Морально неэтично

В их маленькой квартирке раздался громкий стук, из-за которого Эрен чуть не уронил свой только что сделанный шприц. Он посмотрел на закрытую дверь своей «лаборатории» и нахмурился, его пальцы дернулись к спрятанному в рукаве клинку. Кто, черт возьми, стучит в… Он проверил угол наклона луны за темным окном… 3 часа ночи? Банда Розики знала, что не стоит их беспокоить, так поздно, тем более что Армин наконец-то заслуженно отдыхает. У двух аптекарей не было никаких новых заказов, а это означает, что либо кто-то по глупости пытается их ограбить, либо… — Доктор Йегер! — кто-то стучал в их входную дверь, почти расколов дерево. — Доктор Йегер, нам нужна ваша помощь! Пожалуйста! Ах. Вздохнув, Эрен положил свои материалы обратно в охлажденный шкаф и убедился, что он заперт, прежде чем направиться к входной двери. Стук стал более неистовым, до такой степени, что Микаса и Армин открыли дверь спальни с сонными глазами, гадая, кто их беспокоит. В руке Микасы был клинок, извлеченный из сломанного УПМ-меча. — Доктор Йегер! Пожалуйста! — Я иду, иду! — крикнул в ответ Эрен, пряча одну руку за спину, открывая различные защелки. Открыв дверь, с клинком наготове в руке, он был удивлен, увидев одну из девушек мадам Хизель, у которой со лба струился пот и она тяжело дышала от того, что, быстро бежала к нему. — Доктор Йегер! — проститутка облегченно вздохнула, вытирая лоб. — Пожалуйста, это Дифа! С ней что-то не так! — Помедленнее, — успокаивающе сказал Эрен, засовывая клинок обратно в кобуру под рукавом. — Что случилось с Дифой? — Она...она просто рухнула! — отчаянно объяснила она, заламывая руки перед собой. — Последние пару недель она чувствовала слабость — ну, на самом деле месяцев, но с ней все в порядке, и она все еще могла принимать клиентов. Всего полчаса назад она упала, потеряла сознание и, казалось, обмочилась, но это не было похоже на мочу… — Она закусила губу. Вы можете прийти? Я знаю, что уже поздно, но вы единственный доктор здесь! Эрен поморщился. Ему действительно не нравилось, что от него зависело столько людей. Во-первых, ему всего десять лет. Конечно, сейчас он явно более знающий и опытный, чем любой другой врач в стене Роза, тем более, что более талантливые врачи перебрались в Сину, но у него нет лицензии. Он все еще не настоящий доктор и никогда им не станет. Вскоре он собирался присоединиться к корпусу разведки, гораздо раньше, чем он думал, поскольку на городской площади было объявлено, что призыв в армию будет открыт для лиц от двенадцати лет и старше. Он мог пойти и убивать титанов, как только ему исполнится пятнадцать. Но пока, так как Микаса любила напоминать ему, что он должен выжить, это означает, что люди по-прежнему нуждаются в его услугах. — Все в порядке, — в конце концов Эрен уступил. — Дайте мне несколько минут, чтобы собрать вещи, и я пойду за вами. — Не обращая внимания на рыдающую женщину, которая осыпала его благодарностью, он вернулся в свою комнату. У него подготовленный портфель — как и у его отца, с болью понял он — в котором находились кипяченые чистые бинты из обрезков, английские булавки, ножницы, перчатки, пинцет, несколько скальпелей, спирт, анестетик, лечебные пасты и иголка с ниткой, а также бутылка кипяченой чистой воды. Этого недостаточно, скажем, для инвазивной хирургии, но это охватывало все основы, и это все, что ему нужно. Никто в этом переулке никогда не нуждался в тщательном уходе. Либо это небольшая рана, либо болезнь, либо они уже мертвы, передозировались наркотиками, которые он не производил, или убиты кем-то другим. Взяв с собой фартук, он прошел мимо Микасы, которая ждала его у двери, уже в ее фирменном красном шарфе, хорошо прикрытом свитере и платье. — Я иду с тобой, — тихо объявила она. — Нет, не идешь, — немедленно возразил Эрен, обернувшись и уставившись на нее. — Я могу позаботиться о себе. Никто не будет связываться со мной, а Армину нужен кто-то еще здесь, чтобы присматривать за квартирой. Мы не хотим еще одного инцидента, как на прошлой неделе. Когда отчаявшийся наркоман услышал о лекарствах Эрена и решил, что они относятся к рекреационному виду, из тех, ради которых он был готов рисковать своей жизнью. И он рискнул своей