Духов лесных голоса

Слэш
NC-17
Завершён
6181
автор
Размер:
426 страниц, 45 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено только в виде ссылки
Награды от читателей:
6181 Нравится 1654 Отзывы 2630 В сборник Скачать

Глава 15.

Настройки текста
             Узкие окна трактира распахнуты, и по просторному помещению гуляет пахнущий грибами и прелой листвой ветерок. Он уносит с собой витающие в воздухе запахи пищи и чуть треплет волосы иссолов, которые редкими компаниями расположились за столами; а когда открывается дверь — усиливается и проносится по ногам сквозняком, пробирающимся через ткань шерстяных штанов.       — Идите, поиграйте с котятками, — легонько подталкивает в спины трех насупившихся малышей пришедший в трактир альфа. Он прослеживает взглядом, как дети опускаются на пол перед стоящей у камина корзиной и берут в руки возмущенно запищавших котят, а сам, прихватив кружку с элем, идет к играющим в кости воинам, чтобы присоединиться к их развлечению.       Недолго понаблюдав за пришедшей семьей, сидящий на своем излюбленном месте — за маленьком столиком, что стоит в самом дальнем углу — Тэхён глубоко вздыхает и отворачивается обратно к стене, продолжая мелкими глоточками пить кислый компот из яблок. За спиной слышны плеск воды в тазах и глухое постукивание деревянных мисок и ложек, которые начинают мыть те альфы, которые в этот день дежурят на кухне. Изредка скрипит петлями входная дверь, впуская припозднившихся посетителей. Обеденное время уже прошло, но Тэхён не спешит покидать трактир. Ему нечем себя занять и некуда пойти. У Юнги так некстати началась течка, а в лазарете постоянно занятые лекари хоть и не прогоняют, но почти не обращают внимания на слоняющегося из угла в угол заскучавшего арима. Возвращаться домой до наступления темноты небезопасно — слишком большой риск столкнуться с Ирбисом.       Тэхён пытается утешить себя мыслью, что продержаться нужно совсем немного времени, ведь уже дня через два или три Юнги снова будет рядом, но получается это плохо. Лишившись компании единственного друга, омега чувствует себя особенно одиноким и никому не нужным.       — Ты не будешь против, если я присяду?       Услышав незнакомый голос, Тэхён оглядывается и с удивлением смотрит на стоящего рядом омегу. Он уже видел его. Видел в тот день, когда иссолы готовились покинуть аримские земли, чтобы отправиться в обратный путь. Тэхён запомнил этого омегу, который, не сутуля спину и не опуская головы, спокойно шёл рядом с вождем Элсмиром и добровольно поднялся на палубу ладьи. Тогда омега был похож на высеченную из льда скульптуру — божественно красивый облик, от которого веяло ледяной бесстрастностью и полным равнодушием к происходящему вокруг. Теперь Тэхён видит в обращенном на него взгляде озорные огоньки, а добродушная улыбка обволакивает теплом и почти домашним уютом.       — Садись, если хочешь, — мало что понимая, отвечает Тэхён и отодвигает на край столешницы пустую тарелку, чтобы незнакомцу было куда поставить свою. Происходящее кажется странным, ведь свободных мест более, чем достаточно.       Омеге дважды повторять не надо. Он, опустившись на стоящий напротив стул, удобно располагается за столиком и приступает к обеду, при этом с интересом поглядывая вокруг.       — Ты первый раз пришел в трактир? — интересуется Тэхён, для которого не остался незамеченным чужой любопытный взгляд.       — Раньше я мало куда выходил из дома вождя, — объясняет омега. — Но сегодня решил пообедать в трактире, чтобы найти тебя и познакомиться. Тебя теперь зовут Кейске? Я правильно запомнил?       Тэхён согласно кивает и хмурит брови пытаясь вспомнить имя омеги. Из скупых рассказов Юнги он знает, что сидящий напротив — младший сын правителя, которого свергли иссолы, и что Элсмир привез его в подарок своему обожаемому мужу. Но Юнги ни разу не произносил имя другого арима, да и вообще говорил о нём неохотно.       — Прости, я не помню твое имя, — после бесполезных раздумий, честно признается Тэхён.       — Это неважно. Теперь меня зовут Галан, — ещё шире улыбается омега, забавно прищуривая глаза. Новое имя ласкает слух. Чимин был жалок в своей беспомощности. Галан — любим и находится под покровительством Кипрея.       — Приятно познакомиться, — вполне искренне говорит Тэхён. — Как ты себя сейчас чувствуешь?       Он задает вопрос прежде всего для поддержания беседы. Снова оставаться в одиночестве не хочется, а случайный разговор ненадолго развеет скуку. Но радостное выражение лица Галана вдруг омрачает тревога.       — Почему ты спрашиваешь меня об этом?       — Потому что я знаю, что судьба была к тебе несправедлива.       — Что именно ты знаешь о моей судьбе?       Тэхён отводит в сторону взгляд. Зря он решил проявить интерес и заботу. Лучше было не лезть с неуместными расспросами, которые наверняка вызвали у Галана болезненные воспоминания. Тэхён знает о сыне ныне покойного правителя не так уж много. Родительский дом находился далеко от города, а в те редкие дни, когда Тэхёну приходилось бывать на городском рынке, его больше волновали собственные проблемы и дела, чем разносящиеся сплетни. Но некоторое слухи невольно донеслись и до его ушей.       — Я знаю, что несколько лет назад ты готовился к свадьбе, но тяжелые роды и потеря ребенка подорвали твое здоровье так сильно, что ты не мог даже выйти из дома.       — Так вот, значит, что обо мне говорили люди.       Чимин грустно усмехается. Прозвучавшие слова с трудом можно назвать неожиданными. Это следовало ожидать от членов его семьи, которым наверняка задавали вопросы, куда исчез младший сын правителя, и как скоро народ сможет вновь увидеть его. Коварство и лицемерие родителей и старшего брата были безграничны.       Впрочем, это уже не имеет никакого значения.       — Не беспокойся обо мне. Сейчас я себя чувствую хорошо, как никогда раньше. Я очень рад, что оказался в лагере среди народа иссолов и познакомился с Кипреем, — Чимин нервным движением руки проводит по заплетенным тонким косам, которые обрамляют его лицо. Ощутив под пальцами шелковистую гладь узора, немного успокаивается и задает встречный вопрос: — А как у тебя обстоят дела с Ирбисом? Нравится семейная жизнь?       Нахмурившийся Тэхён исподлобья смотрит на вновь сияющего улыбкой собеседника. Он не понимает и не разделяет воодушевления Галана от того, что оказался среди чужого народа. Его иногда настораживает, а чаще сильно пугает поведение Ирбиса. Единственной его поддержкой стал Юнги, но даже ему Тэхён не может полностью довериться и рассказать всё, о чём думает. Не собирается он этого делать и перед незнакомым аримом.       — Спасибо. Я всем доволен.       Возникшее между омегами тягостное молчание нарушается лишь звуками азартной игры собравшихся в трактире людей: стуком брошенных на стол костей, злорадным гоготом выигравших альф и ударами ладоней по столу тех, кто проиграл очередную партию, звяканье выставленных на кон медяков и плеск разливаемого по кружкам эля.       — На самом деле, я искал тебя, чтобы пригласить в дом вождя, — немного помявшись, первым возобновляет беседу Чимин. — С нашего приезда в лагерь уже прошло три недели. Кипрей долго ждал твоего визита, был уверен, что ты придешь познакомиться, но вместо этого ты предпочитаешь проводить время с обычным лекарем.       — Если Кипрей так сильно хотел со мной пообщаться, то мог бы подойти первым, а не посылать тебя, — Тэхён равнодушно пожимает плечами.       — Не додумывай ничего плохого, я пришел не по его указке. У мужа вождя слишком много хлопот, — терпеливо объясняет Чимин. — Вчера в лагерь прибыли телеги с зерном и стада скота. Кипрей следит, чтобы все козы и овцы были размещены в хлевах. Нужно поделить зерно: часть отправят на острова, а другую, которая останется в лагере, необходимо пересыпать в хранилища. Каждому воину нужно выплатить причитающуюся ему часть завоеванного в походе серебра. А ещё надо не забыть про семьи тех, чьи мужья, сыновья и братья погибли в боях, — Чимин устало взмахивает рукой и качает головой, показывая, как много обязанностей ложится на плечи мужа вождя, а потом обращается к Тэхёну с заискивающей улыбкой: — Просто я почему-то решил, что мы могли бы подружиться. Конечно, мы с тобой не ровня…       «Ещё бы! Какая уж тут ровня: сын правителей и сын землепашца», — мрачно размышляет Тэхён и от изумления распахивает глаза, когда слышит окончание фразы.       — Ты породнился с семьей вождя, стал мужем Ирбиса, а меня привезли и подарили, как вещь, но я подумал, что это не помешает нам общаться.       — Не помешает, — коротко отзывается Тэхён.       Слова Галана звучат странно. Сидящий перед ним омега добротно одет. Его шею украшает тяжелое серебряное ожерелье, а на пальцах переливаются ярким блеском перстни с драгоценными камнями. Длинные черные волосы заплетены, как у иссолов, на охватившем талию поясе закреплен короткий кинжал. Омега явно доволен своей судьбой, старательно перенимает повадки чужеземцев, подражает их внешнему виду и даже взял себе новое имя. Но всё же в его словах слышится не озвученное волнение и скрытая тоска.       Чего именно не хватает Галану для полного счастья, Тэхён понять не может, а спросить не успевает — дверь трактира широко распахивается и в помещение с громким криком врывается омега.       — Так вот, где ты сидишь, козел безрогий! Я тебя отправил с детьми погулять, а ты в трактир с ними приперся!       Оба арима поворачиваются на голос взбешенного омеги. Прекращается азартная игра сидящих за столами, выходят из кухни дежурившие альфы. Все присутствующие в трактире люди с упоением наблюдают за разгорающимся семейным скандалом.       — Дети отца по полгода не видят, — омега, задыхаясь от злости, возмущенно взмахивает руками, указывая на малышей, которые тут же оставляют котят и бегут к своему папе. — Я один по хозяйству зашиваюсь: убери за всеми, одежду сшей, носы с жопами подотри! А батя, вместо того чтобы со своими крошками время провести, поговорить с ними и дать родительские наставления, уже в компании дружков элем ужрался! Дети вырастут и скворца от хуйца отличить не смогут, потому что их отец умеет только в кости играть да бухать, пока глаза не окосеют!       — Вот ты не разобрался, а уже орешь, — с укором в голосе говорит альфа, но из игры выходит, сгребая со стола стопку медяков и пряча их в висящий у пояса кошелек. — Дети сами в трактир попросились, чтобы на котяток посмотреть. Не веришь — сам у них спроси.       Но дети позицию альфы не разделяют и наперебой начинают жаловаться папе на бессердечного отца.       — Папочка, мы не просились, — преданно заглядывая в глаза омеге, говорит старший из малышни. — Мы погулять хотели. В лесу.       — Да-да, — подтверждает слова брата второй ребенок. — Отец обещал в догонялки поиграть, а сам нас сюда привел.       — И у камина оставил, — пуская сопли, тихонько плачет самый младший. — Совсем одних.       — Вот же папашины подпевалы! — возмущается альфа, с укором глядя на ребятню, которые жмутся к омеге и цепляются ручонками за подол его туники. — Никакого уважения к отцу!       Омега тяжело дышит, раздувая ноздри, и от ярости сжимает кулаки.       — А с хера ли они тебя уважать должны, мудила? Я для чего их рожал? Чтобы ты потом своих детей на сквозняке жопами на пол усаживал?       — Что-то я уже начинаю сомневаться, что они мои, — припоминая незаслуженную обиду, говорит альфа.       — А ты не сомневайся! Все в тебя! Только и умеют, что дома свинячить да мечами размахивать! — омега хватается за голову и переходит с крика на жалобный скулеж. — Ой, бедный я, несчастный. Да за что мне горе такое? Всю жизнь ты мне похерил, скотина! Лучше бы я за Субина замуж пошел.       — Ну и шел бы замуж за своего Субина, — огрызается альфа. — Нахуя за меня поперся?       — Да потому что ты, козлина, субиновский выкуп перебил! Принес серебра в два раза больше, а родители на деньги позарились и свадьбу сыграли.       — Ты же тогда больше всех своих родственничков этому радовался, — захлебывается от возмущения альфа.       — Дураком молодым был, вот и радовался, — отрезает омега и склоняется над притихшими детьми. Он, улыбаясь сквозь выступившие на глазах слезы, ласково проводит ладонью по трем белокурым головам и теснит детей в сторону выхода. — Пойдемте, сиротки мои, домой. Папочка вас обогреет, пожалеет.       — Это почему они вдруг сиротки? — начинает волноваться альфа.       — Потому что я собираю вещи, забираю детей и на первых же ладьях возвращаюсь на острова. К папе! — с явным превосходством сообщает омега и выходит с ребятней из трактира.       — Нужен ты своему папе, как же. Обрадуется он, увидев тебя на пороге с тремя голодными отпрысками, — бурчит под нос альфа, но бежит трусцой следом за ушедшим мужем. Как видимо, судьба семьи все-таки ему не безразлична.       Подзадоривающие возгласы людей и их язвительный хохот постепенно утихают. Дежурные возвращаются на кухню, а альфы возобновляют прерванную игру. Улыбающийся Тэхён поворачивается к тихо хихикающему Галану.       — Да уж, — Тэхён кивает головой в сторону покинувших трактир. — У нас такого представления мы никогда не увидели бы.       — Люди больше всего ценят то, что достается с трудом. Альфы-иссолы берегут своих омег, потому что те обходятся им очень дорого. Во всех смыслах этого слова.       — Бывают исключения, — снова становится серьезен Тэхён. — Лично я своему мужу достался практически просто так. И моя семья гораздо дружнее, чем те, которые я вижу у иссолов.       — Ты скучаешь по своей семье, — с пониманием говорит Чимин и хитро прищуривается. — Вот ответь: тебе сейчас невыносимо грустно без них?       — Нет, — отвечает Тэхён. То, что он сейчас испытывает, нельзя назвать грустью. Когда Ирбис где-то рядом, грустить некогда.       — А семье без тебя живется гораздо хуже, чем когда ты был рядом?       Тэхён вспоминает убогую обстановку родительского дома и полупустой погреб. Потрепанную одежду младших братьев и исхудавшего от голода и тяжелой работы папу. Чем он мог бы им сейчас помочь? Ничем. Свадебный выкуп — вот что стало спасением для самых любимых и родных на свете людей.       — Нет, — снова отвечает Тэхён. — Без меня им будет гораздо проще.       — Значит, тебе не о чем переживать, — делится сделанными выводами обрадованный Чимин. — Твоя жизнь после замужества не стала хуже. Она просто стала другой, непривычной. Но это совсем не плохо, правда? Стать мужем Ирбиса и войти в семью вождя — это великая честь для каждого…       — Ты хотел бы быть на моем месте, — тихим, едва слышным голосом перебивает чужие рассуждения Тэхён, который внезапно осознает, чего так сильно не хватает Галану. — Это для тебя было бы великой честью породниться с Элсмиром и Кипреем. Ты хочешь вернуть себе прежнее положение в обществе, снова стать значимым, быть выше многих людей и править ими.       Чимин, словно пойманный за каким-то постыдным занятием, замирает и сутулит плечи. Хотел бы он поменяться с другим аримом местами? Не в плане замужества, разумеется, а по статусу. Стать с Кипреем настоящей семьей, быть равным ему во всём и перестать считаться игрушкой для любовных утех?       — Да, — честно отвечает Чимин. — Я бы очень этого хотел.       Он быстро допивает напиток и с громким стуком ставит на стол кружку. Не утруждая себя, оставляет грязную посуду на столе, вскакивает на ноги и, взяв за руку, тянет упирающегося Тэхёна.       — Идем со мной.       — Куда?       — В дом нашего вождя Элсмира, конечно, — Чимин через силу растягивает губы в подобие улыбки. Невзирая на невнятные отказы и оправдания, подталкивает Тэхёна к выходу из трактира, уводя с собой. — Тебе уже давно пора познакомиться с новой семьей.

