Самая сильная ненависть — порождение самой сильной любви. Т. Фуллер
Назойливый звонок в дверь вытаскивал из сонной неги девушку. Она недовольно закуталась в одеяло с головой, но звук не прекращался. Раздражённый стон, и одеяло упало на пол, когда гриффиндорка с трудом поднялась с постели. Она накинула атласный халат поверх сорочки и недовольно поплелась по коридору. В зале на бирюзовом диване растянулось тело друга в крайне неудобной позе, а рядом на журнальном столике стояло две пустые бутылки огневиски. «Хорошо, что на работу после обеда. Мы явно вчера перебрали». «И кого это принесло в такую рань?» Грейнджер открыла дверь и увидела на пороге рыжего парня с кучей пакетов в руках. Бодрый и свежий. Лучезарная улыбка. — Представляешь, я забыл ключи от твоей квартиры… Прости, разбудил? — замялся парень. — Рон, что ты здесь делаешь? — удивилась девушка, поправляя кошмар на голове. Парень слегка нахмурился. — Спасибо. Я отлично добрался. Как мило, что ты спросила, как мои дела, — подшутил он, улыбнувшись. — Ох. Прости, — Гермиона поправила халат. — Давай, я помогу. — О, нет. Я качал эту гору мышц не для того, чтобы твои хрупкие плечи таскали пакеты. — Рон, я могу сама, потому что… — начала возражать девушка. На что Уизли только закатил глаза. — Ты независимая, самостоятельная женщина, — как скороговорку начал повторять он. — Знаю, знаю. Это скорее моя одержимость — таскать тяжести за тебя. Не отказывай мне в таком удовольствии, — лукаво подмигнул парень, по-хозяйски отправляясь на кухню и открывая шкаф. — О, надо же… фантик на месте. И почему я не удивлён? Гермиона заглянула на полку шкафа. Кухня была самой редко-посещаемой ею комнатой. Нехватка времени и полный перегруз на работе просто не оставляли гриффиндорке возможности заниматься домашними делами. Отчасти она никогда и не видела себя идеальной хозяйкой, как Молли. Но это заставляло, с раздражительным ей снисхождением, качать головой рыжего друга, который раньше «знаменитой троицы» начал самостоятельно жить. — Что за фантик? — спросила она. — Положил его, чтобы проверить, покупала ли ты продукты без меня, — пожал плечами Уизли. — Видимо, нет, иначе ты бы его выкинула. Гермиона, сколько раз тебе повторять? «Рон повзрослел раньше нас с Гарри в этом плане. Покупка продуктов и прочие бытовые дела. Это всё ещё что-то непривычное для меня». Девушка отвела глаза и запрыгнула на столешницу, открывая бумажный пакет. — Ох, а что это здесь? Пахнет восхитительно. — Я взял круассаны с ветчиной и сыром и пару пирожных в пекарне за углом. — А остальные пять пакетов? — изогнула бровь девушка. — Продукты. Хлопья, молоко и полуфабрикаты. На другое у тебя никогда не бывает времени, — нахмурился он. «И, как всегда, его опека и забота». — Я же могу поесть в кафе. — Учитывая, как поздно ты возвращаешься домой, кафе в твоём районе уже не работают. А трансгрессировать после еды вредно для организма, — начал ворчать Рон. «Да, после того, как меня стошнило несколько раз, я так не делаю». «Обычный мой ужин — яблоко и бокал алкоголя». «Так себе диета». — И когда ты стал таким, а? — приступила к круассану гриффиндорка. — Пора взрослеть, Гермиона. Я уже четыре года живу отдельно, и у меня нет доброго Рона Уизли, который позаботится обо мне, — усмехнулся Рон, стягивая девушку со стола. «Вечно он ворчит, что на стол садиться нельзя. Но я же здесь не готовлю. И не ем, кстати, тоже». — Зато у тебя есть Гермиона, которая ведёт все твои финансы и бухгалтерию, — облизнула пальцы девушка. Рон пристально проследил за этим движением и отвёл взгляд. Скулы его едва заметно сжались от напряжения. — Просто это всё, кажется, совсем не моё, — улыбнулась она. — Ничего. У тебя есть много других плюсов, — раскладывал продукты по полкам парень. На нём хорошо сидел светлый джинсовый костюм с массивной курткой и белая футболка. Коротко постриженные рыжие волосы, добрые голубые глаза и россыпь веснушек на лице. «Когда он был младше, это выглядело нелепо, но сейчас, когда мальчик уже стал мужчиной…» «Понимаю почему девушки в кафе строят ему глазки». «Он стал таким мужественным и…» — но размышления её прервал сонный голос Избранного, что появился в дверях кухни, которая имела два входа: из гостиной и из коридора. — Утро доброе, — буркнул Гарри, растягиваясь. — Диван твой просто кошмар! — О, судя по запаху, вы вчера снова напивались. Могли бы и позвать, — обиженно буркнул Рон, открывая бутылку с водой и протягивая её Гарри. — Это было незапланировано… Кингсли с Гарри пришли по работе, и мы решили выпить. Да и ты же всё равно не пьёшь, — хмыкнула Гермиона, облокачиваясь на столешницу, от чего халат приподнялся, ещё больше оголяя ноги. Рон подошёл ближе, снимая с себя джинсовку. — Чтобы дружить с вами, мне обязательно заливать в себя бутылку огневиски? — спросил рыжий, оттягивая халат на место и прикрывая бёдра гриффиндорки. — Это всё из-за вашей нервной работы! Гермиона, вывернувшись, протянула руку и включила чайник. — Ну, не у