***
Хаджимэ нервно поправил свой воротник, направляясь в кабинет директора. Время от времени он оглядывался через плечо. Чем больше времени он проводил в этой школе, тем больше чувствовал себя чужаком. Теперь он был чем-то принципиально отличным от окружающих его студентов. Возможно, именно это и хотел обсудить с ним директор школы. Что бы то ни было, оно явны было не из приятных. Хаджимэ почувствовал лёгкую судорогу в животе, готовясь к ещё более плохим новостям. Он прошёл через двойные двери и впервые увидел перед собой кабинет директора. Он был не таким экстравагантным, как ожидал юноша. В конце длинной комнаты стоял простой письменный стол, за которым сидел мужчина. Ему было за сорок, и у него были короткие чёрные волосы. Его скромный вид удивил Хаджимэ. Его фотографии пытались сделать его более властным и утончённым, но в реальной жизни он был на удивление скромным. В комнате было много других взрослых, некоторые из которых удивили своим присутствием. Вокруг стола стояло множество стульев, а также диван. Глаза Хаджимэ метались по комнате, пока он отмечал, кто здесь присутствует. Он увидел Кадзуо Тэнгана, который весело улыбнулся и помахал ему рукой. Напротив него сидел сам оябун Мацусигэ Кузурю вместе со своим телохранителем Юдаем Сагарой. Хаджимэ узнал ещё одно лицо, которого не видел уже целую вечность. Маая Умебаяши и её телохранитель Итиро Окимото сидели на соседнем диване. Она излучала свою обычную ауру элегантности и проницательной интуиции. В зале было несколько человек, которые стояли на ногах. Скрестив руки на груди, Такуо, с мрачным выражением лица, прислонился к книжной полке. Тацудзи Хатояма, второй по старшинству в клане Минамото, расхаживал взад-вперёд посреди комнаты. Хаджимэ не видел его с самого саммита, в начале этого года. Наконец, его взгляд упал на человека, которого он совсем не знал. У него были светлые волосы и небольшая бородка на лице. На голове у него была белая фетровая шляпа. Он выглядел несколько неряшливо, но, похоже, это это ни капельки не смущало. Его звали Коичи Кидзакура. «Ну, я рада, что ты так решителен по этому поводу, но я напомню тебе, что клан Минамото очень мало заинтересован в таком повороте событий…» Маая говорила с оябуном холодным, но язвительным тоном, пока не заметила Хаджимэ. Итиро небрежно потягивал свой чай, пока взгляд Мааи не сузился в направлении нового гостя. Вслед за ними на вошедшего юношу посмотрели и другие посетители комнаты. Он сглотнул и шагнул вперёд, закрывая за собой дверь. В комнате повисла неловкая тишина. «Ах, Хаджимэ! Кто бы мог подумать, что мы так скоро снова увидимся. Пожалуйста, присоединяйся к нам», — приветливо поманил его оябун. Это сильно успокоило его, и он подошёл к взрослым. Тацудзи Хатояма бросил презрительный взгляд в сторону Хаджимэ. Он всё ещё помнил о его тогдашней выходке. «Директор Киригири, действительно ли уместно присутствие ученика во время этой дискуссии?» — спросил он насмешливо. Джин Киригири опёрся локтями о стол и переплёл пальцы. «Господин Хината, может быть, и студент, но помимо этого он ещё и многоуважаемый сотрудник Кузурю-гуми. Не так ли, Хаджимэ?» Хаджимэ на мгновение лишился дара речи. Он открыл рот, но не смог произнести ни слова. Он посмотрел на оябуна, и тот улыбнулся. «Всё в порядке, Хаджимэ. Они уже знают. Ты можешь сказать им правду», — сказал он успокаивающим тоном. Юноша немного расслабился и посмотрел на Джина серьёзным и профессиональным взглядом. «Совершенно верно, сэр. Я телохранитель и доверенное лицо Нацуми Кузурю». «У тебя очень интересная карьера, мистер Хината», — вставил Тэнган. «Не стану врать, я поражён тем, что ты пошёл в таком направлении», — сказал он со смешком. Джин Киригири посмотрел на Хаджимэ с любопытством, но без осуждения. «Как доверенное лицо мисс Кузурю, Вы кровно заинтересованы в её защите. Итак, я предполагаю, что Вы поможете нам разрешить хаос, царящий в нашей