Половое перевоспитание

***

Просыпаясь утром, Чонгук думал, что самый пиздец миновал. Однако Субин, обнаружившая себя в жарких объятьях парня, рефлекторно подскочила на ноги и даже, кажется, вскрикнула. Чон кое-как разлепил веки и попытался понять, что же тут происходит. И чего она так реагирует, после всего, что вчера было? Хотя, громко сказано на самом деле, потому что они всего лишь поцеловались, не особо серьёзнее, чем в первый раз, а затем поднялись в комнату, чтобы отрубиться прямо в одежде. Ладно, в этот раз хоть вместе, а не по отдельности. Кстати, это всё Субин, которая не хотела отлипать от Чонгука. И вот сейчас она снова устраивает этот абсурд. — Нуна, доброе утро, — сонно улыбается парень, вытягивая руки вперёд. — Иди обратно, мне без тебя холодно. — Ты спятил? — девушка смотрит на Чона, как на умалишённого, а затем прокручивает в голове весь вчерашний вечер и понимает, что нет. С ним-то как раз всё окей, а вот Субин, кажется, страдает хернёй. — Да ладно, нуна, признайся, что я тебе нравлюсь. Да, это так. Но чисто из вредности Субин скрещивает руки перед грудью и отворачивается, говоря короткое: — Нет. — Отрицание — первый признак подтверждения, — ухмыляется Чонгук, тоже поднимаясь и подходя к девушке вплотную. — Ты гей? — вдруг спрашивает она. — Нет. С чего это ты... — Чон не понимает, к чему вообще такие вопросы, но Субин вдруг копирует его выражение лица и передразнивает: — Отрицание — первый признак подтверждения. Чёрт возьми. Ну и за что она ему такая досталась? — Как ты можешь говорить мне такое после того, как сама поцеловала? — Чонгук притворно обижается, наклоняясь к Субин, а она тем временем потихоньку отползает назад. Блять. Даже не поспоришь. Самое ужасное, что Субин всё помнит, а поэтому не может с пеной у рта доказывать, что ничего не было. Врать она не умеет абсолютно, зато увиливает прекрасно. Поэтому Хан просто начинает говорить о том, что хочет поскорее поесть, однако Чонгук с этим мириться не желает. Поэтому он подхватывает старшую на руки, заставляя обхватить себя ногами и руками, а затем прижимает Субин к ближайшей стене и приближается достаточно, чтобы вот-вот поцеловать её. — Нуна, а кто вчера угрожал мне? — вкрадчиво спрашивает парень, наблюдая за тем, как лицо девушки стремительно пунцовеет. Ещё бы. Субин прекрасно чувствует своими ляжками то, чего боится больше всего на свете. И если характер Чонгука уже выписан из списка неподходящих для отношений, то что с остальным делать-то? Когда-нибудь придётся столкнуться с неизбежным, если Субин сейчас сдастся. И тем не менее, она сглатывает образовавшуюся во рту слюну, собирает всю силу в кулак и говорит: — Я, — звучит даже как-то с вызовом, словно привычная Субин вернулась. — И что теперь? Хочешь, чтобы я всё это исполнила или как? — Я пока не решил. Но если ты будешь моей девушкой, то я разрешаю тебе делать всё, что хочешь. Даже привязать меня к кровати. Ты же этого хотела, да? Субин настолько в ахуе, что не соображает, кто бы мог слить её Чонгуку. Она и не думает об этом, потому что все мысли заняты Чоном, смотрящим ей прямо в глаза и покорно ожидающим ответа. Если он до сих пор не изнасиловал её, то значит и в будущем не сделает ничего плохого. Нет, серьёзно. Субин решила, что готова как-то решить ситуацию с тем, что Чонгук не девушка. Хрен с ним, с этим полом уже. — Просто поцелуй меня уже, — выдыхает девушка, сама подаваясь навстречу. И плевать, что от неё за километр разит алкоголем, ведь от него тоже. На этот раз они полностью в своём уме, и больше Субин не сможет списать это на дохуиллион внешних факторов. Она сама безумно хочет Чонгука, и это факт. *** Следующий день в универе начинается с коллективного "О-о-о-о" от ребят. А всё потому, что Субин не смогла сопротивляться, когда Чонгук с самой общаги взял её за руку и заставил идти так до самого универа, на пороге которого уже топтались все остальные. Девушка хочет под землю провалиться от стыда, потому что эти парни прекрасно знают, сколько Субин динамила младшего, отмахиваясь своим лесбийством. А теперь что? Она стоит, словно школьница, и втыкает взгляд в землю, пока остальные ржут. — Чё вы угораете? — не выдерживает Гук. — Я просто представил тебя с вагиной между ног, извини, — утирая слёзы, чуть ли не пищит Тэхён. Чимин же поправляет, что это Субин сменила пол, и теперь они с Чоном два гея, после чего все резко затыкаются и в шоке смотрят на Пака. — Мне щас не показалось? Чимин заговорил про геев... сам? — Джин несколько раз похлопал глазами, попросив ущипнуть его, что с удовольствием сделал Намджун, что стоял рядом. — Ай, да не за жопу же, дурень! Пришла очередь Чонгука и Субин смеяться. — Видимо, общение с Мивон его немного вылечило, — предполагает Юнги, а Чимин дёргается, из-за чего Субин начинает подозревать, что лечение чиминовской гомофобии проходит с особым усердием. У онни же целая полка всяких секс-игрушек. — Она тебя там случайно не приобщает к аналу, Чимин? — спрашивает Субин, на что получает агрессивное отрицательное мотание головой. — Ты бы с ночёвкой у неё поаккуратнее оставался... Всю дорогу до аудитории Чимин идёт, периодически сжимая пятую точку от пугающих фантазий. Спасибо Субин, ему теперь Мивон со страпоном в кошмарах будет сниться. Сама же Хан впадает в не менее дикий ужас, когда случайно слышит в туалете разговор двух студенток. Они явно говорят про потерю девственности, да ещё и с таким разочарованием, что Субин ненадолго впадает в панику. А после фразы "Столько крови было..." в голове девушки появляется мысль о том, чтобы вернуться обратно к женскому полу. Только вот уже поздняк метаться. Субин здраво решает, что насиловать её никто не будет, а значит время до дня Х ещё есть. Несколько часов в интернете, гетеросексуальная порнуха и помощь Тэхёна с Мивон всё разрулят. По крайней мере, Субин на это очень надеется...