всех есть популярная сеть магазинов волшебных товаров. Надо как-то зарабатывать на жизнь, — пожала плечами Грейнджер. Она с аппетитом доедала круассан и протянула один Избранному. «Всё-таки завтракать такой вкусной выпечкой — это отдельное удовольствие». — Никогда не поверю, что ты ходишь на эту работу ради денег, — отмахнулся Уизли, открыв холодильник. — Ты в курсе, что яйца протухли? «Там были яйца?» — Теперь, да, — кивнула Гермиона. «И снова эти нравоучения…» «Вечно он так. И когда мы успели поменяться местами?» «Хотя с другой стороны… Ты бы слегла с заболеванием желудка, если бы не Рон и его забота». Поттер, улыбаясь, смотрел на друзей и, кажется, снова почувствовал себя третьим лишним. Хотя таковым не являлся. — Гарри, я купил новую метлу! — похвастался Рон. — На выходных жду вас с Джинни и Джорджем. Устроим игру в квиддич два на два. Гермиона — судья. Гарри с Гермионой переглянулись. Дела, что разворачивались сейчас перед ними, совсем не предвещали свободных выходных. Последовало неловкое молчание. — О, понятно, — протянул рыжий гриффиндорец. — Вы вообще в курсе, что мы с Джинни не клуб поддержки министерских трудоголиков? — Рон, но это правда важно. Сомневаюсь, что мы управимся до выходных, — понурил голову Гарри. — А в чём дело? — напрягся Уизли. — Нужна помощь? «Дело. Должны показывать репортаж. Что же Кингсли решил сказать магловским репортёрам о тех взрывах и земных толчках?» — Точно! Давайте включим телевизор. Должны показывать новости, — спохватившись, вылетела из кухни Грейнджер. «Я совсем забыла». «Артефакты. Кража. И он…» Сердце привычно сжалось от напоминания, но девушка тряхнула головой, выгоняя прочь эти мысли. «Нет! Хватит. Прошло столько времени. Забудь. Просто всё забудь. Вы поработаете над делом и разойдётесь, как в море корабли. Как взрослые, цивилизованные люди». «Ты уже давно не та дурочка, что поведётся на его мерзкие игры. Так что выше голову. Этот самодовольный, гнилой ублюдок не стоит переживаний. Он вообще ничего не стоит!» Девушка быстро включила телевизор и замерла напротив, переключая на канал новостей. — Аномальные природные катаклизмы на территории южной Великобритании заставляют местные власти собирать отряды волонтёров для помощи пострадавшим… — отрапортовал ведущий в строгом костюме цвета мокрого асфальта. — Природные катаклизмы? Это хорошая задумка… Кингсли, — кивнул Гарри. — Да, я тоже так думаю, — подхватила Гермиона. — А какая настоящая причина? — Уизли сложил руки на груди в замок. «Ох, не спрашивай… Не надо». — Были украдены опасные артефакты, — ответила Грейнджер, бросая напряжённый взгляд на Избранного. «Только не говори о нём. Умоляю, Гарри». — Да. Мы пока не знаем деталей, Рон, — Поттер поправил очки на переносице. «Нервничает…» Рон нахмурился, но не стал давить. Друзья часто не могли раскрывать информацию о делах, поэтому это стало привычным обстоятельством. — Ну, надеюсь, всё обойдётся, — хмыкнул Уизли. — Моё предложение о помощи всегда в силе. «Надо закрыть тему. Сейчас же. Не хватало ещё, чтобы Рон захотел работать в этом деле вместе с нами. Это слишком… опасно». — Спасибо, но мы справимся, — кивнула она. — Так! — гриффиндорка прошла к дверям. — Я в душ. А вы… не смейте гонять Живоглота по квартире! Он и так бывает у меня только по выходным. Не нервируйте его, — пригрозила девушка парням. — Гермиона, ты его видела? Ему пора худеть, — подмигнул Рон, взяв пульт от телевизора. — Только тронь его, — карие глаза сузились. — И статуэтками моими не жонглировать! А то я… — Идёшь в душ, пока мы не придумали, как ещё быть тобой убитыми? — ухмыльнулся Гарри. — Или ещё хуже… не вылететь из школы! — театрально пародировал Уизли, напоминая первый курс Хогвартса. — Ну и вредной же ты была. — Находясь с вами двумя, пришлось пересмотреть приоритеты, — съязвила Грейнджер. — Надеюсь, мы не умрём до конца твоего концерта в душевой, — рассмеялся Поттер. «Я всё равно буду петь! Хоть мир рухнет!» Он потянулся ближе к пульту и, зажмурившись, начал вопить в него «SHOW MUST GO ON!». Уизли разразился смехом. Девушка же всеми силами пыталась сдержаться и выглядеть обиженной, но парни от души отрывались. То задыхаясь от хохота, то вопя в пульт легендарную песню. В конце концов Грейнджер сдалась и улыбнулась. — Идиоты, — пропела она, направляясь в ванну.Саундтрек: Taylor Swift — Look what you make me do
