***
Рэйн Шайн бежала. Слезы застилали ее глаза, но она раз за разом лишь смахивала их копытом, не давая себе ни секунды на передышку. Сейчас она мысленно проклинала свою природу кирина, сейчас обернувшуюся против нее черным огнем, чувствуя, как в груди бушует монстр, норовящий вылезти наружу. Она понимала, что отряд, гнавшийся за ее подопечными, был совсем небольшим; обернувшись, она бы на раз-два расправилась с ними, но риск был слишком велик, и ее сила стала бы для нее и погибелью. Погоня оторвалась: ровные ряды гвардейцев встретились нос к носу с обезумившими от горя, разъяренными нириками, и были разбиты. Огненные чудовища бросались на них, поваливали на землю и оставляли ужасные ожоги. Сквозь пелену перед глазами солдаты смотрели на свою смерть, словно сторонние зрители, и не могли пошевелить и копытом, чтобы себя защитить; казалось, что наваждение вот-вот спадет и силы, как и способность ясно мыслить, вернутся, но разум оставался мутным, а мысли далекими; их тела, между тем, догорали. Факелы упали в траву, а алый огонь смешался с разноцветным, мертвым, бегущим по хвостам и гривам нириков. По лесу разнесся черный дым. Сердце Рэйн Шайн затрепетало сильнее: никто и никогда раньше не смел поднимать копыто на что-то такое святое, как эти леса! Тысячелетиями пони избегали этих мест, и лишь кирины жили в достаточной гармонии с природой. Все их существо, даже магия подстроилась под лес; они не просили ничего, лишь спокойствия, и веками были услышаны, чтобы сейчас в их дом ворвались, разрушая долгожданное счастье! Полное, ничем не скованное… Ноги Рэйн Шайн задрожали, и вот она упала, заходясь в кашле из-за долгого бега, слез и дыма. Пожар распространялся, уничтожая гектар за гектаром долины, старше, может быть, чем сама Селестия… Обзор был передернут пеленой влаги. Она бежала, скорее, по инерции, чем действительно осознавая свои действия; скакала, мыслями будучи совсем не здесь: проклиная себя. За то, что вновь осталась одна, бросила свой народ в минуту, когда была нужнее всего; не выступила против завоевателей, трусливо поджав хвост; потеряла, в конце концов, все. Она понимала, что нужно спасать. Себя, свой дом и свой народ; спасать, бежать в Роквилль и отсылать письмо, просить помощь… А после ждать, молясь, чтобы все это не было спланировано Кантерлотом… Но колени дрожали. Рэйн Шайн честно пыталась подняться, но укутывающий ее тело дым пробирался в легкие, не давал — уже физически — дышать, а глаза, из которых все не переставали литься слезы, закатывались. Рэйн Шайн повалилась на землю, подняв небольшое облако пыли, и окончательно потеряла сознание.***
Древо было защищено магическим полем с того самого раза, когда чуть не было уничтожено ужасными лозами Дискорда. Теперь здесь работала не всякая магия: то есть ничего, кроме заклинаний для работы с Элементами. Таким образом, Твайлайт переместилась в Вечнозеленый лес, максимально близко к зачарованной пещере, неподалеку от которой и заметила Селестию, задумчиво смотрящую вдаль. — Принцесса? — осторожно спросила Спаркл, поравнявшись с наставницей. — Я вспоминаю мрачные времена, дорогая Твайлайт… — покачала головой Селестия, заходя внутрь. Спаркл понимающе кивнула, закусив нижнюю губу, и вошла следом. — Я смела надеяться, что никогда больше мне не придется пользоваться этим заклинанием. — Мне трудно вспоминать тот момент, когда я впервые использовала Элементы против Дискорда, — Твайлайт полоожила копыто на плечо к обернувшейся к ней Селестии. — Но после я понимаю, сколько бед бы он натворил, и что именно заточение в камне сделало его тем, кем он является сейчас. — Да… — вздохнула Селестия, возведя глаза к высокому своду грота, под которым величаво раскинулись белые, могучие