школе. Правильно?» «Конечно, сэр!» Хаджимэ утвердительно кивнул. Коичи Кидзакура тайком отхлебнул из своей фляжки с коньяком, прежде чем спрятать её в пиджак. «Хорошо! Так что, наверное, мне придётся спросить очевидное… Ты или кто-то из твоих друзей убили членов студенческого совета?» «Что?!» — шокировано спросил юноша. «Ну, у этого убийства была странная тема Якудзы, и в этой школе всего четыре ученика связаны с этой организацией напрямую. Так что нам просто нужно расставить всё по полочкам. Без обид». Оябун Мацусигэ покачал головой и заговорил: «Как я уже сказал, никто из моих детей не имеет к этому отношения, как и Пеко с Хаджимэ». Такуо тоже заговорил в ответ на вопрос Кидзакуры. «Кроме того, ты кое-кого упустил. В этой школе учился ещё один ученик, который подходит под это описание, Хидэки Минамото», — сказал он, бросив взгляд на Мааю и других членов семьи Минамото. «Мы уже говорили вам, что Хидэки был в Осаке во время нападения. У него железное алиби с десятками свидетелей и видеозаписями с камер наблюдения», — объяснила Маая. Хатояма тоже занял оборонительную позицию. «Да! Если вы просто собираетесь и дальше предъявлять нам необоснованные обвинения, то мы явно теряем здесь наше время. Мы согласились помочь вам в расследовании, насколько это в наших силах только для того, чтобы наша репутация не была подорвана вместе с вашей». «И мы благодарны вам за помощь. Я думаю, что говорю от имени всех присутствующих в этом зале, когда говорю, что мы все хотим поймать тех, кто несёт ответственность за этот отвратительный и подлый поступок. Мы здесь не для того, чтобы показывать друг на друга пальцами», — спокойно сказал Джин, пытаясь рассеять растущую враждебность в комнате. Мацусигэ почтительно кивнул. «Спасибо, Джин. Я полностью согласен. Лично я не думаю, что кто-то, связанный напрямую с Якудзой, имел какое-то отношение к этому преступлению». «Как Вы пришли к такому выводу?» — с любопытством спросил Тэнган. «Убийца говорил о Якудзе уклончиво и бессмысленно. Ничто в его философии не совпадает с тем, что мы отстаиваем», — объяснил оябун. «Кто бы ни совершил этот акт, он сделал это для того, чтобы подтолкнуть свою собственную анархистскую, нигилистическую идеологию к молодым массам». Юдай Сагара тоже заговорил: «Они украли нашу эстетику просто потому, что это то, что сейчас популярно среди молодёжи. Очевидно, что они просто используют современные тенденции». «Я согласен!» Хаджимэ кивнул. «Уверен, что все вы знаете, что происходит в последнее время. Многие студенты действительно прониклись культурой Якудзы. Или, я думаю, тем, что они считают это культурой Якудзы. Во всяком случае, это их собственная версия». «Это позор, и его следовало бы решить гораздо раньше!» — с горечью произнёс Хатояма. «Они осквернили наше наследие своим бессмысленным подражанием». Кидзакура потёр затылок и вздохнул: «Как это вообще могло случиться? Что, чёрт возьми, не так с этими детьми?» Джин на несколько мгновений закрыл глаза, потом встал и посмотрел в окно. «Это не пришло из ниоткуда. В словах убийцы была доля правды. В глубине души всех молодых людей живёт чувство отчаяния. Он растёт в них уже несколько десятилетий. Иногда проблески истины могут исходить даже из уст демонов». Оябун внимательно слушал. «Не могли бы Вы поподробнее рассказать нам об этом, мистер Киригири?» «Это всего лишь мой собственный анализ. Так что, я надеюсь, вы будете помогать мне с этим. Есть кое-что, на что я потратил много часов раздумий… В любом обществе есть приманка, которой размахивают перед молодым поколением, чтобы подтолкнуть его к деятельности. Но что будет, если вы уберёте эту приманку или если они поймут, что это просто приманка? Что же тогда произойдёт?» — спросил Джин, вставая из-за стола. «Как вы все знаете, у нас стареющее население, у которого долгов больше, чем можно выплатить. Мы не любим об этом говорить. Большинство детей не понимают сложной экономики