* * *
На плече фиолетового комбинезона был вышит зверек с длинным телом и шипастым хвостом — герб графа. Поверх формы болтался жилет с номером. Энакину на жеребьевке выпал одиннадцатый. Поды выстроились один за другим — стартовать будут не рывком с одной линии, а торжественным проездом по широкому проспекту. Первое место не разыгрывалось даже, кипенно-белый под стоял там сразу, под охраной двоих наемников. Охранять тут было от кого — Энакин от своего пода не отходил, прислонившись к нему спиной и глядя поверх скрещенных рук на окружающий его сброд. Дорвавшиеся до свободы, собиравшиеся ее выгрызать — все они знали, что принц им не позволит получить заветное. Все они мечтали сделать так, чтобы Белая Звезда не стартовала. Такое удобное было бы недоразумение. С поджатыми губами они скалились на наемников Катори, шипели, но могли только порчу на движок пытаться наслать. Энакин боялся не их — агрессивных новичков, не знающих, как себя проявить на трассе. Не все гонщики утром вышли из тюремных камер, бродили здесь и бывалые — протезы вместо ног или глаз, вальяжная походка — у этих гонка не первая. Их-то Энакин и не подпускал к своему поду ближе чем на три метра. Принц вбежал в толпу, шустро расступившуюся под бластером его телохранительницы, и, помахав всем руками, нырнул в под. Телохранительница же заняла второй номер — вот для кого его тоже придержали. Энакин размял шею, ухватившись рукой за плечо. День будет длинным. Энакин залез в кабину, врубая прогрев турбин. Провел с нажимом пальцем по спидометру, приласкал ладонью штурвал. Под уже побеждал, но от любого другого старья он отличался только тем, что знал вкус игристого вина, пролитого на корпус. А после — помойка, или донорство другим, новым моделям. Не ждал второй гонки? А второй победы, а? Басовито ворчащие на низких скоростях поды плотной, недовольной собой вереницей проползли по проспекту под сенью бесконечных пестрых флажков прежде чем нырнуть под главный, мечущийся в руке мальчишки-пажа — королевский герб. Кто умел считать, тот набрал нужные обороты за гусеничный показательный проезд и выскочил на первый поворот как раз на режиме турбо подхвата. Энакин тут же увел под выше, на уровни крыш, скользя над ними — трибунами для бедных — и теряя три позиции. Двенадцатый и тринадцатый тоже хорошо прогнозировали работу турбин, но не трассу, и, обрадовавшись освобожденному новичком окну, сиганули в него, чтобы вонзиться прямо в завал из тех, кто перейти на турбо не успел. Энакин сдвинулся в сторону, уходя от восходящих потоков взрыва, и ускорился, направляя под вниз, вливаясь в отсеявшийся от шелухи пелетон. Два десятка тех, кто оказался в своей кабине не случайно. На стекло пода проецировался пересортировавшийся список и два счетчика. Первый круг. Двадцать три пода до открытия финиша.* * *
Из-за скалы приближался гул. Они были близко. Белый под даже сбросил скорость, поднимаясь выше, выписывая горизонтальный винт, демонстрируя всей ложе сначала чистое брюхо, затем вскинутую кулаком вверх руку принца. Зрители взревели, провожая овациями его и встречая тех, кто летел следом. Миг, вспышка, волна зрительских рук — и звуки репульсоров уже гаснут, растягиваясь, а поды скрываются в шикане один за другим. Табло мигнуло, привлекая внимание. Минус два. Оби-Ван опустил голову со вздохом. — Не любишь гонки? — лениво и негромко поинтересовался Силот. Оби-Ван непонимающе поднял голову — Силота должна была волновать королева. Но он смотрел выжидательно. Его брови дернулись друг к другу, и он требовательно, с зарождающейся угрозой, подался вперед. Нужно было отвечать. — Нет, граф, но что значит мое отношение? — Прямо никакие не любишь? Наверняка видел многие, — продолжил Силот. Увлеченная беседой с Ее Величеством Лейсана стала поглядывать на них. И все внимательней на Оби-Вана. — Многие. И от того еще сильнее мое непонимание сейчас. В чем смысл, когда победитель известен? — Они борются не за первое место. Успеешь показать себя и сможешь выжить — уже герой. — Ленай не получает победу только за то, что он мой сын, — сказала королева. Вряд ли у Оби-Вана было