____________________________________________
С тех пор Микаса прилипла к Эрену как пиявка, почти никогда не выпуская его из поля зрения. После нескольких дней адаптации Гриша завершил оформление документов, чтобы официально удочерить Микасу, сделав её почетным Йегером. Он и Карла стали для неё чем-то вроде второй пары родителей или дядей и тётей. Они позаботились о том, чтобы её кормили, одевали и учили вместе с Эреном в местной школе Шиганшины. Хотя образование во внешнем периметре было не таким глубоким, как во внутреннем, все учились читать и писать, а также основным математическим навыкам и навыкам домашнего хозяйства. Через неделю Эрен наконец представил её Армину на их фирменной равнине с единственным деревом на вершине холма. — П-привет… — Армин застенчиво склонил голову. — М-меня зовут Армин Арлерт. Ты же М-Микаса, верно? Микаса только кивнула, пряча рот за шарф. С тех пор, как Эрен повязал ей его на шею в ту ужасную ночь, она не расставалась с ним. Она просыпалась с ним, ела с ним, играла с ним и спала с ним. Она снимала его только для того, чтобы постирать, а затем растирала вокруг Эрена, дабы впитать его запах, прежде чем снова надеть. — …Привет, — безэмоционально сказала она. Эрен закатил глаза и слегка подтолкнул её вперед. — Да ладно, будь немного более воодушевленной, Армин — мой лучший друг, и я хочу, чтобы вы, ребята, ладили, хорошо? — он повернулся к своему лучшему другу, покрасневшему от его слов. — Армин, Микаса — моя новая сестра, так что она останется здесь надолго. Не позволяй ей запугивать тебя, она просто молчит. Сглотнув, Армин протянул руку и зажмурился. — Приятно познакомиться! Давай дружить! — громко сказал он, в голове гудело от прилива крови. Микаса медленно моргнула и, получив ободряющий кивок от Эрена, приняла его руку и пожала её. — Хорошо… — застенчиво улыбнулась она. — Друзья… Эрен ухмыльнулся. Теперь у него двое друзей! — Пойдем играть! Микаса, ты водишь! — он схватил Армина за руку и побежал с холма. — Беги, Армин! — П-подожди, Эрен! — Армин позади него запаниковал, едва успевая идти в ногу. Микаса последовала за ними, её шаги были намного быстрее, чем у мальчиков, и она поймала их в течение пяти секунд. — Ты. День был наполнен тем, что они вместе играли, знакомились друг с другом, и даже Армин и Эрен знакомили ее с концепцией внешнего мира и всеми его загадками. Хотя Микаса никогда не собиралась быть так близка с Армином, как с Эреном, он ей нравился. Она надеялась… что и эта семья не исчезнет._______________________________________________
Позже в тот же день, когда Микаса помогала Карле по хозяйству, Гриша пригласил Эрена пройтись. — Эрен, — мрачно начал доктор. — То, что я собираюсь тебе показать, ты не можешь никому сообщить. Понимаешь? — Что происходит, папа..? — Эрен в замешательстве посмотрел на него. Гриша уставился на сына, когда они подошли к заброшенному дому у стены. — Обещай мне, — подчеркнул он, открывая дверь только тогда, когда его сын кивнул. Зайдя в неиспользуемый дом, Эрен тут же прикрыл нос, когда его охватила вонь. Это была смесь мочи, фекалий, медного запаха крови и застоявшейся воды одновременно. Здесь что-то умерло. Закрыв за собой дверь, Гриша подошёл к ближайшему столу и зажёг масляную лампу, осветив то, что было в центре дома. Три тела аккуратно разместились рядом друг с другом на большом металлическом столе для осмотра. С них полностью сняли одежду, оставив их открытыми для изучения. Из-за холодной погоды они сохранились почти идеально, с обычными признаками посмертного разложения, которое происходит на следующий день. Но Эрен знал, что прошла неделя. Потому что он убил этих троих. Он смотрел на них широко раскрытыми глазами, пока отец рылся в коробке. Почему они здесь? Он думал, что военная полиция уже избавилась от них. Собственно, почему он не понес никакого наказания? Он убил трёх человек, и нисколько не сожалел об этом. Потому что они преступники? Было ли это потому, что они торговцы людьми, за головы которых была назначена награда, и, пока они мертвы, военной полиции все равно? — Эрен. Мальчик взглянул на своего отца, который теперь повязал фартук, накрыл рот тканью и надел две пластиковые перчатки. — Тебе, наверное, интересно, почему тебя не наказали за предумышленное убийство, — тихо начал Гриша. — Я поговорил с полицией и убедился, что хотя твоё имя есть в деле, тебе не будет предъявлено обвинение в их убийстве. По официальному отчёту они поссорились и в приступе ярости подрались, что привело к их смерти. Я забрал их тела по… некоторым причинам. Всё ещё с широко раскрытыми бирюзовыми глазами Эрен медленно подошёл к ближайшему трупу. Он знал, что