Десятая

— Будь так добра, принеси мне вина, — просит Гильраэн, обращаясь к Френ. Ей нельзя входить в эту часть замка, но похоже, никто не стал слушать. Да и она не спрашивала, просто пришла в комнату дочери. — Алира, это, что за сборы? Куда ты собираешься? — Какая к черту разница, куда я собираюсь? — Крикнула девушка. Признаться, она сама не ожидала, что настолько сильно сможет повысить голос. — Есть какой-то повод так злиться? — Могла бы не задавать вопросов, — выдохнула девушка. — Зачем ты прислала его вчера? — Гильраэн выпрямилась. — Как у тебя вообще хватает ума спать с человеком, который настолько сильно ненавидел отца?       Алирия не договорила. Мать ударила её по лицу. Да так сильно, что оставила красный след, на белоснежной коже. Странно, что никаких извинений не было. — Сделаете это еще раз, вылетите за ворота, — произнес Боромир, стоя на проходе. — Не вмешивайся, когда я разговариваю с дочерью. — Ваша дочь, моя законная супруга, — не унимается воитель. — Я не буду повторять дважды. — Угрозы? — Улыбается Гильраэн. — Предупреждение, — не моргая говорит Боромир. — Выйдите из комнаты. — Что? — Она не до конца поняла, обращение в свою сторону. Даже не нашла другого вопроса, уставившись на мужчину. — Из комнаты, — повторил мужчина. — Выйдите.       Гильраэн сверкнула взглядом, сначала на Боромира, потом на Алирию. Не стала задерживаться, просто вышла из комнаты, очень громко хлопая дверью. Демонстративно, чтобы все видели, как сильно она обижена. — Все в порядке? — Спрашивает Боромир, разворачиваясь к супруге. Алира кивнула, продолжая собирать вещи.       Она не игнорировала, просто не могла разговаривать, из-за всех переживаний, которые в последнее время свалились на голову. Сейчас пройдет пара часов, и она уедет из Эстельдина. На очень долгое время. Все это понимали, поэтому не сильно доставали вопросами. — Все собрано? Я попрошу помочь ребят с вещами, — говорит мужчина, глядя на очень большой животик Алирий. Очень сложно было смериться с тем, что её здесь не будет. Это как удар по лицу, из-за угла. Ты вроде понимаешь, что там что-то будет, но все равно не ждешь, что это случится. — Да, я зайду к Эни, и поеду, — произносит Алирия, разглаживая одежду. Она останавливается. Стоит по среди комнаты, и не знает, что сказать супругу. — Дорога долгая. Не знаю, сколько остановок мы сделаем. — Столько, сколько потребуется, — кивает Боромир. — Я тебя очень прошу, не делай глупостей. — Алира поднимает взгляд. — Ты знаешь, о чем я говорю. — Может быть ты не в курсе, меня ищут, — говорит ему девушка. — Сложно не делать глупостей, когда каждый второй ходит в ожиданий моей головы на пике. А здесь на тебе, еще и ребенок наместника. Так ты хотел меня поддержать перед отъездом? Напомнить, про мои глупости?       Она не дождалась ответа. Вышла из комнаты, и закрыла двери. Да, Боромир снова погорячился, но следом не вышел. Встал у окна, чтобы проветрить голову.       Алирия же, пересекла двор, быстрым шагом направляясь в комнату Эний. Постучала, дожидаясь когда подруга откроет. Хоть они и были близкими, никто никогда друг к другу не входил без разрешения. Это уже своего рода привычка. — Привет, — улыбается Алирия, взволнованно глядя на подругу. — Не хотела мешать тебе. Обычно с утра много дел. — Что? Какие глупые мысли, — улыбается Эния, закрывая двери за Алирой. — Я до последнего сожалею о том, что делаю. Отпускаю тебя так далеко на Юг. Ты всегда справляешься, да, я знаю, просто…       Алира не ответила. Встала у окна, глядя на грозовые тучи. Даже небо как будто бы, не хочет её отъезда. — Так будет лучше, — прошептала девушка. — Мне важно чтобы ты была в безопасности. Остальное, дело поправимое. — Эни постаралась улыбнуться. — Ты что-нибудь чувствуешь? Кто у вас будет? — Алира улыбнулась, пожимая плечами. — Не знаю, — тихо ответила следопыт. — Я никогда не хотела узнавать раньше времени. Потом сложно справляться, если что-то идет не так, как ты хочешь.       Эни склонила голову, а потом просто подошла к подруге, и обняла её. Сильно, как и всегда, пытаясь в последний час почувствовать тепло, которого так не хватало. Алира заплакала. Да и Эни не сдерживалась. Её будет не хватать здесь. Она словно отпустила часть себя, на какое-то очень долгое время. — Обещай мне, что будешь осторожна, ладно? — Просит Алирия, так и не отпуская Эни из объятий. — Как я без тебя? — Странно, как в один миг, Эни вдруг поняла, как сложно сейчас расставаться. — Ты сильная, слышишь? Все будет хорошо, — прошептала в ответ Алирия. — С тобой рядом хорошие люди. Вы справитесь. На Севере еще будет, что вспомнить.       