***
Шея бандита с хрустом поддалась. Это четвёртый. Или третий, если, конечно, тот бедняга выжил после падения с такой высоты. Джейсон наверняка не скажет, да и ему плевать на самом-то деле. Пусть будет пятьдесят на пятьдесят. Пугало действительно постарался: поиски затянулись на несколько недель, почти на месяц, но, в конце концов, Рыцарь выследил его. «Ты думал убежать?» Хрустнула шея бандита в руках Джейсона. «Ты думал спрятаться?» Под тяжёлой рукоятью проломился череп. Даже в этом тяжёлом костюме он идеально справлялся со своей ролью мстителя и карателя, а охотиться в тени оказалось не так уж и скучно. «Ты думал, никто не заметит твой маленький прикольчик в Аркхэм-Сити? Зря» Наконец он зачистил крышу, переулки. Хотел по-тихому пролезть через окно, но передумал. Если Рыцарь хочет заявить о себе, то надо делать это решительно, поэтому он покрепче сжал в руке пистолет. «Потому что я нашёл тебя» И он раскроил выстрелами голову одному бандиту, затем другому. Кровь брызнула на стены, но во мраке её почти не было видно — только чёрные блестящие пятна. Ещё один на пути — нет, двое. Ещё за стеной. Всё равно: половина уже трупы. Кто-то кинулся на Джейсона с ножом, но, стоило бандиту замахнуться, как земля ушла из-под ног, всё его тело поддалось назад и с непередаваемым звуком череп, схваченный бронированной перчаткой, раскололся над батареей. Шестёрок становилось всё меньше и меньше, вспыхнувшая охота на человека заставляла их выходить из комнат в широкие залы, в коридоры, прятаться за покрытую плёнкой мебелью и столами, но их бы это не спасло. Джейсон был быстрее, умнее, и он умел ждать. Перемещаясь в недостроенных внутренностях здания, душа, ломая шеи и испытывая боезапас, он оказывал услугу обществу. Больше не будет этого преступного сброда, этой заразы, составляющей подавляющее большинство армий готэмских монстров. В предстоящей войне Рыцарь будет умнее тех, кто считает, что достаточно дать громилам ножи и дубины. Осталось только найти Пугало. Нет, это будет не месть, пока что в ней нет смысла, просто Джейсон твёрдо верит, что Бэтмен должен страдать. Страдать куда дольше, чем Робин. Сильнее, чем Робин. Рыцарь стал сильнее. Пугало когда-то сказал ему там, в лечебнице, что тело его скоро не выдержит: Робину осталось всего-то лет тридцать, прежде чем усталые мышцы пересадят его в инвалидное кресло, а изломанные в разных местах кости начнут хрустеть, как пачка чипсов. Но сейчас Рыцарь, несмотря на немилосердный прогноз, чувствовал такой небывалый прилив сил, такую ревущую, клокочущую ярость. Он никогда не забывал, каково это, когда боль уходит, но пытка не прекращается ни на минуту, и он честно и от всей души хотел подарить эти незабываемые ощущения Бэтмену. Вот с чем ему поможет Пугало, безумный доктор, воплощающий самые сокровенные, потаённые, самые страшные кошмары в реальность. Ну а если нет — сдохнет. Кто-то перегородил последнюю дверь. В руках помповый дробовик. Раз! Два! Три! Все мимо. Да он бы и не попал в любом случае, лучше бы смотрел вверх, а не на бордовое облако дыма. От трёх до семи секунд на перезарядку. Джейсон должен оказаться быстрее. Так и случилось: дверь с грохотом распахнулась, почти сорвалась с петель, бандит влетел в комнату, будто путаясь в плотных клубах цветного дыма упал на пол, а изо рта с кашлем пошла кровь, отдаваясь болью в разломанные мощным пинком рёбра. Рыцарь, появившийся следом, в последний раз выстрелил, и в старом, никому не нужном здании остались только двое. — Тебе следует вложиться в охрану получше, Крейн, — заявил он, наставляя оружие. — А тебе — вложиться в манеры. Что там говорилось об эффектном появлении? У Пугала даже голос не дрогнул при виде незнакомца. Помещение, в котором скрывался химик, и вправду походило на заброшенное: высокие стены и колонны, упиравшиеся в потолок, с широкими мутными окнами, почти не пропускающими свет, с неразличимой под простынями мебелью. Разбросанные тут и там, будто маленькие