право говорить, но он все же ответил: — И все же никто не рискнет убрать его с трассы. — Ты даже рабов ищешь себе под стать, — процедила королева. Но Лейсане стало интересно. Повиснув на подлокотнике, она наклонилась к Оби-Вану. — Я посоветовала Ее Величеству пустить на трассу осужденных на смерть. Набуларец предпочтет умереть победителем гонки, а не на заднем дворе тюрьмы. — Вы знаете, как сделать гонку интересной, — сказал Оби-Ван, не поднимая глаз. Лейсана явно была королеве близким другом, но сама не родилась набуларкой. Она вообще не была похожа на кого-то родом из системы Хорео. К ним снова приближался гул — шел второй круг, который вычеркнул из списка еще семерых.* * *
Энакин стабильно шел в следующей за принцем десятке. Прорывающийся к ним хвост редел быстро. Энакин сам отправил туда уже двоих, подрезав турбинные цепи. Их покрыли энерго-пленкой, защищая от лазерного резака, но Энакин первым делом заменил его на кислотный. Баночки Муакая годились на многое. Мимо кабины пронесся обломок обшивки, и Энакин прижал под к земле. Днище заскребло по камням, но над головой свистели целые куски кабины седьмого. Серая тень принца работала без перебоев. Интересно, перед финишем она просто отключит движки и технично сойдет? Узкие расщелины хранили память о каждом круге, набиваясь металлом и камнями. Никто не чистил трассу, и каждый выбывший под менял ее рельеф. Новые повороты. Новые перепады высоты. Четырнадцатый вот уже третий круг ждал пелетон здесь — болтался, запутавшись шлангами, на шпиле скалы. Нырок, второй, третий… и в один краткий, ослепительный момент колышущийся от свистящих мимо подов комок металла вспыхнул. Третий номер пустил выхлопным воздуховодом искру, и полный топлива на многие круги вперед, облитый им, промасленный четырнадцатый вспыхнул свечой. Ревущее пламя раскачивало его, заставляя набегающих сзади жаться к стенам. Шестой резко дал влево и уже не смог вернуть под на трассу. Свистя турбинами на максимальных оборотах, его вытянутый под вошел в бок высокой зрительской трибуны как камень под лед. Оставив дыру в яркой ткани, он пробил опоры, обрушивая трибуну в ущелье. Энакин прибавил скорость, не давая гирляндам флажков намотаться на турбины, проскальзывая под перекрытиями до того, как они рухнут на землю. Вокруг скрежетало, визжало, гремело. Строки таблицы мельтешили, не успевая обновляться. Пятеро. Их осталось пятеро, взмывших из пыли и обрывков ткани и понесшихся по трассе дальше.* * *
Оби-Ван отвернулся от экранов с трансляцией. Ближайшая к городу трибуна рухнула, но выжившие набуларцы не разбегались в страхе, они взбирались на скалы, таща за собой пестрые ленты и королевские флаги, чтобы продолжать нависать над трассой. Оби-Ван смотрел только на техническое табло. Энакин все еще был там — это успокаивало. Там же был принц. Теперь Оби-Ван понимал: Энакин рассчитывал, что Леная вынесут смертники, а с оставшимися он разберется. Но Ленай на пару с помощницей отделывались от конкурентов так, что впору было ставить под сомнение даже простой Энакинов успех. Не говоря уж о попытке убрать принца с трассы чужими руками.* * *
Точный пробивающий удар отбросил Энакина к противоположной стене, но он ушел от столкновения, разворачиваясь боком и проносясь по поверхности скалы. Он бы уже горел, но гонщики — народ предсказуемый. Энакин, даже не перекрасивший свой трехлетний под, на той неделе перекинул топливный бак на другую сторону. Теперь дыра в обшивке замедляла, добавляла люфта в левых поворотах, но он все еще летел, а нападавший, хоть и вырвался вперед, своего не добился. Получив черный сердитый выхлоп в лицо, Энакин зло улыбнулся, уходя ниже, давая успешному и настойчивому двадцать второму поверить, что пока Энакина можно сбросить со счетов. И тот повелся, перейдя в агрессивную атаку на серый под. Энакин вжался еще ниже, создавая подушку повышенного давления под собой, и затем резко прибавил, пользуясь ей как трамплином, ровняясь с Белой Звездой. Принц бросил взгляд на Энакина и отсалютовал ему. Энакин ответил тем же и вместо атаки просто сунулся вперед, обгоняя. Принц тут же