и истории, стоящей за этим, но они инстинктивно знают, что их возможности и будущее сокращаются с каждым днём. Они были наполнены надеждой, которая не просто ложна, но и… оскорбительна». Хаджимэ не мог отвести от него глаз, так как его слова были истиной. Этот человек говорил о глубоко укоренившихся тревогах, которые преследовали его всю жизнь. «Если вы чувствуете, что общество не имеет никакой лояльности к вам, тогда у вас не будет никакой лояльности к обществу. И тогда всё, что требуется, — это небольшой толчок, и целое поколение может сойти с рельсов», — продолжил его мысль юноша. Джин кивнул. «Совершенно верно, Хаджимэ. И я думаю, что это и есть истинная цель этого убийцы». «Но ради чего?» — вмешалась Маая. «И что ещё важнее, каким образом? Откуда у него есть ресурсы для этого? Я видела видео. Он использовал высокотехнологичное оборудование. Он владеет большим изолированным комплексом, который до сих пор не был обнаружен». Юдай Сагара задумался, потирая подбородок. «Ясно, что мы имеем дело не просто с одним преступником-экстремистом. Это похоже на работу целой организации с финансированием и с умными, квалифицированными людьми, работающими на неё». Тэнган вздохнул и положил руки на трость. «Им каким-то образом удалось заманить членов студенческого совета в одно место и похитить их всех. Когда выживших обнаружили, они лежали без сознания посреди поля, более чем в 320 километрах от Пика Надежды. Всё было хорошо спланировано, и они не оставили никаких следов». «Как им удалось не попасться на камеры слежения?» — в замешательстве спросил Хаджимэ. «Конечно, они могли бы извлечь записи…» На лице Джина появилось озабоченное, разочарованное выражение. «К нашему большому шоку и смущению, убийца сумел стереть все наши записи с камер наблюдения, не только за последние несколько дней, но и за последние 6 месяцев. Это всё, что осталось от нашего архива». «С какими людьми мы имеем дело?!» — удивлённо спросил Хатояма. Он сомневался, что даже его клан смог бы справиться с такой сложной операцией, не оставив никаких улик. «А-а-а вот тут-то всё и ударяется об тупик…» — небрежно кинул Кидзакура, делая несколько глотков из своей фляжки. Джин нерешительно отвёл взгляд. Тэнган обвёл взглядом присутствующих в зале. «То, на что намекает мой коллега, совершенно очевидно. Эта школа является домом для некоторых самых талантливых и умных молодых людей во всём мире, многие из которых имеют IQ в диапазоне 150. Такой невероятный подвиг, каким бы жестоким и подлым он ни был, могли совершить только они». Джин сердито стиснул зубы и глубоко вздохнул. «Как бы мне не было больно это признавать, весьма вероятно, что организатором этого нападения является ученик этой школы». «Или больше одного», — вставил Такуо. «Да… к сожалению, это вполне реально. И кто бы это ни был, они собираются убить ещё больше народа снова», — сказал Джин серьёзным тоном. «Конечно, мы хотим сделать всё возможное, чтобы этого не случилось. Ради ваших учеников, конечно, но также и ради нашего собственного будущего и будущего Пика Надежды», — торжественно произнёс оябун Мацусигэ. Тэнган посмотрел на Хаджимэ и улыбнулся ему. «Как бы много ресурсов мы ни имели в своём распоряжении, нам нужны глаза и уши среди студенческого населения, чтобы разгадать эту тайну. Я верю, что мы можем рассчитывать на тебя, Хаджимэ». «Ну конечно!» — воскликнул Хаджимэ в ответ. «Клянусь, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы найти того, кто несёт за это ответственность. Я обещаю вам всем!» — сказал он, положив руку на грудь.***