островки, флуоресцентные лампы, которые освещали то немногое, что было в этой квартирке, всё никак не дотягивались до Крейна, который после недолгой паузы скучающе произнёс: — Кто ты такой? Очередной претендент на плащ? — Зови меня Рыцарем Аркхэма. Хриплый смешок ответ. Пугало вёл себя так, будто перед ним разворачивалось наискучнейшее действо в мире, того гляди поднимет табличку «ЦЕЛЫЙ 0 ИЗ 10» и вручит её Тодду. — Понятно… Очередное дитя лечебницы вырвалось на свободу. Скажи-ка, что за измученная душа скрывается за маской? Джейсона аж передёрнуло. Что его так рассмешило? Шлем? Прозвище? Эмблема на груди? Он что, не воспринимает его всерьёз? Тодд сразу же выплюнул: — Не важно, кто я, важно лишь то, что мы хотим одного: смерти Бэтмена. Ясно, очередной дилетант-любитель. Умнее других только в том, что не рвётся в бой. Пока что. Сколько Крейн таких повидал: десятки, сотни? Не эти ли отчаявшиеся приходят к нему, к другим преступным боссам, движимые жаждой лёгкой наживы, а затем кончают, как тот бедолага на полу? Скучно. Приелось. И всё-таки был факт, который Крейн просто не мог игнорировать. — Ты быстро разделался с моей охраной, — он взглядом провёл линию от зияющей раны на голове бандита до незнакомца, изучая стоящего в отдалении, но всё же перед ним, человека. — Но Бэтмен — совершенно другое дело. Интересно, знал ли этот Рыцарь Аркхэма о том, что Крейн, которого застали врасплох после утомительных двух суток, проведённых в холодной лаборатории, прекрасно слышал звуки бойни и, что более важно, знал, что убежать точно не получится, и теперь, подобно загнанному, но скалящемуся на обидчика зверю, затаился, сжимая в руке пистолет. — К которому я полностью готов, — самодовольно произнёс Пугало, не разжимая рукоять. — И этот сброд ты называешь охраной? — громко прервал его Рыцарь. Он широко расставил руки. — Да я могу заменить их армией, тренированной его методами! Так-так. Могущественный покровитель? Или, наоборот, хочет найти покровительство в лице Пугала? Хорошо, Крейн, может быть, даже не против, не против настолько, что, возможно, его любимая «беретта» этой ночью даже не понадобится, ведь это уже в разы, в разы интересней. — Тренированной кем? — не веря прищурился химик. — Мной. — А что ты знаешь о Бэтмене? — Его страхи. Любимое слово сладкой патокой затекло в уши, активируя участки мозга, отвечающие за выработку эндорфинов, серотонина и прочих маленьких прелестей человеческого организма. У Крейна аж дыхание перехватило. Что поделать, любил он это слово: страх — это власть. Страх — это сила. Понимая, что столь ценная информация никогда не выдаётся просто так, а его новый знакомый недвусмысленно намекает на сотрудничество, Пугало, внезапно заинтересовавшись, произнёс: — Очень хорошо. Я весь внимание, Рыцарь Аркхэма. А теперь... Снаружи послышался грохот, будто что-то сползло по стене, и оба напряглись, ожидая, что что-то может прервать их только что зародившийся, ещё хрупкий союз. Крейн подозрительно покосился на окно, вглядываясь, но ничего так и не произошло, и он закончил: — ... будь любезен, убери оружие. Пугало попался на крючок. Собственно, как Джейсон и предполагал: против психопата другие средства и не пригодились бы. И тем не менее, он не спешил прятать пистолет обратно в кобуру — вместо этого он решил приблизиться, и Крейн внимательно следил за его шагами. Переговоры ещё не закончились. — Как ты меня выследил? — спросил Пугало, подпирая ладонью подбородок. — Кажется, ещё никому не удавалось этого сделать. Может быть, кто-то тебя подослал? — хищно блеснули глаза в темноте. — Пингвин, например. — Жирдяй? Он больше заинтересован Квинн, а не тобой, особенно после того сообщения. — А, так ты знаком с моим маленьким подарком? С двумя. Абрамовичи, если не ошибаюсь, — Пугало кивнул, будто вспоминая результат своей работы. Прекрасной работы. Слухи в среде самых низов Готэма распространяются быстро, и нужно быть полным идиотом, чтобы игнорировать их. Конечно