Прошёл час, когда она, наконец, появилась в гостиной своей квартиры. Друзья тем временем заканчивали партию в магические шахматы. Рядом стояли пустые чашки и тарелки. «Позавтракали уже». Грейнджер выбрала чёрное платье-футляр ниже колен, с длинным рукавом. Оно эффектно обтягивало фигуру, а вместе с туфлями на шпильке создавало тонкий изящный образ. Сзади имелся длинный вырез до самой поясницы. Она собрала волосы в аккуратный низкий пучок на затылке, уверяя себя, что выглядит совсем «как обычно». Около двух лет она упорно работала над своим стилем. И остановилась на строгой элегантности. Ей понадобилось много времени, чтобы чувствовать себя уверенной. Начать ходить на каблуках и не горбиться. И, отчасти, в этом была заслуга Джинни, что всеми силами помогала Гермионе полюбить себя. И сейчас, смотря на своё отражение в большом зеркале гостиной, гриффиндорка была довольна. «Я не та наивная дура, что пять лет назад». «Спасибо ему за это». «Ненависть была моей лучшей мотивацией». «А теперь он меня просто не узнает. Я не позволю смеяться надо мной. Он не увидит ни боли, ни слабости». — Шикарно выглядишь! — поперхнулся Рон, поднимая глаза на подругу, — Как всегда… — поспешно добавил он. Гарри бросил взгляд на друга и с лукавой улыбкой подставил под его подбородок чашку. — А то слюни капают, — подколол Избранный. — Пол замараешь. Рон смущённо отвёл взгляд, неловко почесал затылок и в завершении толкнул в плечо Поттера.***
Видимо, магловский репортаж о «природных катаклизмах» смотрели и журналисты магического мира. Потому как в холле Министерства собрались около двух десятков корреспондентов с разных редакций. — Ну, держись, Гермиона. Сейчас нападут, — выдохнул Избранный. — Что мы им скажем? — Оставь это мне, — обворожительно улыбнулась гриффиндорка, несущимся к ним репортёрам. — Мисс Грейнджер! Что вы можете сказать о последних событиях? — Министерство имеет отношение к этим аномалиям? — Что вы знаете о катастрофах в южной Великобритании? — Добрый день, господа! — невозмутимо приветствовала Гермиона. Дежурная улыбка. Ровная осанка и непроницаемый взгляд. Уверенный голос. — Давайте по очереди, — мягкий тон. — Мистер Джорнелл? — О, да, мисс Грейнджер, — растерялся журналист, что стоял с правой стороны от гриффиндорки. — Прошу. Ваш вопрос, — Гермиона продолжала мягко улыбаться, чем заводила в ступор корреспондентов, которые ожидали паники от них. — Министерство имеет отношение к «природным катаклизмам», возникшим в южной Великобритании? — замявшись, спросил Бэн Джорнелл из газеты «Магический мир сегодня». — Нет. Мы не имеем к этому отношения, но держим ситуацию под особым вниманием. На данный момент я и мистер Поттер отправляемся на совещание по этому делу, — ответила Грейнджер. — Тогда кто или что вызвало эти аномалии? — спросил журналист из газеты «Горячий котёл». — У нас есть предположения, но без доказательств я не стану их оглашать, дабы избежать клеветы, — увильнула Гермиона. — И вам советую сделать то же самое. — Мистер Поттер, вы будете работать над этим делом? — елейным голосом втиснулась молодая волшебница, слишком часто хлопая ресницами. — Полагаю, что да, — холодно ответил он. — Правда ли, что вы прекратили ваши отношения с нападающей Холихедских гарпий, Джиневрой Уизли? — тут же выпалила она. — Не понимаю, какое отношение это имеет к делу, но я сделал ей предложение, — Избранный слегка смутился, когда вспышки колдоаппаратов начали ловить его крупные планы. — Вот как? — разочарованно протянула журналистка. — А когда свадьба? — Мы пока не определились с датой, — отмахнулся парень. — Давайте о деле. — По некоторым данным мне известно, что эти события вызваны активизацией древних артефактов, — знакомый ехидный голосок послышался позади. «Откуда она здесь?» «И как всегда знает больше, чем надо…» Журналисты расступились, пропуская вперёд женщину с блондинистыми короткими волосами, что лежали пышной шапкой. Ядовито-зелёный костюм-двойка, из-под которого виднелась белая рубашка с рюшками вызывал рвотный позыв. Яркий образ дополняла вырви-глаз красная помада, что была накрашена, явно выходя за края. Гермиона внутри поморщилась от отвращения. «Эта особа бессмертная что ли?» — Так что вы скажете на это, мисс Грейнджер? Или у заместителя Министра нет времени заниматься своей работой? — Рита Скиттер блеснула фальшивой улыбкой. — Простите? — изогнула бровь Гермиона. — Как относится Виктор Крам к вашим отношениям с Эдриком Воспером, что ныне играет с ним в одной команде? Помнится, в школьные годы легенда квиддича выбрал вас как спутницу на Святочный бал, — Скиттер снова ехидно улыбнулась, а перо зашуршало над парящим в воздухе блокнотом. «Чтоб тебя! Этого мне не хватало». Репортёры, открыв рты, смотрели на гриффиндорку, ожидая, что она растеряется под таким заявлением. Эдрик Воспер был восходящей звездой сборной Болгарии. Помимо явного спортивного таланта он обладал сногсшибательной внешностью и славился своей недоступностью. На всех интервью он неустанно повторял, что нашёл женщину своей мечты, но личность её раскрывать не намерен. — Отношения? — рассмеялась Гермиона. — Вы что-то путаете, Скиттер. Или старческий маразм всё-таки берёт своё. Пора уступить место молодым журналистам. Их явно меньше волнует, кто в чьей кровати спит, — блеснула глазами Грейнджер. — Однако у меня есть колдографии, на которых молодой спортсмен выходит из вашего дома на Даунинг-стрит. — Дом номер 7 на Даунинг-стрит насчитывает 35 квартир, если я не ошибаюсь. С чего вы взяли, что мистер Воспер приходил ко мне? — улыбнулась Грейнджер. — У кого-то есть вопросы касательно