Десятая

      Я пересекла Поля Келебранта ближе к ночи. Погода слишком сильно испортилась, на равнине дул холодный ветер, пронизывающий до косточек. Мне нужно было срочно найти старый трактир у дороги, чтобы переждать надвигающуюся непогоду. Руки отмерзли, пришлось отпустить поводья, и направить лошадь шагом, мимо старых деревьев.       Последний раз я была здесь осенью прошлого года. Помню, как останавливалась в трактире, возле небольшой деревушки на берегу Андуина. Они не принимали гостей, но тогда, я хорошо заплатила серебряными монетами. Что стало с этим трактиром сейчас, понятия не имею. Однако, горевший свет где-то между туманным облаком, дал мне хоть какую-то надежду.       Я подобрала поводья, направляя лошадь галопом. Потерпеть всего несколько миль, а потом мы остановимся, и останемся на ночь в теплом месте. Мне бы сейчас не помешала тарелка горячего супа. А лошади как никак тоже, нужен отдых.       Вывеску давно кто-то убрал с дороги, но трактир не пустой, он по прежнему сохранился в том же виде, каким я его помню. Деревянный дом, больше похожий на жилище каких-то отшельников. Меня встретил седовласый мужчина, тут же перехватывая лошадь. — К кому пожаловала, красавица? — Сплевывая спросил меня мерзкий тип возле крыльца. Ничего не отвечаю, просто спрыгиваю на землю, напрочь забывая про свое больное колено. Оно неприятно стрельнуло в рану, и я вздрогнула. — Больная что ли? — Мне нужна комната, — скорчив гримасу неприятной боли, я потерла колено, и выпрямилась. — Сколько вы хотите? — Тридцать серебряных. — Что? Так много за комнату?       Совсем совесть потеряли. К ним сюда вероятно вообще никто не ходит, а он загибает такие цены. Старый дурак. Я отвернулась в сторону, а потом снова посмотрела на уставшую лошадь, и согласилась, вызывая на лице старика приятную усмешку. — Следопытов здесь не жалуют, — пробубнил мне хозяин трактира. — А тебя я помню. Проходи, да побыстрее. Скоро двери закроются. Странные люди здесь шастают.       В трактире было занято всего два столика. Неприятными личностями, в лице старой женщины, и двух мужчин. Они что-то очень бурно обсуждали, обмениваясь всевозможными историями. Потом дамочка задрала свою юбку, и уселась на колени одного из них.       Тошнотворное зрелище, которое заставляет меня отвернутся. Я иду к стойке, где стоит молодая девушка, протирая графины старыми тряпками. При виде меня она приятно улыбается, и я остываю. Хоть кто-то здесь проявил дружелюбие. — Отец уже забрал вашу лошадь? — Спрашивает меня хозяйка трактира. Я киваю, стягивая с себя плотный плащ, пропитанный грязью. — Свободная комната на втором этаже. Там постелено белье, и если вам угодно, я принесу горячую воду. — Да, спасибо, вы очень добры.       На этом разговоры кончились. Я снова обернулась на троицу за столом, замечая как дамочка уже пересела на руки к другому. Он никак не мог вынуть руки из-под её юбки, забывая все рамки приличия. Хватит смотреть на всю эту грязь. Беру ключи от комнаты, и поднимаюсь на верх, закрывая за собой двери.       Здесь уютно, пусть я и не привыкла к домашним обстановкам. За такую цену, жилище выше всяческих похвал. Большой стол, прекрасный старый камин, и кровать с теплым одеялом из волчьей шкуры. Мне нравится это место, я бы осталась здесь еще на пару деньков, жаль только, что не могу и придется уехать завтра же утром. Путь до Эстельдина не близкий. А мне нужен хоть какой-то отдых.       Горячую воду принесли быстрее, чем я думала. Хозяйка трактира наполнила мне ванную, поспешно удаляясь из моей комнаты. Я так хотела остановить её, и узнать дела в этих краях, но не стала. Вероятно у неё еще много забот с другими посетителями. Молча стягиваю с себя всю одежду, в абсолютной тишине стоя перед зеркалом. Мое тело покрыто шрамами. Провожу ладонью по груди и ребрам, чувствуя каждую ранку.       Погрузившись в ванную с головой, я приглаживаю руками мокрые волосы. Хочется остановить время, и забыть весь тот ужас, который охватывал мое сердце. «Где они сейчас? Все ли хорошо в дороге? Какую тропу выбрал Арагорн?», столько вопросов в голове, что разболелся затылок. Я оттираю кровь с колена, и только потом поднимаюсь из ванной, чтобы привести себя в порядок.       Накидываю легкую одежду, которую взяла с собой на смену, начиная отстирывать свои кожаные доспехи. Они высохнут возле камина, и уже к утру будут как новые. Достаю карту местности, и укладываю её на стол, подпирая каждый угол тем, что попалось под руку. Мне нужно продолжать движение к Ирисной низине, но я никак не могу обдумать план действий. Что-то мешает. Какое-то безумие, творится в голове. Кто-то постоянно говорит мне одну и ту же фразу. И только когда мой взгляд падает на изображение башни в Изенгарде, перед глазами снова проносится коварный замысел Сарумана. Он знает куда идет братство.       Закрываю глаза, пытаясь выбросить все лишнее. Нет. Нет. Тебе нужно думать о другом. Перестань Алира. Перестань думать о братстве. Но я чувствую, я чувствую, что что-то не так. Огонь в камине то угасает, то снова разгорается. Я не знаю, что происходит. Меня бросает то в жар, то в холод. Приходится собираться с мыслями.       Что если я выберу другую дорогу? Что будет, если я пойду по другому пути? Мне никак не собрать мысли воедино. Я хватаюсь за что-то тяжелое на столе, и бросаю его в пламя. Хочется выбросить все, что вижу, но почему-то останавливаюсь. Иду к окну, и не смотря на ужасную погоду, открываю его настежь. Кобыла, привязанная в стойле бьет копытами. Она не стоит на месте, её что-то беспокоит. Но, что? Я не обращаю внимания, это всего лишь животное, а у меня разыгралось воображение.       Закрываю окно, и ложусь на кровать, закрываясь одеялом. Я не могу уснуть так быстро, но почему-то глаза сами закрываются, и я снова проваливаюсь в черную бездну, где слишком отчетливо слышу голос маленького хоббита: " Я бы не хотел получать это кольцо. Хочу чтобы ничего этого не было».