же Джейсон знал о печальной судьбе братьев-циркачей, только вот услышал он об этом от какого-то бандита-перебежчика, сидя в пропахшем сигаретным дымом баре. «Сшил их заживо, братан, плечом к плечу, — живо изъяснялся бандит, — Одному набил рот соломой и перерезал горло, а другой тащил труп на себе до самого штаба». Кто-то попытался запротестовать: «Херня, ничего никому он не перерезал, и вообще он сдох». Завязалась небольшая ссора, чуть было не переросшая в драку, так что Джейсон, прежде внимательно вслушивавшийся, плюнул на это дело и ретировался, кинув деньги на стойку. «Так значит, слухи оказались правдой?» — подумал он. — Жёстко, но справедливо, — пожал плечами Пугало, будто прочитав его мысли. — Не сомневаюсь. Химик снова не удержался и слабо рассмеялся: — Как хорошо иметь человека, который тебя понимает. А ведь это именно то, что происходит с гостями, которых не приглашали, — Рыцарь подходил всё ближе и ближе. Тихо побежал токсин по трубкам — перчатку со шприцами Пугало почти не снимал. — Чаще всего они попадают в ловушку. — Они этого заслуживают. — Страх — это единственное, что у них остаётся. Отчаяние. Ты знаешь, что такое отчаяние, Рыцарь Аркхэма? Оно заставляет их двигаться, бороться, сопротивляться, бежать, но, главное, их разум от этого страдает, а значит, им ничего не остаётся, кроме как развернуться — и посмотреть в глаза собственным стра… — Ты ведь не думал, что я не замечу? — перебил его гость. Ситуация изменилась в мгновение. Пугало разъярённой змеёй бросился на незнакомца, но Джейсон вовремя предупредил это, вжав холодное дуло пистолета под подбородок психопата. Крейн же нащупал слабое место в броне около шеи и приставил ко стыку пластин острое лезвие шприцов, но мощная рука тут же сжала его запястье, предупреждая любое движение. — Мне достаточно всего лишь легонько надавить… — Даже, блять, не смей, — просипел Рыцарь. — Если знал, то зачем было подходить? Хотел посмотреть на меня поближе? — Пугало приподнял голову, но пистолет вдавили ещё сильнее так, что дышать стало трудно. Всё равно. Пусть полюбуется. Тодд не дрогнул, но захотел по-предательски сделать шаг назад. Это был не Крейн, не фотографии в досье. Это не должно быть человеческим лицом. Линзы и визор шлема невероятно чётко передавали детали: нити, фильтры, текстуру холщёвой маски, натянутой под ремнями подобно второй коже. Пугало тяжело дышал, из-за чего часть гладкой поверхности шлема покрылась тоненьким слоем влаги, а холодные горящие глаза смотрели настолько в упор, что Джейсону показалось, что сам он задышал чаще. В вырезанной улыбке мокро блестели дёсны, щерились зубы в безгубом оскале. Это его лицо? Или это всё-таки маска? Господи, что за сраная шутка?! — Я, — Джейсон справился с подступившим отвращением, — я хотел быть уверенным, что ты не выстрелишь мне в спину, — он несколько секунд разглядывал застывшее перед ним лицо, а затем непроизвольно прошептал: — Как же Крок тебя покоцал… — Нравится? — ошпарило его издевательское мурлыканье. Рыцарь отбросил тело обратно в кресло, и Пугало сразу же надрывно закашлял. Джейсон убедился, что выроненная Крейном «беретта» находится на достаточном расстоянии или как минимум на полу. Ногой он отшвырнул пистолет в сторону. — Я могу покончить с этим прямо сейчас. Мне не нужно, чтобы какой-то психопат отнимал моё время. Я блять хочу, чтобы от Бэтмена ни черта не осталось, чтоб имени его больше не существовало, чтоб ничего не существовало! — наконец Джейсон остановился, поймал себя на том, что дыхание начало потихоньку сбиваться. Он сглотнул, успокоился, выровнял дыхание и продолжил: — Я знаю, что ты готовишь что-то, Крейн, но Бэтмен... Бэтмен должен сдохнуть от моей руки. И либо мы работаем вместе, либо ты умираешь. Точка. — Хорошо, — раздалось со стороны кресла. Пугало, с интересом разглядывающий Рыцаря, всё ещё держал ладонь на шее, потирая её. Такая непривычная ярость, почти обжигающая, местами слишком личная. Почти такая же сильная, как у него. — Быть может, я могу тебе помочь. Они быстро договорились. Сначала без особого воодушевления, а потом, когда часть карт была раскрыта, поняли, что ресурсы одного необходимы другому. Крейн заплатит Рыцарю, не только деньгами, больше — токсином. К тому же, он проведёт его наверх, к самому сердцу готэмской преступной элиты, а затем, когда их общая цель будет достигнута, Рыцарь пойдёт против Короля и сбросит его мёртвое тело в самый ад. И он не сомневался, что Пугало поступит точно так же.***