ветви Древа Гармонии. Сейчас волшебное дерево сверкало, и свет этот смешивался с сиянием Элементов, вкрапленных в него камнями-самоцветами, отчего взгляд на него был сравним со взглядом на солнце в зените. Невероятное величие и в то же время ни с чем не сравнимая боль. Твайлайт с улыбкой смотрела на Дерево. В ее голове вихрем проносились все те моменты, когда она, будучи окруженной друзьями, использовала Элементы, изгоняя из Эквествии очередного врага… — Слова несложные. Главное — твои мысли, — начала тем временем Селестия. — Очисти разум. Открой сердце. Загляни в душу. Как тогда, когда ты стала аликорном… — прикрыла глаза она. Твайлайт последовала ее примеру. — А теперь произнеси это: «Per puritatem cogitationum mearum fragmenta animae meae coniungo et nomen meum concordia est» Спаркл вскинула брови, и Селестия, вздохнув, принялась копытом писать слова на земле. Выдохнув, Твайлайт приоткрыла глаза и зачитала заклинание про себя. Ее рог засветился ярким, почти белым, пурпурным; Элементы в кроне Древа засияли в прозрачной розовой дымке и приподнялись в своих выемках. Спаркл выпрямилась, по-королевски гордо, и прочла последние слова. Внезапная вспышка на секунду ослепила обеих; потерев глаза копытом, Твайлайт увидела, что Элементы остались на своих местах. — Не вышло… — только и пробормотала она. — Хм… — задумалась Селестия. — Попробуй еще раз… Но, возможно, причина в другом… Твайлайт кивнула и расставила ноги чуть шире. Сделав глубокий вдох, она прочитала заклинание уже вслух; воздух задребезжал от магического напряжения, мышцы во всем теле Спаркл напряглись. После вспышки же вновь ничего не изменилось. — Я попробую еще! — захлебнулась воздухом Твайлайт, топая задним копытом. — Сдается мне, дело не в технике, — промолвила Селестия, смотря своей ученице в глаза, — а в том, что на твоей душе беспокойно, поэтому ты не можешь вступить в гармонию со своим духом… Есть ли что-то, что беспокоит тебя? — Много чего, на самом деле… Но разве это не всегда так? — Да. Но однажды ты поймешь, что спокойнее всего в самом сердце бури, — грустно улыбнулась Селестия. — После тебе будет страшно туда оборачиваться, сейчас тебе страшно загадывать; но в тот момент ты будешь уверена во всем. — Но, принцесса, я не понимаю… — Это нормально, — успокоила Твайлайт та. — Но было бы лучше решить все сейчас. — Мои переживания совсем не относятся к самим Элементам… — сказала Спаркл, покидая грот. — Я думаю о Ванхувере, о друзьях, о Рарити… Это все навалилось так внезапно!.. — Я понимаю твои чувства. Правитель постоянно ощущает это: неуверенность и удушающую слабость, тяжесть ожиданий и бремя ответственности… — Да, да! — Твайлайт подняла взгляд и посмотрела на солнце. Оно, как и всегда, висело на небосводе… — Олицетворяя собой вечность, — проследила за взглядом ученицы Селестия. — Помни: что бы ни случилось, солнце будет сиять. — А если станет некому его поднимать? — Как до меня с этим справлялись, так и после нас всех справятся. — Эгоистично. — Зато становится легче дышать. Твайлайт только кивнула.***
— Эй, подруга, ты в норме? — перед глазами все расплывалось. Незнакомка провела копытом по лбу Рэйн Шайн и расслабленно улыбнулась. — Д-да… — Рэйн Шайн моргнула в оцепенении и завозилась, пытаясь перевернуться на живот и встать. — Побереги силы, — похлопала ее по плечу неизвестная пони, возвращаясь к тому, от чего ее оторвало неожиданное пробуждение Рэйн Шайн — медитации. Скрестив задние копыта и сидя на крупе, она сложила вместе передние и прикрыла глаза; умиротворенная улыбка украшала ее мордочку, обрамленную растрепанными персиковыми дредами. — Торопиться некуда. — Как раз наоборот… — на выдохе сказала Рэйн Шайн, поднявшись на копыта и согнув