дела? Рита скрипнула зубами от досады, но сдаваться не собиралась. После того, как она получила внушительный штраф за несанкционированную анимагию, журналистка с особым остервенением охотилась на грязное бельё Героини войны. Вероятно, потому что судебное дело на неё завела сама Грейнджер. — Так вы не отрицаете, что природные катаклизмы вызваны древними артефактами? — уколола за больное Скиттер, и заколдованное перо снова начало лихорадочно строчить. Гермиона смерила журналистку холодным взглядом и резко поймала назойливое перо в воздухе. Несколько журналистов охнули от удивления, но Грейнджер была непреклонна. — Мисс Скиттер, вас уже предупреждали о прытко-пишущем пере. Но я чувствую едкий запах игнора. Прошу вас, не провоцируйте меня внести поправки в законодательство о средствах массовой информации. Ещё раз вы появитесь с этой халтурой для умственно-отсталых, и мы встретимся в суде. «Скиттер, когда же ты научишься держаться от меня подальше?» — Прошу прощения, мы опаздываем на совещание. Позже Министерство обязательно сделает официальное заявление, — кивнула корреспондентам Гермиона и, не дожидаясь ответа, двинулась вперёд. Гриффиндорцы уверенно прошли по огромному холлу Министерства к лифту, оставляя разъярённую журналистку позади. — Откуда она это вынюхала? — процедил Поттер. — Пора привыкнуть, что у стен есть уши, Гарри, — ответила Грейнджер, ловя на себе взгляды. По мере того, как лифт поднимался на третий этаж, Гермиона чувствовала возрастающее нервное покалывание под ногтями пальцев. Ей хотелось встряхнуться. На совещании должен был присутствовать Малфой. «Он в прошлом. Этот ублюдок совсем тебя не волнует. Совсем. Ты же его даже и не вспоминала… последние пару… лет? Месяцев? Дней?» «Какая наглая ложь самой себе. Не вспоминала? Может, не забывала?» «А как же весь тот кошмар, что ты пережила после вашего расставания? Это называется «не вспоминала»?» «Грейнджер, Мерлинова борода! Возьми себя в руки! Пять лет. Прошло грёбанных пять лет! Не смей упасть перед ним. Снова». «Он явно упивался тем, как ты бегала за ним… Ходил к Забини, и они вместе катались по полу от смеха. Над тобой!» «И он не упустит ни единой возможности, чтобы напомнить тебе об этом позоре». «Моя милость безгранична… Трахать девушку после Малфоя, честь…». «Высокомерный сноб. Да никогда больше! Никогда в жизни! Ты охренеешь, когда поймёшь, я больше не та Грейнджер, что поверила тебе». «И ты вовсе не хочешь его увидеть?» — смеялось сознание, что будто потешалось над её отчаянными попытками вбить себе в голову безразличие к слизеринцу. «Не хочу!» — соврала Грейнджер, но понимала, что ей жутко любопытно, каким он стал. «Да я бы отдала всё на свете, чтобы не видеть его снова» «Да! Вот так», — Гермиона кивнула. «И его серо-голубые глаза…» «И его скулы… и руки… и губы?» «И этот голос и этот хвойный запах?» «Сколько раз ты, зажмурившись, представляла его?» — сознание усмехалось. «Я его не представляла!» — взревела в голове Грейнджер и начала злобно выдыхать воздух из ноздрей. «Врёшь!» «Нет! Не вру!» «Ложь… Если бы у него не были такие белоснежные волосы, то ты бы оборачивалась на каждого прохожего блондина, ища взглядом его». «Нет! Нет! Нет!» «Признайся, тебе до бесконечности интересно, чем он занимался и каким стал!» — Я сказала — нет! — вскричала гриффиндорка, закрывая уши руками. — Что? — испуганно спросил Поттер. — Что случилось, Гермиона? — зелёные глаза смотрели с беспокойством. В лифте стояло пять человек, что также недоуменно таращились на девушку. «Боже, Грейнджер… Возьми, наконец, себя в долбанные руки! Что ты творишь, блин?» — Извините, — тихо сказала она, умирая от стыда. «Хоть бы лифт доехал быстрее». — Гермиона, ты в порядке? — Да-да, Гарри. Прости, просто задумалась. — Нервничаешь? — понимающе спросил друг. — Не переживай. Я вырву ему язык, если он хоть что-то ляпнет, — глаза друга сверкнули. — Ох, Поттер! Ты — глава Аврората. Под твоим руководством работает столько человек. Ты не можешь вырывать языки направо-налево, — нахмурилась Грейнджер. — Мы уложим его на лопатки другим способом. — В случае, если не получится, я готов пожертвовать должностью ради такого удовольствия, — размял шею парень. «Кто бы сомневался». Лифт открылся, и гриффиндорцы прошли до конца коридора к большим дубовым дверям кабинета Министра магии, где должно было проходить совещание. Секретарь молча кивнула им, давая понять, что их ждут. Друзья остановились и обменялись быстрым взглядом перед тем, как распахнуть двери. Просторная комната была обставлена тёмной дубовой мебелью, а на стенах висели портреты бывших Министров и великих волшебников, что сдержанно улыбались, а некоторые и вовсе отсутствовали на своих местах. Свет заливал помещение из огромного панорамного окна, что имело вид на первый этаж, прямо на парадный холл Министерства, где ещё оставались несколько журналистов. С первого этажа окна вовсе не было видно. Вместо него было огромное зеркало, расписанное золотыми