Хаджимэ покинул собрание и вздохнул с облегчением. Всё могло пойти гораздо хуже, учитывая все обстоятельства. Он почесал затылок, обдумывая разворачивающиеся события. Выходя из кабинета, он чуть не налетел на девушку, которая слонялась возле двери, очевидно, подслушивая разговор. У неё были волосы цвета аметиста, жакет, юбка и тёмно-фиолетовые перчатки. Её кожа была мягкой и бледной, а в глазах застыло бесстрастное выражение. Она скрестила руки на груди и прислонилась к стене. «Хаджимэ Хината. Я хотела бы поговорить с тобой», — сказала девушка холодным, прямым тоном. Она стояла, скрестив руки на груди, и оценивающе смотрела на него. Хаджимэ смутно узнал в этой девушке одну из первокурсниц основного курса, но его это мало интересовало. В этот момент он устал от того, что к нему подходили и приставали студенты по поводу его принадлежности к якудзе. «Не интересуюсь», — пренебрежительно проворчал он, пытаясь проскользнуть мимо неё. Девушка быстро протянула руку, чтобы преградить ему путь. Она строго посмотрела на него. «Ты можешь одурачить остальных, но только не меня. Ты что-то скрываешь». Юноша закатил глаза. «Неужели это так очевидно? Ну и какой у тебя талант? Абсолютный телепат?» — саркастически спросил он. «Меня зовут Кёко Киригири. Я…» «Абсолютный детектив, верно? Мне показалось, что я почти узнал тебя. Слушай, у меня нет для тебя информации. Я не имею никакого отношения к убийствам, и никто другой в Кузурю-гуми тоже. Могу гарантировать». «А как насчёт Хидэки Минамото? Можешь ли ты сказать то же самое о нём и его сообщниках?» — спокойно спросила она. Она смогла прочесть удивление на лице Хаджимэ, когда упомянула об этом. «А что он? Он уже несколько месяцев не ходил в эту школу», — заметил он, пытаясь отмахнуться от вопроса. «Верно, но он действительно произвёл впечатление в течение своего короткого пребывания здесь». «Ну… и что?» — Спросил Хаджимэ, гадая, как много Кёко на самом деле знает. «Мне не кажется совпадением, что всего через несколько недель после его приезда в торговом центре «Акутагава» было совершено покушение и попытка убийства. А потом, ещё через несколько недель, вы оба попали в больницу Пика Надежды с тяжёлыми ранениями. По вашим словам, на вас напали бандиты и попытались ограбить. Персонал больницы, возможно, с готовностью принял бы эту историю, но не я. Это особенно подозрительно, учитывая тот факт, что он перевёлся в другую школу спустя пару дней после этого. Итак, подводя итог, Хидэки Минамото появляется в этой школе, имеет два насильственных инцидента всего за месяц, а затем переводится? Это кажется довольно странным, не так ли?» Хаджимэ начинало становиться немного не по себе от того, куда клонится этот разговор. Думая об этом, он неловко расстегнул воротник рубашки. «Ну, да. Он якудза. С такими парнями, как он, случаются тёмные дела. Я не вижу тут отношение к нашему делу». Кёко выглядела несколько разочарованной и раздражённой. «Я провела небольшое исследование по истории кланов Минамото и Кузурю. То, что я обнаружила, было тревожным, и у меня есть много теорий о том, что могло произойти, но у меня нет доказательств, чтобы подтвердить их. По крайней мере, пока. Однако, я скажу тебе вот что, Хината: если выяснится, что эти ученики были убиты в результате ваших мелких клановых конфликтов, я позабочусь о том, чтобы и вы, и ваши враги были привлечены к ответственности за их смерть». Хаджимэ почувствовал решительность в голосе молодой женщины и её безжалостное чувство справедливости. Он уважал её за это, но не боялся. «Я понимаю твою озабоченность. Мы хотим найти виновных так же сильно, как и ты… но я дам тебе один совет, Киригири. Если ты пересечёшь дорогу Кузурю-гуми, это может плохо кончиться для тебя», — пригрозил он, даже сам удивляясь тому, насколько авторитетно эта фраза прозвучала. Брови Кёко слегка нахмурились, прежде чем она вздёрнула нос и ушла. Она оставила Хаджимэ стоять на своём месте. Он коротко издал своё любимое «Тц», после чего положил руки в карманы и ушёл дальше по коридору.***
