Десятая

      Ночной переход по равнине, оставил не самый лучшие отпечаток. Дул сильный ветер, всю дорогу замело снегом, а мороз был такой колючий, что сводило зубы. Ближе к утру отряд поднялся в гору, останавливаясь на отдых. Эни отодвинула капюшон, замерзшими руками проверяя подпругу. — Никак к Могильникам дорога? — Спрашивает один из охотников, поравнявшись с Эни и Холгером. — Так и есть, — подтвердил Митлас, глядя как Алирия осматривает тропинку. — Держите оружие на готове парни. Ночка будет длинная.       Эни делала вид, что не слышала о чем сказал следопыт. Но, страх, так никуда и не делся. Это об этом месте шли мрачные легенды. Именно сюда никто бы ни за что, ни пошел, по собственной воле. Почему нельзя было обойти все это? Почему в ночь, они должны протискиваться между могилами? Становилось дурно. Эни даже не услышала, как её позвал Холгер, крепко вцепляясь в поводья.       Странный холод сжал сердце, а ноги отказывались шевелиться. Она закрыла глаза и досчитала до пяти. Так их учили. В конце-концов, рядом опытный проводник, что может случиться? Где-то вдали, завыли волки. Охотница снова сжала поводья. Конечно. Именно сейчас, когда они входят в Могильники, им надо было подать голос. — Чертовщина тут какая-то твориться, — выругалась девушка, наконец-то открывая глаза. — Еще и волки. — Это не волки, — крикнул Двалин, шагая по замерсшей почве. — Это баргесты. — Баргесты? Кто это? — Переспрашивает охотник, привязывая лошадь к дереву. — Могильные псы, — хмыкнул гном. — Так их прозвали мои предки. Шастают на своих гнилых лапах, между усыпальницами. — А вы осведомлены, мистер Двалин, — с улыбкой говорит Алирия, откидывая капюшон с лица. — Они никого не тронут, если не трогать их. Своего рода стража старых курганов, не более.       Эни искоса посмотрела на подругу, так и не решаясь заговорить. Она в таких местах впервые, и вряд ли придет сюда еще раз. Холгер первым закончил с палаткой, помогая остальным ребятам. Они не разговаривали с Эни, но желание смотреть друг на друга не пропало. Он постоянно контролировал её взглядом. А девушка, просто приходила в себя, блуждая по тропинкам.       Алира протянула ноги, неприятно разминая плечи. Контролировать дорогу, и ехать первой, дело не самое приятное. Приходилось практически все брать в свои руки. Вороной жеребец освоился. Это было его родное место. Он вертел головой, и жевал замерзшие ветки, иногда фыркая от удовольствия. — Устала? — Спрашивает Двалин, появившийся из-за деревьев. — Вот, держи. Помогает придти в себя. — Что это? — Ли держит в руках фляжку, недоверчиво рассматривая содержимое. — Настойка, — пожимая плечами говорит гном, и усаживается рядом. — Весь поход его пил. Меня выматывают такие переходы. — Алира еле заметно улыбнулась, все-таки делая глоток, неприятно морщась от крепости. — О, говорил же! Скоро в себя придешь. — Двалин, можно спросить? — Она передает ему фляжку, глядя в глаза. — Все-таки почему вы здесь?       Он долгое время смотрел куда-то вдаль, а потом просто убрал фляжку, и отвернулся, чтобы не отвечать на вопросы. Алирия не настаивала, сидела рядом. Когда-нибудь он обязательно скажет. И вот чудо, сказал: — Хочу получить ответы на вопросы, — тихо говорит мужчина. — Спрашивайте, — спокойно отвечает Алирия, облизывая губы. — Я знаю, на что вы способны, — внезапно шепчет гном. — Весь ваш орден. Да. Я знаю. — Девушка отпускает взгляд, рассматривая руки. — Наслышан, о чудесах которые вы творите. О воскрешениях, ритуалах, призраках… — Послушай, это не… — О нет, нет, меня не интересуют воскрешения. Только одно. — Что? — Твердо спрашивает следопыт, теперь уже глядя ему в глаза. — Я многое не сказал ему, перед смертью, — охрипшим голосом говорит Двалин. — Он мой брат. — Алира сглотнула комок в горле. — Не буду умолять и унижаться. Вы знаете, я не такой, и это все… — Двалин, — следопыт поднимает руку. — Хорошо. Только обещайте мне, не делать глупостей.       Мужчина не ответил, только учтиво поклонился, как это делали гномы, но не ушел. Продолжал сидеть рядом, рассматривая узоры на небе. — Вы нервничаете, — словно самой себе шепчет Алирия. — Я чувствую. — Двалин кивает. — Невозможно исправить то, что уже сделано. Уверены, что хотите этого? — Он повернулся, глядя ей в глаза. Это и было ответом, на все вопросы Алирий.