Они отстранились друг от друга, но стояли все еще на коротком расстояний. Просто молчали, думая о чем-то своем, о чем никогда не скажут друг другу. — Знаю, я никогда не говорила подобного, — начала Эния. — Я благодарна за то, что ты всегда была рядом. Нет, правда Ли. Все мои страхи, взлеты, падения, они с тобой. Я выросла на твоих историях, — она заплакала. — И сейчас, я не отпускаю подругу, я отпускаю сестру. Старшую сестру, которая обязана быть счастлива. Не потому что, так надо, а потому что, ты заслужила. — Алира вытерла слезы. — И мы не прощаемся. Слышишь? — Сейчас я вижу перед собой правительницу, — сказала следопыт. — Не ту маленькую девочку, которая пришла в Северное нагорье. Вышла замуж за лучшего следопыта, и поднимаешь с колен Эстельдин. Эн, это многого стоит. И я уверена, будет еще лучше. Нет никаких проблем, из которых мы не могли выбраться. Ты тоже моя сестра. Не хочу, чтобы ты в себе сомневалась. Никогда об этом не думай.       Эни только кивнула, принимая её слова как что-то очень личное. То, что никогда не скажешь никому другому. Этакий мир, где есть только два человека. — Мне пора идти, — произносит Алирия. — Двалин ждет у конюшни. — Эни вытерла слезы, быстро кивая головой. Лучше так, чем растягивать то, что тревожит.       Вышли вместе. Почему-то никто больше не разговаривал. Тишина и безысходность, в которой они сейчас находились. Большая повозка с двумя вороными кобылами. Двадцать войнов Гондора, личный советник Боромира, и Двалин, который ждал возле ступеней, стоя вместе с Фарамиром, Галахадом и Боромиром.       Воитель сложил на груди руки, сжимая скулы так сильно, что кажется могли лопнуть кости. Его брат рядом. Мать Алирий и Барнс у крыльца. Следопыты тоже вышли попрощаться. — Ну что? Нам будет тебя не хватать, — произносит Галахад, делая шаг к Алире. У них особенная связь. Они очень долго бродили по пещерам вместе. Она многому его научила. — Особенно мне, наверное. — Слов больше не было, он просто обнял её, что-то тихо прошептав на ухо. Никто не услышал, да и не поняли, слова были на черном наречий. Понятные только им обоим. — Дай нам знать, что вы добрались, — улыбается Фарамир, обнимая Алирию сразу после Галахада. Эни стоит в стороне, еле сдерживая ком в горле. — Хорошей дороги, и легких дней в Имладрисе. — Он поклонился супруге брата, выпуская её из объятий.       Когда очередь дошла до Боромира, все стихло. Он единственный стоял как вкопанный. Побелел от волнения, и кажется забыл, как произносятся фразы. Эни окончательно вышла из строя, отвернулась, глядя куда-то в сторону. Лишь бы не на них. — Как обычно не знаешь, что сказать? — Сквозь слезы усмехнулась Алирия. Боромир отпустил голову, засмеявшись. — А как же пламенные речи?       Боромир больше не дал произнести ни единого слова, наклонился к ней, и поцеловал. Другого было не нужно. Просто прижал к себе, не в силах отпустить в повозку. — Я люблю тебя, — прошептала Алирия, говоря это прямо в губы мужчины. Она опять заплакала. — Береги её. — Он кивнул, наконец выпуская супругу из рук. Не хотел, но другого варианта не оказалось.       Эни подошла последняя. Выдавливала улыбку, хоть и получалось это хуже обычного. Обняла Алиру, и просто закрыла глаза, чтобы не сорваться на истерику. Она не любила отпускать её. Все прошлые разы, заканчивались слишком плохо. И вот опять. Опять она вынуждена отпустить её в неизвестность.       Гильраэн, не подошла. Даже не удосужилась попрощаться. Просто стояла у крыльца, смиренно сложив руки. Зрелище отвратительное. Особенно когда уезжает родная дочь.       Повозка уехала за ворота, отпуская мрак в лагерь. Они словно разом лишились защиты, когда она их покинула. Даже Галахад долго стоял на улице, обдумывая все, что вертелось в мыслях. Эни сидела у конюшни, со слезами слушая как кричит жеребец Алирий. Она хотела подойти, но почему-то что-то останавливало.       Боромир словно перещелкнул все мысли. Он как будто поменял лицо, срываясь с места. Куда он ушел и зачем, никто так и не понял. Главное, запретили подходить и задавать вопросы. Сейчас ему сложнее, чем обычно.       