Малыш Гарри

Утром двадцать седьмого февраля Грэхем разбудил Гарри пораньше и они готовились встречать Петунию и Дадли. Старший застегивал пуговички на рубашке подопечного, а после поправил накрахмаленные рукавчики. Парень подхватил Гарри на руки, посадив себе на бедро и спросил: — Тебе точно хочется позавтракать после их приезда? Не сейчас? — Мотание головой. — Хорошо. Тогда хочешь что-нибудь взять с собой на встречу? Ребенок робко кивнул и показал пальчиком на их общую кровать. Там на красиво заправленной постели были посажены мягкие игрушки. — Хочешь взять с собой игрушку? Кого? — Мальчик не ответил и просто посмотрел прямо в лицо Грэхема. Тот посмотрел на него в ответ в течении нескольких секунд и утвердительно сказал. — Ты хочешь взять зайку. Гарри улыбнулся и немного робко кивнул, утыкаясь лицом в плечо Монтегю. Тот мягко улыбнулся, хотя ребенок и не мог видеть этого и подошёл к кровати, взяв с нее мягкого зайчишку с которым в обнимку обычно спит младший. Имени у него все еще не было, и Грэхем давал ребенку самому решить, какое оно будет. — Ну что, пойдем? — Мягко спросил старший и осторожно передавая зайчика мальчику. Тот берет его, протискивая между собой и Монтегю и прижимая к своей груди. Мягкая игрушка сладко пахнет розовым маршмеллоу, клубникой и теплым молоком. Ими же пахнет и сам мальчик, потому то на игрушку и перешел мягкий аромат. Монгегю последний раз осмотрел комнату и хлопнул себя по сумке, висящей на плече, мысленно перебирая вещи, которые он туда положил. Когда он убедился, что точно ничего не забыл, то вышел из комнаты в гостинную. Та была пуста. Завтрак уже закончился и до начала первого занятия оставалось каких-то пять минут. Все давно уже были в классах. Через десять минут Грэхем уже был совсем недалеко от главных дверей. Он спустился по недлиннной лестнице и оказался в холле около Большого Зала. Там их уже ждали гости. Женщина средних лет, выглядевшая невероятно измученно и потерянно. Рядом с ней стоял ребенок, на вид лет десяти. Он был черезчур худ для своих лет и выглядел так же малость забито, как его мать. Они стояли одни, без вещей. Первой их заметила Петуния. Она в шоке распахнула глаза, рассматривая своего племянника. Тот смущался встречаться с человеком, так тесно связанным с его прошлым, а потому вновь спрятал лицо на плече Грэхема. Они были уже совсем близко, так что Монтегю прекрасно услышал тихое: — Гарри.. — От женщины. Мальчик тоже сосредоточил взгляд на кузене, с подозрением поглядывая на старшекурсника. — Здравствуйте, — ровным голосом начал слизеринец, — меня зовут Грэхем Монтегю и я опекун Гарри уже почти пять месяцев. А вы мисс и мистер Эванс, тетя и кузен Гарри? Петуния попыталась взять себя в руки. — Да. Меня зовут Петуния Эванс, а это, — она за плечи притянула тощего мальчика к себе, — мой сын — Кевин. — Увидев немного вопросительный взгляд слизеринца, она поняла, что он знает и поморщилась. — Я никогда не хотела назвать сына так, как муж. Так что если официально он всегда был "Дадли", я и его друзья, как он сам их попросил, называли его Кевин. Это было имя, которым я хотела назвать своего ребёнка еще за много лет до его рождения. Монтегю кивает, принимая объяснения и переводит взгляд на мальчика, Кевина, стоящего рядом с Петунией. Тот недоверчиво осматривает его, крепко держа мать за руку. Но скорее не от того, что сам боиться, а потому что пытается защитить ее от любой угрозы. У мальчика были светлые растрепанные волосы и голубые глаза. Щеки не совсем впалые, но скулы очень острые. Видно, что он был чём-то раньше похож на Гарри, только сейчас у малыша округлились щечки от постоянного питания и кучи зелий для стимуляции роста и усвоения питательных веществ, которые он пил. А вот у Кевина подобного не произошло, он все еще находился в постоянном стрессе, пока шли все эти суды и были проблемы с новым местом жительства. Одеты они оба тоже были по маггловски. На Петунии было длинное пальто, а под ним теплый свитер и джинсы. На ногах у нее были длинные сапоги. На Кевине была теплая куртка, никак впрочем не скрывавшая, насколько худ ее обладатель, зимние ботинки, брюки и рубашка. Шарф, как и шапку, он держал в руках. — Пойдемте, — обернулся резким движением старший, махнув свободной рукой и стремительными шагами двинулся в ту же сторону, откуда пришел. Растеряные гости поспешили следом. Гарри немного приподнял голову от шеи Грэхема, рассматривая своих новых родственников. Он до сих пор утыкался старшему в плечо носом, но уже любопытно выглядывал. Петуния увидела это и попыталась приветливо улыбнуться, надеясь, что ее вид не нагонит на мальчика старые кошмарные воспоминания. У Кевина не было такой мысли, он мельком увидел, как Гарри оглядывается на него, оторвался от рассматривания доспехов движущихся картин и широко улыбнулся ему. Поттер приподнял руку, коротко махнув, прежде чем окончательно засмущаться и обратно спрятать лицо в шее Грэхема. Улыбка у Петунии немного увяла, но она поддерживающе положила ладонь на плечо нахмурившегося Кевина. Тот явно не до конца понимал поведение Гарри. Шли они уже минут пять, пока наконец Монтегю не остановился у двери, находящейся так же на первом этаже, но в дальней части замка. Парень указал рукой на кованую дверь: — Ваши с сыном апартаменты на ближайшие месяцы, мисс Эванс. — Он