***

      Эни завернула за скалу, с испугом отскакивая в сторону. Кто-то накидал тряпок, которые с виду напоминали человека. Девушка отошла к дереву, прислоняясь спиной к дереву. Она даже усмехнулась от того, как плохо в таких местах работает подсознание. — Решила погулять на ночь глядя? — Слышится протяжный, но очень спокойный голос. Холгер выговаривает каждое слово, с непривычным для неё спокойствием. — Могла бы взять с собой кого-то из охотников. Эти места опасны. — Здесь же ты, — улыбнулась охотница, кивая предводителю. — Я знала, что одна не останусь. Ты слишком пристально за мной наблюдаешь. — Он расплылся в улыбке. — Послушай, почему они все ругаются? Что здесь за места такие?       Холгер встал рядом с Эни, поправляя капюшон чуть дальше. Почему им всем было не холодно, постоянно думала девушка. — Это земли мертвых, — начал мужчина, убирая улыбку. — Здесь мы все словно в чужом теле. — Алира сама не своя, — поделилась Эни. — Никогда мне не приходилось видеть её в таком виде. Мы перестали общаться. Это странно.       Предводитель задумчиво пожал плечами, но сдалал вид, что не совсем понимает, о чём говорит Эни. То ли расстраивать не хотел, то ли врать. Может, и то и другое. — Не бери в голову, — отмахнулся Холгер, рассматривая снежинку на тонкой ладони. — Хотел извинится, за то, что было. — Эн подняла голову. — Да, правда, я может действительно странный… Это все… Все так навалилось, просто…       Он не договорил. Эни притянула его к себе и поцеловала, вымещая сразу все, что её беспокоила. Холгер поднял ее на руки, с поразительной легкостью прижимая к дереву, все еще сохраняя самообладание. Правда, оно вот-вот улетучиться. Он силой дернул на ней куртку, целуя в шею. Никто здесь не увидит, и не услышит. Да и плевать, если застукают. Придется сказать правду.       Все шло как полагается влюбленным, пока Эн не открыла глаза. Перед ними стояли несколько человек, в порубленых лохмотьях. Она смотрела на них из-за мужчины, крепко сжимая его плечо ладонью. — Что…- прошептал ей на ухо Холгер. Эни испуганно наклонилась ближе. — Что такое? — Поверни голову, — говорит девушка, тут же соскальзывая с рук предводителя. — Добро пожаловать на северную дорогу, господин, — с усмешкой поклонился один из них, склоняя голову как можно ниже.       Холгер поправил на себе куртку, перекладывая руку на меч. Всякое может случится. Особенно здесь. — Крип, и Хват, — засмеялись из толпы. — Крип, и Хват. Крип, и Хват. — Он вытащил цепь, демонстрируя огромную черную собаку. Эни дернулась в сторону. Все её внимание привлекли обглоданые ноги у животного. Собака не дышала. — Эн, иди в лагерь, — тихо говорит Холгер, думая, что его не слышат. — Куда? Куда идти? — Смеется самый низкорослый человечек, которому кажется не поздоровилось. Все лицо было покрыто шрамами. — Никуда. Никуда. Никуда.       Они засмеялись, а вот Эни была готова сойти с ума от ужаса. Все внутренности казалось сжали в кулак, и сейчас выбросят на землю. Она вцепилась в ладонь Холгера, умоляя себя не смотреть на баргеста. — Это не ваша земля, следопыт, — прорычал один из них. — Отправим их хозяйну, а? — С издевкой кричат из толпы. — Давно он не ел человечинку. А она вкусная. Ха. Очень вкусная.       Холгер вытащил меч, тут же дергая Эни за спину. Незнакомцы отскочили назад, увидев метку на рукояти. — Эстельдин, — пищал один из них. — Эстельдин. Эстельдин. — Вижу, Хват, — отвечает главный. Он выпрямляет спину, глядя то на Эн, то на Холгера. — Давненько вы не захаживали. Что же, следопыт. Я даю вам сутки, чтобы убраться. Иначе…       Он ничего не продолжил дальше. Просто хлопнул в ладоши и исчез. Эн снова дернулась, непонимающе мотая головой в разные стороны. Опомнилась она, когда снова разошлись тучи. — Что это было? — Спрашивает девушка. — Да обьясни же мне, что это такое?! — Она уже не сдерживается, в истерике стараясь докопаться до правды. — Кто они? Ты видел? Ты видел собаку?! Она не дышит? Не дышит, Холгер! Она не дышит!       Разведчик просто подошел к Эни, обнимая её. Только так истерика кончится, и она привыкнет.