«Я ещё раз повторять не стану! Немедленно уйди с дороги!» — закричала Нацуми, уперев руки ей в бока. Мускулистый длинноволосый студент возвышался над ней и смотрел на молодую блондинку сверху вниз с суровым, бесстрастным выражением лица. У него был бледный цвет лица и тёмные узкие глаза. Его лицо почти напоминало человеческое воплощение змеи. Его плотный чёрный костюм скрывал пульсирующие мускулы. Если бы он действительно захотел, то мог бы убить наглую блондинку голыми руками, но он пытался быть дипломатичным. Больничный персонал повернулся, чтобы посмотреть на сцену, которую она устроила, пока Ишики Мадараи стоял перед дверью, скрестив руки на груди, отказываясь впустить её. Нацуми был вне себя от ярости. «Прошу прощения, мисс Кузурю, но я не могу позволить Вам войти. Если бы я это сделал, то был бы лишён своих полномочий». «О чём ты говоришь?! Я уже говорила тебе! Секретарша сказала, что Айко может принимать посетителей! Ты не имеешь права меня останавливать!» «Безопасность выживших членов студенческого совета — моя прямая обязанность. Я не могу допустить, чтобы кто-то из них пострадал ещё раз». «Да ладно? Неужели?! Вы проделали большую работу, не так ли?!» — язвительно усмехнулась девушка. Мадараи посмотрел на неё сверху вниз и сделал всё возможное, чтобы подавить поднимающуюся внутри себя ярость. Он сохранял невозмутимый вид. «Признаю, я не смог выполнить в полной мере свою обязанность. Я знаю. Но с этого момента я буду держать выживших в безопасности, особенно от таких, как Вы» — сказал он резким, осуждающим тоном. «К чему ты клонишь? Если ты меня в чём-то обвиняешь, то давай, выкладывай!» «Я думаю, Вы уже прекрасно об знаете, мисс Кузурю. Как один из немногих представителей якудзы в этой школе, Вы представляете сомнительный интерес в этом деле. И даже помимо этого, ваше присутствие опасно для мисс Айко». Глаза Нацуми загорелись, и она вцепилась в лацканы пиджака Мадараи. Её глаза наполнились яростью и подступающими слезами. «Ах ты сукин сын!» — процедила она сквозь стиснутые зубы. «Ты ни черта обо мне не знаешь!» «Кхем!» Они оба обернулись и увидели молодого человека, стоявшего в паре метров от них. Его сразу же узнали по коричневой волосяной антенне на голове. «Какие-то проблемы?» — спросил Хаджимэ дипломатичным тоном. Нацуми отпустила Мадараи и вытерла со своих глаз подступающие слёзы. «Я пытаюсь увидеть Айко, но этот долговязый ублюдок не хочет освободить дорогу!» «Хаджимэ Хината. Удивительно, что вы оба оказались здесь. Может быть, вы решили скрыть улики с места своего преступления?» «Как раз наоборот. Я здесь, чтобы расследовать убийства половины студенческого совета, и у меня есть полное разрешение от директора Киригири». «Директора Школы? Вы, должно быть, шутите». «Если хочешь, можешь уточнить это у него самого. Но если ты начнёшь осуждать его решение, я не думаю, что он будет счастлив этому». Мадараи сердито посмотрел на него и на Нацуми и неохотно отступил в сторону. «Очень хорошо», — пробормотал он с презрением, освобождая дорогу. Нацуми показала ему язык и последовала за Хаджимэ внутрь палаты. Айко сидела прямо на кровати в углу комнаты. Окно, рядом с которым лежал её чемодан, пропускало бледные лучи солнечного света в стерильную комнату. У кровати стоял поднос с нетронутой едой. Айко даже не взглянула на вошедших гостей. Она просто смотрела в никуда. Её руки и пальцы были обмотаны марлевыми бинтами и покоились на её коленях. Нацуми молчала, а кровь отхлынула от её лица, когда она увидела Айко в таком состоянии. «Айко?» — тихо обратилась девушка. Она медленно и осторожно подошла к ней. Айко никак не отреагировала на её действия. «Я… э… я принесла тебе немного вагаси. Я знаю, что это твоё любимое блюдо…» Нацуми замолчала, так как Айко всё ещё не отвечала ей. «Тогда я поставлю его сюда», — сказала она, ставя коробку с кондитерскими изделиями на поднос у кровати. «Я… не могу себе представить, что ты сейчас чувствуешь. Но я всегда буду рядом, если тебе что-нибудь понадобится». Айко продолжала молчать. «Чёрт возьми, Айко! Скажи что-нибудь! Что угодно! Не отгораживайся от меня! Я хочу тебе помочь!» Зелёно-голубые глаза Айко продолжали смотреть