Огни Камелота

Мерлин никогда бы не подумал, что попадется работорговцам. Но именно это и случилось. Им связали руки и привязали к повозке, как и кучку других измученных и замерзших людей. Их поставили впереди вереницы, вероятно, опасаясь потерять самый ценный товар. И как только главный охотник тронул свою лошадь, начался ад. Они не останавливались. Они шли, стараясь поспеть за повозкой, чтобы не упасть и не волочиться по колкому льду. А вокруг ничего, кроме льда, не было. Холодное солнце разливалось по белой от снега и льда пустоши. Промозглый ветер то и дело поднимался, чтобы швырнуть им в лицо колючий снег. Охотники кутались в меха, а пленники только щурились и морщились, пока их лица краснели от такой северной атаки. Но и без ветра стоял мороз, от которого деревенело постоянно дрожащее тело. Зубы стучали, а нос и кончики пальцев вообще не чувствовались. Они забирались все дальше, а охотники, конечно же, даже не думали о том, что их товар промерзает до самых костей. А помимо усталости и холода были голод и жажда. Друзья ничего не ели и не пили уже три дня. Желудок уже перестал возмущенно урчать, а только жалобно и бессильно стонал. А впрочем, он тоже уже просто замерз до бесчувствия. А вот из-за жажды горло высохло, словно вокруг стояла пустыня. Пленникам дали пить лишь раз, но друзья не взяли в рот ни капли. Когда один из охотников кинул флягу, Артур не двинулся с места, наблюдая, как эту фляжку разбирают их несчастные товарищи, болезненно морщась от ледяной воды, которая не имела вкуса - такой она была холодной. И Мерлин последовал примеру друга. Флягу опустошили, их дернула за руки двинувшаяся повозка, и они снова пошли, превозмогая ломоту в уставших и замерзших ногах. Но больше всего Мерлина волновало присутствие Мордреда. Он не отрывал от него взгляда всю дорогу. Ведь это был тот самый мальчик, которому еще Килгарра девять лет назад предсказал судьбу убийцы Артура. Это был тот самый мальчик, чьего отца казнил Утер. Тот самый мальчик, которого Моргана опекала и защищала, как родная мать, и которого Артур вывел из темницы и отвез к друидам. Это был тот самый мальчик, что пообещал помнить предательство Мерлина, по вине которого чуть не попался рыцарям Камелота. Мерлин никогда не мог относиться к нему однозначно. Он еще помнил, как хотел помочь бедному измученному погоней малышу, чьего отца казнили, и который просто владел магией. Но еще он помнил, как неоспоримо заявил великий дракон о том, что Мордреду суждено убить его короля. Разве ошибался Килгарра насчет Морганы? Нет. Но с другой стороны, это Мерлин толкнул Моргану во зло. Возможно, она сама поддалась влиянию Моргаузы, возможно, она сама возненавидела Утера, возможно, она уже тогда хотела принять темную сторону. Но это он доказал ей, что в светлой стороне нет ни капли правды. Это он предал ее первым. Но разве у него был выбор? Она могла его понять. Не зная о его магии, понять его поступок легко. А если бы она знала о его магии? Вот тогда пришлось бы объяснять, почему он так долго молчал и смотрел, как она страдает. Черт возьми, все его поступки были продиктованы тем, верил ли он словам Килгарры или нет, но какие бы решения он ни принимал, все все равно оказывалось неверным. Значит, его роль не важна? Значит, все это действительно было судьбой? Но если так, значит мальчик, выросший в работорговца, действительно убьет Артура? Больше, чем голод, холод, жажда и усталость, Мерлина раздирали сомнения, страх и воспоминания. И поведение Мордреда ему не помогало. Сначала, когда Артур, возмущенный перспективой быть частью каравана работорговцев, принялся высказывать свое недовольство