Джессика
После короткой переписки с Партриджем я не выдерживаю и пишу Тэйлор весьма шокирующее для нее (да и для меня тоже) сообщение: «Я поцеловалась с Партриджем». Через несколько секунд Ривера звонит мне по FaceTime. — ТЫ ЭТО СЕЙЧАС СЕРЬЕЗНО? — вопит она в трубку и глядит на меня с ошарашенным лицом. — Нет, решила пошутить, — сказала я. — Фух, — выдохнула подруга, — а то я уж… Стой, — блондинка наклонилась к экрану, явно рассматривая мое глупое выражение лица, — о Боже. — Да. — Я ТРЕБУЮ ОБЪЯСНЕНИЙ! ЖИВО! В общем-то, я рассказала ей все, что произошло в школе, возле футбольной площадки, затем у меня дома и про то, что завтра после уроков я иду, понятия не имея куда, с Луисом. Подруга лыбилась как Чеширский Кот, то и дело играла бровями, дразнила меня. — Не удивлюсь, если ты уже давно целовалась с Коулом. — Вообще-то, — сказала Тэй, взмахнув указательным пальцем, — нет. Мы хорошо проводим время. Он очень милый, но до этого не дошло. Надеюсь, когда-нибудь дойдет, но пока нет. Немного помолчав, девушка задумчиво произносит: — Странно это все. — Ты о чем? — Ну, то, что ты влюбилась в плохого парня, а я в его лучшего друга, — Ривера улыбнулась, — прям как в романах, которые ты читаешь. Я посмеялась: — Точно.***
Тэй всегда говорит, что я хорошая и образцовая дочь, которая всегда звонит матери и предупреждает ее о том, куда собирается идти, будь это даже безобидный поход в кафе вместе с Тэйлор. И да, я делаю так всегда. Но сегодня явно не такой день. Не скажу же я маме, что иду, сама не зная куда, с сыном мистера Партриджа! Конечно, нет. При мысли о том, что Луис действительно за меня заступился, улыбка растянулась на моем лице. И она была такой глупой, что сидящая рядом Тэйлор тыкнула меня ручкой. — Прекращай так улыбаться, бесишь, — шепчет подруга, записывая лекцию, которую диктовал учитель. — А сама-то! Тэйлор не успевает мне съязвить, как ее телефон пиликает, и она тут же берет его в руки и улыбается. Наверно Коул. Кто ж еще. — Прекращай так улыбаться, бесишь, — говорю ехидно я, дергая бровями. В ответ Ривера хлопает меня по плечу тетрадью, и я заливаюсь немым смехом.***
Мои пальцы нервно подергивались в карманах пальто, пока я шла к выходу из школы. Я подумала о том, что нужно быть немножечко как Луис и реагировать на него так, как реагирует он на других. Нужно на все плюнуть. И быть собой. Да, черт возьми. Когда я останавливаюсь в начале парковки, то смотрю по сторонам, ища глазами кудрявую голову. В этот момент телефон жужжит в кармане моего клетчатого пальто. Луис Партридж: Я слева. Смотрю в сторону и вижу Партриджа с вытянутой рукой. Наверно сделал это он для того, чтобы я его заметила. «Почему ты не могла сразу заметить такую высокую швабру, как он?». Я шагаю к нему, и почему-то хочется улыбнуться. Но я подавляю это желание. — Привет, — говорю я, вытягивая шею. Мне приходится это делать из-за маленького роста. Луис сегодня в спортивных темно-серых теплых штанах, такого же цвета толстовке, капюшон которой накинут на его кудрявую шевелюру. Поверх костюма черная куртка по пояс, а на ногах черные кроссовки. Выглядит он, конечно, просто великолепно. Улыбка трогает губы Луиса. — Привет, — сказал он, обходя машину с правой стороны и открывая дверь на переднем сидении, — садись. Какой джентльмен! Я сажусь, немного смущаясь этого его жеста. Это очень мило, наверно. Мне так никто никогда не делал. Наверное, он просто хочет выпендриться. — Так куда мы? — спрашиваю я, когда мы пристегиваемся в салоне его дорогой тачки. Странно, что я никогда не видела его на машине. Плохие парни всегда ездят на машинах. — Куда-то мы точно едем, — улыбнулся он. Странно. Раньше эта улыбка была ухмылкой. Но со вчерашнего дня… Только я вспоминаю все вчерашние события, мое лицо явно становится красным как помидор. К тому же мы будем разговаривать об этом. А я так стесняюсь и жутко нервничаю. — Это я итак поняла, — сказала я. — Мы едим в место, где можно поесть и поговорить, — сказал Луис, выезжая с парковки. Какие у него красивые руки, — делай выводы, Джесс. Мне нравится, как он меня называет. Джесс. С его уст это звучит так красиво. Никто никогда не называл меня Джесс. Было только Джесси, Си, и просто Джесс. Когда мама в бешенстве, она называет меня полным именем. Джессикой Луизой Парк. Но вот Джесс… Так меня еще никто не назвал. И как это делает Луис, мне очень нравится. Хотя может у него просто была или есть знакомая Джесс. — Я должна быть дома в шесть, — зачем-то говорю я, смотря вперед. — Значит, будешь в шесть, — ответил парень. Боковым зрением я вижу, как он стягивает с себя капюшон. Я поворачиваю голову (мне все равно, что он думает: пялюсь я или нет), и замечаю заживающие синяки на лице и ссадины. Ого. Я впечатлена тем, что крем так хорошо ему помог, и даже улыбнулась, а моя рука дотронулась до синяка на скуле. Но я не сразу понимаю, что делаю. — Ничего себе, как все зажило, — говорю я, улыбаясь, а когда вижу взгляд Луиса на себе тут же понимаю, что