жизнью. В настоящее время он охлаждается в подвале, который их хозяин щедро выделил. — Никто не посмеет что-либо предпринять против нас, поэтому я пойду с тобой, — категорически возразила Микаса. — Я не позволю тебе ходить одному. Эрен пытался подавить свой гнев, ох, он пытался. — Я не ребенок, — стиснул зубы он. — Ты не можешь обращаться со мной, как будто я твой беспомощный младший брат. Это приводило в ярость, она постоянно следовала за ним, как будто он не мог справиться с собой. Разве не он ее спас? Кто убил за нее двоих? (Он не будет вспоминать что последнего она ударила ножом, и он бы утонул в собственной крови, если бы Эрен не свернул ему шею веревкой.) Ошеломленная, она смущенно посмотрела вниз. — Я знаю, я просто… — прошептала она. — Я просто не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Я… ты нам нужен. Вздохнув, Эрен закатил глаза и указал на дверь. — Хорошо, но если что-нибудь случится, позволь мне разобраться с этим. Это просто вызов врача. Микаса просияла и помахала Армину, который сонно вернулся в постель и последовала за своим братом за дверь и вниз по старой скрипучей лестнице их дома. Хозяин жил на первом этаже, а второй сдавал им в аренду. Недавно они спросили, могут ли они использовать подвал, и из-за плесени и пыли он разрешил им использовать его бесплатно, пока они все убирали. Когда они выходили из дома, им приходилось закрывать лицо от резких ветров, пронизывающих аллею. Был почти конец осени, и они знали, что зима будет тяжелой из-за нехватки еды. Аллея веселья затихала на ночь, многие захудалые посетители в барах уже спали со своими развлечениями на ночь, поэтому никто не беспокоил их, пока проститутка проводила их к мадам Хизель, где вокруг кружилась толпа людей. Вход. — С дороги! — крикнул Эрен, уже пробиваясь сквозь него, Микаса следовала за ним. Люди жаловались на его отсутствие манер, но, увидев, кто он, отошли в сторону. Как только Эрен вошел в захудалый бордель, он повязал ароматную ткань вокруг рта и носа, чтобы защитить себя от зловония пота, мочи и разврата. Жить так близко к таким местам отвратительно, но он знал, что они просто делали все возможное, чтобы выжить, поэтому не мог судить слишком строго. Бордель представлял собой всего лишь полосу комнат и небольшой бар впереди, тускло освещенный свечами на столах. Полы деревянные, старые и изношенные от каблуков и грязной обуви, а обои желтые от дыма и отсутствия ухода. Мадам Хизель, строгая женщина, которая управляла своим домом железной рукой, обычно стояла за стойкой и подавала напитки, но сегодня вечером она была перед одной из комнат вместе со стайкой женщин. — Никто не должен беспокоить Дифу! — проинформировала остальных девушек нанятых ею Мадам Хизель. — У меня есть подозрения, что с ней, но пока не прибудет этот мальчишка-Йегер, мы должны оставить ее в покое. — Этот мальчишка-Йегер здесь, — Эрен, нахмурившись, перебил ее, уже подходя к комнате, Микаса следовала за ним. — Мадам. — Он жестко поздоровался. Мадам Хизель посмотрела на него сверху вниз, хмурясь. — Хорошо, ты не потерял слишком много времени. Я уверена, Ана тебе сказала, что Дифа внезапно упала, а потом, казалось, обмочилась. Это не моча, но я видела такую ​​жидкость только однажды… — Когда? — он приподнял бровь. — …У женщин, готовых рожать. Эрен замер. Что? Вбежав в комнату, он положил свой портфель на стол и открыл его, чтобы достать комплект перчаток. Надев их, он надежно завязал фартук спереди, прежде чем подойти к кровати. Дифа была без сознания, но ее дыхание было настолько резким, что он мог слышать его из другого конца комнаты. Присмотревшись, она вся вспотела и дрожала, ее лицо исказилось в гримасе, даже если она без сознания. Как описала мадам, простыня под ее тазом была влажной, как будто она обмочилась, но если ее подозрения верны, тогда… Пытаясь оставаться профессионалом, но все же не имея возможности удержать смущенную гримасу за маской, он приподнял ее юбку и стянул с нее полностью промокшее нижнее белье. Жидкость определенно была не мочой, а амниотическая жидкость. У нее были схватки, и она начала расширяться. Отведя взгляд от ее паха, Эрен нахмурился, глядя на ее состояние. Как случилось, что она беременна, и никто не