ускорился, выходя нос к носу. Энакин прибавил сильнее, слегка покачивая подом, дразнясь. Под управлялся все сложней, норовя превратить легкое качание в разворот, для гонки на выбывание скорость уже была высоковата, но принц снова поравнялся, пытаясь выгрызть себе преимущество. Он повторил за Энакином и качку, подначивая мерцанием сигнальных фонарей. Они проходили слепой тоннельный поворот, а значит еще секунда и… Горелые останки четырнадцатого выросли посреди трассы резко, заставляя их разойтись и сойтись снова позже, турбина к турбине. Телохранительница разделалась с двадцать вторым и тоже нагоняла их. На обычной гонке они бы поделили подиум. Достойный результат для верного солдата. Но здесь и сейчас нос ее кабины уже медленно раздвигался, обнажая дуло. Принц предупредительно пшикнул маслом в ее стекло, не подпуская к их соревнованию. Энакин облизнул губы, стискивая штурвал. Вот теперь по-настоящему.* * *
Всего три ярких строчки над целым полотном потухших. Королева поднялась, спускаясь мимо подданных прямо к перилам. Силот и Лейсана следовали за ней, а значит, и Оби-Ван. Отсюда не было видно табло, только экран с трансляцией и саму трассу. Но большего уже было и не надо. Гул стал тише, но взвинтился, обращаясь в инсектоидный писк — их осталось всего трое, они выжимали из своих движков все. Облизывая скалу, под трибуну вынеслись два пода. Стоило одному урвать полметра, второй с визгом отвоевывал их. Потоки воздуха метались между ними, заставляя дрожать шланги, качаться турбины. Оттягивая шланговые цепи и креня кабины. Но оба пода решительно летели вперед, борясь с турбулентностью. Первый изгиб шиканы сбил обоих, перепутал между собой, заставляя уйти в двойной, резкий винт. Отстающий от них серый под этим воспользовался, он рывком устремился вперед, пытаясь вонзиться в кабину Энакина сзади, но с громким хлопком его отбросило назад. Резко обледеневшие репульсоры отказали, роняя серую кабину на землю. И пока та кувыркалась, покрываясь язвами вмятин, принц убирал фреоновый распылитель, и два вгрызшихся друг в друга пода унеслись дальше, окончательно теряясь из виду. Лейсана грохнула ладонью о перила. — Он вынес Тару! Вот сукин сын! При всем, Ваше Величество, уважении. Королева не ответила, только молча кивнула. Сжимая губы и кулаки, она неотрывно смотрела вперед, на превращающийся от лишней близости в крупные пиксели экран.* * *
Снова темный тоннель под каменным сводом, снова месиво из дерева и ткани, бывшее трибуной. Снова уворот от усеивающих трассу турбин и крыльев. Энакин с Ленаем шли вровень уже пятый круг, выжигая топливо в баках. Ленай смелел, выдавливая Энакина к стенам все резче, пробуя подрезать его на широких поворотах. Энакин не отдавал Ленаю ничего. Любой выигрыш он забирал себе. Но и сам выдвинуться больше чем на корпус, дольше чем на четверть секунды не мог. Рисунок трассы вбился в руки. А ведь Ленай знал его куда как лучше и все равно не мог ничего поделать с Энакином ни на одном обгонном участке. Он никогда прежде не смотрел на них так, в каждом отрезке он прежде искал не преимуществ по скорости, а шанс устранить. Негласным договором ни один из них не обнажал против другого «свободных модификаций», но за кругом последует еще круг, и Ленай выучит тактику Энакина. Ленай пойдет знакомым путем. Пусть без новеньких устранителей, только на окружении, но он заставит Энакина сойти, оставив висеть на том же шпиле, где подвесил четырнадцатого. Так что на новом кругу Энакин резко затормозил, отпуская Леная вперед, лишая его своей расчетной поддержки в воздухе. Неожиданно потеряв опору, белоснежный под ухнул в зону низкого давления, взмывая слишком высоко, сбиваясь, спотыкаясь и повисая в ловушке сам.* * *
Трансляция вдруг погасла, сменяясь фейерверком и надписью: «Финишная прямая открыта!». Остался только один. Над трибуной висела тишина. Никто не шевелился, никто не смел кричать, как орали на каждого выбывшего из последних десяти. Все молча смотрели на огромные раздвигающиеся под трибуной створы финишной прямой. На трассе остался последний под. И это не могла быть наколотая на острый каменный шпиль Белая Звезда.* * *