***

— Ну милый, а как же наша ночь? — Послышался противный голос где-то возле конюшни.       Я как раз вычистила копыта лошади, закидывая седло и свои сумки с припасами. Пришлось купить еще парочку картошин, чтобы не думать, что есть на ужин этим вечером. Парочка так и не унималась. Похоже, мужчина воспользовался честью дамы, и теперь хочет убраться восвояси. Я даже усмехнулась, делая вид, что ничего не слышу. — Неужели ты оставишь меня тут? — Кричит дама, подбирая свои юбки. — Ты же обещал взять меня с собой! Эй! Остановись! Бруксон! Бруксон остановись!       Пришлось немножко отвлечься, и посмотреть за театром на дороге. Они меня развесилили, признаться очень сильно. Однако, я так и не могу забыть все, что произошло этой ночью. Меня странно передергивает, я постоянно мотаю головой отгоняя все непрошеные мысли. Хорошо, что меня возвращает «обратно» лай собаки. Откуда она взялась я не знаю, но уже несколько минут стоит рядом и лает в мою сторону. — Эй, отойди, — кричу в сторону собаки, взмахнув ладонью. Он так и не послушался. — Что тебе нужно? Отойди.       Пёс старательно пытается что-то показать, но я игнорирую. Забираюсь на лошадь, и натягиваю на себя капюшон. Сегодня я поеду по другой дороге. По расчётам, через двадцать три дня буду в родном Северном нагорье. Уже мечтаю скорее увидеть Энию. Мы слишком долго не виделись, и очень скучаю. В особенности по её историям, которые она любила рассказывать у костра. Мы много времени проводили вместе, а теперь я где-то тут, одна на краю мира.       Направляю лошадь галопом, поднимая всю пыль на дороге. Успеваю заметить, как на меня смотрят в окно хозяева трактира. Вероятно обсудили уже мое появление как следует. Ну да и плевать, я к этому успела привыкнуть.       Сворачиваю на тропу, где висят два широких указателя. Один ведет в Северные Могильники, второй в Амон Хэн. Оба этих места приблизительно на одинаковом расстояний. Резко останавливаю лошадь, и снимаю с себя капюшон. Что со мной случилось дальше, я не могу объяснить до сих пор. Одно понятно точно: Я направляюсь в сторону Амон Хэна, совсем не туда, куда планировала.