Мерлину, Мордред обернулся к пленникам, услышав разговор. Что ж, да, Мерлин осознавал, что виноват. Он не подумал, кидаясь за кроликами. Но сейчас его совесть была полностью поглощена Мордредом и Морганой, поэтому он просто начал спорить с другом, наблюдая за реакцией друида. А тот отвернулся, будто ничего не услышав. Поэтому не он остановил процессию, не он подошел к пленникам, и не он ударил короля за разговоры. Вечером, когда на север опустилось бездонное темное небо, они наконец разбили лагерь. Мороз усилился, и многие пленники сжались в кучки, чтобы хоть как-то согреться. Артур как ни в чем не бывало лег и уснул. Он больше ничего не сказал другу с того удара, и Мерлин был рад, потому что сейчас он не мог должным образом устыдиться или же возразить. Сейчас его волновал только юноша, сидящий по ту сторону мороза. Мерлин дрожал, сжавшись в комок, и продолжал наблюдать за старым знакомым. Работорговцы развели костер и достали еду. Там было и вяленое мясо, и рыба, и вино, и хлеб. - Чего уставился? - спросил главарь. Улыбаясь, он наколол на клинок Экскалибура ломоть хлеба. - Это хочешь? Лови. Он бросил ломоть, и в замерзшем желудке взвыли все три пустые дня, когда этот ломоть приземлился слишком далеко, чтобы достать. А Мерлин все равно инстинктивно дернулся, тут же мысленно обругав себя всем, что вспомнилось. Охотники спокойно посмеялись. - Нам лучше их покормить, - вдруг тихо заметил Мордред. - Зачем? - смешливо ответил главарь, разглядывая меч. - От них останутся кожа да кости. - Моргане нужны рабы, а не поросята для ужина. - Тогда замедли марш. - Чем быстрее доберемся, тем быстрее я получу свои деньги. Мордред замолк, кинув взгляд на Мерлина. И тот очень бы хотел прочитать мысли за этим взглядом. А еще лучше - душу. Зачем он это делает? Зачем пытается проявить доброту, если хочет убить? Зачем он так смотрит на него? Зачем хочет запутать? Может, ему нравится это? Мерлин смотрел на него и не видел того малыша, которому хотел помочь. Он видел холодные голубые глаза и закрытое лицо. И это слишком сильно напоминало его образ из видения ватеса. А Мерлин верил этому видению. Видения всегда сбывались. Абсолютно всегда. Хотел он им верить или нет, пытался ли помешать им или приблизить - они сбывались, и он ничего не мог с этим поделать. Значит, Мордред был злом. Значит, его судьбой было убить Артура. Значит, сейчас Мерлин не мог верить ни одному его лживому слову и ни одному его якобы доброму поступку. Слишком велика была цена его ошибки на сей раз. Сейчас на чаше весов была жизнь его короля. Сейчас у него не было права быть наивным. Он так и просидел всю ночь, не сумев заснуть. Может быть, оттого, что мысль спать, пока Мордред так близко к Артуру, казалась ему сумасшедшей. В любом случае, когда холодное северное солнце вновь показалось над неровным белым горизонтом, маг все еще сидел, сжавшись в комок, замерзший еще больше, если было куда. А потом к нему подошел Мордред. Мерлин недоверчиво следил за его движениями, дрожа от холода. А Мордред достал из-под полы меховой одежды тот самый ломоть хлеба и протянул ему. - Хочешь? - Почему ты это делаешь? Мерлин хотел бы, чтобы Мордред открыл ему свои мысли, как делал раньше. Тогда он смог бы сразу понять, что тот затевает. Но друид был закрытой книгой. А глаза - льдом. Мордред кинул взгляд на все еще спящего Артура. - Однажды он спас мне жизнь. Я у него в долгу, - он склонился чуть ниже, словно этим мог заставить поверить своим словам. - Не спеши меня судить. Мерлину не нравился его взгляд. Слишком пронзительный, слишком прямой и в то же время скрытный. Его невозможно было прочитать. - Эмрис, ты боишься