Молчаливая система: Особая техника Шэнь Цинцю

      – Лю Цингэ, – подала, наконец-то, голос Шэнь Цинцю, убаюканная в руках мечника. – Не отпускай меня, – в голосе прозвучала мольба, и горный лорд не смог отказать.       – Мгм, – согласно кивнул мужчина, направляясь к площади. Впервые за долгое время расстояние между ними схлопнулось в одно мгновение. Это напомнило времена, когда Цинцю тяжело переносила «гибель» подопечного: мечник находился с ней так близко, как никогда за все их жизни. Впрочем, здесь речь была не о физической дистанции, а о близости их энергии, бьющихся в такт сердец. После того неудачного разговора они отдалились друг от друга. Заклинательница никогда не просила о помощи, предпочитая все делать самостоятельно. От ее поведения в отношении лорда Байчжань веяло прохладой. Складывалось мнение, что Шэнь Цинцю использовала мечника тогда, когда ей было выгодно. Но та казалось только на первый взгляд. Он не ощущал себя использованным, а Лю Цингэ, как известно, не был глупцом. Он ощущал себя нужным. Нужным каждой клеточкой этой беззащитной девушке.       – Шэнь, скажи, что он сделал с тобой? – Мечник не смог скрыть беспокойство с примесью любопытства. Девушка нахмурилась, чуть задумавшись, а затем обреченно вздохнула:       – Я не хочу об этом говорить.       – Хорошо, – не стал настаивать Лю Цингэ. Его руки еще сильнее напряглись. Каждая догадка, которая приходила в голову, была страшнее предыдущей.       – Спасибо, – с благодарностью ответила горная леди и закрыла глаза, смакуя минуты покоя.

***

      Шэнь Цинцю так и не поняла, удалось ей подремать или нет. Мысли спутались в единый запутанный клубок. Зачем Ло Бинхэ принудил ее выпить кровь? Вариантов существовала масса, но каков личный мотив? Желал причинить боль? Всегда знать местоположение? Или, может, действительно излечить от болезни? Сыпь-то как по волшебству прошла.       «Да нет, бред какой-то», – подумала Шэнь Цинцю.       – Ворота открылись! Цзиньлань спасен! – завопил местный, чье имя ей так и не удалось запомнить.       И как в противовес этому раздались пугающие крики.       – Что здесь, черт возьми, происходит? – недовольно спросила девушка, страдая головной болью. Кажется, после рандеву с гостиничной стеной, шишки не избежать.       – Сеятели разорвали барьер! Спасайтесь, кто может!       – Прости, Шэнь, мне нужно с этим разобраться, – виновато произнес мечник, опуская девушку на ноги. – Продержишься без меня недолго?       Заклинательницу кольнуло страхом, но та, взяв себя в руки, кивнула. Отбить удар, произнести заклинание, в конце концов, использовать защитный амулет она в состоянии. Лю Цингэ скрылся. Где-то поблизости должен находиться Му Цинфан. От Юэ Цинъюаня не было известий. Шэнь удивилась, что лорд оставил ее здесь. Впрочем, это лучше, чем в само пекло. На дальнем краю площади возникла какая-то суматоха. Шэнь Цинцю ничего не оставалось делать, как пойти и проверить, разобравшись в ситуации, наконец-то, самостоятельно.       – Эти господа не пожалели своих жизней, чтобы спасти нас и наших детей! Мы никогда не сможем вернуть этот долг и готовы исполнить любую вашу волю! – Признательность на грани раболепия сочилась из местного управляющего. В расследовании его физиономия часто мелькала перед глазами. – Я своими глазами видел, как молодой господин уничтожал этих тварей. Завораживающее зрелище! Очевидно, что такого выдающего и одаренного мастера воспитал великий учитель!       Перед управляющим стоял Ло Бинхэ и глава дворца Хуаньхуа. Догадаться было несложно: помпезность одеяний выдавала с головой. Он по-отечески, с широкой улыбкой, бросил на Бинхэ восторженный взгляд. Очевидно, полудемон заметил Шэнь Цинцю еще раньше, чем она его, но никак не выдал это. Девушка приглянулась. Нет, он действительно игнорировал присутствие наставницы!       – Что будете делать с сеятелями? – спросил кто-то из зевак.       – А что с этой кучкой делать? Сжечь, конечно же! – ответил управляющий, закончив рассыпаться в благодарности.       «Походу его бешенство после встречи со мной было только на руку, – размышляла Цинцю, пытаясь увидеть истинные эмоции на дружелюбном лице полудемона, – Маска. Удалось сбросить пыл, а, Бинхэ? Круче, чем Лю Цингэ, да? И где, черт возьми, этого мечника носит?»       – Госпожа Шэнь, не дайте им нас уничтожить! Мы сделали все, как Вы просили! Вы же обещали нам защиту, госпожа Шэнь! – закричал кто-то из пойманных сеятелей. Все присутствующие одарили вниманием заклинательницу, у которой от вопиющего обвинения застыла кровь в жилах. Старый глава Дворца нахмурился и спросил, подливая масло в огонь:       – Да, не объяснится ли бессмертная заклинательница Шэнь, что здесь происходит?       «Я тут вообще-то мимо проходила!» – мысленно взорвалась девушка. Ее начала трясти от ярости и необоснованных обвинений:       – Очевидно же, что это наглая клевета!       – Тогда почему сеятель сделал выбор в вашу пользу? Вам это не кажется подозрительным?       – Ха! Значит, клеветник-сеятель заслуживает больше доверия, чем уважаемая леди пика Цинцзин клана Цан Цюн? Имейте уважение и знайте, на кого бочку катите!       Пока Шэнь Цинцю пыталась защитить свою честь, Ло Бинхэ, кажется, сложившаяся ситуация позабавила. Глаза зажглись искрой, а на губах заиграла та самая улыбка, наполненная коварством.       На подмогу Шэнь Цинцю пришел глава Цан Цюн в сопровождении Му Цинфана.       – Что здесь происходит?       – Да так, глава Юэ, – тут же вмешалась горная леди, не давая вставить и слова главе Дворца, – уважаемые господа намекают о моей причастности в распространении болезни и заговоре с сеятелями. Может, тебя они хоть послушают?       – Глава города, глава Хуаньхуа! Моя сестра является прекрасным примером для подражания, человеком чести, моральной чистоты, великодушия и доброты, наставляющих наших адептов на путь истинный. В пределах нашей школы мы знаем друг о друге все и не таим секретов. Боюсь, вы слишком легковерны, раз происходящее здесь недоразумение смогло разжечь подозрения.       От подобной лестной речи Юэ Цинъюаня заклинательница смутилась и все же выдала благодарную улыбку. Мужчина хотя бы пытался ее защитить. К компании присоединился Лю Цингэ, став зрителем разворачивающейся сцены.       – Да-а? А до меня доносились другие слухи, – парировала противоположная сторона, продолжая уничтожать репутацию Цинцю, словно это приносило изысканное удовольствие. – От членов вашей школы мне удавалось узнать, что Шэнь Цинцю истязает свои учеников – это точно не характеризует ее примером для подражания, великодушия и моральной чистоты. Цан Цюн прикрывает преступницу!       Из тела Шэнь Цинцю вырвались темные сгустки ауры. Заклинательница с трудом сдерживалась, чтоб не разорвать опорочивших ее честь голыми руками. Гордость – это единственное, что ей принадлежало в заклинательском мире. Му Цинфан, заметив состояние девушки, схватил за ее руку и прошептал:       – Леди Шэнь, ситуация вопиющая, но держите себя в руках. Вам нельзя волноваться, помните?       Услышав слова Му Цинфана, Юэ Цинъюань с обеспокоенным взглядом осмотрел сестру, но она проигнорировала их, уделяя внимание лишь Ло Бинхэ и стоящему рядом с ним нарядному мужчине, которого уже возненавидела всей душой.       «Мерзкий дед, это тебе Ло Бинхэ нажаловался? Я, что, недостаточно извинялась?!» – мысленно взревела заклинательница, заполняя духовные каналы чистой яростью.       В разговор вмешалась молодая госпожа Дворца, дочь старого главы Хуаньхуа:       – Глава Юэ закрыл глаза на то, что ваша сестра послала ученика, подростка, на бой со старейшиной демонов, чье оружие и броня было усеяно ядовитыми шипами. Разве это не жестокость?       Тоненький голос девицы и ее издевательская, наглая, самоуверенная интонация стали последней каплей. Шэнь Цинцю, не выдавая намерений, приблизилась к девчушке со смазливым личиком, и влепила звонкую пощечину. Глаза очевидцев не верили в происходящее, а умы отказывали признавать. Заклинательница голой рукой публично посмела ударить дочь главы Дворца! От силы удара девица едва устояла на ногах. К ее счастью, Ло Бинхэ вовремя вмешался, придержав молодую госпожу.       – Что себе позволяет Цан Цюн?! Как ты смеешь поднимать руку на мою дочь! – разгневался старый глава , но то лишь было для Цинцю гавканьем дворовой собаки. Настоящая ярость ждала своего выхода, подобно извержению вулкана.       – Еще одна шавка Хуаньхуа решила опорочить честь благородной госпожи и всех адептов Цан Цюн, великой школы заклинателей, закрыв глаза на то, что именно эта наставница приняла удар ядовитых шипов на себя, – в уверенном голосе заклинательницы был слышен металл. Адепты Хуаньхуа собирались кинуться в атаку, но на следующих словах, кажется, забыли про вопиющий инцидент. – Или у тебя есть возражения на этот счет, а, Ло Бинхэ?       Все внимание переключилось на главного героя. Интрига сплотила мимо проходящих зевак и участников событий.       – Наставница действительно встала под удар, чтобы защитить меня, – медленно произнес Ло Бинхэ, словно не веря собственным словам, – и я этого никогда не забуду.       – Муж! – вмешалась дочь главы Дворца. – Она ударила меня! Как ты можешь спустить это ей с рук?!       – Муж? – переспросила Шэнь Цинцю, выгнув бровь. – Так вот чем был занят мой ученик, пока я ждала его возвращение… – Голос девушки переливался неподдельными эмоциями. Лицо полудемона треснуло от ответного выражения наставницы, ноги сделали пару шагов навстречу. Он хотел бы оправдаться, защититься от этого осуждающего взгляда, но не смог. В разговор вмешался Лю Цингэ:       – Раз ученик оказался действительно жив, – мечник переглянулся с заклинательницей, вспомнив былой разговор, – ему следовало вернуться на Цинцзин…       – Да, разве ты не знал, что твоя наставница от горя чуть не покончила с собой? – перебил Му Цинфан. Если бы взглядом можно было убивать, Шэнь Цинцю пронзила бы лекаря одним ударом.       – Ч-что? – Лицо Ло Бинхэ выражало непонимание и крайнее удивление, встретив глаза, в которых глубоко прятались душевные муки. Заклинательница шикнула на Му Цинфана и, не давая что либо ответить Бинхэ, прошипела и в его сторону. Дева Шэнь не желала, чтобы кто-то знал о ее слабости и не собиралась делать личное темой для сплетен.       – Это все, конечно, мило, да вот только Бинхэ не посчитал нужным возвращаться на Цинцзин. Леди Шэнь, надеюсь, понятно почему, – намекал глава, возводя между Бинхэ и наставницей стену, окольцованную огнем ненависти и недопонимания. Девушка обернула слова в свою пользу:       – Конечно, понятно! – уверенно ответила горная леди. – Я никогда не держала Ло Бинхэ насильно, он мог свободно уходить и свободно приходить! А вот вы, видимо, изрядно постарались, чтобы посадить на цепь моего ученика, сыграв свадьбу с молодой госпожой, вашей дочерью! – Заявление Шэнь Цинцю прозвучало, как гром среди ясного неба и было встречено перешептыванием со всех сторон. В головах присутствующих адептов Цан Цюн только сейчас восстанавливалась вся картина. Глава Дворца впал в немой шок от того, насколько близка к правде была Цинцю. Ее слова имели вес, против которых требовалось придумать достойную защиту.       