— Охренеть, а это как вышло? Парк они обошли достаточно быстро. Хоть Джейсон и пытался делать вид, что парк интересует его как объект исключительно полезный для готовящейся операции, место было совершенно непригодно для каких-либо действий: труднодоступное, ветхое и никому не нужное — Тодд то и дело думал, что если прислушаться, то можно услышать скрип ржавых опор. Сначала он даже разочаровался — здесь действительно было нечего делать, но Пугало, кажется, думал иначе, и наваждение отступило. Во всяком случае, он не думал, что его вечно угрюмому химику понравится рассматривать покинутые развалины. Они на самом деле неплохо провели время, отпустили пару шуток про уродливую карусель с шипастыми творениями в виде морских коньков и глубоководных рыб с глазами-фонарями, Крейн даже пообещал сбросить Тодда с вышки, если он потащит его к карусели или сделает ещё одну чёртову попытку сравнить его с глубоководной тварью. В любом случае, прокатиться бы всё равно не удалось — парк ведь не работает. Всё здесь говорило об упадке, моральном в том числе: царапины, пулевые отверстия, кучки мусора тут и там, они даже умудрились отыскать чёртика из табакерки Харли. «Хочешь взять в качестве сувенира?» — спросил Джейсон. Услышав чёткое утвердительное «Нет», он достал пистолет и выстрелил в голову бедного арлекина, тут же закачавшуюся на пружине. Да, он взял с собой пистолет — на всякий случай. Теперь же они приблизились к некогда одной из главных достопримечательностей. Оно бы работало, чёртово колесо наверняка бы работало, если бы не одна достаточно приметная деталь, которую теперь сверлил взглядом Джейсон, пытаясь понять, что именно могло пойти не так: примерно четверть колеса будто выдернули, оставив на её месте зияющую пустоту и лопнувшие балки. — Чёрт, здесь же всё буквально из говна и палок состоит, — Тодд присвистнул и кивнул в сторону колеса. — Ваши предположения, доктор Крейн? — Ни малейшего понятия. Джейсон приблизился к небольшой будке, на которой выцветшими буквами значилось «Касса». Рукавом протёр стекло, будто хотел заглянуть внутрь. — Что ты хочешь там найти? — спросил Крейн. — Так билеты же. — Зачем? –усмехнулся Пугало. — У нас всё по закону. — Говори за себя, — бросил Крейн и прошёл через небольшие ворота на площадку. Да, похоже именно из-за этого недоразумения парк так и не открыли — красивое место, только смертельно опасно было бы оставаться здесь надолго. Почему-то Джонатан вспомнил свою логово в Аркхэме — не холодную клетку, где единственной его радостью были книги, которые ему разрешали таскать из библиотеки, а то, что под шахтами лифта. Добираться туда было делом самим по себе интересным — приходилось использовать свои ловкость и натренированную гибкость, а вот оказаться внутри… ну просто прелесть. Спасибо пещерам, на которые опирался остров, сырым и холодным, где он нашёл нормальное рабочее место: раскиданное тут и там сено, природные сталагмиты, которые Крейн украсил картами и фотографиями, кипы бумаг и документов и, конечно же, черепа. Не бутафорские — настоящие, человеческие. Там, кажется, было даже как-то не особо холодно. Пугалу вообще тогда было нужно немногое, чтобы чувствовать себя комфортно. А сейчас? Да он бы просто не дополз до туда, но это — это его чистейшая эстетика. Чёртов Джокер, надо было застолбить парк раньше него. Внезапно от воспоминаний химика отвлекло громкое, наигранно приторное: — Да, здравствуйте, два билета, пожалуйста, на