меня, не так ли? "Нет, - хотелось ему ответить. - Я только ненавижу выбор, который ты сделал, и который будет стоить слишком многого, если я не справлюсь." - Я знаю, с какой ненавистью и подозрением люди обращаются с теми, кто обладает магией, - негромко продолжил Мордред. - Мы с тобой не такие уж и разные. Я тоже научился скрывать свой дар. - Он положил хлеб на снег рядом с Мерлином. - Я клянусь, я сохраню твой секрет. Он поднялся и направился к повозке, но Мерлин позвал его. - Что Моргана ищет в Ишмире? Мордред обернулся. - Диамайр. - Что это? - На языке моего народа это означает "Ключ". - Ключ к чему? - Ключ ко всему знанию. Мордред ушел, а Мерлин остался дрожать и понимать, что происходит. Сегодня у них уже был план. Мерлин считал этот план безнадежным, но Артур отказался его слушать под двумя предлогами: первый - за разговоры бьют, второй - именно из-за Мерлина они тут и оказались. Мерлин не стал на это отвечать под двумя предлогами: первый - за разговоры бьют, второй - закатить глаза было куда проще. В определенный момент, когда местность показалась ему удобной, Артур рухнул на снег, и Мерлин крикнул, чтобы повозку остановили и им дали воду. Раздраженный и совсем не настроенный тратить воду на пленников главарь работорговцев спешился и зашел за повозку. Пинок упавшего в чувство не привел, так что охотник сам поднял короля на ноги, шипя ему в лицо издевательства. Артур довольно натурально изображал полное бессилие. Мерлин вовремя влез, чтобы принять друга из рук заржавшего работорговца. Тот ушел к своей лошади, а Артур, подняв голову, подмигнул магу. Получилось. Эмрис должен был признать, что получилось. Нож был в руках короля. Хотя его слуга и не подозревал, что в нем спят отличные актер и вор. *** Гаюс, Кандида и Гвен были в Зале Советов наедине с документами, когда стражники ввели Сифу. Гаюсу бы радоваться, что он смог выполнить просьбу девочки и уговорить королеву на аудиенцию. Но радоваться не получалось. Потому что когда такое было, чтобы ему пришлось уговаривать Гвен выслушать юную девушку, которую та приговорила к смерти? Происходило явно что-то, чего старик не понимал. И его это даже немного пугало. Надо же, прошло всего четыре года со смерти Утера, а Гаюс уже отвык от жестокости и несправедливости. Сифа умоляла королеву пощадить ее и изменить приговор. Дрожащим голосом она просила прощения и искренне раскаивалась в своем поступке. Гаюс не был доверчивым человеком, но он поверил в искренность этой девочки. Она рассказала, что не хотела никому навредить, она просто хотела угодить отцу, который только об этом ее и попросил за всю жизнь. - Он тебя использовал, - сказала Гвиневра. - Знаю, - кивнула бывшая служанка. - Миледи, я не хочу умирать. Но Гвен оставалась непреклонной. Весь разговор она твердила о том, что не может изменить закон, о том, что погибли люди, что у нее нет выбора. Гаюс все слушал и ничего не мог понять. Леди Кандида тоже молчала, бесстрастно наблюдая за сценой. - Я ничего не могу сделать, - завершила спор королева. - Приговор остается в силе. - Миледи! - сорвалось с губ перепуганной, не верящей в такое зло девочки. По знаку стражники ее увели. Двери закрылись. Гвен невозмутимо взяла перо. - Где там бумаги, которые я должна подписать? Гаюс расслышал тяжесть в ее голосе и, показав пальцем место на документе, заметил: - Приговор следует пересмотреть. Он слишком жесток. - Закон гласит четко, - ответила королева. - Сифа поступила наивно и глупо, но она не заслуживает смерти. - Она ведь и не умрет, верно? - вдруг спросила Кандида, спокойно глядя на Гвен. Та улыбнулась ей. - Нет. Конечно, нет. Я не собираюсь ее казнить. - Вы