узорами. «Значит, о том, что мы говорили с прессой, Кингсли уже известно. И ему тоже. Он видел нас через это окно?» Посередине кабинета стоял длинный стол с двенадцатью стульями. Только два из них пустовали в ожидании заместителя Министра и главы Аврората. Министр стоял к ним спиной. Так же, как и мужчина рядом, чьи белоснежные волосы были небрежно уложены назад. Остальные главы отделов сидели за столом. Блондин повернулся через плечо, и Гермиона замерла на месте. Искрящийся лёд встретился с горячей карамелью. Спустя столько лет. «Вот она… Та самая встреча. Ты столько раз представляла, как это будет. Но почему сейчас всё иначе?» «Ты должна блеснуть улыбкой, чтобы он видел. Ты не сломалась. Поднялась на ноги». «Почему вместо этого хочется укутаться в одеяло и реветь?» На Драко была чёрная рубашка и приталенный тёмно-серый костюм, чётко сидевший на изменившейся фигуре. Под тканью проглядывали мышцы. Некогда худое тело обрело рельеф, который выгодно подчёркивал фасон костюма. На лице лёгкая щетина. Но всё это не имело для девушки значения. Только глаза. Холодные, как сталь. В них не было запутавшегося мальчика, не было сомнений или колебаний. В них не было тепла. Ни капли. В целом вокруг слизеринца чувствовалась напряжённая атмосфера, какая возникает рядом с волшебниками, которые довольно часто практикуют тёмные искусства. «Что же ты делал эти пять лет, что так изменился?» «Где ты был? И чем занимался?.. Вспоминал ли хоть раз меня?» «Очнись». «Вспоминал? Да разве что смеясь над твоей грандиозной наивностью и глупостью!» «Вспомни, что он сделал! Вспомни, что сказал в последнюю вашу встречу!» — Видел вашу стычку с журналистами, — вместо приветствия начал Кингсли. — Да. Гермиона заверила, что Министерство не имеет к этому отношения, но берёт всё в свои руки, — ответил Поттер, и девушка будто вернулась в реальность. — У нас мало времени. Вы, как я знаю, знакомы. Мистер Малфой прибыл сегодня утром, — быстро сказал Бруствер, открывая папку с отчётами. — Малфой, — вместо приветствия сдержанно кивнул Поттер. Но слизеринец проигнорировал его. — Грейнджер, — безразличие и отчуждённость, с которой была произнесена её фамилия, как ведро холодной воды взбодрили гриффиндорку. — Мистер Малфой, надеюсь, на плодотворную работу, — ответила она, присаживаясь на своё место. Гарри заботливо придвинул для неё стул. — Не взаимно, — отрезал Малфой. — Мистер Бруствер, я настаиваю на том, чтобы работать одному. Мне не нужен лишний хвост, — быстро продолжил он. «Господи! Какой же самоуверенный. Кретин! Как будто мы, блин, горим желанием с тобой работать. Тоже мне». — Отклоняю. Этой ситуацией в целом занималась мисс Грейнджер. Украденные артефакты только усложнили её. Так что вы присоединитесь к команде Гермионы и поможете в поисках, — ответил Кингсли и протянул гриффиндорке папку. — Сводки данных, что ты просила. Сегодня утром принесли. Ознакомься. Папка пролетела через весь стол. Гермиона взяла её в руки и пролистала материалы дела, которым занималась уже два месяца. — В таком случае вынужден предупредить, я не несу ответственности за ваших сотрудников. И нянчиться с ними не намерен, — процедил Малфой, расстёгивая пуговицу пиджака. «Голос стал грубее…» «Боже! Грейнджер! Какая разница? Тебе-то какая разница?» «Ты вообще слушаешь, что этот дебил говорит?» «Нянчиться с нами? Да пошёл ты!» «Выше голову. Спину ровнее. И не смей дрогнуть». «Пошёл ты, кусок аристократического дерьма!» — Министерство тоже не может обещать вам королевские условия, к каким вы привыкли, — съязвила Гермиона. — Грейнджер, я надеюсь, на ваше успешное сотрудничество. Прочитав рекомендации из французского Министерства, я делаю выводы, что мистер Малфой будет очень полезен. Благородно было с его стороны вызваться помочь найти артефакты, — Бруствер посмотрел на слизеринца. — Вы, я так полагаю, были не в курсе, что Люциус хранит их? — спросил Министр. — Да. Я не знал, — кивнул слизеринец. — Единственное благородство со стороны мистера Малфоя — было покинуть Англию. Жаль, что он не забыл дорогу обратно, — не могла угомониться Гермиона. «Годрика ради, возьми себя в руки». Это было по-детски глупо. И она прекрасно это осознавала, чувствуя всё то же раздражение под ногтями пальцев. Ей не хотелось выглядеть уязвлённой или хоть насколько-нибудь задетой. Блондин перевёл на неё взгляд. Она слегка поёжилась. Человек, что стоял рядом с Министром, действительно пугал. «Как же сильно он изменился. Это совсем не тот Малфой, что был прежде. Люди с таким взглядом не колеблются, произнося Непростительные». — Я ещё здесь, Грейнджер. Так, тебе к сведению. Бестактность, видимо, всё ещё отличительная черта Гриффиндора, — огрызнулся Малфой и бросил высокомерный взгляд на Гермиону. Несмотря на голос разума, гнев клокотал в ней слишком отчётливо. И это отразилось на лице гриффиндорки. «Чтоб тебя! Знаешь какая у тебя отличительная черта? Быть сплошным дерьмом в дорогом костюме! На третьей фразе вспомнил прошлое? Я