переднее, осматриваясь. — Где это мы? И кто вы такая? — Я Три Хаггер, приятно познакомиться, — все так же с закрытыми глазами ответила та. — Мы где-то в долине Пика Страха… При этих словах Рэйн Шайн крупно вздрогнула, заозиралась и вскрикнула: — Пресвятой Пэн-хоу! Лес… — она запнулась, не в силах произнести следующие слова, — он все еще горит?! — Ага. Говори потише малость, ты сбиваешь чакры… — она на мгновение приоткрыла глаза. — Воу-воу, креза! Твоя аура такая, типа, дерганная… — Три Хаггер успокаивающе подняла копыта. — Аура? Ох, это сейчас совсем не!.. Как мы вообще здесь?.. — Я бы оставила тебя там, где ты лежала, но твоя аура такая… прикольная. Мне стало интересно. А ты хотела остаться там? — Нет, ох… — Рэйн Шайн приложила копыто ко лбу. — Я даже не буду спрашивать, что ты вообще делала в таком месте… — Появилась маза. — Без понятия, о чем ты… — прошептала Рэйн Шайн. Посмотрев на горизонт, она отступила на пару шагов назад. — Нужно убираться. Скоро огонь придет и сюда… — Иди. — А ты?.. — бросила из-за спины Рэйн Шайн. — Медитировать здесь… отпадно. — Ну-у, э-э, ладно… Береги себя… И спасибо?.. — нерешительно пробормотала Рэйн Шайн. — Роквилль… Недалеко, я надеюсь? Три Хаггер указала копытом в сторону. — Еще увидимся, подруга. На это Рэйн Шайн неопределенно кивнула и помчалась в указанном направлении, изредка оглядываясь назад, на умиротворенную фигуру, в одиночестве сидевшую посреди луга; вскоре дым отрезал ее от взгляда Рэйн Шайн, и та прибавила ходу. Вскоре деревья стали редеть, а солнечные лучи частоколом освещали траву; Рэйн Шайн мысленно поблагодарила духов за то, что они послали ей эту странную, но такую нужную спасительницу. Уже с опушки можно было различить вдалеке серые крыши каменных домов Роквилля, и Рэйн Шайн устремилась к ним. Солнце в небе достигло зенита.***
Твайлайт, покачав головой, посмотрела на Древо. — Может быть, вы используете их? — она заискивающе посмотрела на Селестию. — Вся твоя жизнь — один большой урок, — покачала головой та. — И это лишь еще один рубеж, который тебе придется пересечь. — Но судьба Эквестрии зависит от этого!.. — Я была так юна, когда унаследовала престол… Это случилось внезапно, и я, хоть и знала, что когда-нибудь к этому приду, была растеряна. Смотря на тебя, я всегда знала, что ты станешь моей наследницей. Ты стала для меня опорой и, что бы ни говорила Луна, я знала, что делаю. Я понимаю твои чувства, но также разумею, что однажды меня не станет, — Селестия приобняла Твайлайт за плечо и поправила ее гриву. — Я не желаю тебе зла, но если сейчас я сделаю все сама, то окажу медвежучью услугу. Это не последний раз, когда Эквестрия стоит на грани… Я всегда помогу тебе, но судьбоносные действия тебе придется предпринимать самой. — А если я не смогу?.. — Иногда на передний план выступают те, кто, как могло казаться, не играют важной роли… — Селестия загадочно улыбнулась. — Это не значит, что нужно плыть по течению. Просто в ходе борьбы все может кардинально поменяться. — Стоит ли мне попробовать снова? — Твайлайт нерешительно посмотрела на Селестию. — Если буря в твоем сердце поддалась. Помедлив мгновение, Спаркл направилась к выходу из пещеры. — Тогда мне стоит вернуться в Кантерлот. Селестия кивнула, и два аликорна одновременно исчезли в белых вспышках.***
"Уважаемая принцесса Твайлайт Спаркл! Я, вождь киринов Пика Страха Рэйн Шайн, пишу вам по поводу армии под неизвестной символикой, вторгшейся на наши земли. В ходе атаки лес непоправимо пострадал; все кирины обратились в нириков. Стоит уточнить, что зачарованный огонь нириков не потухнет сам и будет захватывать все новые и новые территории все быстрее и быстрее. Я настоятельно прошу вас разъяснить ситуацию и оказать помощь.