хотите поймать ее отца, - продолжила Когтевран, и Гвиневра кивнула. - Он представляет угрозу для Камелота, а не девочка. Надеюсь, ее беда завлечет его сюда. - Отличный план, - одобрила Кандида. - Почему вы мне не сказали? - пораженно спросил лекарь. - Ее казнь должна казаться неминуемой, - ответила королева Камелота. - У Руадана могут быть и другие шпионы. Он не придет, если что-то заподозрит. - Это опасная игра, миледи. - Без риска войну не выиграть. - Дата казни назначена. Что будет, если Руадан не придет? - Сифа его дочь. Я должна верить, что он придет. *** Когда Артур перерезал свои веревки, Мерлин по знаку потянул свою, чтобы скинуть с повозки вещи. Процессию остановили. Главарь не стал спешиваться, он подъехал к пленникам и заорал: - Кто это сделал? Кто?! Артур кивнул на Мерлина, а тот попросил отдыха. - Да, ты можешь отдохнуть, - разозлился охотник, спрыгивая наземь и вытаскивая меч. - Вечно! Но едва он занес руку, как король Камелота вдруг превратился в ту самую машину для убийств, чем кичился еще много лет назад, насмехаясь над своим будущим слугой. Он размашистым ударом повалил главаря, в следующую секунду метнул нож, зарезавший одного из охранников. Мерлин, пользуясь тем, что друг отвернулся, магией заставил коня другого работорговца взвиться на дыбы, чтобы всадник выронил оружие. Затем Эмрис поймал брошенную ему секиру, а Артур, выхватив с повозки свой меч, сразил еще парочку охотников. А потом он прихватил с повозки арбалет, и они бросились со всех ног прочь от поднявшейся суматохи. Они бежали через снежные холмы, пока не напоролись на расщелину, уходившую так глубоко, словно на ее дне сам ад. Расщелина не была похожа на ту, которую можно перепрыгнуть, и Мерлин уже было подумал, что здесь их побег и закончится, однако когда это Артура Пендрагона останавливали сумасшедшие решения? - Ты шутишь, - сказал маг, когда друг перебросил арбалет на ту сторону. - У тебя есть вариант получше? Возможно, Эмрис бы и поспорил, но за ними впереди всей банды гнался Мордред, и даже ад показался ему лучшим решением. Артур умудрился перепрыгнуть, и снег на краю выступа даже не заскользил. Маг еще раз обернулся, чтобы увидеть, как приближаются охотники. - У нас нет целого дня, Мерлин! - прикрикнул на него король. Мерлин чертыхнулся. Разбежался и прыгнул. Зияющая чернота сверкнула перед глазами, а потом он приземлился на снег...и заскользил, сваливаясь в расщелину. Потянувшись и схватив за руку, друг потащил его к себе. Мерлин даже не успел, как следует, почувствовать, что близок к смерти, но, в конце концов, далеко не впервой. Устроившись рядом с Артуром, он стал наблюдать, как тот выхватил арбалет и принялся подстреливать каждого, кто пытался перепрыгнуть расщелину. Один остался трупом лежать на той стороне, второй с криком боли рухнул в расщелину. А потом Мерлину тоже пришла в голову сумасшедшая мысль. Неудивительно - он увидел поспевающего Мордреда. - Сделаю так, чтоб они не перебрались. - Мерлин! Но маг уже был на уступе, ударяя по льду секирой. Лед трещал под этими ударами и в любую секунду мог свалиться. Пока Мерлин работал, Артур подстрелил еще одного охотника, прежде чем к уступу успел подбежать Мордред. Мерлин незаметно использовал магию - и последним ударом разрушил уступ, отпрыгнув к другу. Уступ свалился в пропасть. Следующее место переправы было далеко. Мордред остался стоять на той стороне под прицелом стрелы. Он прямо смотрел на них, словно не страшась удара. А Мерлин не мог понять, откуда в нем сейчас столько желания, чтобы друг спустил стрелу с тетивы. Но он же мог это сделать. Он отличный стрелок, он попал бы. Раз - и все. И