в пустоту. Но теперь из них текли слёзы. Нацуми крепко обняла миниатюрную девушку и прижала её к себе. «Мне очень жаль, Айко… Мне очень жаль… Я должна была найти тебя. Я должна была защитить тебя!» Нацуми с трудом выговаривала эти слова из-за подступающих к глазам слёз и судорожного дыхания. Айко закрыла глаза, когда её тепло обняли. Хаджимэ отошёл на шаг и сел на стул в дальнем конце комнаты. Он не хотел вмешиваться в их разговор и быстро понял, что сейчас не время расспрашивать девушку. В таком состоянии она не могла дать никакой полезной информации. Остальные студенты тоже, вероятно, всё ещё находились в травмированном состоянии. Было бы нелегко извлечь из них хоть какие-то улики, но им всё ещё придётся ответить на несколько их вопросов. Следующая атака может произойти в любой момент. Теперь он был более чем когда-либо полон решимости предотвратить это.***
Следующие три дня были для Хаджимэ до краев наполнены стрессом и разочарованием. Он тщательно расспросил выживших членов студенческого совета и других учеников школы, но не получил никакой полезной информации. Он расспрашивал всех, с кем сталкивался, но получал только противоречивые ответы и тупняки. Расследование шло в никуда. Что же он делает? Он не был детективом. Кёко Киригири определённо добилась большего прогресса, чем он, и, вероятно, имела доступ к большему количеству ресурсов. Он почти не видел Нацуми с тех пор, как вернулся из интернатуры. Большую часть времени она проводила с Айко, которая только сейчас начала рассказывать о случившемся. Наконец, вечером третьего дня, он решил вернуться в общежитие, снова потерпев очередное фиаско. Засунув руки в карманы и низко опустив голову, Хаджимэ направился в мужское крыло. Облака быстро сгущались над головой, создавая преждевременную иллюзию наступления темноты. Гул возле ворот кампуса продолжался, создавая жуткую, напряжённую атмосферу в школе. Протесты нарастали. Бандитские контрпротесты начали появляться и противодействовать противникам Якудзы. Уже вспыхивали драки, многие попали в больницу. Все студенты, которые в настоящее время не участвовали в конфликте, были в безопасности в своих комнатах в общежитиях, иногда выглядывая через жалюзи с беспокойными глазами. Юноша вздохнул и потёр лоб. Он молился, чтобы это фиаско поскорее осталось позади. Хаджимэ вдруг почувствовал, как что-то трётся о его грудь. Это заставило его подпрыгнуть, и быстрый всплеск адреналина пронзил его тело. Он посмотрел на карман своего пиджака, откуда исходило эта вибрация. Облегчение нахлынуло на него, когда он понял, что это всего лишь телефон. Он сначала решил, что это была Нацуми, когда вытащил его из кармана. К его удивлению, ему звонила Пеко. «Алло?» — обратился к ней Хаджимэ, поднося трубку к уху. «Хаджимэ… где ты сейчас?» — спросила она его серьёзным тоном. «Я сейчас направляюсь в общежитие», — ответил он, продолжая идти. «Слушай меня внимательно, Хаджимэ. Было решено, что ситуация здесь, в школе, стала слишком нестабильной и небезопасной. Клан организовал выход леди Нацуми и хозяина Фуюхико из кампуса. Однако, нам с тобой ещё не приказано уходить». Юноша плотно прижимал трубку к уху и внимательно слушал, пока поднимался по пустой лестнице. Вдалеке сверкнула молния. «Есть ли какая-то особая причина, по которой они хотят, чтобы мы остались? Честно говоря, моё расследование ни к чему не приводит». «Я не могу обсуждать это с тобой, пока ты не окажешься в безопасном месте. Сообщи мне, как только будешь у себя в комнате в общежитии. Там тебя будет лежать особая посылка». Хаджимэ прошёл по длинному коридору, освещённому флуоресцентными лампами, и, конечно же, увидел коричневый свёрток параллелепипедной формы. Он был примерно 46 сантиметров в длину, 15 сантиметров в ширину и около 30 сантиметров в высоту. «Да, я уже на месте. Что дальше?» — небрежно сказал он, поднимая трубку. «Не открывай её снаружи. Отнеси её в спальню и