это был первый человек, которого он убил из-за ножевого ранения в шею. — …Какие причины? — медленно спросил он. — Образование, — ответил Гриша, выгнув бровь. — Я уже знаю, почему ты их убил, и хотя это идёт вразрез со всеми моими родительскими инстинктами, те, которых я придерживаюсь как врач, говорят мне, что ты знаешь, что мы будем делать сегодня. Еще минуту любуясь неподвижными трупами, Эрен медленно усмехнулся и тоже надел фартук. — Развлекаемся, — сказал он, натягивая перчатки. Он действительно был взволнован этим уроком. Он не только не позволил этим людям быть животными, но и теперь они могут внести свой вклад в его знания. Армин гордился бы такой логикой, но, возможно, не остальными деталями. Он даже не думал, что его мать знает, но он предположил, что отец не собирался упоминать об этом, поэтому он тоже не стал. Гриша мрачно улыбнулся логике сына. Возможно, если бы они жили где-то ещё, он бы не позволил Эрену делать это, не говоря уже о том, чтобы убить трех человек, но в действительности они живут здесь, на огороженной стеной территории с ограниченным пространством и перенаселенным городом. Он должен передать всё до последней капли знаний, пока не стало слишком поздно. — А теперь иди за мной. Сначала мы сделаем двухсантиметровый разрез над надгортанником…_____________________________________________________________
Три месяца спустя
Закончив домашнюю работу, Эрен захлопнул книги и положил голову на стол. — Ух… — Это заняло у него больше времени, чем обычно, потому что он отложил учебу до тех пор, пока она не совпала с его медицинскими викторинами, и теперь он очень сожалел об этом. Его мозг перегорел. Микаса проигнорировала его, когда мыла посуду. Гриша был на дому, а Карла пошла на рынок, чтобы купить специй. Поскольку был разгар зимы, все крыши Шиганшины были покрыты толстым слоем снега, равно как и неухоженные аллеи и улицы. У снега не было шанса осесть на рынке, поэтому земля уже представляла собой смесь коричневого снега и плотной грязи. Кстати о его матери, она должна скоро вернуться вместе с любой едой, которую сможет получить. Наверное, это будет гусь и немного картошки. Зимой еда всегда была дороже, но зима также означала, что болело больше людей, и поэтому, хотя они чувствовали недостатки погоды, они могли комфортно питаться из-за возросшей потребности в врачах. Это также означало, что Эрену пришлось больше помогать, как сейчас. Дверь в их скромный дом распахнулась, и оба ребенка подняли глаза и увидели, как Карла изо всех сил пытается внести внутрь знакомого солдата Гарнизона. — Эрен, приготовь кровать для пациента! Микаса, поможешь мне с ним! Микаса немедленно пошла на помощь и, обладая впечатляющей силой, несла мужчину одна и уложила его на койку, которую они приготовили для пациентов. — Эрен, он очень теплый, — бесстрастно заметила она, прежде чем отступить, чтобы позволить брату работать. Ворча, Эрен надел пару дистиллированных перчаток и подошел ближе. Его дневным пациентом был блондин среднего роста с грубо подстриженными усами над губой. На нем была типичная форма гарнизона, состоящая из коричневой мини-куртки с эмблемой розы, окруженной шипами, белых штанов, коричневых кожаных сапог и нескольких ремней на груди, талии и бедрах. Униформа была единообразной для всей армии, за исключением эмблемы, а ремни были необходимы для использования оружия под названием УПМ. Эрен всегда мечтал присоединиться к Корпусу разведки и иметь возможность летать высоко в небе за стенами. Их эмблема представляла собой пару скрещенных друг с другом синих и белых крыльев, получивших название «Крылья свободы». Он хотел эти крылья, но пока он может только мечтать об этом. — Где ты его нашла? — спросил он, ткнув потерявшего сознание мужчину в щеку. На нем было немного грязи. — У ворот, как обычно, — взволнованно сообщила Карла, ставя корзину с продуктами на кухонный стол. — Он сперва упал лицом в землю. Гриша вернётся позже, так что можешь пока осмотреть его? Мне нужно начинать готовить ужин. — Да, да… — проворчал Эрен. Это был не первый раз, когда ему приходится лечить пациента самому, хотя для него было ново лечить солдата. Два месяца назад, примерно через месяц после того, как Микаса присоединилась к ним, ему пришлось помочь отцу с родами. Это было ужасно, плохо пахло и отвратительно, женщина мочилась и испражнялась во время толчков. Малыш был громким, серовато-розовым и выглядел как какое-то странное существо. Однако как только Гриша вытер его и отдал её матери, внутри него что-то щелкнуло, и впервые Эрену понравилось быть врачом. Особенно то, как мать лучезарно смотрела на свою новорожденную дочь, даже когда она