эту старую развалистую развалюху и нет, мы не хотим умирать, — Джейсон стоял перед будкой, облокотившись на прилавок, обращаясь к вымышленному кассиру. — О, как вы думаете, там открывается вид на всю готэмскую помойную яму или только на трущобы Аркхэм-Сити? — Что ты делаешь? — обернулся Пугало. — Оформляю нам свидание, — лицо Джейсона приняло самое невинное выражение, и он шутливо кивнул: — Как думаешь, нас пустят чисто за красивые глаза? Пугало хотел было глубоко вздохнуть, а потом подумал: пускай подурачится. — Я думаю, они всё-таки ушли на перерыв, — отшутился он, подходя к одной из оград. За ней скрывалось то, что он и ожидал увидеть: хитросплетения балок, различных поддерживающих конструкций, да и эта огромная металлическая туша с вырванной частью сбоку. Зато пейзаж за всем этим был более чем приятным — Крейн вспомнил замечания Джейсона о том, что химик вероятнее всего забыл о существовании целого мира за пределами лаборатории. Как глупо. Разве ему нужны поддёрнутые дымкой холмы и одинокие огни, когда он собирается всё обратить в ядовитый пепел? Пугало облокотился локтями на ограждение, подставив лицо тёплым лучикам солнца. В ноздри снова прокрался запах морской соли, только в этот раз он был не тошнотворно солёным — так, лёгкий недосягаемый аромат. — Свежий воздух, — благосклонно произнёс Пугало, обращаясь к подошедшему Джейсону. — Кажется, вопреки тяге к разрушению, тебе здесь нравится, — Джонатан прикрыл глаза, позволяя лёгкому ветру дотронуться до лица. — Жалеешь, что не потащил тебя на карусель? — Тодд на несколько секунд застыл, окидывая взглядом открывшийся перед ними вид, затем обернулся к Пугалу: — Почему ты думаешь, что меня интересуют только перестрелки и… как ты это назвал: военное дело? Я занимаюсь этим, но чисто из-за необходимости. Точно так же, как и ты со своим токсином. — И тем не менее, ты продолжаешь меня отвлекать. — Не начинай. Я понимаю, это, конечно, важно, но ты постоянно делаешь одно и то же. Мы и так видимся редко, а я бы хотел чуть больше времени проводить вместе, что ли, — Пугало промолчал, и Тодду стало как-то неловко. Он слабо улыбнулся. — Чёрт... Я что, звучу как сопливая школьница? — Почти, — усмехнулся Крейн. — Это естественное желание, и я его понимаю, но позволь мне кое-что объяснить, — рука нырнула в карман куртки и выудила пузырёк, заполненный знакомой жидкостью. Токсин, ну конечно же. Пугало повертел его в ладони, полюбовался янтарным отблеском, протянул Джейсону. — Смотри. Ему всего пара дней. Видишь пузырьки воздуха внутри? Знаешь, что может произойти, если они попадут в кровеносную систему? Джейсон повторил с пузырьком те же махинации, что и Крейн. Жирный шарик воздуха перекатился снизу-вверх, когда Тодд перевернул ёмкость, а за ним — ещё несколько, намного мельче. — Пузырёк воздуха закупорит артерию, перекроет поток крови, направляющейся к мозгу или сердцу. Это спровоцирует инсульт или инфаркт. Воздушная эмболия, Джейсон, — так это называется — может стать причиной чьей-то смерти. Мне это не нужно. Я предпочитаю другие методы. — Медленно и мучительно, — произнёс Джейсон, передавая пузырёк обратно в руку Крейна. — Медленно и мучительно, — подтвердил Пугало. — Я делаю себе инъекции собственного токсина. Представь, какой чудовищной халатностью с моей стороны будет перепутать ампулы с более "свежими". — Не говори так. — Но это следует сказать. Вот поэтому я должен работать. Новое — это усовершенствованное старое, а я хочу усовершенствовать новое. В конце концов, я-то в твои дела не лезу, — Джонатан поймал на себе взгляд Джейсона. — Что? — Звучит очень… амбициозно. Оба замолчали. Солнце искрилось на поверхности воды серебристой рябью. Это было в какой-то степени почти удивительно — на фоне этого безграничного неба вода казалась такой чистой. — Ты никогда не считал странным, что твоя единственная цель — отвоевать клочок земли, чтобы посеять на ней вечный хаос? — внезапно спросил Джейсон. — Зато это