открой там», — строго приказала она. «А что там внутри?» — спросил Хаджимэ, держа посылку в руках. Она оказалась тяжелее, чем он ожидал. «Хаджимэ, у нас нет на это времени. Просто следуй моим инструкциям». «О! Извиняюсь…» Хаджимэ вздохнул, просунул ключ-карту в считывающее устройство и вошёл в свою комнату в общежитии. Он закрыл за собой дверь и включил свет, положил пакет на кофейный столик и сел на диван, всё ещё держа в руке телефон. «Хорошо, я у себя». «Ты обо всём позаботился?» «Да. Все окна закрыты, Пеко. Я понимаю суть дела. Всё очень серьёзно?» «Именно так, Хаджимэ. Я хочу, чтобы ты открыл пакет», — сказала она профессиональным тоном. Он положил телефон и включил громкую связь, чтобы пользоваться обеими руками. Он быстро расправился с упаковкой, оторвал ленту и открыл её. Внутри находился чёрный ящик, сделанный из дюралюминия и композитных материалов. Он был закреплён пластиковыми скобами с обеих сторон. Замок был кодовый. Комбинации состояли не только из цифр, но и латинских букв. «О, да. Мне всегда хотелось иметь чёрный ящик. Как ты догадалась об этом?» — язвительно усмехнулся он, пытаясь придать ситуации легкомыслия. «Сейчас не время для шуток, Хаджимэ. Мне нужно, чтобы ты отнёсся к этому серьёзно. На карту поставлены жизни многих людей. То, что я собираюсь тебе сказать, имеет огромное значение». «Я понимаю», — сказал он, после чего Пеко глубоко вздохнула. «Я получила кое-какие сведения. Один из моих сокурсников сообщил мне о личности преступника, устроившего бойню в студенческом совете». «Ч-что? Ты это серьёзно?!» — воскликнул Хаджимэ, беря трубку в руки и вставая. «Ты это подтвердила?» «Я передала эту информацию нашим агентам разведки. Они потратили весь день на интеллектуальный анализ данных, чтобы подтвердить информацию, которую мне передал мой одноклассник. Доказательства, которые они смогли обнаружить… Ну, я сама с трудом в это поверила. Хаджимэ, этот преступник опаснее, чем мы могли себе представить. Что бы она ни планировала дальше, это будет намного серьёзнее, чем убийства членов школьного совета». «Она?» — озадаченно переспросил он. Почему-то он не мог представить, что за этим кровопролитием стоит девушка. «Комбинация от кейса — С40В36». Хаджимэ посмотрел на чемоданчик и почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Он положил его плашмя на стол, наклонился и осторожно повернул металлические цилиндры. Кейс издал щёлкающий звук, когда вышла нужная комбинация. Он сглотнул, прежде чем медленно открыть его. Внутри коробки лежал серебряный пистолет в пенопластовом углублении и два магазина с патронами. Ноги юноши онемели, а зрачки сузились. Он потянулся за пистолетом и вытащил его из футляра. Он был плотным, высококачественным и выглядел так, как будто его совсем недавно отлили на заводе. Он потянул затвор назад, и тот плавно скользнул на место. Он был хорошо смазан и готов к работе. Патронов в патроннике не было. Он со щелчком вставил один из магазинов на место и щёлкнул предохранителем. Он положил оружие на стол и, сделав глубокий вдох, поднёс руки к лицу, словно в молитве. «Клан решил, что необходимы решительные действия. Нижеследующие приказы, которые я собираюсь тебе отдать, исходят непосредственно от самого оябуна. На тебя возложена ответственность за выполнение этой миссии, во исполнение твоих обязанностей перед госпожой Нацуми и Кузурю-гуми. Неудачи быть не должно. Уровень опасности — критический, как и ставки. У тебя есть одна единственная цель, которая должна быть выполнена любой ценой». На верхней половине коробки лежала фотография. Хаджимэ потянулся к ней и повернул к себе. На ней было изображение девушки примерно его возраста. У неё были длинные светлые косички, и она была потрясающе красива по всем стандартам. Он узнал её. Она была на обложках многих модных журналов и была высокооплачиваемой студенткой. Её называли Абсолютной Модницей. «Твоя задача — убить Джунко Эношиму».