С почтением, Рэйн Шайн»
Прочитав перенятое из лап Спайка письмо, Твайлайт почувствовала, как ее грива встала дыбом. — Святые аликорны… — пробормотала она, прикрывая копытом глаза. — Стоит обратиться в Клаудсдейл, — прошептал Спайк, пробежавшись глазами по бумаге. — И Эпплджек… Ох, как жаль, что Флаттершай пропала! Они могли бы вновь успокоить киринов, как тогда, но… — Цербер! — глаза Твайлайт в панике расширились, и она, приложив копыто ко рту, заходила по просторной зале. — Почему, почему именно сейчас?!. Посмотрев на подругу, которая сейчас явно была не в себе, Спайк достал пергамент и перо. Быстро настрочив короткую записку Эпплджек, он сжег ее, поймав вопросительный взгляд Твайлайт. — Все уладится, — похлопал её дракон по плечу. — Ох, Спайк, — Спаркл обняла его, всхлипнув. — Пинки! — воскликнул Спайк, резко отстраняясь от подруги. — Она ведь олицетворяет Элемент Смеха, точно сможет разрешить все! — Я так не думаю, Спайк, — Твайлайт с сожалением покачала головой и, проведя копытом по плечу друга, отвернулась. — Мы уже пробовали однажды, помнишь? Мы все уникальны и незаменимы… — Но мы не можем не попытаться, — дракон сжал кулаки. — Всё же, в этот раз ситуация иная. — Да, конечно, ты прав, но… — Спаркл прервалась и, выдохнув, притопнула передним копытом. — Напиши Пинки и Эпплджек. Пусть сразу отправляются на Пик Страха… Я прямо сейчас отправлю туда отряд. Они будут ждать их и защитят, если кирины не поддадутся. Так и передай. — Есть! — Спайк шутливо отдал честь и взялся за перо. Твайлайт же, тоскливо проводив взглядом лучи солнца, почти достигшего западный горизонт, открыла дверь залы и обратилась к привратникам, что, словно каменные статуи, безмолвно несли службу: — Мне нужен начальник стражи. Сейчас же, — затем она захлопнула дверь, решив не ждать дежурного ответа солдат.***
— Это местечко выглядит куда хуже, чем когда мы в последний раз здесь были, — брезгливо сморщила нос Эпплджек. — Здесь немного мрачно, но в целом!.. — Пинки подпрыгнула, осматриваясь на оставленный позади вокзал. — Нет, посмотри туда! — Эпплджек указала на небо вдали, заволоченное клубами черного дыма. — Флаттершай бы пришла в ужас… — поежилась Пай. — Кстати, почему не она поехала с тобой? — Я не знаю, — отрицательно покачала головой Эпплджек. — В последнее время Твайлайт ни о чем нам не рассказывает, — она приложила копыто к груди. Пинки хмыкнула. — Миссис Пай! — громко шепнул кто-то из-за кустов. — Мисс Эпплджек! Обернувшись на звук, подруги озадаченно посмотрели друг на друга, после чего пошли к источнику шума. За двумя большими кустами их поджидало около пяти пони в золотой броне, один из которых обратился к подругам: — Мы — отряд, выбранный ее величеством для вашего сопровождения. Всего нас двадцать пять, мы группами распределены по лесу. Мы проводим вас к месту скопления нириков, в случае непредвиденных обстоятельств к нам придут на помощь остальные. — Рады встрече, — натянуто улыбнулась Эпплджек. — Можете идти впереди. — Приветствую! Надеюсь на продуктивное сотрудничество! — Пинки отчеканила эту фразу и отдала честь, но эта ее серьезность выглядела лишь несколько смешно. Стражи, сохраняя серьезное выражение морд, ответили молчаливый поклоном, после чего последовали к предполагаемому месту сбора разгневанных или, более того, напуганных созданий. Невероятный по своим масштабам лесной массив оставил