была покрыта потом, слезами и телесными жидкостями. Это было немного трогательно. Эрен посмотрел на человека без сознания в своем доме и начал измерять его жизненно важные показатели. Сначала он проверил пульс. Считая минуту, он обнаружил, что это определенно высокий уровень для человека, находящегося без сознания, около восемьдесят пять ударов в минуту. К тому же он нерегулярный, и у Эрена возникло смутное подозрение, почему, когда он наклонился ближе и почувствовал запах алкоголя. — Ух..! — он немедленно закрыл нос и попятился. — От него пахнет алкоголем… Опять. — Ах, да, — крикнула Карла из кухни. — Типично для Ханнеса, но я подумала, что должна попросить тебя проверить на всякий случай. Ты же знаешь, что я не так хороша, как ты или твой отец, когда дело касается медицины, — она застенчиво улыбнулась. — Другие солдаты сказали, что заберут его позже. Как только она это сказала, глаза солдата Гарнизона резко распахнулись, и Эрен тут же перетащил грязное ведро, когда он перегнулся через край койки, и его вырвало. — Бээ… — Ханнес закашлялся, продолжая рвать. Наморщив нос, Эрен неохотно похлопал его по спине, чтобы он не подавился собственной рвотой. Это было бы совсем не весело. — Ты омерзителен, — бессердечно заметил Эрен, когда солдат закончил тошнить, и протянул стакан с водой. Откашлявшись от последней капли мокроты, Ханнес принял стакан, сначала чтобы прополоскать рот, а затем выпить воды. — Да, ну ты все ещё маленький сопляк, верно, Эрен? — возразил Ханнес, каркнув, и снова рухнул на койку. — Ух… Как я сюда попал? — Моей маме пришлось тащить сюда твою никчемную задницу, — сообщил ему Эрен, совершенно не проявляя нежности, когда вытирал лицо мужчины влажной тканью. Затем он проверил температуру. Кожа Ханнеса покраснела как от алкоголя, так и от рвоты. — У тебя может быть температура, поэтому пей побольше воды. Друзья придут за тобой. — Ты ужасная медсестра, Эрен, — слабо улыбнулся Ханнес и взвизгнул, когда мальчик ударил его тканью. — Что бы сказал твой отец, если бы увидел, как ты со мной обращаешься? — Наверное, он бы сказал, что ты заслуживаешь это за попытку уничтожить свою печень, — категорично ответил Эрен, закатывая глаза и снимая перчатки. — Можешь идти, с тобой всё в порядке, кроме обычных недомоганий. Пытаясь сесть, Ханнес прислонился к стене и вздохнул, глядя в окно на темное небо и ровный снегопад. — Чёрт, который час? — Пора тебе перестать ругаться при детях, Ханнес, — ругала Карла, пока несла жареную курицу на кухонный стол. — Что я говорила о том, что ты так много пьёшь, особенно на работе? — Хм… — солдат схватился за подбородок, чтобы подумать. — Не уверен, думаю, тогда я был пьян. Мать вскинула руки вверх, рассерженная на своего старого друга. — Конечно. Мне так жаль бедную Сьерру, которая столкнулась с твоей проблемой с алкоголем, — она прищурилась перед тем, как вернуться на кухню. — Микаса, помоги мне с посудой? — Ладно, — тихо ответила девушка. Эрен взглянул на кухонный стол, затем на друга семьи, всё ещё лежащего на койке пациента, и громко вздохнул. — Тебе следует поесть перед отъездом, — нехотя предложил он. Не то чтобы он ненавидел Ханнеса, напротив, он много знал об армии и пропускал мальчика через ворота без пропуска. Он также дружил с его родителями и, очевидно, наблюдал, как он рос, заботясь о Стенах. Он просто ненавидел, что Ханнес был бы замечательным солдатом, если бы просто перестал так много пить. У него даже началось пивное чутье, как у некоторых других солдат Гарнизона. Если бы он был в разведкорпусе, это была бы суперспособность. Ханнес слабо улыбнулся и потрепал Эрена по голове. — Спасибо, доктор Йегер, — насмешливо сказал он, пока мальчик пытался откинуть его руку. — Ты так добр ко мне, бедняге, приглашая меня на обед. — Отпусти..! — Эрен оттолкнул руку солдата и чуть не упал лицом вниз. — К твоему сведению, я никогда не стану настоящим врачом! Я делаю это только потому, что так сказала мама! — Ха-ха! — громко рассмеялся Ханнес. — Однажды, Эрен, ты обнаружишь, что быть врачом не так уж и плохо. — Он взъерошил мальчику волосы, прежде чем подняться на ноги и сесть за обеденный стол. — Приятно пахнет, Карла! Ты всегда хорошо готовила с тех пор, как работала в том баре! — Эх ты! — Карла добродушно закатила глаза и села, Микаса последовала за ней. — Эрен, присаживайся! Мы оставим порцию твоему отцу. Эрен надулся и подошёл к обеденному столу. Он никогда не стал бы врачом. Быть врачом означало постоянно иметь дело с грязью и помогать другим. Ни борьбы, ни адреналина, ни свободы. Он никогда не стал бы прибегать к роли настоящего врача, даже если бы у него это получалось очень хорошо.