нет конца. Нет будущего, в котором он умирает. Нет зла, которое неминуемо его убьет. Но Артур медленно опустил арбалет, не отрывая взгляда от Мордреда. Друид какое-то время тоже смотрел на короля. А потом развернулся. И просто ушел. Нет. Все не так должно было случиться. Судьба давала шанс! Один чистый выстрел - и все, это же было очевидно! Ну почему этот идиот просто не хочет жить?! В голове перемешались мысли и знания. На какой-то момент Мерлин даже забыл, что Артур ничего не знал, и был просто дико зол на то, что тот позволил уйти своему убийце, на то, что тот так легко обращался с собственной смертью. Мерлину было плевать на воинскую философию, он просто знал, что Артур не имел права продавать свою жизнь за бесценок, потому что она слишком много значила для слишком многих людей. Черт подери, да весь Камелот на нем повязан! Они все там собрались ради него! Они все там только из-за него, а он просто брал и раз за разом подвергал опасности то, что им так дорого. Плевать Мерлину на любое благородство, плевать ему на Камелот и Альбион, просто эта чертова стрела должна была слететь с тетивы! - Почему ты его пощадил? - задыхаясь, спросил он. - Он не мог нас догнать, - ответил Артур, разбираясь с арбалетом. - Он вел нас к нашей смерти! - заорал Мерлин. - Он проявил к нам доброту. - ТЫ ДОЛЖЕН БЫЛ ЕГО УБИТЬ! - Да что с тобой? Мерлин отвернулся, высматривая людей на той стороне и пытаясь совладать с яростью и упорядочить мысли. - У тебя был шанс! - Но мы все равно же сбежали. - В следующий раз нам может так не повезти. - Обожаю твой оптимизм. Давай, нам нужно идти дальше. *** Руадан появился ночью. Когда зазвонил колокол, стало известно, что Элиан ранил мага, но тот смог скрыться вместе со своей дочерью. Отряд рыцарей тут же бросился в темноту ночи. Следом за ними из конюшен дворца галопом умчались две лошади. Кандида и Теодор мчались во весь опор, но все равно едва успели. Они еще издалека увидели, как Сифа и ее отец обняли друг друга, а потом объятья стали мертвыми. Появились рыцари, и девушка с трудом оторвалась от отца, чтобы убежать в лес. Когтевран выругалась себе под нос, послав коня следом. Темно-синие юбки хлопнули на ветру. Рыцари удовлетворились мертвым Руаданом. Ифтирцы проскакали в лес, следом за исчезающей в темноте бывшей служанкой. В какой-то момент Кандида вскинула ладонь в черной перчатке, и ее магия заставила Сифу остановиться. Всадники осадили лошадей. - Чего вы еще от меня хотите?! - вскрикнула девушка, давясь слезами. Королева ступила наземь и шагнула навстречу. - Я не причиню вреда, - произнесла она. - Я только хотела сказать, что леди Гвиневра не собиралась тебя казнить. Ты должна это знать. Она не хотела твоей смерти, ее врагом был твой отец. - И, наверное, не зря! - воскликнула Сифа. - Почему еще такой мирный человек, как друид, стал бы желать кому-то смерти?! - Твой отец был друидом? - мгновенно напряглась Кандида. - Почему тогда он связался с Морганой? Почему он хотел убить короля? - Я не знаю! Слышите?! Не знаю! Он просто верил, что это его судьба! Как и многие другие... Многие верят, как он верил, что друиду суждено убить короля Артура, и что?! Только один из них мертв! Мой отец! Сифа рыдала, и Кандида ничего не могла сделать с простым человеческим горем. И она уже узнала то, что хотела, и сказала то, что хотела. - Мне жаль, - добавила она. - Нам всем очень жаль. - Мне тоже, - всхлипнула девушка. Королева отпустила магию, и Сифа бросилась бежать. Скоро она исчезла во тьме леса. Кандида вздохнула, сбрасывая с себя чужие эмоции, и повернулась к своему рыцарю. - Я перегнула палку, да? - Ты забываешь, что люди не