уже думала, что ты начнёшь сразу с приветствия!» — мысленно кричала она. Голос Министра вывел её из состояния сдерживаемого аффекта. — Вы мне обещали, мисс Грейнджер, — строже сказал Бруствер. — А вас, мистер Малфой, прошу занять своё место. Давайте начнём. Волшебники открыли папки и пролистали материалы дела. — Конфликт между стаей оборотней Шеврона Сильвера и вампирами Валентайна Романо набирает обороты. За последний месяц большая часть сильнейших стай объединяются под главенством Шеврона. Вампиры, в свою очередь, набирают приспешников в лице вейл, — дал отчёт Избранный. — Почему мы должны вмешаться? — спросила представительница Коллегии Ордена Мерлина. — Волшебники обычно не лезут в дела магических популяций, не так ли, Эверин? — спросила она у главы отдела регулирования магических популяций и контроля над ними. — Пострадали люди, — коротко ответила полная женщина с впалыми добрыми глазами. — Вампиры нарушили законодательство, применяя опасные магические артефакты. — В целом ситуация напряжённая. Нам пора вмешаться, — добавила Грейнджер. — Это уже не просто конфликт между оборотнями и вампирами. Они собирают приспешников. Так и начиналась первая и вторая магические войны. Давайте учиться на своих ошибках и пресекать на корню, пока… — Мы бы не столкнулись с этой проблемой, если бы не ваши поправки, мисс Грейнджер! — визгливый голосок заставил Гермиону напрячься. «Дэккери…» — Прошу меня не перебивать, — холодно ответила гриффиндорка. — Я ещё не закончила. — Вы и ваши новшества изменили привычный порядок в магическом сообществе Великобритании. Знаете, чем замотивированы оборотни и вампиры в этой борьбе? — проигнорировал её высокий, худой мужчина с залысиной на голове, что являлся главой отдела по международному магическому сотрудничеству. — Между оборотнями и вампирами многовековая неприязнь! — ответил Избранный. — Это отнюдь не стало основной причиной, — мерзко усмехнулся Подрик Дэккери, блеснув лысиной. — Оборотни получили разрешение обладать волшебными палочками. Их утвердили, как полноценных граждан магического сообщества, и одарили многими другими почестями. Что до сих, по-моему мнению, глупая затея. — К чему вы ведёте? — Гермиона встала со стула, сверкнув карими глазами. — К тому, что вампиры получили меньше прав. «Я знаю откуда растут ноги этих заявлений, скользкий ты тип. Вампиры дают тебе взятки! И ты продаёшь им информацию. Просто мы не можем поймать тебя за руку». — Вампиры не обладают магией, а потому и палочки им незачем. Они не болеют, а потому и бесплатная медицинская помощь им тоже не нужна. Касательно остальных гражданских и избирательных прав — у них всё наравне с оборотнями! И, к сведению, в случае несогласия с принятыми законами, они могут отправить письмо в Министерство на рассмотрение, а не убивать ни в чём неповинных людей! — огонь пылал в девушке, и она, не мигая, смотрела на столь ненавистного мужчину, что был приверженцем старой, прогнившей насквозь системы Министерства. — Убиты были не люди, а оборотни, — невозмутимо вставил Подрик Дэккери. — По-вашему, они — не люди? — процедила Грейнджер. — Целая стая! Двадцать один человек! Среди них было пятеро детей… При активизации артефакта, что наглым образом был украден вампирами из поместья Малфоев, пострадали столько человек. Как оборотней, так и случайно оказавшихся рядом маглов. — Вампиры опасаются, что их заклятые враги могут овладеть магией! — заявил Дэккери. — Поэтому решили искоренить их, используя древние артефакты? Которые, между прочим, почему-то не изъяли у четы Малфоев. Вы были ответственны за рейд на Малфой-Мэнор. Как вы могли упустить наличие таких сильных магических вещей? — намекнула на взятку, что дал Люциус Подрику за молчание. — Эти артефакты веками хранились у Малфоев. Кто-то продал информацию об их точном нахождении, — стальной голос Малфоя заставил гриффиндорку вздрогнуть изнутри, но виду она не подала. «Даже если и голос стал грубее… но я всем своим существом ощущаю его…» — Мисс Грейнджер, — начал Министр, что всё это время внимательно слушал. — Я согласен с вами. Министерству пора вмешаться. Дела хуже, чем я предполагал. Вам нужно разъяснить новое законодательство магическим популяциям, дабы не возникало конфликтов на этой почве. Мы стремимся создать равноправие, а не хаос, — Министр потёр подбородок. — Также артефакты должны быть найдены и конфискованы у вампиров. Дальнейшее их нахождение мы обсудим на следующем совещании. Насколько мне известно, двое оборотней выжили и сейчас находятся в больнице Святого Мунго. Начните с них. Может, они располагают некоторой информацией. Есть вопросы? — Мы не нуждаемся в посторонней помощи, — сказал Гарри, намекая на Малфоя. — А тебя никто не спрашивал. Это родовое наследие Малфоев, — прошипел слизеринец, кидая презрительный взгляд на Избранного. — Я настаиваю, мистер Поттер! — отрезал Министр, на что Малфой самодовольно ухмыльнулся и развалился на стуле, уперев щиколотку одной ноги о колено