делаю, — ой, извини. Убрав руку куда подальше, я снова смотрю на дорогу и сгораю от стыда. — Каким кремом ты пользуешься? — спросил кудрявый. Что? Я сейчас руки свои распускала, а он спрашивает про какой-то крем… — Что? — не поняла я. — У тебя руки очень вкусно пахнут. Мои… Мои руки? Это просто мыло. Сказать ему? — Эм… — я отвернулась. — Ты чего прячешься? — не понял он. Пряталась я за своими распущенными волосами, чтобы он не видел моего красного лица. Я не успела сказать что-то в ответ на его вопрос, как его рука потянулась к моему лицу. Его пальцы коснулись виска, подхватывая рыжие локоны, и заправили за ухо, которого тоже касались. По телу пробежали мурашки, сердце часто забилось. Я посмотрела на него. Он не улыбался, но его лицо было расслабленным и совершенно дружелюбным. Когда он убрал руку, он сказал: — Приехали. Что? Когда это мы успели? ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ МЫ ПРОСТО СИДЕЛИ В МАШИНЕ? Прекрасно. Оказалось, что я вообще не следила за дорогой, только старалась делать вид. Ладно, хорошо. Не будем думать об этом. Но мне хочется подумать о том, что я также не понимаю, как нам не удалось попасть в аварию за все наши переглядки и доехать до места назначения. Мы пришли в кафе под названием «У Бэкки». Крыша кафешки была синяя, на ней светился неоновый логотип кафе (не знаю, зачем нужно зажигать его днем). Само одноэтажное здание было перекрашено в белую и синюю вертикальную полоску, двери были стеклянные, окна узкие и панорамные. Довольно мило, к тому же кафе располагалось удачно: вокруг стояли деревья, наверное, можно было увидеть, как красиво переливается небо при закате. — Ух ты, — вырвалось из меня, — здесь мило. — Согласен. Пойдем, — дернув меня за рукав, сказал Луис. Он вел меня не к входу, а совсем в другую сторону. — Эй, куда мы? — нахмурилась я, — вход же… — Верь мне. — С чего вдруг? Он повернулся ко мне и ухмыльнулся: — Я же просто душка. — Конечно! Не могу не согласиться! — закатила глаза я, когда он отвернулся, — если ты захотел меня убить, Партридж, то моя мама устроит тебе сладкую жизнь! — я шла быстрым шагом, стараясь поспевать за Луисом, но все-таки умудрилась споткнуться об какой-то камень, — черт, — выругалась я, но продолжила свой сарказм, — такую сладкую, что ты… — Та дам! — воскликнул парень, остановившись, — видишь, Парк? Ты умрешь прямо здесь, — с сарказмом произнес кареглазый. Мы пришли к потайному месту, как мне показалось. Это была стеклянная комната (если так вообще можно назвать то, что я вижу), прилегающая к самому кафе. А вокруг потрясающая мать природа. Все такое зеленое, туманное из-за погоды, но такое красивое и волшебное. Я подошла ближе. Все в этом помещении, кроме крыши и боковой левой деревянной стены, из которой, наверно выходил персонал для обслуживания клиентов, было из стекла. На полу был расстелен винтажный ковер, напротив деревянной стены стоял деревянный столик. На нем милая декоративная ваза с искусственными цветами, над столом — стильная черная лампа с теплым желтым светом. Остальное мне не удалось рассмотреть из-за плохого зрения. Я остановилась, открыв рот в изумлении. Это место — лучшее, что я видела в своей жизни. — Я не против умереть тут. Смех парня щекотал уши. — Топай, Джесс. Он открыл стеклянную дверь, пропуская меня вперед. Я зашла, посмотрев налево. Стену украшали винтажные фотографии в рамках, в помещении стояла также вешалка для одежды, возле которой мы остановились. Я начала расстегивать пуговицы пальто, осматривая все с нескрываемым восторгом, а потом почувствовала, что мне помогают избавиться от верхней одежды. — Что? — спросил Луис, вешая мое пальто на вешалку. — Ты джентльмен сегодня, — улыбнулась я. — Я всегда джентльмен. Я вообще прекрасен. — А еще очень стеснительный, — я закатила глаза, а он хмыкнул. Когда мы уселись за стол, то просто стали ждать. По словам Луиса, нам уже несут кое-что очень супер вкусное, которое он заказал заранее. Ну, разве не душка? Конечно же, он не ответил, что именно, поэтому я не стала допрашивать его, а просто рассматривала природу за чистыми, стеклянными стенами. Когда папа был жив, мы очень часто гуляли на свежем воздухе. Мама у нас не фанат пеших прогулок, а вот я и отец… Мы могли проходить весь город за день при особом желании. При воспоминаниях я улыбнулась и сразу же услышала тихий смешок от Партриджа. Я повернула голову в его сторону и спросила: — Что? — Ничего, — улыбнулся он, смотря на деревья. — Ну, говори. Он снова посмотрел мне в глаза, рассматривал, кажется, все мое лицо, снова мягко и нежно улыбнулся, нагнулся ко мне и сказал тише, чем говорил до этого: — Ты очень милая. Знаешь это? Весь мир не существовал. Опять. В этот. Момент. А ведь мы пришли поговорить о наших странных отношениях. Но мне так не хочется думать о том, что все, что было и все, что происходит сейчас — неправильно. Мне не хочется думать сейчас. Только смотреть на этого парня и слышать его смех. Больше ничего мне не нужно.