***

— Выдохните, — говорит Алирия, шагая вместе с гномом через чащу. Она даже в темноте ориентируется лучше, чем кто-либо утром. Его это и пугает, и восхищает одновременно. — Вы не должны нервничать, когда мы придем. — Я спокоен, — рычит Двалин, которого не на шутку раздражают все эти ветки.       Они проходят сквозь все колючие кусты, и огромные деревья, оказываясь на самое высокой точке. Здесь наверху, время словно остановилось. Пустынная, гнилая земля. Туман, и луна. Как в старых добрых сказках про что-то зловещее.       Алира снимает с себя капюшон, медленно шагая в сторону старого камня, на лужайке. Двалин стоит молча. Вокруг ни единой живой души. Все замерло. Даже его сердце. — Мне не нравится то, что ты собираешься делать, — шепотом говорит гном, забирая нож у девушки. Он даже не может повысить голос, словно сейчас их могут услышать. — По другому никак, — вздыхает Алирия, принимая нож обратно. — Такие правила. Поймите же наконец! — Глупая девчонка! — Возмущается гном, надувая щеки.       Он садится рядом, глядя на все, что она делает. Для него это дикость, а вот Алирия привыкла смотреть на это все время, пока шло «посвящение». Сейчас она на высшей ступени. Такое дают редко. Надо заслужить.       Девушка укладывает нож на землю, а потом берет ладони Двалина в свои, поднимая глаза. — Что бы я ни говорила, слушай только мои голос, — тихо говорит ему Алирия. — Только мои. Будет кружится голова, возможно станет холодно. Просто слушайте.       В эту секунду происходило что-то невероятное. Гном закрыл глаза, как в лихорадке покрываясь потом. Он тряс головой в разные стороны, но так и не разжимал её руки. Алира начала «читать». Голос вдруг какой-то стал звать его к себе, но Двалин не слушал. Черное наречие. Оно звучала то в одном, то в другом ухе. Сбивало с толку. Девушка еще крепче перехватила ладони Двалина, усиливая голос до такой степени, что он больше ничего не слышал. Темнота. Она окутала своими объятиями. Я не понимаю, куда идти. Что это такое? Шахта? Или склеп? Вокруг скелеты. Кости разбросаны по всему полу. Нечем дышать. Эта темнота душит. В голове голос Алирий, но он далеко. Очень далеко, словно она сидит где-то в самом конце коридора. Везде слышится шепот. Мрачные тоннели, и не единого проблеска света. Яма, в которой меня бросили. — Я не буду рисковать отрядом, ради одного, — отдаленно слышу голос. Голос Торина. Меня охватывает паника. Вокруг ни кого, а я все равно слышу. Сажусь на холодный пол, и жду. — Дядя, но мы должны сражаться! — Кричит еще один голос. Перебивая Торина. Кили. Бедный Кили. Судьба была к тебе слишком несправедлива. — Я не буду отсиживаться пока другие гибнут за нас! — Снова и снова кричит гном. Я не могу это слушать. Не могу. Не могу. — Нам не справиться, — говорит кто-то еще. — Не спастись… Они близко… В грудь ударяет какой-то странный толчок. Я отскакиваю в сторону, а потом просыпаюсь. Алира закончила «читать». Она отпустила мои руки, и упала на землю, пытаясь восстановить дыхание.       У Двалина не хватает смелости спросить, что это было. Он хочет, но не может пророрить ни единого звука. Не узнал главное, ничего не сказал, но увидел. Увидел все, на что способен Эстельдин.       Они долго не разговаривают. Алира кажется не может восстановить дыхание. Она долго лежит на промерзшей земле, а потом отклоняется в сторону, и её рвет. Гном отворачивается. — Прости, — тихо говорит Двалин. — Я не знал, что… — Все в порядке, — ответила девушка, усаживаясь удобнее. — Не в порядке. Все это…Не в порядке…       Следопыт встает на ноги, отряхивая брюки и куртку. Горы уже пропускают рассвет. Сколько они просидели здесь? Двалин кажется не мог соорентироваться. Он просто шел следом за Алирой, и не решался что-либо спрашивать. — Узнали, что хотели? — Спрашивает его девушка, медленно вышагивая по тропинке. — Послушайте, все, что было, это между нами, ладно? — Он так резко остановился, что Алира ударилась о его тело своим. — Это важно. У нас за это наказывают. — Вас никто не накажет, — говорит Двалин. — Кто в здравом уме станет причинять вред, проводнику? Мм? Потом никто от сюда не выберется. — Все не так, — мотая головой отвечает девушка. — У нас другие порядки. — И какие же у вас порядки? — С усмешкой спрашивает гном. — Ну же, язык проглотили? — Не важно, — отмахнулась Алирия. — Идемте. Рассвет уже.       Она прошла мимо него, а Двалин чуть задержался, задумчиво глядя в спину следопыта.