другой. — Грейнджер, есть хорошие новости? Успокойте нас, — тяжело вздохнул Министр. — О, — неожиданно протянул Малфой, блеснув застёжкой ремня. — Снимайте штаны, господа. Мисс Грейнджер прекрасно умеет успокаивать. Пауза. Казалось, что заявление, сказанное с явным пошлым контекстом, заполнило собой каждый миллиметр в кабинете. Воздух застрял комом в горле. Повисла звонкая тишина, и только представитель Коллегии по экспериментальным чарам неловко прокашлялся. — Ну, всё, хорёк! Ты труп! — очнулся от шока Поттер, но Гермиона поймала друга за руку. «Держи себя в руках». — Видимо, мистер Малфой забыл, как вести себя в цивилизованном обществе. Прошу прощения у всех за его поведение, — бесцветно сказала Грейнджер. — Мою заявку на переименование «отдела регулирования магическими популяциями и контролю над ними» в «отдел урегулирования дел магических популяций» одобрили. Также спортивные состязания ещё в силе. Подготовка идёт полным ходом. Закон на принятие магических существ на официальную работу в Министерство уже на рассмотрении, — гриффиндорка старалась побыстрее дать отчёт и покинуть кабинет. Она буквально ощущала, как большое помещение сжалось до размера спичечной коробки, в которой поместили её и позорное заявление Малфоя. Такое унижение она ещё не испытывала, разве что после суда Люциуса. Возмущаться и кричать при всех она не собиралась, пропустив мимо ушей его пошлость. Только так можно было дать понять, что её это не волнует. Хотя внутри неё неумолимо извергался вулкан в желании утопить к чертям слизеринца в этой лаве. Задушить его и прыгать на могиле с безумным смехом. Но на деле она сосредоточено давала отчёт Министру магии, старательно игнорируя напряжение коллег. Уверенно закончив отчёт, она всё ещё ощущала любопытные взгляды. «Хотите знать, что между нами было?» «Ничего. Абсолютно. Жалкий фарс». Кингсли неловко кивнул и закончил совещание. Девушка моментально встала и покинула кабинет. Ноги несли её по коридору, а в голове застряла едкая самодовольная улыбка. «Ну, а на что ты рассчитывала? Что он всё забудет? Любезно сделает вид, что ничего не было?» «— Я хочу успокоить тебя… — Ты успокаиваешь меня. — Немного иначе… вот так», — всплыли воспоминания. Густой пар в душевой раздевалки Хогвартса. Она на коленях перед ним. Его глухие стоны. И её неуверенные движения. Она так старалась сделать ему приятно. Отдавала всю себя. Девушка раздражённо закрыла глаза. Гермиона влетела в свой кабинет, с размаху захлопнув дверь, и зарылась пальцами в волосы, расчёсывая кожу головы. Гриффиндорка постоянно так делала, когда сильно нервничала. Плохая привычка. «Ублюдок! Боже! Какой же ты мерзкий ублюдок, Малфой!» «Скольким ещё людям ты рассказывал это?» «Грейнджер, какая же ты дура… Может, он и вовсе на всю гостиную Слизерина трещал об этом. Поэтому по всей школе остаток года все смеялись над тобой! Говорили, что Слизеринский Принц наигрался. Мерлин! Зачем ты снова меня сводишь с этим…» — но мысли её прервал голос за спиной. Она чуть не подпрыгнула от удивления. Штормовые глаза смотрели с ехидством. Парень вошёл в её кабинет абсолютно беззвучно, держа руки в карманах брюк. Пиджак был расстёгнут. — Дай мне полные сведения о вампирах Валентайна Романо, — приказной тон. — Ты, — прорычала Грейнджер, накладывая заглушающее на дверь. Она замахнулась для пощёчины, но он молниеносным движением откинул её руку. От чего гриффиндорка даже слегка растерялась. «Какая быстрая реакция…» — Что ты себе позволяешь?! Что это было?! — взревела она. Малфой улыбнулся, но в глазах была лютая стужа. Будто он убивал девушку напротив одним взглядом. — Да брось, Грейнджер. Как-то же ты дослужилась до заместителя Министра. Признавайся. Под скольких пришлось лечь? Гермиона задохнулась от шока. Она боролась с сексисткими взглядами таких, как Подрик Дэккери. Работала до потери сознания, чтобы чего-то добиться, а он думает, что её назначили через постель. «Я же не ты, чтобы использовать такие грязные методы!» «Стоп. Гермиона. Он не дурак. И пытается тебя разозлить не просто так. Ему что-то нужно», — сверкнуло в сознании. «Ну, конечно… Он хочет, чтобы ты взорвалась и отказалась работать с ним». А после выбить себе артефакты обратно». «Хитрый хорёк. Не дождёшься!» — После того, как мы закончим дело, я добьюсь конфискации всех магических артефактов у твоей семьи. Будь уверен! — сверкнула глазами Грейнджер. — После того, как я найду артефакты, они вернутся в фамильное хранилище. Где им и место. Поняла? — прошипел слизеринец. — Нет! — взбесилась Гермиона. — А кто мне помешает? — ледяные глаза гневно прожигали её насквозь. — Я сказала - нет! — взревела Грейнджер. — Ни за что они не вернутся к тебе! Ты — последний человек на планете, кому можно их доверить. — Что же это… твоя любовь переросла в ненависть, а? — злобно выплюнул Малфой, делая акцент на первом. Она замерла, смотря на человека, которого старательно пыталась забыть всё это время. Человека, которого отчаянно старалась