Город грехов

21.10 Сун Лань был мстительным гребаным извращенцем. Кроме того, он был сильным и опытным. А еще - он был тяжелее кило так на двадцать, так что сопротивляться было очень сложно. Он был злопамятным, а ещё этот ублюдок был красив и хорош собой как тварь, но об этом Сюэ Ян ему точно никогда не скажет. Ну и потому что сейчас, когда эта мысль пришла в голову, говорить было очень сложно, его трахали с двух сторон. "Да какого, блядь, черта!!! - Сюэ Ян дергал руками, которые были связаны его же поясом за спиной Синчэня и брал в горло так глубоко, как только мог. А мог он глубоко. Черт, если бы так в горло ему пихал долбанный Сун Лань, то он бы, конечно, не позволил. Но так как член во рту принадлежал Синчэню - то он сам старался вжаться носом ему в лобок как можно сильнее - и наградой ему были такие откровенные и порочные стоны, что даже без руки Цзыченя на члене он кончил совсем быстро. Он начисто лишался сдержанности, хладнокровия и мозга, стоило Синчэню просто покраснеть от невинного поцелуя. Что говорить о глубоком минете, который, к тому же, сопровождала неплохая стимуляция сзади. От гребанного Сун Ланя... "Надо было поиметь малышку А-Цин" - думал Сюэ Ян, пока Синчень старательно растирал его покрасневшие запястья, а Цзычэнь тащил к постели поднос с едой и очень алкогольными напитками. Пожрать тоже было очень кстати, ночь только началась, а он уже заебался... "С другой стороны, он и ебёт тебя так сурово, за то что к девке его прикоснулся," - Сюэ Ян все еще молчал, утыкаясь в грудь Синчэню, будто не нарочно ткнул Цзыченя в бок пяткой. Тот ногу поймал и ухмыльнулся. - Ты такой тихий сегодня... - пальцы его угрожающе потянулись к стопе. Сюэ Ян округлил глаза и спешно ногу забрал. Щекотал этот мудак очень щекотно. - Сука ты. - Припечатал он, прищурившись, прячась за спину Синчэню, утыкаясь носом в его волосы. Руки очень быстро нашли подтянутые ягодицы, чувствительную ложбинку меж них, и еще нетронутое сегодня отверстие офицера, за которым он был словно за каменной стеной. Синчень ахнул, и Сюэ Ян готов был поклясться, что в глазах Цзыченя загорелся такой же яркий огонь, как и в его собственных.