достал ключ из кармана мантии и открыл комнаты, на ходу объясняя. — Это запасные ключи от комнат, которые мне дал профессор Дамблдор. У меня есть так же есть ваши личные, я сейчас их дам. Если вас не устраивает, что у меня есть сюда доступ, я могу отдать их вам. Петуния открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли у нее в горле, когда она осмотрела свое с сыном новое место жительства. Самой первой их встретила небольшая прихожая с арочным проходом, сквозь который сразу была видна весьма внушительных размеров гостиная. Грэхем сразу прошел дальше с Гарри на руках, пока Петуния с Кевином быстро снимали обувь и куртки, после чего прошли за ними. В гостиной было два больших окна прямо напротив коридора. У левой стены стоял камин, перед которым лежала шкура медведя и стоял большой диван с двумя креслами по бокам. Позади дивана стоял обеденный стол с шестью стульями. По ту же стену, что и камин была еще одна арка, за которой виднелась кухонька. По праву стену было две двери и ещё одна с той же стороны, где коридор. Петуния издала тихое: "ох", а Кевин бросился вперед, в первую попавшуюся комнату. Которой оказалась его спальня. — Вау мам, так классно! — Он радостно забежал туда, чтобы все осмотреть. Потом раздалось. — Мой чемодан тоже тут! Петуния была более сдержана, чем её сын. Она зашла сначала в ту дверь, что была на одной стороне с прихожей, где была ванная, после открыла вторую дверь рядом со спальней сына, где оказалась ее собственная. Потом, осторожно оглядывалась, она пошла помотреть кухню, а Кевин носился по всем открытым матерью комнатам и восторженно кричал каждый раз, как видел что-то необычное. Грэхем со сдержанной улыбкой наблюдал за ними и хотел поставить Гарри, чтобы тот тоже походил по покоям родственников, но только Монтегю стал опускать ребёнка на пол, тот мертвой хваткой вцепился в его форменную мантию и замотал головой, не поднимая лица. — Нет? — Немного удивленно спросил Грэхем. И немного разочаровано. Гарри не ответил, но стало понятно, что он пока не хочет контактировать с внешним миром. Монтегю сел на диван, дожидаясь, пока новые жильцы не осмотрят место. Петуния пришла и села в кресло уже через пару минут и повисло неловкое молчание. Вскоре откуда-то выбежал Кевин и уселся прямо на шкуру, поближе к горящему огню. Он горел еще до того, как они пришли, для того, чтобы в комнатах было тепло. Петуния прокашлялась и сказала: — Вы можете оставить ключ у себя, мистер Монтегю. Я бы хотела, чтобы у Вас и у Гарри был сюда доступ, если что-то понадобиться. Грэхем кивнул и достал из кармана еще два ключа, протягивая их женщине. Та с благодарностью их приняла и вновь повисла неловкая тишина. Кевин опять с подозрением уставился на старшего, Петуния нервно бегала глазами по комнате, чаще останавливая взгляд на Гарри, все еще молчавшего и спрятавшегося, а Монтегю спокойно осматривал Эванс и ждал, пока та заговорит. Так ничего и не дождавшись, Грэхем вздохнул и позвал. — Трикс. На его зов с тихим хлопком появился эльф. Оба гостя никак особо на него не отреагировали, значит, уже видели таких. — Это Трикс. — Представил Эвансам эльфа Грэхем. — Можете использовать ее для чего угодно. Она назначена директором вашей личной эльфийкой. Трикс, — обратился к ней напрямую парень. — Принеси, пожалуйста, тарелку манной каши с кусочками клубники и яблочный компот в кружке непроливайке, яйца с беконом и чёрный чай с кубиком сахара и.. — Он посмотрел на женщину с ребёнком. — Вы завтракали? Или может просто перекусить? Петуния кивнула и уже более твёрдым чем ранее голосом сказала: — Трикс, принеси пожалуста, две тарелки овсянки и два чая, один чёрный без сахара, другой зеленый с клубникой и двумя кубиками. Эльфа поклонилась и безмолвно исчезла. Все медленно перешли за обеденный стол. Через полминуты еда была уже на столе. Гарри сначала отказывался даже повернуться на коленях Грэхем, чтобы поесть, но парень этого не позволил и сидевший в пол оборота малыш держался двумя руками за рубашку опекуна, который кормил его с ложечки. Заяц был зажат между ними. Сейчас такое происходило крайне редко. Петуния была самой тактичной и не отвлекалась на племянника, а вот Кевин пялился, почти не скрывая. Впрочем, Гарри это не замечал, так что Монтегю не одергивал мальчика. Теперь они сидели на диване, потягивая чай. Гарри все так же у старшекурсника на коленях, присосавшись к своей кружке. Кевин пить не стал, оставив его остывать, а сам сел на шкуре с принесенным откуда-то набором для сборки небольшого домика лего. Петуния и Грэхем завели непринужденный разговор о чем-то нейтральном, Гарри же с интересом смотрел на кузена, а вернее — на его игрушки. Монтегю почувствовал копошение на своих коленях, но вида не подал. Вскоре малыш сполз на диван, прижавшись к бедру старшего. Потом осторожно опустился коленями на пол и замер, держась одной ладошкой за штанину опекуна, а второй прижимая своего зайца. Кевин старался делать вид, что не заметил поползновений в свою сторону, но всем было видно его ликование. Он давно хотел поближе увидеть своего кузена. Вскоре Гарри и Кевин уже вовсю, впрочем, никак особо не соприкасаясь, играли в игрушки. Петуния, кажется, наконец выдохнула спокойно, видя своего племянника целиком и, что главное, целого. Расставались они в тот день на хорошей ноте.