после себя не менее впечатляющее пепелище, путь через которое вызывал у шествующих различные впечатления: Эпплджек было тяжело находиться среди частокола угольных шпилей, но она верила, что сохранившиеся в земле корни смогут спустя время дать продолжение кипевшей здесь жизни; Пинки Пай пейзаж и завывавший меж голых ветвей ветер напоминали о каменной ферме, но зеленевшие раньше деревья чернотой своей теперь напоминали лакрицу, отчего на душе становилось тоскливо. Стражам, в свою очередь, по долгу службы не полагалось чувствовать ничего и в то же время следовало контролировать ситуацию. Дым сгущался. Все чаще товарищам приходилось спешно отпрыгивать в сторону от падающих горящих веток или шарахаться от вовсе повалившегося дерева. Дышать становилось все труднее, и через десять минут пути всякие меры по сохранению тишины пропали под гнетом кашля, судорожно сжимавшего легкие путешественников. Не добавляло удовольствия и то, что по мере продвижения путников все громче становился странный гул, идущий из чащи. Эпплджек все больше и больше хмурилась, подозрительно оглядываясь по сторонам; Пинки же как ни в чем не бывало прыгала в самом хвосте группы. Гул все больше становился похожим на плач, гулко раздающийся эхом в сердце Эпплджек и Пинки. Последняя же замедлилась и, став серьёзнее, подняв бровь и перейдя на обычный шаг, подошла ближе к Эпплджек. — Здесь, — остановился гвардеец, раздвигая копытами густые кусты. Взору путников открылась большая поляна, на которой устроились нирики. Все еще готовые броситься на любого незваного гостя, они уже несколько успокоились и теперь ютились преимущественно в центре, вокруг нескольких уложенных рядом друг с другом тел. Приглядевшись, Эпплджек удивленно распахнула глаза: это были кирины, совсем бледные и, кажется, бездыханные. Столпившиеся вокруг нирики были печальны. Многие валялись на земле и истошно выли, скребя заостренными копытами землю; слезы их, ручьями стекавшие из полыхающих огнем глаз, шипели и испарялись. Другие же в ярости топтали последнюю траву, что чернела и морщилась под ударами раскаленных копыт. Кирины, добродушные лесные жители, сейчас совершенно потеряли себя, без зазрения совести уничтожая собственный дом. — Я не вижу Рэйн Шайн, — шепнула Эпплджек, придя в себя. — Здесь произошло большое горе… — грустно протянула Пинки, отворачиваясь от жалкого зрелища. — Да, что-то точно крупнее бытовой ссоры, — невесело усмехнулась Эпплджек. — Я обязан предупредить, что показываться сейчас опасно, — добавил так и не представившийся солдат. — Но мы не можем отсиживаться тут, — отрезала Эпплджек. — Сделаем так: мы пойдем туда, а вы будьте наготове. Но помните: действовать нужно максимально осторожно, чтобы не разозлить их еще больше. И, не дождавшись ответа, она прыгнула прямо на луг. Пай вскрикнула: — Подожди Пинки! — и через мгновение бросилась следом. — Здравствуйте, друзья! — приветственно подняла копыто Эпплджек, поймав на себе озадаченные взгляды нириков. Сцена замерла, и ей нужно было за эти доли секунды расположить к себе этих ненасытных чудовищ. — Моя имя — Эпплджек. Мы уже были знакомы с вами, помните? — нирики переглянулись. Несколько из них, принюхиваясь и раздувая ноздри, подобрались чуть ближе. Заметив это, инициативу перехватила Пинки: — А Пинки зовут Пинки! — она радостно вскочила на задние копыта, широко распахнув передние. — Вы