книги, - протянул Теодор. - У них есть чувства. - А еще говорят, я зануда, - фыркнула Когтевран, поправляя перчатку. - Возвращаемся в Камелот. Нам есть, что рассказать Гаюсу и Годрику. Кажется, настал час, ради которого мы здесь. *** Когда тело Руадана доставили в замок, Гаюс нашел в его амулете бумагу. - Ты можешь ее прочитать? - спросила Гвен. - Гаюс? - Я не эксперт по рунам друидов... - О, пожалуйста. Я слишком хорошо тебя знаю. Лекарь улыбнулся. И сказал то, что теперь, после друида, побежденного Годриком, после тех друидов, пленивших Мерлина, после Руадана и после слов Сифы, сказать было необходимо. - Это призыв к победе над врагами Старой религии. - Я думала, что друиды - мирные люди, - удивленно сказала королева. - По большей части - да. Но Великая Чистка все изменила. Они винят Утера в своих страданиях. - Но он уже давно мертв. - Некоторые из них считают, что Артур не отличается от отца. Колдовство все еще вне закона...для них мало что изменилось. - Значит, Руадан верил, что борьба с моим мужем - его священный долг? - Более того. Многие верят, что Артуру суждено пасть от руки друида. Возможно, Руадан верил, что речь о нем. - Значит, он ошибался. *** На подступах к Ишмирской крепости они увидели, как в нее заходил караван пленников, а с ней Мордред. Мерлин не постеснялся напомнить другу об упущенной возможности, которая им еще аукнется. Но, как оказалось, Артур мог придумать нечто даже лучше, чем собственноручно подстроить свою гибель. Благодаря его гениальному плану друзья пробирались в крепость...по канализации! - И как ты меня на это уговорил? - не переставал спрашивать Мерлин, ползая под то и дело сваливавшимися на него вонючими кучами. Пожалуй, это и было минусом плана - когда они вылезут, от них будет разить так, что их вычислят в любой маскировке. Короля данный факт не смутил. Он вообще, казалось, перенял бразды правления относительно оптимизма в этом походе, раз уж Мерлин в этот раз в плохом настроении. Так что маг не дождался от него понимания и сочувствия к своей несчастной доле, Артур только смеялся у него позади, пробираясь следом. Затем была целая череда безумных идей, и Мерлин только успевал удивляться. Они вылезли на высоте, но Артур умудрился довести их до тележки. Оттуда они добрались до хорошего места обзора, где смогли рассмотреть размеры пещер, в которых трудились уставшие и голодные рудокопы. Стучали кирки, раздавались окрики надсмотрщиков, горели факела в руках саксов. И их было много, как муравьев в муравейнике. - Это место кишмя кишит саксами, - сообщил Мерлин. - Нужно как-то затеряться среди людей, - решил король, тут же снова куда-то побежав. - Артур! Они раздобыли одежду надсмотрщиков и быстро влезли в нее. Проникнув в толпу рудокопов, они скоро нашли знакомое лицо. Персиваль в шоке уставился на своего короля, когда они привлекли его внимание. - Ты же не думал, что мы вас здесь оставим? - усмехнулся Артур. - Где остальные? - Они...разбросаны по крепости. - А Гвейн? - Я видел его пару дней назад, но... Пару секунд раздумий спустя Артур положил Экскалибур в тележку. - Воспользуйся им, чтобы найти побольше людей. Попробуй освободить остальных, мы найдем Гвейна. Они углубились в тоннели, прихватив с собой факел. Пару раз они проходили мимо саксов, и те не обращали на них внимание - маскировка работала. Честно говоря, Мерлин начинал чувствовать себя обузой. После видения ватеса он словно нырнул в болото. Он просто тащился за Артуром и не мог не признать, что тот знал, что делал. А потом в какой-то момент на них из-за угла налетел Гвейн, намереваясь вышибить из них дух палкой, но Артур перехватил удар. Пару секунд спустя они все узнали друг друга, и Мерлин вздохнул с облегчением, увидев, что товарищ живой и даже почти целый. Сердце на секунду сжалось от стыда. Ведь он всю дорогу пытался повернуть назад. Неужели он собирался оставить Гвейна в этом аду? - Так и знал, что ты отлыниваешь от работы, - поздоровался король. - Наконец-то! - ответил рыцарь. А Мерлин обошел их, чтобы увидеть чудо, что пряталось за камнем. Это чудо было похоже на человека, но это...