будет наш клочок земли, с нашими правилами. — Люди будут умирать. — Не заметил, что бы тебя это останавливало раньше. Смерть — это просто мгновение, одна секунда и... темнота. Легко! Поэтому я говорю не о смерти, а об инстинктах. Страх — вот он, наш основной инстинкт, выживание в чистом виде. Люди себя так... ограничивают. Всегда есть тот, кто защитит, спасёт, поэтому незачем бояться. Вопиющая ложь, как по мне. А что нас защищает? Закон? А кто боится закона? Вот, предположим, господа полицейские, которых ты так ненавидишь, наставляют оружие на жертву, только что расправившуюся со своим мучителем, возможно даже не специально, так, самооборона. Знаешь, что с ней будет? Они убьют её! Выстрелят не задумываясь и им за это ничего не будет. Они не боятся закона — они ему следуют, да ещё и обмазываются званиями. Страх делает всех людей равными, что-что, а в этом плане он справедлив. Вот поэтому я хочу чтоб они боялись, обнажили свои истинные сущности в этой борьбе за жизнь. Нам нужен новый закон, в котором все будут равны, а его плетью будет страх, который мы, мой дорогой друг, посеем вместе, — благоговейно выдохнул Пугало, уверенный, что такую пламенную речь Джейсон просто не пропустит мимо ушей. — А как же дети? Невиновные, честные люди? — всё никак не отступал Тодд. — Что поделать, кому-то придётся склонить головы на нашем пути. Крейн ждал реакции, больше всего слов согласия или одобрения, но Джейсон лишь сверлил взглядом открывшуюся перед ними даль, и химик смутился. — Звучит очень честно. Предельно честно, — туманно ответил Рыцарь. — Разве это плохо? — Нет. В Готэме мало честных людей. Сброда куда больше — от него и будем избавляться, — наконец согласился Джейсон, и напряжение спало. Ровно до того момента, пока Тодд не произнёс: — Жаль, что клоун мёртв. Опять на те же грабли. Джейсону пора прекращать вспоминать о нём. — Кажется, ты нашёл идеи доктора Стрейнджа достаточно привлекательными, — глухо рассмеялся Крейн. — Пора бы тебе расстаться с прошлым. Джокера больше нет, и с ним никак не связано то, что мы делаем сейчас. — Шутишь? Без обид, но он же вас всех под себя подмял, раскрутил эту сраную карусель, а теперь нам всё дерьмо расхлёбывать. Все эти гангстерские войны, делёжки — всё из-за него. Подумать только: гад умер, а от него всё ещё столько проблем. Ты говоришь: «Расстанься с прошлым, думай о будущем», но смысл отрицать очевидное? То, что творится в городе — не последствия его смерти? Разве я — не его рук дело? Крейн тактично промолчал. Джейсон ставил его перед фактами, которые невозможно было отрицать, и, более того, понимал и сам химик. Разговор ему не нравился — Тодд не единожды доказывал, что является хозяином собственного будущего, но каждый раз, когда речь заходила об их прошлом, Джонатан будто в ступор впадал. Что если Джейсон вспомнит то, что отвернёт его от Пугала? Что будет, если вспомнит, что оба они хотели убить друг друга сразу, как представится возможность? Что если вся ярость выплеснется под потоком воспоминаний? И что самое главное: что, если он решит отказаться? Из раздумий Крейна вывело спокойное: — Ты так и не ответил. — М? — Что случилось с чёртовым колесом? Пугало противоречил сам себе. Рассказать значит подлить масла в огонь, но с другой стороны: разве не тяжело Джейсону тащить всё это бремя в одиночку? Может быть, лучшим вариантом будет пойти навстречу. — Джокер тебе не рассказывал? — аккуратно предположил Пугало. Джейсон мотнул головой: — Я не верил ему — он всегда приукрашивал. Если вообще говорил правду, — взгляд Тодда был направлен на эту недостающую часть. Неловкая пауза скользнула между ними: Джейсон молчал, Джонатан не хотел говорить о своих догадках. Не хотелось ворошить воспоминания, а говорить о Джокере в их среде — почти что табу. Тодд посмотрел на Крейна, долго вглядывался в его лицо, облизнул пересохшие губы и внезапно произнёс: — Не молчи. Расскажи, что он здесь делал. Мне интересно, что тут творилось, пока я