знал? Разве у нее не было регулярной ежемесячной менструации? Хотя Дифа была немного тяжелее некоторых других девушек, которые работали в борделе, она нигде не была настолько полной, чтобы выглядеть беременной. Ее живот был почти плоским. Его отец говорил, что беременность протекает в разных формах, и некоторые женщины могут не проявлять себя, но это необычно. Решив, что лучше всего получить информацию прямо из источника, Эрен нежно постучал по щеке Дифы тыльной стороной ладони. — Мисс Дифа? Проснитесь. Проснитесь! Проститутка с болезненным стоном медленно пришла в сознание только для того, чтобы крякнуть и схватиться за живот. — Ааа… Почему… Почему у меня так сильно болит живот? — слабо спросила она, пытаясь сесть. Эрен помог ей встать, а затем подставил подушку для поддержки спины. — Мисс Дифа, вы можете рассказать мне о своем цикле? Когда у вас в последний раз была менструация? — несколько застенчиво спросил он. Он может знать, что делать, но ради Марии — он всего лишь мальчик. Дифа покраснела — ну, насколько могла в своем состоянии — и отвернулась. — Время от времени у меня текла кровь, и всегда немного, по нескольку капель за раз. — Вы когда-нибудь пропускали один из ваших чаев? — задумчиво промычал Эрен. Под чаем он имел в виду противозачаточный чай, который обычно заваривали в подобных местах. Рецепт меняется в зависимости от того, где внутри Стен можно было собрать ингредиенты, но здесь — это комбинация петрушки, коры хлопкового корня и мяты. Полынь популярна в Шиганшине, потому что климат был едва достаточно теплым, чтобы ее можно было выращивать, но у них больше не было доступа к ней. Его не удивило бы, если бы это означало, что ее чай недостаточно крепкий. Дифа покачала головой, но вскрикнула от боли и свернулась клубочком. — Ой! — вздрогнула она. — Я всегда регулярно пью чай, каждый месяц… Хотя… — Она закусила губу, с ее лба выступил пот. — Однажды мой чай пришлось разбавить водой, так как у нас было слишком много клиентов… — Когда это было? — Около 8, почти 9 месяцев назад? Где-то так… — она медленно покачала головой. — Пожалуйста, ты можешь мне помочь? Может, у меня сильные судороги… — Она пошевелила ногами, но застыла от смущения, когда почувствовала под собой мокрые простыни. — О нет… Я… Я обмочилась? — Она пискнула, униженная. — Нет, мисс Дифа, — Эрен поморщился. — У вас будут роды. — …А? — она смотрела на него. — Вы беременна, и ваш ребенок сейчас родится. Сейчас, — подчеркнул он, наблюдая, как осознание происходящего медленно наваливалось на женщину; ее глаза расширились, лицо побледнело и превратилось в белую простыню, а дыхание участилось до такой степени, что она задыхалась. — Успокоиться! — Быстро добавил он. — Мы справимся с этим, хорошо? Просто расслабься и постарайся сконцентрироваться на дыхании, спокойном и медленном. Неуверенно кивнув, Дифа легла обратно, вдохнула и выдохнула, широко раскрытые и полные ужаса глаза, не отрываясь от потолка. — Как? Как я могла быть беременной? — прошептала она. — Я никогда не хотела ребенка… Эрен сочувственно взглянул на нее. Если бы ему пришлось угадывать, он бы, предположили что ей около семнадцати лет. Многие девушки в этом возрасте выходят замуж и рожают первых детей, но для женщин ее профессии это означает кормить еще один рот. — …Мы поговорим об этом позже. Сейчас самое важное — убедиться, что вы и ребенок в безопасности. Микаса! — он повернулся к все еще безмолвной и постоянно наблюдающей девушке, стоявшей у двери. — Возьми немного горячей воды, желательно кипящей, и несколько полотенец! Микаса кивнула, выходя из комнаты, чтобы принести то, что он просил. Пока она делала это, он вернулся к своему портфелю и достал ножницы, чтобы позже перерезать пуповину, и кусок ткани, связав его в толстую веревку. Рождение направлено на то, чтобы подтолкнуть его опыт, а также его оборудование, но, если повезет, они выдержат это живыми и целыми. Подойдя к кровати, Эрен рассчитал схватки Дифы по тому, как часто она морщилась и держалась за живот, и осторожно раздвинула ноги, чтобы проверить… Всего три сантиметра. Он нахмурился. Родовые пути недостаточно расширены по сравнению с тем, насколько быстро происходили схватки. Это… может усложниться.

