёнок плачет? Совсем глухой стал? Розалинда попросила меня присмотреть за Феленом, а поскольку мы детей в лабораторию не приносили по понятным причинам, я оставил сына в одном из пустых деревянных ящиков, пылившихся в подвале.       «Лучший отец в Нирне!»       А лучше было бы при нем пытать человека? Хватило и того, что бесята воочию увидели, как их мамочка пускает шпиону кровь! Поэтому из двух зол я выбрал третье – деревянный ящик, как наиболее безопасное место для ребёнка. К тому же оттуда нельзя никуда выпасть, удариться и что-нибудь сломать.       Прежде чем доставать Фелена из импровизированной люльки, я обернулся и убедился, что каменный портал закрылся. Пусть пойманный некромант думает, что это не мой сын, а ещё одна жертва. Хотя, кого я пытаюсь обмануть. То, что Ордену всё обо мне известно, вгоняло в отчаяние.       И мой бесенок никак не унимался. Верещал так, что эхо разлеталось по подвалу, а стенки ящика только усиливали неприятный звук.       Я поднял сына на руки, внимательно осмотрел, принюхался. Нет, дитя не обделалось, но на ощупь ребёнок был какой-то горячий. Теплее, чем обычно.       – Ну вот, ещё этого не хватало, – проворчал я, выуживая одной рукой из ящика покрывало. – Зелья-то тебе уже можно давать? – завернул сына и пошёл наверх, чтобы проведать Рози. Всю дорогу покачивал Фелена, но он как с ума сошёл. Ревел во весь голос, так громко, что хотелось уши залепить воском. К этому звуку привыкнуть нельзя, он слишком раздражающий.       Не успел покинуть подвал, как до слуха долетел плач Лили.       – Да что за… дети?! – возмутился я, покосившись на сына на руках. – Вот что ты орёшь?! – присмотревшись, заметил у него на нижней десне проклевывающиеся зубки. – А, понятно. Сразу бы сказал.       Фелен пока мог только кричать и объясняться был не в состоянии. Я грязно выругался на данмерисе, потому как в планах не было учить детей этому языку.       – Рози! – крикнул я, выходя на свет.       – Сейчас! – раздался возглас жены. Вскоре она показалась на лестнице, ведущей в спальню. Сверху за ней летел шлейфом душераздирающий детский плач.       – Они у нас скоро будут кусаться, – я поднялся к Рози. – А крылья у них не прорежутся потом? А то может, пока не поздно, вывезем их в Великий Лес, в естественную среду обитания?       – Кто знает, может, и улетят, – Розалинда не слишком разделяла мою привычку шутить над детишками, но если я начинал, то она обычно подхватывала пусть и с небольшим раздражением в голосе.       – Я оставлю Фелена здесь? – посмотрел на нее жалобно, с надеждой на освобождение от обязанностей няньки на сегодня.       – Это ещё почему?       – У меня…э-э… – виновато отвел взгляд, – допрос одного прислужника Маннимарко.       Рози остановилась в дверях, преградив мне путь в спальню. Сын продолжал разрывать мои барабанные перепонки своим криком.       – Откуда у нас в подвале некромант?! – она уперла руки в бока.       – Я поймал его. Недавно. Кое-где.       Глаза жены опасно сузились. Это снова сулило мне продолжительную нотацию на тему: «что я буду делать одна с двумя детьми, если тебя убьют?!»       – Свадстар Дарелет, – нежный голос Рози превратился в рычание разъяренной пумы. – Кажется, я уже просила тебя…       – Да, просила, но я что, по-твоему, должен ждать, пока он сам придёт сюда?! И уж лучше где-то погибну я, чем весь Нирн вместе с тобой и нашими детьми! – я пытался перекричать Фелена, но не смог. Судя по взгляду Рози, она была строго противоположного мнения.       – В Обливион тебя, милорд, – едко процедила жена. – Клади Фелена в кроватку и проваливай в подвал!       Я открыл рот для возражений, но тут же захлопнул под испепеляющим взглядом Розалинды.       – И не надо пороть эту чушь, что ты хочешь мир спасти! Мы договорились, что просто защитим дом и будем выжидать! А ты действуешь за моей спиной и даже не удосужился предупредить! И что?! Я должна благодарить тебя за это?! – она забрала у меня ребёнка, отчитав таким тоном, словно я недалеко ушёл в развитии от наших бесят.       Когда перед моим носом с грохотом захлопнулась дверь спальни, приглушив плач младенцев, я так и остался стоять посреди лестницы. Умеет же Розалинда настроение испортить!       «Просто она права!»       У вас что, солидарность? Я гневно обматерил Бенируса, а он ничуть не обиделся.       «Впрочем, ничего нового, – уныло провыл он. – Прикончи этого бретонца и перестань искать приключений на задницу, хотя бы до тех пор, пока твои бесята не научатся кусать того, кого надо!»       В ещё более скверном настроении, чем был, я направился к подвалу, но не успел дойти, услышав частый стук в дверь. И на неостывшие угли ярости плеснули дурного предчувствия. Обычно хорошие новости ко мне так внезапно не приходят.       Я открыл дверь и увидел на пороге взмокшего стражника, держащего шлем в руке, и утирающего капающий со лба пот перчаткой.       – Милорд Дарелет… дело срочное… – сбивчиво говорил он, задыхаясь, словно прибежал откуда-то.       – Что случилось? – хмуро спросил я.       – Ваша ферма за городом… она… горит!       – Проклятье…       Стражник побежал к воротам, я захлопнул дверь и последовал за ним. Как бы Рози не подумала, что я решил сбежать от родительских обязанностей.       Мы со стражем добрались до ворот, и он тут же указал рукой на холм, где был виден густой черный столб дыма, тянущийся в небеса. Некоторые зеваки из города вышли посмотреть на пожар и посудачить об этом.       Я расценил это, как ещё одно предупреждение. Мои действия снова не остались незамеченными. Меня загнали в ловушку, из которой не выбраться. Капкан захлопывался стремительно, а помощи извне ждать не приходилось.       Понятно было, что бежать и спасать ферму поздно, и к счастью, там по близости не было других построек. Также, это могло быть приманкой – неизвестно, что ожидало меня на холме, среди языков пламени. Не рискнул бы сунуться туда, даже с отрядом прославленных Клинков! Единственным верным решением сейчас казалось – не покидать город ни при каких обстоятельствах. Я должен оставаться с Розалиндой и детьми.       Поэтому я, махнув рукой на клубы дыма, растворяющиеся в светло-голубом небе, развернулся и пошел в особняк.       Легко досталась мне эта ферма и также легко я её лишился.       Вернувшись домой, первым делом я пошел наверх к Рози, которая пыталась успокоить двоих детей. Скелет-слуга тут мало чем мог помочь – стоял в углу, как декорация, без цели и задания.       Когда я появился в дверях спальни, то Розалинда посмотрела на меня недобро, будто не хотела моего присутствия.       – Что? – нервно спросила она.       – Наша ферма сгорела.       Рози оцепенела от моих слов и присела на кровать, пальцами быстро сминая ткань юбки в гармошку. Я сел рядом с ней и накрыл её руки своей ладонью.       – Ты была права, мне стоило рассказать тебе про форт и некроманта в подвале… Я немедленно покончу с ним и вернусь к тебе…       – Свадстар, надеюсь, теперь ты понимаешь, что в этом мире для нас больше нет безопасных мест, кроме этого дома, – Рози печально улыбнулась. – Мы должны держаться вместе. Я буду защищать детей, тебя и этот дом… Но, прошу, будь честен со мной. Ты не спасешь нас, скрывая правду!       Я кивнул, ощутив, как её поддержка наполняет меня силой.       – Скоро вернусь, – быстро поцеловал её в губы и отправился вниз, поставить точку в допросе.       Пока шел по подвалу, надеялся услышать хоть какой-нибудь совет Лоргрена, но мертвец безмолвствовал, хотя обычно не затыкался.       «Я с тобой до конца. Это мой дом, а я его вечный страж», – отозвался он тихо, как ветер в безлунной ночи. Мысленное единение с Бенирусом тоже придало сил моей душе, но не стоило надеяться, что нам удастся так просто отделаться или выжить.       Я открыл лабораторию, взял кинжал и подошел к пленнику. Некромант поднял блеклые глаза на меня и улыбнулся окровавленным ртом.       По моему взгляду он понял, что я намереваюсь сделать.       – Подойди ближе, – сплюнув на пол сгусток крови, выговорил он. – Я скажу тебе, что ты хочешь знать…       Не опуская кинжала, я медленно приблизился к нему и услышал хриплый шепот:       – Маннимарко… он сам тебя найдет и заберёт во тьму! – последние слова он прокричал и разразился безумным смехом, прежде чем его жизнь оборвалась от меткого удара в сердце.