Тем временем Шэнь Цинцю без тени страха приблизилась к бывшему ученику. Она знала, что при свидетелях тот ничего ей не сделает, а если и сделает, то вмешаются члены Цан Цюн, обеспечив защиту.       – И как оно? – в голосе наставницы зазвучали нотки презрения. – Уже завел себе пару-тройку сестричек? Гарем пополняется? – усмехнулась Шэнь, публично порицая Бинхэ за то, что бросил наставницу, бросил обучение при школе в пользу любовных похождений. Аура Шэнь Цинцю не просто испускала нити темной Ци, она начала дымиться, активно пульсируя. Это не прошло мимо глаз адептов Дворца Хуаньхуа.       – Адепты Цан Цюн практикуют демонические техники? Какой стыд! А еще и смеете отрицать, что не связаны с сеятелями! – снова вмешался глава Дворца, куда же без него.       Очи девушки, обрамленные длинными ресницами, полыхали алым. Весь взор окрасился красным, но она четко увидела мелькнувшую ответную искру в глазах Бинхэ. Он мог контролировать демонические признаки, а Шэнь Цинцю – нет. По сосудам текла кровь полукровки, наделяя обладательницу признаками демона. Теперь Шэнь понимала, отчего ярость горела в ней вечным огнем, отчего эта сила жаждала уничтожить всех виновников, утопив в собственной крови. Чужая жидкость смешалась с собственной, образуя нерушимую связь. Шэнь Цинцю отступила назад, пряча собственные глаза. До ушей доносились обвиняющие крики. Она ощутила себя одной из ведьм, которых сжигали на кострах. Рука Юэ поддерживающе обхватила трясущуюся сестру.       – Сдайте нам преступницу на суд, может, тогда глава Юэ сможет очистить репутацию Цан Цюн от этого несмываемого пятна!       – Вы все сказали? – оскалился Лю Цингэ, вынув меч из ножен. Он достаточно наслушался обвинений в сторону Шэнь и хребта Цан Цюн. В ответ адепты Хуаньхуа обнажили мечи, направив сверкающие лезвия и пылающие ненавистью взгляды.       От зевак и след простыл. Остались только те, кто имел отношение к происходящему. Звон мечей прервал сдавленный стон. Согнувшись пополам, Цинцю дрожала, пытаясь сдержать силу, что грозилась прорваться.       – Му Цинфан, что с ней?! – встревожился глава, оценивая обстановку. – Снова искажение Ци?       – Нет, не похоже, – ответил лекарь. – В ней колоссальное количество духовной энергии.       – Разве ты не говорил, что каналы повреждены? – уточнил Лю Цингэ, поддерживая девушку.       – Повреждены, в том-то и дело...       – А-а-а-а! – закричала заклинательница, выпуская из себя темную энергию. Никто не смел ринуться в бой первым. Тьма поглотила присутствующих, накрыв дымовой завесой. Недооценить противника – это фатальная ошибка.       Постепенно дымка превратилась в рассасывающийся туман. Тело Шэнь Цинцю окутала мерцающая энергия, переливающаяся нитями мрака. Зрелище завораживало. Рука девушки танцевала по воздуху, вырисовывая пальцами то ли знаки, то ли иероглифы. Горная леди загипнотизировала собой окружающих, как это было в битве с Ша Хуалинем.       – Мерцающее ядро… Но как? – прошептал Му Цинфан. Ядро, которое могло удерживать в себе свет и тьму, сплетая силу воедино, представляло собой частный случай. Это была такая редкость, что делала обладателя легендой. Признаки на носительство совпадали, хоть и возможности убедиться в этом не было. Тем временем руки девушки продолжали двигаться в танце, выпуская ленты силы, повторяющие движения. Шэнь Цинцю словно играла с запретной силой, изучая ее как ребенок.       – Повторяю в последний раз: отдайте нам преступницу!       