***

Бледные лучи раннего солнца светили через маленькое окошко в комнате, освещая мокрую от пота женщину на кровати и лишенного сна десятилетнего парня, игравшего в доктора. Прошло три часа с тех пор, как Эрен прибыл в бордель и они близки к появлению ребенка. Дифа так измучена, что еле оставалась в сознании, а ему самому так хотелось заснуть. Он истощен. Он не спал почти тридцать два часа. Частично из-за его пациента прямо сейчас, но в основном потому, что работал над более дешевым способом получения шприцев. Шприцы роскошь для врачей, и только в Сине можно купить их оптом. Он работал над прототипом прямо перед тем, как его прервали, и возможно, придется протестировать его сейчас. Вода, которую принесла Микаса, уже давно остыла, а это означало, что пора снова вскипятить ее, иначе у них не будет надежного способа вымыть мать и ребенка позже. Им нужно, чтобы этот ребенок появился сейчас. — Микаса… — тихо произнес Эрен, его сестра вскочила со своего места рядом со столом. — Мне нужно, чтобы ты сбегала обратно в квартиру. В холодильнике у меня есть шприц. Принеси его сюда, ладно? — Что ты собираешься с ним делать? — шепотом спросила она, ее глаза метнулись к почти бессознательной женщине на кровати. — Мне придется разрезать ее, — мрачно прошептал он, и ее глаза расширились на долю дюйма, прежде чем она кивнула. Быстрее, чем может видеть глаз, она исчезла из комнаты, дверь осторожно закрылась за ней. Эрен тоже встал и открыл дверь, стараясь при этом помолчать. Меньше всего он хотел напрячь Дифу больше, чем она уже была. Он нес с собой кастрюлю с холодной водой и приносил ее на кухню для подогрева. Мадам Хизель все еще не спала, хотя казалось, что ее силы слабеют, и она строго нахмурилась, когда он вошел на кухню. — Почему так долго, молодой человек? — спросила она. Поставив кастрюлю на плитку и наблюдая, как пламя нагревает дно, Эрен стянул маску вниз. — …Ребенок не выходит, — с опаской сообщил он. — Если это займет больше времени, ребенок может задохнуться, а госпожа Дифа может умереть от истощения и развития инфекции. — Он глубоко вздохнул. — Я разрежу ее. — Что?! — вскрикнула она, широко открыв глаза от недоверия и ужаса. — Разрежете ее?! Возможно, вы талантливы, мистер Йегер, но вы всего лишь ребенок! Мы говорим о человеческой жизни! Нет, две человеческие жизни! — Подчеркнула она. — Как мы можем верить, что ты сможешь это сделать?! Женщины не выдерживают таких ужасных испытаний! — Я знаю! — огрызнулся Эрен, невероятно вспыльчивый из-за недосыпания и сложившейся ситуации. — Я не идиот! Я бы не стал прибегать к этому, если бы мог, но родовые пути не расширяются, и ребенок раздавится, если она попытается тужится! — Он стиснул зубы от ее снисходительной усмешки. — Я могу быть ребенком, но я знаю, что делаю, так что просто поверьте в меня! У мадам Хизель было болезненное выражение лица, но через несколько мгновений она уступила и тяжело вздохнула. — Хорошо… Делай все, что можешь. Пожалуйста. Эрен торжественно кивнул. Он не собирался подводить ее. Сообщив мадам, что вода должна вернуться в комнату после того, как она достигнет точки кипения, Эрен вернулся в комнату и начал вытаскивать необходимые инструменты, кладя их на дистиллированную ткань. Он достал обезболивающее: флакон с маслом лаванды, гвоздики для местного применения. Он вынул скальпели; маленький и большой, оба с острыми, как бритва, краями. Наконец, он вынул иглу и нитку, чтобы снова зашить ее. Все уже было стерилизовано спиртом и кипяченой водой. Эрен признал, что нервничает. Он присутствовал только на одном рождении, и оно было естественным, то есть ребенка