не был человек. Это была какая-то искаженная версия человека. На нем не было одежды, и она не была ему нужна. Его кожа плыла, она светилась голубым и была прозрачной и матовой одновременно - как капля воды. Голова существа была слишком большой для человеческой, ноги слишком длинными и тонкими, а глаза и вовсе были огромными. А еще очень умными. А еще в этом существе искрилась магия. - Это друзья, - объяснил этому существу Гвейн. - Хорошие друзья. Чем дольше Мерлин смотрел на странное чудо, тем больше ему казалось, что он его знает. И оно определенно знало его. Но разглядев их всех по очереди, существо выпрямилось и скрылось за камнями. Несколько минут мужчины стояли завороженные. - Что это было? - спросил наконец наименее впечатленный из них Артур. - Точно не знаю, - ответил Гвейн. - Но я обязан ему жизнью. Они вернулись в пещерный зал и увидели, что он пуст, лишь кое-где валялись оглушенные надсмотрщики. В одном из тоннелей показался Персиваль с кучей мужчин, уже вооруженных отобранными мечами. Друзья пошли другим тоннелем, чтобы проверить его. Но он был пуст, и это Мерлину не понравилось. - Что-то не так, - сказал он. - Куда подевались все саксы? - Сначала их слишком много, теперь - слишком мало, ты когда-нибудь бываешь счастлив? - не отреагировал Артур. Мерлина это не удовлетворило, тем более, что на них вдруг подул поток воздуха. Но откуда ему быть здесь, в недрах подземных пещер? - Что это было? - воскликнул маг, выскочив вперед. - Что? Пламя факела едва не погасло от порыва воздуха. - Почувствуйте ветер. А за ним раздался звук, очень похожий на...рык. Что-то рычало там, в конце тоннеля. Рык пробирался к ним вместе с ветром. - Это был не ветер, - заметил Гвейн. И тут из-за поворота показался белый, искореженный чешуйчатый дракон. Он мчался прямо на них, рыча и извергая пламя. Артур тут же рванул Мерлина себе за спину, выкинул факел и, подхватив Гвейна, потащил его следом за магом. Дракон продирался позади, рыча и топая. В голове у Мерлина стоял хаос. Он узнал ее, это была Айтуза. Но как? КАК?! Черт возьми, он отпустил ее на волю четыре года назад, она должна была быть уже большой, она должна была узнать его сейчас же, она не должна была теперь гнаться за ним, плюясь огнем! Что-то было не так, что-то было очень не так. И он обязан узнать, что именно. Ему нужно это узнать, потому что он не сможет теперь спокойно спать, если не узнает, почему его дракон не вырос счастливым и добрым. Мерлин подтолкнул друзей в нишу и сам рухнул в нее, чтобы Айтуза пробежала мимо. И когда ее рык промчался дальше в тоннель, ребята отняли руки от голов и позволили себе осознать свой шок. - Это было то, о чем я думаю? - выдохнул Гвейн. - Где Моргана дракона достала?! - выпалил Артур. Звучало это прямо как: "Я все понимаю, сестренка, ты хочешь меня убить, у нас тут война, но ДРАКОН?! Это, знаешь ли, слишком!" - Понятия не имею, - пробормотал Мерлин, не отрывая глаз от тоннеля, в котором исчезла дракониха. Решение возникло мгновенно. - Отведи Гвейна к Персивалю. Я отвлеку дракона. - Мерлин! - остановил его Артур. - Я знал, что ты глуп, но не настолько. - Нет, я действительно настолько глуп, не веришь - смотри. - Мерлин! Но Мерлин уже исчез в тоннеле. Он довольно быстро нашел, кого искал, и присел за камнем, в шоке рассматривая ее. Айтуза была маленькой для своего возраста, она должна была быть в полтора, а то даже в два раза больше. Ее крылья слишком сильно прижимались к телу и, он был уверен, не раскрывались полностью, не причиняя боли. Белый дракон, редчайший вид, хранившийся столько лет в яйце, должный стать предзнаменованием великого будущего, красивое, великолепное и царственное животное...