***

      Тэхёну достаточно трех дней, чтобы наобщаться со своей новой семьей по самые уши. Этого времени ему хватает, чтобы понять, что высокомерному Элсмиру нет до него никакого дела, Галан бегает хвостиком и жадно впитывает каждое слово и жест мужа вождя, а сам Кипрей… По мнению Тэхёна, этот омега абсолютно невыносим.       — Ты не обучен грамоте, — не скрывая разочарования, тянет Кипрей, когда Тэхён, желая помочь «родственникам» поскорее разобраться с подсчетом прибывших в лагерь богатств, полчаса молча пялится на выданные ему длиннющие списки с нечитаемыми надписями и страшными числами. — Ты не умеешь ни читать, ни считать.       И это вызывает в душе волну справедливого возмущения.       Вообще-то, считать Тэхён умеет. До тридцати. Ровно столько медяков давали на рынке в обмен на серебряную монету, и омега за всю свою жизнь ни разу не ошибся в подсчетах. Пишет он тоже неплохо — может написать свое имя, имена братьев, папы и даже кличку их единственной козы. Раньше этих знаний омеге хватало для вполне комфортного существования, почти семнадцать лет он прожил, не догадываясь о своей ужасающей безграмотности, пока не появился дотошный Кипрей.       Но Тэхён не унывает. Помощь может быть разной, и омега с головой окунается в привычную для него работу — уход за скотом. Теперь с самого утра омега спешит к сараям, чтобы помочь альфам выгрести навоз, покормить овец и подоить коз. Проводить время с животными Тэхёну приятней, чем с новоиспеченной семьей, но двое омег его находят и уводят в дом вождя, по пути отчитывая за неподобающий внешний вид.       — Ты похож на чумазого поросёнка, — беззлобно хихикает Галан, отряхивая тэхёнову одежду от прилипших опилок и сухой травы.       — Не позорь своего мужа, — гораздо строже произносит нахмурившийся Кипрей. — У тебя нет никакой нужды заниматься грязным трудом. Следи за тем, как ты выглядишь со стороны: не сутулься, держи спину ровно; не опускай головы и не прячь взгляд, смотри вокруг горделиво; не скачи по лагерю ошалелым зайцем, твоя походка должна быть плавной и неторопливой.       У Тэхёна сводит скулы от нескончаемых указаний. С каждым часом, проведенным в доме вождя, омега всё больше понимает, что не похож на Кипрея с Галаном. Ему не хочется учиться сражению на мечах, о чем так страстно мечтает другой арим. Ему муторно до тошноты находиться в компании двух омег, которые обожают крутиться перед зеркалом, прихорашиваясь и примеряя бесконечные наряды. Его не привлекает блеск и роскошь драгоценностей, которыми восхищаются другие.       — В следующий раз принеси свои украшения, — просит Кипрей, перебирая в шкатулках перстни, браслеты и ожерелья. — Нам с Галаном будет очень интересно увидеть, что успел подарить тебе муж.       — У меня их нет. Ирбис сказал, что я могу взять любую вещь из его сокровищницы, но я ещё ничего не выбрал, — простодушно отвечает Тэхён.       — Это плохо. Альфы любят делать подарки своим омегам. Разумеется, если те их заслуживают.       Кипрей смотрит с наигранным сочувствием, вроде как жалеет несчастного арима, но Тэхён не верит в искренность прозвучавших слов. В чужих глазах он видит зависть, и оказывается полностью прав. Чуть позже он узнает от Юнги, что щедрый и внимательный Элсмир подарки выбирает сам и не разрешает мужу заходить в сокровищницу.       Кипрей на правах старшего безустанно поучает неотесанного арима. Советы сыпятся, как из рога изобилия, наставления льются нескончаемым потоком, и очень скоро Тэхён с удивлением осознает, что больше не осуждает Ирбиса за сквернословие. С его привередливыми родственничками ещё не такими словами начнешь выражаться, и Тэхён всё чаще прокручивает в голове фразы, которые никогда не позволял себе произносить вслух, а теперь очень хочется.       — Заплети волосы, — презрительно морщится Кипрей. — Выглядишь неопрятно.       «Как же ты меня затрахал своими придирками, — думает Тэхён. — Нахуй сходить не хочешь?»       Судя по самодовольному выражению лица, Кипрей по указанному адресу ходит часто и с удовольствием. Чего от всей души желает и несчастному, не обласканному альфой ариму.       — Ты должен лучше ухаживать за собой, — поучает Тэхёна Кипрей. — Принимай каждый день расслабляющие ванны. Тщательно расчесывай волосы, чтобы они были мягкими и шелковистыми. Натирай тело маслами, тогда кожа будет на ощупь, как бархат. Если не будешь стараться, то альфа очень скоро потеряет к тебе интерес.       Потеряет интерес? Как бы не так! Тэхён точно знает, что Ирбису плевать на внешний вид. Муж страстно хочет его и в перепачканной одежде, и с растрепанными волосами, и даже когда тэхёновы руки и нос измазаны золой из камина, который омега чистит от прогоревших дров каждое утро. Грубые приставания Ирбиса не прекращаются. Не проходит ни одного дня, чтобы альфа при встрече не зажал отбрыкивающегося мужа в углу, укусил за шею или плечо, или внезапно набросился со спины, пугая до визга.       Всё познается в сравнении. Тэхёну хватает трех дней, чтобы осознать, что его муж, несмотря на дикие повадки, самый сносный человек из всего семейства вождя.       «Пусть лучше меня Ирбис выебет, чем я снова буду выслушивать нотации Кипрея», — мысленно стонет Тэхён, когда утром к нему прибегает сияющий улыбкой Галан, но все же покорно идёт в ненавистный дом.       Завершению течки Юнги Тэхён радуется даже больше, чем сам Юнги. С возвращением в привычную жизнь лекаря омега отказывается приходить к Кипрею, ссылаясь на то, что очень соскучился по другу и хочет проводить с ним больше времени. Кипрей не спорит с чужим решением, как видимо, посчитав, что глупого деревенщину-арима перевоспитать не получится, и поэтому не стоит тратить на него силы.       Юнги после течки кажется измотанным и осунувшимся, с пролегшими под глазами черными кругами и заострившимися скулами. Он замечает испуганный тэхёнов взгляд и криво усмехается.       — Вот так выглядят омеги после течки, которую проводят без альфы. Будешь плохо себя вести и расстраивать Ирбиса — сам таким же будешь.       — Я не хочу так мучаться, — лепечет Тэхён.       — Тогда не забывай пить отвары и набирайся здоровья.       Сам Юнги тоже нуждается в подкреплении здоровья и поэтому сразу же идет в трактир.       — Зря стараешься, — бурчит он недовольно, глядя на хлопочущего у очага арима. — Альфы такое жрать не станут.       Тэхён лишь отмахивается и склоняется над котлом. Он хочет порадовать своего друга вкусным и полезным блюдом — тушеными овощами, которые часто готовил папа. То, что готовят иссолы, нравится ариму, но хочется чего-то привычного, родного, и омега помешивает ложкой в кипящем котле, вдыхая чудесный аромат трав и лука.       Тэхён готовит с трепетом и любовью, а после с гордостью ставит котел на общий стол и накладывает в две тарелки щедрые порции — себе и другу. Он уже собирается идти к Юнги, но задерживается, чтобы услышать заслуженную похвалу от одного из альф, который подозрительно принюхивается к запаху, исходящим от овощей.       — Такое только свиньи жрать будут, — брезгливо передергивает плечами воин и плюет в котел.       Горло першит от обиды. Слёзы застилают глаза и крупными каплями вымачивают ресницы. Тэхён беспомощно смотрит на друга, надеясь услышать слова поддержки.       — А я тебя предупреждал, что альфы без мяса есть не станут, — говорит Юнги, и Тэхён, бросив тарелки на пол, выскакивает из трактира.       Он бежит по тропинкам, захлебываясь дующим в лицо ветром и размазывая по щекам дорожки слез. Всхлипывает и дышит ртом, силясь удержать в себе позорные рыдания. Чужие упреки, нравоучения, постоянное недовольство. Тэхён не знает, чем он заслужил всё это, и почему люди так жестоки с ним. Он летит сломя голову, поднимается по ступеням крыльца, скрывается ото всех за дверью своего дома и, упав на постель, заходится горьким плачем. Тэхён зарывается лицом в подушки и натягивает на голову одеяло, чтобы не видеть, не слышать, что происходит вокруг.       И не замечает, как из соседней комнаты бесшумно выходит его муж.              
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.