Ладони скользили по влажному штурвалу, и Энакин зажал его коленями. Все еще нельзя сбросить скорость, нельзя глохнуть. Только точно рассчитать. Сбавляя обороты до минимума, Энакин стукнул локтем по стеклу кабины, открывая его нараспашку. Вот сейчас. Падающий из разбившегося пода принц стукнулся телом о покатый бок, зацепился за края, дергая своим весом под вниз. Штурвал впился в колено, но Энакин шипя удержал управление и ухватил Леная за форму промеж лопаток. — Держись. Нам еще кубок выигрывать.* * *
Оби-Ван выдохнул. Рядом с ним все шире улыбался Силот, хотя голова его неверяще болталась от плеча к плечу. Королева, приоткрыв рот, смотрела на то, как покоцанный под проходит ловушку за ловушкой на финишном отрезке. Как, повиснув на одной руке и держа бластер в другой, Его Высочество Ленай отстреливает грозящие поду циркулярные пилы, и как Энакин уводит их обоих от струй горячего газа. А Оби-Ван просто выдохнул, опираясь локтями на перила — никому сейчас будет не до этикета, а он может просто подышать. Хорошо, что Энакин не рассказал о своем плане раньше. Хотя… хорошо, если это и был его план, а не «разберусь на месте». Хорошо, что Энакин смог. Хорошо, что Энакин — это Энакин.* * *
Они свалились из пода прямо на сцену для награждений. Пропахшие гарью, обнимающиеся за плечи и пьяные от перегрузок. Из ложи к сцене прокинули специальные мостки, по которым теперь торопливо перебирались зрители. Силот шел размеренно. Толпа бурлила вокруг, стремясь занять лучшие места, а он неторопливо шагал рядом с королевой Гаранади, больше не пытавшейся его отогнать. Наоборот, она смотрела на него как на нового фаворита. Или лучше сказать — «как на фаворита снова?». В любом случае, свой приз граф уже получил. Оби-Ван следовал за ним след в след. — Какое вольное обращение с правилами! — рявкнула Гарот, спустившаяся на сцену первой. — Выиграть должен один под. — Энакин ткнул большим пальцем себе за спину. — Этот выиграл. Принц захохотал, хлопая под по носу как любимого питомца. — Больше я его кому попало не отдам. — Гхм. — Ты охеренный гонщик, но даже тебе. Эта машинка заслужила мою любовь. Буду на ней на свидания ездить. Энакин скептически оглядел полосы гари, но Ленай не дал ему ответить, затягивая за руку на пьедестал. Королева приняла от пажей подушку с золотым кубком и приблизилась к пьедесталу. Две взмыленные вихрастые головы синхронно ухнули вниз в поклоне. — Поздравляю, — сказала Ее Величество Гаранади, протягивая каждому для поцелуя руку, а после подавая обоим кубок. Ухватив его с двух сторон, они подняли его над головами под сотрясающие сцену топот и аплодисменты. Королева снова повернулась к пажам и через ту же бархатистую подушку передала победителям бутылку. Ленай ухватил ее за горло и метким броском грохнул о нависающий над сценой под. Пена потекла по обшивке, а толпа совсем взбесилась, бросаясь на сцену, под загремевшую со всех сторон музыку.* * *
Их обступило набуларское дворянство, бросая в них липнущим к мокрому лицу бумажным конфетти и звучно свистя. Энакин отряхивал щеки, оглядываясь, выискивая королеву и ее спутников. Та была совсем неподалеку — на сцене, как и на трибуне, для нее оборудовали специальную ложу. Навес с троном и сидениями для избранных. Например, для Силота. Энакин направился прямо к нему, раздвигая толпу. Охочий до объятий со своими людьми принц остался в укачивающем его вместе с кубком цветном бассейне рук, а Энакин, отводя чужие взгляды от себя, вынырнул прямо к ложе. Силот ухмылялся, уперев руки в бока. Оби-Вана он закрывал половиной корпуса. — А ты себе цену набивать умеешь. Ты мне и Галактический кубок бы взял. — Я жду, — охрипшим тихим голосом сказал Энакин. — Не горячись. Я слово держу. — Силот протянул к нему обе ладони. Ключ в одной и рукоять меча в другой. — Он твой. Полный комплект. Энакин похватал все и оттолкнул бы Силота, если бы тот сам не отошел к королеве, давая Энакину с Оби-Ваном свой собственный пятачок тишины и отсутствия чужих взглядов. Пятачок метр в диаметре и две минуты в длительности. Энакин ухватил Оби-Вана за