было худым настолько, что видна была абсолютно каждая косточка, кожа вокруг глаз была красной и воспаленной, дракон пятился, испуганно сжимаясь в комок. Мерлин почувствовал, как его подташнивает. Вид искалеченного дракона причинял боль. Потому что драконы были величественными существами, они должны были парить над облаками, лететь, куда хотят, и говорить, что хотят. Они были частью этого мира, они были его древнейшими детьми, они сами по себе были источниками магии. Магия в них жила, дышала, перерождалась, магия создала драконов и магия же их должна была когда-нибудь принять в свои объятья снова. Это не должны делать люди. Ни один человек не смеет вмешиваться в жизнь дракона! Ни один человек не имеет права причинять боль этим созданиям! Мерлин словно почувствовал боль Айтузы. Она отозвалась в нем глухим эхом и едва не заставила задохнуться. Ведь это было то самое маленькое чудо, которое он держал в ладонях. Он помнил, какими были на ощупь ее крылья, и как чисто сиял разум в голубых глазах, рожденных его голосом, когда он назвал ее имя и вплел его в канву существования. Айтуза слетела в мир с его рук, она жила с именем, данным ей им, она была его драконом, а теперь она была кем-то так сильно покалечена, а его не было рядом! Сердце болезненно сжималось и рвалось, на миг он забыл обо всем, как и всегда забывал, стоило зайти речи о драконах. Он просто хотел подойти, коснуться этой бедной сморщенной кожи, разгладить ее, исцелить, помочь, обнять, попросить прощения, унять боль и больше никому не позволить тронуть ее. Неужели это сделала Моргана?! Одна эта мысль воспламенила уже готовое горючее в его душе, и ярость взвилась гигантской волной. Если Моргана сделала это с его драконом, то его ненависть взорвет все небеса. - Айтуза, - позвал Мерлин. Дракониха вздрогнула и вылила на него пламя. Эмрис заслонился магией, и огонь его не достал. А потом он изменил голос и заговорил с Айтузой, железным тоном показывая, кто перед ней. Дракониха наконец узнала его. В ее глазах стояла бесконечная печаль. - Что случилось? - спросил Мерлин. - Кто с тобой это сделал? Айтуза не отвечала, грустно моргая. - Я не причиню тебе вреда, - прошептал он, присаживаясь на корточки и протягивая руку. Дракониха что-то жалобно промычала, но то были не слова. - Что это значит? Догадка прошила его ледяным шоком. Правда была настолько неправильной и ужасной, что он не хотел ее осознавать. - Ты не можешь говорить... - Мерлин! - вдруг как всегда вовремя раздался голос Артура в глубине коридоров. Айтуза испуганно отпрянула и жалобно, вопрошающе взглянула на него. - Лети, - попросил он. Дракониха не хотела. Ну конечно. Она не хотела уходить от него, который был ей знаком, близок и точно не причинит вреда. Не хотела уходить от того, кто ее понимает. Но из тоннеля приближался Артур, и нужно было спешить. Мерлину дико не хотелось расставаться с ней. Связь, что возникла между ними сейчас, плакала и болезненно ныла, ведь он был предназначен ей и ее потомкам по рождению. Они были частью друг друга, они были связаны магией. Глаза увлажнились, но Мерлин в отчаянии приказал Айтузе уходить на ее языке. И она скрылась в пещерах.