кажитесь крутыми, ребята. Давайте вместе зажжем! — и она дернула себя за кудрявую челку, невесть откуда доставая дудочку уди-уди. Она подула, издавая свист, предвещающий праздник. Услышав громкий шум, нирики поджали уши и оскалились, приближаясь уже угрожающе. — Пинки! — Эпплджек заслонила подругу, встав к ней полубоком. — Не подходите! Очнитесь же, посмотрите, что вы творите! В ответ на это нирики лишь утробно зарычали и бросились на подруг. — На помощь! — истошно закричали они, бросаясь к кустам-укрытию. Оттуда уже выскочил гвардеец, обнажив копье, которое держал в зубах, направляя на толпу. Кивком он указал себе за спину, призывая подруг спрятаться, и снова попятился к кустам. Из-за них в небо взмыли два пегаса из отряда, замершие чуть позади своего лидера. Внезапно воздух со свистом разрезал откуда-то сбоку хлесткий удар зеленой лианы, отбросивший пони на пару метров, а после из-за спин оставшихся в укрытии солдат величественно выпрыгнула высокая кобыла с длинным закрученным рогом, витки на котором подсвечивались бордовым, и длинным хвостом с изумрудной кисточкой. Эпплджек, подняв глаза, приоткрыла рот и попыталась встать, а Пинки потирала ушибленный круп. Незнакомка же тем временем начала говорить: — Кирины! Остановитесь! Не совершайте ошибок прошлого. Вспомните, к чему приводит ярость. Отпустите злобу, верните себе свой облик, и мы вместе добьемся справедливости! — она призывно подняла копыто, на которое нирики посмотрели, подняв головы, словно зачарованные. В этот момент два пегаса, пришедшие в себя после неожиданного появления незнакомки, покрепче сжали в копытах рапиры и, разогнавшись, бросились на нее. Вздрогнув, та направила к ним лиану, молниеносно связавшую и повалившую на землю бойцов, но слишком поздно: дернувшись от резкого движения, нирики расценили это как нападение и, вновь обнажая клыки, единогласно бросились на чужаков. — Пэн-хоу! — в отчаянии выкрикнула кобыла. От еще не тронутых пламенем деревьев змеями поползли корни, запутываясь под ногами огненной стеной несущихся нириков и вырастая перед ними высоким забором. Сама же незнакомка в один прыжок запрыгнула на растущий неподалеку дуб, а пресловутая лиана единой веревкой связала весь отряд и камнем бросила его на несколько десятков метров назад.***
Эпплджек показалось, что она на мгновение потеряла сознание. Очнулась она, лежа на Пинки Пай, в паре метров от груды тел в доспехах, как раз в тот момент, когда незнакомка, спасшая их, в несколько прыжков спустилась с дерева и подходила к ним, неодобрительно поглядывая из-под густых ресниц. — Р-Рэйн… Шайн? — заикаясь, тихо спросила Эпплджек. Под ней сдавленно охнула Пинки, возней сбрасывая с себя тело подруги. Та попыталась встать, что удалось не с первого раза. — Эпплджек? — удивленно спросила Рэйн Шайн, приподнимая бровь. — А-а это П-Пинки Пай, — Эпплджек все же села, держась за голову. — Приятно, — нахмурилась Рэйн Шайн, оглядываясь на пришедших в себя гвардейцев. — Мы пришли к вам на помощь?.. — несколько вопросительно пробормотала Пинки. — Пока что вы лишь все портите, — удрученно вздохнула Рэйн Шайн. — Но, наверное, ваш приезд — к лучшему. — Ну вы д-даете… — всхлипнула Эпплджек, вновь повалившись на спину. — Ну, на что-то я еще способна… — Рэйн Шайн не отрывала взгляда от солдат, безуспешно пытающихся встать на ноги. На небе загорелась первая звезда.