Старый глава Хуаньхуа явно не шутил. Висящий на поясе Юэ Цинъюаня меч с черной рукоятью дернулся, являя присутствующим белизну лезвия и испуская пронзительный звук. Это был меч Сюаньсу. Внезапная звуковая атака в тандеме с духовным давлением произвела ошеломляющее впечатление. Насколько было известно девушке, с тех пор, как Юэ Цинъюань занял самый высокий пост из горных лордов Цан Цюн, меч обнажался лишь дважды: на церемонии вступления в должность и в битве с отцом Ло Бинхэ, Тяньлан-цзюнем.       Рука Цинцю коснулась рукоятки Сюаньсу, задвинув могущественное оружие обратно. Удивительно, но сила меча не конфликтовала с энергией Шэнь. Встретив недоумевающий взгляд брата, девушка пояснила:       – Это моя битва.       Желание собственноручно разделаться с адептами Хуаньхуа возрастало с каждой секундой. То, что она сделает это самостоятельно, без помощи членов школы, казалось правильным.       – Устанавливайте барьер! – провозгласил старый глава.       В это же мгновение сила Шэнь Цинцю вырвалась неконтролируемым потоком, сбив с ног недоброжелателей. Единственным, кто устоял на месте, был Ло Бинхэ. Встретив знакомые глаза, девушка хищно улыбнулась и одним шагом уничтожила расстояние между ними.       – А кровь священного демона и правда священная, – усмехнулась Шэнь, прошептав полукровке на ухо, тут же вернулась обратно.       Чудовищный напор разрывал пространство вокруг подобно смерчу. Братьям по школе пришлось удалиться на значительное расстояние, чтобы не попасться под горячую руку заклинательницы. Как бы они не кричали, не пытались остановить девушку, ничего не получалось. Тело поднялось вверх. Огромный поток силы возвысился к небу, образуя смертоносную воронку, грозился рухнуть в сторону обидчиков как цунами. Пыль, ветви деревьев, мусор – все попадало в смерч. Волосы Шэнь Цинцю раскинулись по сторонам, глаза стали нечеловеческими, утопившись в цвете бесконечного каскада энергии. На открытых участках кожи виднелась черная сетка вен.       – Ло Бинхэ, ты с нами или против нас? Ты с теми, кто принял и приютил тебя? Или с той, кто избавился от тебя? – обратился глава Дворца к бывшему ученику Цинцю. Девушку это вывело из энергетического транса. Ее бровь нервно дернулась.       «Вы не можете допустить столкновение с главным героем!» – взорвалась Система, напомнив о своем существовании спустя пару лет. Голову пронзило болью.       «А что, Ло Бинхэ решит, что правильно сражаться против меня?» – спросила у Системы девушка, готовая послать местную Богиню куда подальше..       «Если главный герой и пользователь Шэнь Цинцю столкнутся в этой битве, Вы не сможете выжить! Не допустите сражения!»       Шэнь Цинцю не понимала, почему с таким колоссальным количеством сил имела нулевые шансы в борьбе с Ло Бинхэ. Чертова неуязвимость главного героя! Казалось, не только мир, но и сама Система была против девушки. Что новоиспеченная Шэнь поняла за все время, пока жила здесь, так это то, что любая сила не давалась просто так. Трудно признать, но после истощений, искажений Ци, травм и «Неисцелимого» управлять такой мощью казалось чем-то неправильным. Потеря контроля могла произойти в любую секунду. А здесь она находилась не одна. Му Цинфан, Лю Цингэ и Юэ Цинъюань также могли пострадать. Леди Шэнь не желала этого и не хотела рисковать.       