был заперт в Аркхэме. Пугало передёрнуло. Одно дело знать, что Джейсон ненавидел Джокера, продолжающего даже после смерти возвращаться к Тодду в кошмарах, и совсем другое понимать, что химик самолично издевался и подвергал унижающим пыткам тогда ещё Робина. «Выдрессируй его» — говорит Джокер доктору Крейну. Перед ним: шприцы, лезвия, жгуты и иглы, которые по велению клоуна-принца доступны только Пугалу — будет где разыграться на очередном медицинском эксперименте. «Джокер считает тебя моим подопытным кроликом. По-моему, он ревнует» — ухмыляется через мешковину маски Пугало, сжимая между пальцев подбородок второго Робина. «А сейчас не вертись… и смотри на меня» — прижимает он к сгибу локтя иглу. — Меня здесь не было, — ответил он. Как это непрофессионально. — Знаешь ли, я тоже не на курорте прохлаждался, — хмыкнул Джейсон. Как самонадеянно с его стороны верить, что Джейсон Тодд, этот упрямый баран, не начнёт напирать с расспросами. — Это бессмысленно. Он мёртв. Даже если бы ты хотел, то всё равно не добрался бы до него. Пугало прекрасно понимал, кто и почему подпитывает ярость Джейсона. Джокер мёртв, и так лучше для всех — факт. Но кто его убил? Конечно же Бэтмен! И это далеко не единственный его грех. Бэтмен забрал у Рыцаря последнюю возможность отомстить, а потому его гнев, их гнев обрушится на него с двойной силой. И это тоже факт, как и то, что любое воспоминание из недалёкого прошлого разжигает в душе Рыцаря яростный огонь, который ведёт его вперёд несмотря ни на что. Крейна не покидало ощущение, что в руках у него горящая спичка: Джейсона нужно контролировать, иначе весь их план рассыплется, аки песочный замок. — В отчётах сказано, что несколько копов серьёзно пострадали. Джокер говорил, что он облил кого-то кислотой. Сбросил с вышки. Запер кого-то в котельной, а потом там нашли растопленное мясо, а не труп. Он даже фотки показывал, — голос звучал непривычно спокойно, без дрожи. Пугало не колыхали чужие судьбы, кроме одной. Он попытался заглянуть в глаза Джейсона, но тот отвёл взгляд и продолжил: — Я знаю, что он врал. Там была… Блять, я просто знаю, что он врал. Не надо меня жалеть. Просто расскажи, что знаешь. У Крейна в руках горящая спичка, и в любую секунду может разбушеваться пожар. — Нефтяной магнат выкупил вышку, чтобы создать парк для своей больной дочери, — начал Пугало. Пусть лучше Джейсон узнает об этой истории сейчас, от Джонатана, чем будет мучить себя догадками и тупой ненавистью. — Безумная идея, но она нашла своего почитателя. Джокер никому не сообщал о своих планах, но как-то обмолвился со мной, что нашёл идеальный… субъект для тестирования Титана. Он дал деньги, власть, возможности. Лекарство. Представь отца, у которого на руках умирает ребёнок. Разве он мог отказаться? — Он мог не работать с этой мразью, — возразил Джейсон. — Конечно мог, и отец всю оставшуюся жизнь проклинал бы себя за то, что отверг недейственную, но всё же возможность. Так или иначе, девочка умерла, только вот то, что она пережила, оказалось куда страшнее болезни. Титан это… непростая вещь. Он увеличивает мышечную массу, ускоряет рост костей, не говоря уже о том, какая это нагрузка на сердце. — А она была совсем ребёнком… Крейн пожал плечами: — Это было… предсказуемо. Дальше — больше: мужчина исчез, и парк перешёл во владение Джокера. Но это ведь всё предыстория, верно? — Тодд еле заметно кивнул, и химик продолжил: — Похищение комиссара, много полицейских, запертых в смертельных ловушках, куча бомб — всё в его стиле. Джокер похвастался, что привязал двоих к чёртовому колесу и взорвал его. Может быть, поэтому части и не хватает, — только сейчас Пугало заметил, что лопнувший металл конструкции облюбовали какие-то птицы. Интересно, это чайки или вороны. — Вероятно, потом появились Бэтгерл и этот новый Чудо-мальчик, ну а дальше как обычно: мисс Квинн поймали, Джокер сбежал, Бэтменовские детёныши покинули место до того, как успели прибыть журналисты. Это всё, что