вытолкнули наружу. Он знал, что делать, его отец позаботился о том, чтобы его рабочие листы охватывали все роды, с которыми должен помочь врач, но это его первая инвазивная операция, которую он делал на живом человеке. Чтобы вытащить (надеюсь) живого ребенка. Держа скальпель в руке в перчатке, он наблюдал, как он трясется от сильной дрожи, но заставил себя остановиться. У него должны были быть спокойные и твердые руки, иначе он мог порезать что-нибудь важное, и все пойдет не так. Все, что ему сейчас было нужно, это шприц, который Микаса собиралась достать для него. Стеклянную трубку шприца всегда можно использовать повторно, если она стерилизована должным образом, но с иглой сложнее. Полые иглы трудно изготовить на фабриках Сины, и, поскольку они настолько хрупкие, их можно было использовать только один или два раза, прежде чем металл начинал гнуться и разлагаться, поэтому только богатые доктора знати могли использовать их так небрежно. Обычно это происходило из-за того, что такой тонкий и хрупкий металл, даже сталь, не мог выдержать силы проникновения сквозь кожу, а контакт с телесными жидкостями, такими как железо в крови, мог способствовать его дальнейшему разрушению. Используя железный бамбуковый нож, Эрен начал экспериментировать, создавая свои собственные иглы. Он использовал нож, чтобы сбрить старые стальные блоки, а затем нагрел тонкие листы, используя концентрированную печь в аптеке. Как только они были должным образом нагреты, он скатал их в трубки, следя за тем, чтобы средняя полость оставалась пустой, а затем снова нагрел их и протолкнул через другую трубку. Он не знал, сколько раз ему удавалось поранить себя или почти что-то поджечь, в результате чего Микаса и Армин пытались убедить его остановиться. Не то чтобы они были успешными. Сегодня вечером он, наконец, создал иглу, достаточно тонкую, чтобы поместиться в его старые трубки шприца, но у него еще не было времени проверить ее. Если это сработает, он мог бы сократить расходы на поставки и сосредоточить больше своих средств на вещах, которые приносили бы больше денег, и, следовательно, дедушке Арлерт не пришлось бы так много работать на них. Если это не сработает… Что ж. Дверь в комнату открылась, и Эрен поднял глаза и увидел Микасу, но, к его большому удивлению, Армин оказался позади нее, сжимая в руках свою учетную запись борделе мадам Хизель. — Армин? Что ты здесь делаешь? — Привет, Эрен, — Армин махнул рукой, застенчиво глядя на женщину на кровати. — Я знаю Дифу, поэтому я… Я подумал, что мне нужно прийти, чтобы поддержать ее и убедиться, что она может немного отдохнуть. — Он указал на книгу записей. — Я поговорю об этом с мадам Хизель. Микаса протянул маленькую коробочку, в которой хранился его шприц, все еще охлажденный из их прохладной коробки. — Вот. Эрен кивнул в знак благодарности и немедленно приступил к работе, убедившись, что ткань на его рту надежно закреплена, а фартук завязан. — Хорошо. Микаса, мне нужно, чтобы ты прижала мисс Дифу за верхнюю часть ее тела. Здесь, — он открыл коробку, чтобы вытащить свой первый в истории шприц, уже наполненный прозрачной жидкостью. — Обезболит ее талию, но не вырубит ее. Если ты чувствуешь, что она слишком сильно борется, просто нажмите на это место между ее шеей и плечом. — Понятно, — кивнула Микаса, надевая перчатки. Армин сглотнул и побледнел, когда Эрен поднял скальпель, и немедленно покинул комнату. Он прошел мимо мадам Хизель, которая вошла с дымящейся кастрюлей с водой и полотенцем, и она приподняла бровь. — Мистер Арлерт, — кивнула она мальчику и положила все необходимое рядом с кроватью. Выпрямившись, она