Виновато детство

— Как же это печально… — протянула Ён Ли Хви и шмыгнула носиком. — Кажется, у меня где-то был платок. — парень принялся копаться в карманах куртки. Это был красиво вышитый платок с монограммой. — И где ты только такой платок достал? — Дан И удивилась такому платочку, но значения не придала. Какая разница чем слезы вытирать? За короткой час вокруг неё собралась толпа, желающих услышать грустную историю. Было странно видеть как девушки рокерши с тяжелым макияжем буквально ревели. Парни тоже не выглядели радостными и периодически поддакивали — «не расстраивайся, в мире много дерьма бывает!» Но больше всех поддержки она получала от Ли Ен Джуна, тот самый парень, который предложил ей спрятаться.       Весьма наглым образом, пнув человека, который лежал на диване, он усадил её и присел рядом. Во время её рассказа он ободряюще обнял её, погладил ладонью по спине и не произнёс ни слова, и на других смотрел злым взглядом, когда те пытались что-то высказать. — Спасибо вам большое. — она благодарно улыбнулась им. Они выслушали жалобы совершенно незнакомого человека, пожалели её и сейчас пытаются приободрить. Из такой компании даже уходить не хочется.       «Но надо идти, пока родители не потеряли.» — Ну… — расстроенно произнесла она. — Мне пора.       Она направилась к выходу, на ходу вытирая остатки слез. У самой двери услышала: — Если тебе ещё понадобится наша помощь, не стесняйся заходить! — Да! Мы будем только рады! — Я включу музыку погромче, чтоб никто в следующий раз не услышал твоих… АЙ!       По звуку, последнего, похоже, ударили, после чего послышались шёпотки.       «Смешные ребята!» — рассмеялась Дан И. — Я хочу ещё кое-что показать тебе, — детектив достал из внутреннего кармана куртки потрепанный блокнотик. — я нашел его под матрасом, он был приклеен скотчем: весьма умный ход — если приподнять матрас его не заметишь, пока полностью не перевернешь его. Девочка умела прятать свои секреты. Тебе обязательно надо на это взглянуть. Я уже прочел его, в любой другой ситуации я ни за то не стал бы этого делать, но сейчас не те обстоятельства.       Психолог молча взял ежедневник и погрузил в мир, глазами Хам Дан И.       Она описывала, как после уроков весь класс А подкараулил её у ворот школы, чтобы «покарать» Дан И за то, что она якобы сделала с их богиней. В тот день девушка набралась смелости и заявила, что она никогда бы не поступила так со своей лучшей подругой. Это высказывание сильно разозлило окружающих. её повалили на землю и принялись избивать несчастную ногами. По голове, рукам и ногам не били, синяки были бы слишком заметны. В конце разборки кто-то ей пригрозил: если она что-нибудь расскажет кому-то из взрослых, её попросту убьют. Дан И была слишком напугана для того, чтобы признаться родителям. Да они и сами не спрашивали.Наверное, это было намного обиднее…       Психолог внимательно смотрел на тетрадь. Кусок бумаги заменил ей друзей и родителей. — Я бы лишил таких родителей своих прав! — с презрением произнес он. — Как можно не заметить побоев на своем ребенке?! — Поверь, я с ними общался — похоже, что их ребенок вообще был пустым местом. Мне постоянно рассказывали про «недостатки» девочки, прикрывались восхвалением соседкой дочурки. — Судя по тому, что я прочел, ей нравился некий молодой человек.       Они опустили глаза на ежедневник.       Несчастная Дан И с ужасающими подробностями описывала, как над ней издеваются в школе. При чтении ее записей невозможно было оставаться равнодушным. Больше всего пугало то, с какой хладнокровной скурпулезностью были перечислены все ситуации, как ее унижали и какими словами обзывали, кто и чем ей угрожал, когда какие гадости делал… Этакий список ужасов. Очень заметен, на фоне остального, выделялась запись о её недавно проснувшийся влюбленности. Но во всех записях девушка употребляла только местоимение «он». — Может её друзья знают — кто такой этот мифический «он»?       Они листали дальше, пока записи не прервались. — Похоже тут вырван листочек. — У тебя есть карандаш? — спросил детектив. Психолог молча передал ему канцелярию.       Мужчина аккуратно, стараясь не сильно нажимать, закрашивал листок. Постепенно на нем начали вырисовываться предложения. — Ты гений! — воскликнул психолог и стал зачитывать запись вслух. — Иногда мне очень хочется покончить жизнь самоубийством, я даже как-то зашла в аптеку — смотрела там снотворное без рецепта. Если купить препарат и выпить сразу все таблетки, возможно, мои мучения закончатся. По крайней мере, я не считаю, что сделала в жизни что-то такое ужасное, чтобы попасть в Ад. Но… но пока я н могу этого сделать. Осталось одно дело, которое я хочу закончить перед смертью. Ладно, завтра многое прояснится».       Последняя запись в дневнике была сделана за день до исчезновение. Следующая фраза была менее разборчивой, с трудом, но они прочитали:       «Если у меня не получится, то смысла дальше нет». И все — на этом записи заканчивались. После заключительной фразы Дан И к дневнику не притрагивалась, хотя тетрадь была исписана только на половину. — Как думаешь, о каком деле идет речь? — Думаю, — задумчиво произнес психолог. — Она решила признать «Ему». — И этот «Он», вероятно, последний кто её видел… — сказал детектив.