я знаю. Судя по характерному крику, это были вороны. Небо всё ещё было светлым, чистым, и только порхающие чёрные силуэты нарушали его покой. Невольно Крейн залюбовался этими птицами, но душу ему скребло ожидание. Джейсон молчал, пустым взглядом смотря вперёд. — Херовая сказка, Крейн. Очень, — наконец произнёс он. — Ты сам просил. — И это всё происходило здесь. Пока я был в Аркхэме, — на мгновение Джейсону показалось, что всё вокруг него исказилось и он оказался там, в своей клетке, ослеплённый ярким светом и оглушённый коротким криком боли, слышимым будто из-под толщи воды. Но нет, он здесь: небо над ними, солнце клонится ближе к горизонту, а впереди город, который им предстоит отвоевать. Джейсон пытался вспомнить что-то, сложить в цельную картинку факты, чтобы в конце-концов понять, что смерть Робина ничему Брюса так и не научила. — Тогда какого хрена он послал их сюда одних?! К Джокеру, — будто выплюнул ненавистное имя Тодд. — Всегда так происходит. Каждый чёртов раз! — Обычное дело, — безучастно пожал плечами Пугало. — И это, блять, правильно что ли? Никто не учится на своих ошибках, и из-за этого всё дерьмо и происходит. Ладно я, но... — Джейсон хотел сказать что-то ещё, но его живой голос дрогнул, будто ему пришлось запихать несказанные слова куда подальше. Он мотнул головой и продолжил: — Просто кинуть нас в горячую точку, зная, на что способен этот психопат… Мы страдали. Нас калечили. Я умирал. Только сейчас Крейн заметил, что Джейсон будто бы подрагивает. Он не вмешивался, но понимал: решение есть только одно. Джейсон не успокоится, пока не увидит, как бывший учитель, причина всей пережитой боли, страдает у его ног. Джонатана Крейна бросили умирать точно так же, как и Робина, и от этого чувство мести становилось ещё более личным. — Знаешь, я теперь понимаю: если ты говоришь, какая дрянь этот Титан, то теперь понятно, почему он не тестировал его на мне, — попытался отшутиться Джейсон. Будто просто так произнёс. Он почувствовал, как чужая рука легла на плечо. — Пойдём, — предложил химик, но Джейсон перебил его, кивнув вперёд: — Как думаешь, у них там гнездо? Крейн, уже привыкший к такой резкой смене настроений, сначала только лишь посмотрел на Джейсона, выразительно изогнув бровь над невидящим глазом, и равнодушно качнул головой: — Возможно. Обычно они предпочитают вить гнёзда на высоте, но я думаю, они здесь просто в поисках пропитания. Две вороны уселись на балки, заприметив двух нежданных гостей. Когда и тем, и тем надоело разглядывать друг друга, одна из птиц, забавно переставляя лапки, приблизилась к другой и клюнула её в крыло, выдернув перо. Раздалось громкое недовольное гарканье, и обе разлетелись в разные стороны. — Вот сучка! Не, ну ты видел? — тихо усмехнулся Джейсон. Маленькие чёрные силуэты беспорядочно и как-то лениво порхали над поскрипывающей конструкцией, то садились, то снова перемещались и как-то по-особенному внимательно наблюдали за посетившими их людьми, не понимая, что и как могло привести этих странных двуногих в их покинутое богом логово. — Пойдём. Пусть разбираются сами. Ладонь на плече испарилась. Крейн развернулся и направился к ярмарочным прилавкам. Тодд послушно зашагал за ним, в последний раз скользнув взглядом по металлу конструкции. Вытянув ладонь, почувствовал боль в костяшках — наверное, снова сильно сжал кулаки — и спрятал руки в карманы. Джейсон сначала подумал, что они идут в сторону выхода. Отлично. Просто зашибись. Это обстоятельства так сложились или он опять что-то испортил? Его обожгло чувство стыда, в первую очередь за собственную слабость. Сразу захотелось закурить, между пальцев соблазнительно скользнула зажигалка. Да он бы и закурил, но Пугало плохо переносит запах сигаретного дыма, поэтому такая перспектива пока что не светит. С нервами определённо нужно что-то делать. — Не хочешь снять напряжение? — вдруг спросил Пугало, остановившись у внезапно выросшим перед ними рядом мишеней. Стрельбище.