затылок, прижимаясь к нему лбом. — Я тебе говорил. Я сделал. — Я не назвал бы твой план разумным и… — Оби-Ван! — рыкнул Энакин. — Замолчи. Это, сарлакк тебя побери, приказ. — Быстро же ты развратился властью, — прошептал Оби-Ван, пока Энакин возился с замком. Ошейник погас и развалился на две половины, и Оби-Ван сбился на глубокий жадный вдох и покачнулся, хватаясь за опору навеса. — Ты в порядке? — Просто… Сила… Голова кружится. Сейчас. Оби-Ван стек по опоре на пол. Энакин присел рядом. — Как же ее… много. Я отвык. — Оби-Ван откинул голову, упираясь затылком в опору и глядя в небо. Его рука подрагивала, но сжимала локоть Энакина уверенно. — Спасибо, Энакин. Но твой план был ужасен… — Победителей не судят. Взгляд Оби-Вана стал мягче, грустнее. Пальцы ласкали ямочку под локтем. — Я не сужу. И не осуждаю. И дай мне договорить, пожалуйста. Это было ужасно. Это было рискованно, но красиво. — Вот ты где! — раздался громкий оклик принца, лишая Энакина возможности подобрать слова для ответа Оби-Вану. Ленай приближался к навесу, размахивая кубком. Увидев Оби-Вана и ошейник в руках Энакина, Ленай развел руки: — Вау! Дорогой ты приз выиграл. — Бесценный, — тихо пробормотал Энакин. Вряд ли его слышал даже Оби-Ван. Тот все еще смотрел на далекие облака рассеянно и глубоко одновременно. Подойдя вплотную, Ленай сунул кубок Энакину. — Этот тебе. У меня уже есть. А из этого ты будешь пить со мной сегодня. — У меня еще… — Никаких еще! — Ленай сжал плечо Энакина. — Такая гонка! Такое знакомство. Мы пьем. Пальцы Оби-Вана соскользнули, и Энакин лучше его красноречиво отведенных глаз знал, что надо идти. Шанс, на который он рассчитывал, шанс, который не собирался упустить. Вот только почему не пятью минутами позже? Оставив Оби-Вану меч, Энакин пошел за Ленаем.* * *
Энакин ждал, что Ленай притащит его на шумную вечеринку, но тот отвел его под трибуну. Отодрав кусок ткани, он сделал им окно в ярко-оранжевый закат и запыленное празднеством небо. В теплых лучах танцевали болельщики на сцене и под ней, а по трассе уже шарились мастера, подбирая уцелевшие части. Ленай закинул ноги на деревянную балку и, разлив шампанское по кубкам, стукнул своим прошлогодним трофеем по свежему золотому кубку Энакина. — Мама сказала, что ты хитрил. Что у тебя есть Сила. — Есть. Но ты сложил свои устранители, а я не пользовался Силой. Мы гонялись по-честному. — Хотел бы я погоняться с тобой чисто на скорость. — Прилетишь на Корусант, — Энакин пожал плечом, — свожу на Нижние Уровни. Ленай грустно усмехнулся. — Ну, положим, заметано. Он разлил снова. Кислое на вкус, игристое вино щекотало язык и пахло победой. Они говорили об «инкомовских» и «цзеркивских» запчастях — Гарот могла притащить королеве и не такое. Говорили о тяге, об аэродинамике и снова, каждый со своей стороны, переживали сегодняшние взрывы, пожары и ветер в ушах, пока солнце не провалилось за горизонт. Ленай покачал в руке опустевшую бутылку. — Не знаю, что у вас там с Силотом, но мне ты подарил потрясающий день. Я могу тебя отблагодарить? — Вообще-то можешь. У джедаев есть вопросы к банде Катори. — Это наша военная сила. — Знаю. И в разборки с ордо не лезу. Но мы на Миин прилетели к Лейсане Гарот. Ленай снова потряс головой. — Мамина подруга. Да и… что вся банда без нее. Попробую разговор устроить, но не больше. И если откажет, мне надавить нечем. — Понимаю, — пробормотал Энакин, поглядывая на свои ноги, которыми болтал, свесив с перекрытия. — Должен же у тебя быть запрос поскромнее, не касающийся войны. Такой, который сможет удовлетворить принц, — приосанился Ленай с подначкой. Энакин не ответил, продолжая покачиваться и блуждать взглядом по камням под ногами. — Что угодно проси! — завелся Ленай, вставая и ударяя себя кулаком в грудь. — Я мать уболтаю, из-под земли достану. — Одного члена банды хочу. Не главаря. — Одного? Это не вопрос. От нас не убудет. Тебе кого? Помощнее для боевки или механика? — Мне стрелка, у которого на запястье родимое пятно в форме бабочки. Ленай удивленно хмыкнул, но тут же кивнул, взмахивая руками и не давая засомневаться. — Будет тебе бабочка.