положила руку на голову своей сотрудницы, осторожно убрав прядь мокрых от пота волос, и вздохнула. — Удачи, Дифа, и удачи, мистер Йегер. Эрен кивнул, решительно сузив глаза, и как только она вышла из комнаты, он приступил к работе. Подняв юбку Дифы, он облил тряпку спиртом и осторожно вытер ею ее живот, убедившись, что ее кожа как можно более чистая. — Эрен? — Дифа слабо взглянула на него. — Помогите мне… — прошептала она, ее рука резко потянулась, чтобы потянуть за его фартук. — Пожалуйста, помогите мне… Как он мог этого не сделать, когда она так его зовет? — Я сделаю все возможное, — заверил Эрен, нахмурив брови. — Я спасу тебя, так что просто расслабиться. Верь мне. Слабо кивнув, она рухнула обратно на кровать и не протестовала, когда Микаса прижала ее. Молодая девушка позаботилась о том, чтобы она была нежной, но твердой, чтобы ее хватка не оставила синяков, но будущая мать не могла пошевелиться. Готовя новый шприц, Эрен нервно сглотнул и собрал нервы. Наклонив женщину на бок, он нашел лучшую область возле ее нижней части позвоночника и, быстро вздохнув, нанес удар вперед. Игла легко вошла в ее кожу, и он тут же ввел в нее регионарную анестезию. Это приведет к онемению ее талии, но, поскольку ему не хватило анестезии, ему пришлось действовать быстро, прежде чем онемение исчезнет. Как только вся анестезия вылилась в ее тело, Эрен снова уложил ее на спину и намазал местный анестетик на ее нижнюю часть живота вокруг области, где он собирался разрезать. Сменив перчатки на новую стерилизованную пару, он подложил под нее еще пару тряпок и, глубоко вздохнув, поднял свой скальпель. — Мисс Дифа, не смотрите, хорошо? Дайте мне знать, если будет больно. Потому что, как только начнется боль, ему придется вырубить ее. Дифа нервно сглотнул и посмотрел в потолок. Про себя она начала читать молитвы Стенам и их богиням, Марии, Розе и Сине. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Эрен был очень благодарен за большое окно рядом с кроватью, где раннее утреннее солнце освещало его пациентку, давая ему четкое представление о том, что он собирался разрезать. Он не знал этого человека, теперь это его пациент, человек, которому требуется его опыт. Он хотел, чтобы его отец был здесь, но все пало на его плечи, и он не мог разочаровать. Приложив скальпель к ее коже, Эрен надавил, пристально наблюдая, как эпидермис легко расходится под острым лезвием. Кровь сочилась из разреза, но он проигнорировал это, вжимая скальпель глубже. Сделав разрез от верхней части на уровне правого тазобедренного сустава до левого, он разрезал кожу, сухожилия и мышцы. Розовые и серые ткани в нижней части ее живота выделялись рядом с желтым цветом ее кожи, и, взяв пинцет, он использовал их как импровизированные щипцы и протолкнул рассеченную рану. Ее амниотический мешок уже лопнул, и он видел, как ребенок двигается под тонкой оболочкой ее матки. Он взглянул в лицо своей пациентки, заметив, что, хотя ее лицо исказила гримаса, она не кричала от невообразимой боли, поэтому он сказал бы, что его анестезия работает достаточно хорошо. Еще раз взяв свой скальпель, он сделал идентичный, но меньшего размера разрез в ее матке, начиная справа налево. Он разошелся, как яичный белок, и под прозрачной пленкой слизи и спиралью, которая была пуповиной, был младенец. Это оно. Глубоко вдохнув, вдыхая успокаивающий аромат лаванды и масла мяты перечной в своей маске, Эрен отрезал мембрану от стенки матки и, поместив руки внутрь тела пациента, поднял младенца вместе с плацентой. Он маленький, намного меньше среднего ребенка, но у него было все десять пальцев на руках