Город грехов

28.10 Яо очнулся, будучи уверенным, что все, до того произошедшее - это просто сон. Однако на сгибе локтя нашелся синяк, и чувствовал он себя просто превосходно, и белая рубашка на нем, и халат, висящий на спинке стула, и обстановка вокруг - больничная палата без окон... всё произошедшее не было сном. Выбравшись из постели, Яо завернулся в халат, нашарил тапочки и отправился на поиск ванной комнаты. Нашел он её довольно быстро, и совершив все утренние процедуры (на ободке раковины лежала зубная щетка в упаковке и другие одноразовые принадлежности), он собрал волосы в хвост, и пошёл искать хозяев дома. Дом был огромным и очень пустым. Вспомнив кухню, но найдя там только остывающий чайник, Яо быстро сообразил себе простейший бутерброд. Ни записок, ни запретов, ни инструкций... Его оставили одного посреди особняка набитого драгоценностями. Вот эта кофеварка, от которой сейчас исходил аромат остывшего уже кофе, наверняка стоит больше, чем все, что у него есть... Хорошо, что все кнопки подписаны. Яо нашел чистую кружку, вставил её в паз и задумался, что же ему делать дальше. Он обнял себя руками, и ткнулся носом в ворот рубашки. Она пахла свежестью и совсем немного - сандаловыми благовониями. Запах чистоты и свежего кофе был очень приятным. Куда приятнее всего, что отрывками всплывало в памяти. Что бы он еще хоть раз взял наркотики? Что бы пошел в "Цишань", чтобы принести ублюдку-отцу сердце негласного "крестного отца" города? Как такая дурость вообще пришла в его голову... - Никогда больше эту дрянь в рот не возьму... - Яо протянул руку за наполнившейся кружкой. - Хорошее решение, - от звука чужого голоса он расплескал кофе, не выронил кружку, но обжег пальцы. - Под холодную воду, - снова подсказал голос Лань Сичэня. Тот за два шага приодалел разделяющее их расстояние и взяв кружку из судорожно сжатых пальцев, обхватил его запястье своими пальцами и сунул его руку под ледяную воду из-под крана. — Простите... — Не за что извиняться. Яо смотрел на пальцы, что обнимали его запястье, и не хотел, чтобы они разжались. Он не любил чужие прикосновения, но эти были приятными. Яо не поднимал взгляд, но дышал глубоко - на кухне, кроме кофе, теперь был отчетливый запах сандаловых благовоний.