Эни пришла к нему только ночью, когда вернулась в дом, потому что стало очень холодно на улице. С момента отъезда Алиры прошло чуть больше одиннадцати часов. Это много, но казалось, прошло всего несколько минут. И даже алкоголь, которым Боромир глушил мысли, не помог заменить этого волнения. — Можно к тебе? — Спрашивает Эни, пробираясь в комнату. Здесь холодно. Он так и не растопил камин, сидя в одиночестве. Пил эль, закидывая ногу на ногу. Не ответил, даже не кивнул. Просто сидел, и смотрел в стену. — Спасибо, что остался с нами.       Боромир только кивнул, оставляя реплику Эни без ответа. Было отчетливо видно, что он не хотел здесь оставаться, долг заставил, да и обещание Алире он дал железное. Нарушить не смог бы даже под пытками. В этом было его главное отличие. — Знаешь, я ведь тебя недолюбливала, — произнесла Эни, стоя возле окошка. — Правда. Мне казалось, она совершила глупость. Отдала тебе жизнь, спасла и привезла на Север. — Она пожала плечами. — Сейчас, я подумала, что Алира никогда не ошибалась. Она видела в тебе себя, поэтому не отступила. Еще когда мы приехали в Итилиен, я видела эти взгляды. Все ваши поступки, вели вас друг к другу, самыми дальними дорогами. Ты хороший человек, Боромир. Другому бы я её не доверила.       Они встречаются взглядами. Эни видит, как он отставил кубок, глядя в её сторону. Совсем другой, но все такой же правильный и честный. Боромир вообще не любил изменять своему характеру. — Меня тянуло к ней, — прошептал мужчина, рассматривая деревянные полы комнаты. — Не знаю, что случилось, и как так вышло. Впервые я о ней подумал, когда они поругались с Арагорном, возле Морий. — Он вздохнул. — Второй раз, когда остановил в лесу. На третий, в трактире, где мы должны были ехать в разные стороны. — Эни развернулась к нему на встречу. — Это не то влечение, это было что-то другое. — Ты ведь знал, что у Арагорна была сестра? Вам должны были сказать об этом. — Знал, — кивнул Боромир. — Догадался, когда мы впервые встретились. — Эни улыбнулась. — Она осадила меня на совете. Никто не вмешивался, а она… — Да, это на нее похоже, — произнесла девушка, расплываясь в улыбке. — Она всегда говорит, что думает. Может быть поэтому, её так не любят на Севере.       Эни вдруг убрала улыбку. За одну секунду стала серьезной, как раньше. Просто выпрямила спину, и шагнула в сторону выхода, останавливаясь возле Боромира, уложив на плечо воителя руку. Короткий, дружеский жест, и ничего больше. Этого достаточно, чтобы понять, что она всегда рядом.

***

      К ночи, отряд достиг Бри. Остановились возле трактира, благополучно оплачивая ночлег у хозяина. Благо никого не было, да и место не особо людное, никто не станет задавать пустых вопросов. Гном оплатил припасы, которые заранее попросил у хозяйки трактира. Обещала все приготовить утром. Показала комнаты, с улыбкой осматривая Алирию. Точнее, её интересное положение. — Поздравляю, миледи, — поклонилась приятная, пожилая женщина. Алира улыбнулась. — Ложитесь на дальнюю кровать, там теплее.       Она велела принести молоко и хлеб, тут же удаляясь из комнаты. Оставила их одних, пока Алирия отдыхала от долгой дороги. Её тошнило, все время пока они ехали от Северного нагорья. Двалин все это видел, но так и не стал ничего спрашивать.       Решился заговорить, только когда она пришла в комнату, после очередного неудачного употребления пищи. Вся бледная, и еле живая, присела в кресло, выпивая весь стакан воды без остановки. — Ты как? Порядок? — Алира кивнула мужчине. — Выглядишь отвратительно. Может позвать лекаря? — Нет, не нужно, — мотая головой произносит девушка. Сжимает ручку кресла, уставшись в огонь. Странно, это та самая комната, где она когда-то давно останавливалась чтобы дождаться хоббитов в трактире. — Такое бывает. — Я бы этого не вынес, — хмыкнул Двалин, разваливаясь в соседнем кресле. — А ты вон, держишься. — Алира наконец улыбнулась. — Улыбаешься. Это хорошо. Я пойду, проверю лошадей. Ложись, отдыхай.       Алира только кивнула, словно дожидалась, когда наконец останется в одиночестве. Она уложила ладонь на живот, говоря что-то на темном наречий. Огонь дернулся в другую сторону, а потом все снова стихло. Девушка закрыла глаза, словно пыталась уловить редкую, едва уловимую связь со своим ребенком.