и ногах. Его крики немедленно заполнили комнату, и Дифа ахнула, прикрыв рукой рот, и слезы текли по ее лицу. Микаса даже улыбнулась впервые за несколько недель, хотя и слабо. Эрен тоже улыбался под маской, но у него не было времени остановиться. Дифа все еще истекала кровью, а ее матка была на виду, а инфекция могла возникнуть в любое время, особенно в таком антисанитарном месте, как бордель. Время давило на него, заставляя сильнее вспотеть. Быстро взяв несколько тряпок, он окунул их в уже теплую воду и осторожно вытер ребенка, проверяя пол. — Это девочка, — на вздохе объявил он. — О… — фыркнула Дифа, закусив губу, чтобы не заплакать. — Девочка… Моя девочка..? — Да, — Микаса улыбнулась ей, гладя ее по голове одной рукой. — Еще немного, мисс Дифа. Оставайтесь расслабленной. Обернув уязвимую малышку в несколько слоев, чтобы она не замерзла, Эрен вернулся к своей все еще ожидающей пациентке и начал зашивать ее, игнорируя пульсацию органов и постоянную потерю крови. Зашив ее матку, он отрезал конец нити, завязав его на месте. Такая нить означала, что иммунная система организма в конечном итоге растворит ее, оставив шрам, но не было никакого оборудования, используемого для его закрытия. Это заняло несколько минут, почти 20 минут, потому что он не хотел напортачить и заставить ее истекать кровью. Прижав ее нижнюю и верхнюю часть живота как можно ближе, он осторожной рукой зашил ее кожу, а затем намазал еще обезболивающим кремом и антибиотиком, прежде чем перевязать рану самыми чистыми повязками, которые у него были. Связывая концы вместе, он рванул фартук на пол и рухнул на стул. — Готово! — ахнул он, пот заливал его лицо и рубашку. — Хорошая работа, Эрен, — Микаса поздравила его, убирая руки с молодой женщины. — Я могу что-нибудь сделать? Эрен слабо указал на ребенка. — Отдай ее мисс Дифе. Пусть она увидит свою новорожденную, — он слабо улыбнулся, заставляя себя подняться на шатких ногах. Взяв новорожденного ребенка, Микаса смотрела, как она морщит свое маленькое личико, околоплодные воды высыхают белым меловым порошком на ее коже, и с любопытством моргнула. Ребенок тихонько вскрикнул, напомнив девушке, где она находится, и она подвела ее к матери. Дифа приоткрыла глаза и протянула руку, чтобы взять ребенка. — Моя? — прошептала она. — Это… моя малышка… Она красивая… — Поздравления, мисс Дифа, — Эрен улыбнулся, подняв ножницы. — Хотите отрезать ей пуповину? Ее пальцы дрожали, когда она скользила в отверстия на ручках ножниц, и она с трудом могла перерезать внутреннюю трубку, которая когда-то соединяла ее ребенка с ней, но она сделала это. Вернув ножницы, она улыбнулась своему ребенку, чей крик утих, когда она коснулась кожи своей матери. — Мой ребенок… — прошептала Дифа. — Я должна накормить ее сейчас? — Если хотите, — ответил Эрен. — Вы можете попробовать грудное вскармливание, или мы можем попытаться сделать смесь. Вы не должны пить алкоголь, если будете кормить грудью, это может повлиять на ребенка. — Он читал лекцию, убирая из-под нее грязные простыни. Смесь околоплодных вод и мочи окрасила тускло-белые простыни, и он знал, что их придется кипятить несколько раз. — Вы будете отдыхать следующую неделю, и будет больно в течение следующего месяца или около того. Я принесу лекарства, чтобы помочь вам и ребенку, хорошо? Дифа перевела свои полные слез глаза с ребенка на мальчика, который помог ей, заморозив его на месте с чистой благодарностью, которая, казалось, исходила от нее. — Спасибо… Большое вам спасибо! — всхлипнула она, и сквозь слезы светилась яркая улыбка. — Я даже не знала, что беременна, но теперь, когда она у меня