выбросить из своей жизни. Стереть. Сжечь. Уничтожить в своей памяти. — Любовь и ненависть слишком сильные чувства. Ни одного из них ты не стоишь, — с ядовитой улыбкой ответила она, намереваясь уйти. Но спустя мгновение её грубо припечатали к двери. Длинные пальцы сжали тонкую шею, не давая вздохнуть. Всего пара дюймов отделяла гриффиндорку от Малфоя. Он прожигал её взглядом серо-голубых глаз. В нос ударил терпкий аромат хвои, что смешался с мятой. Но гриффиндорка не могла вдохнуть глубже. — Твои сучьи игры меня не волнуют! Артефакты вернутся в фамильное хранилище, и на этом точка, — прошипел слизеринец, крепче сжимая горло. Грейнджер была далеко не из тех, кого можно напугать грубой силой. Рука скользнула под юбку, вынимая точёный кинжал, удобно расположенный на кожаном ремешке у внутренней стороны бедра. Это было странной привычкой: иметь возможность пользоваться магией, но прибегать к ношению холодного оружия под юбкой. Однако сейчас оно было как нельзя кстати. — Только через мой труп! — прохрипела она, ловким движением уперев холодное остриё в живот блондина. Малфой опустил взгляд на кинжал и криво усмехнулся. — Тогда, надеюсь, ты сдохнешь в ближайшее время… Ну же. Давай. Дерзни! — прошептал он у самых её губ. «Думаешь, я этого не сделаю?» «Ты сильно ошибаешься» — Отпусти меня, — сверля его взглядом, ответила Грейнджер. — Тебе не избежать проблем, задуши ты меня здесь, — в его глазах что-то промелькнуло всего на секунду. «Боль?» — Я не стану марать руки о гриффиндорскую шлюху. Много чести, — усмехнулся он, резко отталкиваясь от неё. «Не придумывай себе то, чего нет, Гермиона. Он не способен ни на какие чувства, кроме убогих и мерзких». — А зубочистку свою спрячь. Не смеши меня. Может, Уизли с Поттером и напугает эта херь. Но для меня это не больше, чем твой извращённый фетиш. «Мой фетиш, говоришь? Да я тебе глотку перережу им!» — Как только я найду артефакты, сразу же верну их в фамильное поместье и сам займусь их контролем, — холодно сказал он, застёгивая пиджак. — Это мы посмотрим, — поправляя платье, процедила Грейнджер. — Ещё не вечер. Малфой демонстративно достал свой носовой платок и начал тщательно вытирать руку, которой держал её за горло, брезгливо сморщив нос. «Боже! Дай мне сил! Не убить его прямо сейчас!» Она раздражённо закатила глаза. — Нужно допросить выживших оборотней, которые сейчас находятся в Мунго, — недовольно бросила ему гриффиндорка. — Вряд ли они хоть что-то знают, — пожал плечами слизеринец. «Я согласна даже в Азкабан отправиться за убийство этого придурка! Напыщенный! Невыносимый! Мерзкий! Пошлый!» «Соберись, Гермиона!» — в сотый раз мысленно повторила себе гриффиндорка, пока шла по коридору. Малфой держался от неё на расстоянии, но спиной она ощущала его взгляд. — Не знал, что мистер Малфой предпочитает девушек с характером, — донеслось до девушки из-за угла. Подрик Дэккери, облокотившись на стену, курил сигарету. — В помещении Министерства курить запрещено, — холодно сказала Грейнджер. — Вам бы дома у кастрюль таким тоном разговаривать, — усмехнулся глава отдела международного магического сотрудничества. — А вам в доме престарелых свои нотации читать, — моментально огрызнулась девушка. Мужчина гневно выдохнул и потушил сигарету. — Научитесь сначала уважать старших, перед тем, как выступать на совещаниях! — взорвался мужчина. — Молоко с губ не пересохло, а уже перечат… — Как глупо уважать людей за возраст, а не за поступки, — неожиданно вставил Малфой, презрительно сузив глаза. «Он заступился за меня?» «Да брось. Не придумывай себе!» «У него тоже с Дэккери есть личные счёты. Давняя неприязнь?» «Вот это больше похоже на правду». — Танцуете на острие ножа, мистер Малфой? — гадкое выражение лица вызывало желание съездить по нему кулаком. — Молитесь, чтобы не оказалось так, что это вы продали информацию о нахождении артефактов вампирам. Я не прощаю предательства, — угроза была сказана таким тоном, что никто бы и не стал сомневаться. «Он тоже догадывается о том, что Дэккери замешан в этом деле?» «Не прощает предательства?» — Гермиона чуть не фыркнула. — Будьте бдительны, мистер Дэккери. Я вижу ваш конец. Он близко. Вы не сможете вечно скрывать свои бессовестные коррупционные махинации, — улыбнулась Грейнджер и уверенным шагом прошла к лифту. — Самоуверенная соплячка! Твоё место на коленях перед мужем. Как правильно отметил Малфой… — рявкнул ей вслед Дэккери. Грейнджер остановилась. — Мне вас жаль, — усмехнулась она. — Сколько перед вами на коленях не стой, мужчиной от этого вы вряд ли станете. «Никто не смеет мне указывать, где моё место». «Я сама знаю». «Мы построим новый мир. Новый закон. Никакой коррупции. Никакой фальши». «Мир, в котором каждый будет иметь свои права. Где будет царить добро, благодетель и толерантность. За нами будущее, а не за такими гнилыми подонками». «Так что закрой свой рот и смотри!» «Я подниму всех угнетённых с колен. И заставлю подавиться своим же ядом тебя и тебе подобных!»