Предупреждение Системы мелькало перед глазами. Шэнь Цинцю, усиленно впитывая обратно потоки вырвавшейся силы, коснулась ступнями земли. С исчезновением воронки с неба стал падать хлам – девушке было плевать. Гнетущий напор силы грозился разорвать телесную оболочку обладательницы, желая сеять смерть и разрушения. Неудовлетворение – вот доминантное чувство, испытываемое заклинательницей. Ее поведение еще пуще озадачило как адептов Хуаньхуа, так и Цан Цюн. Она, не скрывая недовольство, вытянула Сюя из ножен и швырнула к ногам старого главы Дворца Хуаньхуа. Бросить меч врагу было равносильно сдаче, признанию в законности своего заточения. Мерзкий дед, как мысленно называла его Цинцю, подхватил меч, но давать отступление своим подчиненным не торопился.       – Так-так, неужто Шэнь Цинцю решила признать свои преступления?       – Шимэй! – вмешался Юэ Цинъюань.       – Брат, надеюсь, истина прольется на этот свет. Я не хочу вмешивать в это грязное дело других, – отозвалась девушка. – Цинцю желает подчиниться приговору. Я сдаюсь добровольно.       – Так бы и сразу, – прокомментировал глава, махнув рукой. Адепт со стороны Дворца подошел к заклинательнице. В его руках находилось вервие бессмертных. Делать нечего. Шестое чувство подсказывало, что она пожалеет об этом. Другой вариант был куда опаснее. Ставить на кон свою жизнь – это одно, а когда зависит репутация всей школы, жизни ее членов – это другое. Тело стянуло веревкой крепче, чем Шэнь могла себе представить. Ей даже показалось, что плетение слишком сильно напоминало шибари, что по факту являлось весьма унизительным. Заклинательница едва не пала духом, испытав окончательную остановку духовной энергии. После того зашкаливающего уровня силы вервие бессмертных словно высосало все жизненные соки. Шэнь Цинцю ощутила себя до ужаса уязвимой. Адепт вражеской стороны подтолкнул девушку вперед.       – Позвольте мне попрощаться с главой, – прошептала девушку, сохраняя невозмутимость и прямую спину, несмотря на чудовищную усталость. Цан Цюн не стал идти на конфликт, надеясь, что сестра знала, что делала. Глава Дворца задумался, но все же согласился. Магический атрибут блокировал активные движения, поэтому до брата горная леди шла мелкими шагами. Впрочем, глава Юэ через пару секунд подорвался на встречу, заключив девушку в объятия. Заклинательница, у которой руки были связаны за спиной, не смогла ответить взаимным жестом, поэтому только уткнулась лицом сбоку от яремной ямки.       – Вы же с Лю Цингэ спасете меня, да, брат? – шепотом спросила девушка, оторвавшись от близкого человека. Юэ Цинъюань заметил застывшие в бесхитростных глазах сестры слезы, которые хотели вот-вот скатиться. Он не желал видеть Шэнь страдающей. Сердце его сжалось, а рука снова полезла к мечу.       – Не надо, – попросила девушка. – Я не хочу, чтобы проливалась чужая кровь. Жертв не избежать. Я не хочу сражений. Только мира.       Глава Цан Цюн медленно закрыл глаза и тяжело выдохнул.       «Святая… О, пресвятые Небожители, я никогда не ошибался насчет Шэнь Цинцю. Моя сестра – святой человек, полный милосердия, помилуйте ее и сохраните жизнь…» – мысленно взмолился Цинъюань, отпуская родственную душу скрепя сердце. В конце концов, адепты Цан Цюн славились своей сплочённостью: он мог собрать достаточно людей, чтобы перевернуть Дворец Хуаньхуа вверх дном.       Шэнь Цинцю оторвалась от брата и, не смея взглянуть на остальных адептов родной школы, пошла вслед за новоиспеченными надзирателями Хуаньхуа. Пересекаясь с Ло Бинхэ, девушка резко скосила путь, напугав адептов очередной выходкой. Шэнь Цинцю, неестественно вытянув шею, прошептала издевательским тоном:       – Ну, как, нравится видеть свою наставницу уязвимой, связанной и беспомощной? – На лице Ло Бинхэ читалось странное выражение, которое можно было интерпретировать как душе угодно. – По глазам вижу, что да, – с ехидством высказалась заклинательница и ринулась обратно к адептам.       Впереди ее ждали незабываемые каникулы формата тюремного заключения.