на руках, я уже так сильно ее люблю. Я бы не… Она… Мы бы обе не выжили, если бы вы не были здесь. Спасибо тебе большое, Эрен. Покраснев под маской, Эрен тепло улыбнулся. — …Пожалуйста, мисс Дифа. Я… — он сделал паузу, но, честно говоря, не мог лгать. — Я рад помочь. Еще больше слез от старшей девушки, и она протянула руку, чтобы заключить его в объятия, прижимая его к себе и новорожденной. Эрен скривился, но не двинулся с места, хотя ему было неудобно. В его груди было тепло, которое он давно не испытывал, может быть, с тех пор, как он принял Микасу в свою семью. Кто-то благодарил его за спасение их жизни, за помощь им и их ребенку. Он знал, что, если бы его не было здесь, Дифа и ее ребенок, вероятно, уже были бы мертвы. Она бы впала в шок, и ее ребенок был бы раздавлен шейкой матки. Но поскольку он здесь, и его отец заставил его изучать медицину, никогда не позволяя ему развлекаться, пока он не закончит учиться, он смог спасти эту женщину и ее ребенка. Она была так рада, что обнимала его, почти незнакомого человека. Доверяла ему спасти ее, хорошо с ней обращаться, убедиться, что она выжила в лучшем из возможных исходов. Несмотря на то, что он не сражался с титанами, он все еще помогал человечеству, так что… может быть, быть врачом было не так уж плохо. Дверь открылась, и внутрь заглянула мадам Хизель, а также все остальные девушки, работавшие в борделе. Увидев ребенка на руках у сестры, они бросились поздравлять ее, наполнив комнату шумом. — О, Роза, у тебя ребенок! — Дифа, ты в порядке?! — О боже, твой живот..! — Там столько крови… и тьфу, воняет. — Ребята… — Дифа вздохнула и прижала к себе ребенка. — Как ты назовёшь ее? — тихо спросила Микаса, пригнувшись, чтобы спрятаться за шарфом. Остановившись, молодая мать посмотрела на своего ребенка. — Она сюрприз, чудо… Микель, — сияла она и обнимала недавно названную Микель. — Хорошее имя, — Эрен улыбнулся младенцу. Он уже обожал ее, так как помог ей довольно жестко познакомиться с миром. Пусть она никогда не узнает ужасов внешнего мира и что, когда она станет старше, ей не придется жить в постоянном страхе, как ему и остальному человечеству. Микель, чудо человечества, новое поколение, которое может дожить до гибели Титанов. Эрен знал, что она была еще одной причиной его борьбы с гигантскими монстрами, которые охотились на его подобных. Армин заглянул за стайку женщин, столпившихся вокруг матери, и улыбнулся. — Да, хорошие новости — это здорово, — его глаза заметили что-то в окне, и он поднял глаза, но как только он это сделал, все, что это было, уже исчезло. Он мог поклясться, что видел человека… С легким дискомфортом пожав плечами, Армин присоединился к двум своим друзьям и остальной части борделя, пока они глазели на новорожденную, и начали импровизированное празднование.

***

Он почувствовал, как холодок пробежал по его спине при виде новорожденного ребенка, и тут же отпрянул от окна, кусая ногти. Она не могла быть беременна, но здесь было неоспоримое доказательство, в ее морщинистой коже и ужасной вони. Он не мог допустить, чтобы это снова связывалось с ним, особенно если эта сука решила рассказать, кто был ее клиентом. — Блять, блять, блять… — прошептал он. Это могло испортить его долбаную репутацию, и тогда в Сине его больше никто не наймет. Его? Отца ребенка от какой-то грязной шлюхи? Нет. Этому ребенку не жить. Он мог бы задушить его до смерти или что-то в этом роде. Ему просто нужно найти время, когда он один, тогда он и его тупая шлюха-мать встретят свой конец, и он выйдет из этого, и ничто его не удержит. Ему нужно поторопиться, прежде чем Уолд свяжется с ним…