5, 6 сентября
Кейбл выбежал из здания какого-то безымянного офиса за несколько секунд до взрыва. Персонажа обдало жаром и отбросило на метр ударной волной. Здание поглотили языки пламени, вмиг начали рушиться старые стены. Кейбл с расширенными от ужаса глазами смотрел назад и пытался отдышаться. Он успел, слава его Игроку! Он успел, он выжил, а все те, кто замешкался, навсегда остались под обломками офиса.
Вдруг Кейбл услышал рядом тяжелые шаги. Он резко оглянулся и благодаря отменной реакции того, кто им играл, успел откатиться в сторону, а топор врага врезался в асфальт, чудом избежав встречи с головой Кейбла. Враг – это был высокий широкоплечий мужчина с копной густых черных волос и обезумевшими от ярости глазами – грозно зарычал и приблизился к герою игры, норовя нанести удар, но Кейблу вновь повезло: под руки попалась какая-то железная пластина, и он выставил ее перед собой как щит. Когда лезвие топора ударилось об нее и застряло в трещине, враг снова заорал от неудачи, и Кейбл, пользуясь случаем, выхватил из-за пазухи пистолет и всадил в нападавшего несколько пуль, нанося смертельные раны. Мужчина беззвучно свалился на асфальт.
«Надо бежать дальше, – подумал то ли сам Кейбл, то ли человек, который им играл, – иначе убьют!»
Кейбл поднялся на ноги и, следуя своему или чужому совету, направился вперед, слегка прихрамывая.
«До точки сохранения 200 метров», – сказал чей-то безразличный механический голос.
– Хорошо им, сидят себе и отсчитывают оставшееся расстояние, – негодовал он вслух, тяжело дыша, – а мы тут боремся за выживание!
Он прошел уже 8 игр, не считая эту, но ему от этого было ни жарко ни холодно. Кейбл хотел только выбраться на свободу и восстановить справедливость, загладить вину перед другими людьми, которые попали в игру, а к популярности он никогда не стремился. Джон Тиллман ненавидел зрителей «Убийц». Он считал, что это бесчеловечно и аморально радоваться чьей-то смерти и вопить от восторга от вида хлещущей крови, искромсанной плоти и горы трупов. А им все было мало, народ продолжал требовать хлеба и зрелищ.
Кейбл покачал головой, продолжая путь. Приближаясь к точке сохранения, обстановка, как правило, разряжалась, разработчики прекращали подводить мины, враги больше не выскакивали из-за угла, ведь они тоже были заинтересованы в прохождении этого уровня, одним словом, перевалив за 200 метров, можно было почти не беспокоиться о своей шкуре. Никто ни на кого не нападал, все шли, тяжело дыша, кто держался за раны, кто хромал, кто бодро шагал, все разные люди, но кое-что их объединяло: они шли и верили, что у них есть шанс выбраться из «Убийц».
«Наивные, – думал Кейбл. – Никто не выберется».
Когда до точки сохранения оставалось всего каких-то пятьдесят метров, неожиданно из динамиков раздался мужской голос. Кейблу показалось, что он уже слышал его раньше. Но больше всего его поразило то, что обращались непосредственно к нему:
– Кейбл, не верь Каслу. Он – лжец! Неужели ты думаешь, что он тебе друг и что он также как и ты проходит игру? Глубоко заблуждаешься. Он и есть тот самый создатель игр. Не верь ни одному его слову! Постарайся...
На этом сообщение резко прервалось, а вокруг повисла мертвая тишина. Кейбл осмотрелся и только сейчас заметил, что все остальные люди продолжали движение, словно ничего не слышали. Сообщение заставило его задуматься, потому что голос показался знакомым, но Тиллман не спешил верить сказанному.
«Ну уж нет, даже не пытайтесь настроить меня против моего единственного друга! Мы выберемся отсюда вместе, и тогда вам конец!»
Он решил, что с ним разговаривал сам Босс, и, вытянув руку, показал средний палец куда-то вверх, где, по его мнению, располагалась основная камера наблюдения, а затем продолжил движение.
До точки сохранения Кейбл добрался без происшествий. Затем кабина, в которой он оказался, опустилась вниз и поехала к месту обитания всех персонажей. Кейбл ехал один: те, кто шли впереди, разумеется, не стали его ждать, а отставших даже не было видно на горизонте.
«Я последний выбежал из здания, – рассуждал он, глядя в потолок, – значит, остальных завалило. За мной никого нет, если только кто-то не нашел обходной путь».
Сегодняшний день унес немало жизней, и Кейбла уже неоднократно побеспокоил вопрос: «Что будет, когда людей останется с десяток? А когда не останется никого, игру закроют? И вообще, откуда они берут столько людей?».
После каждого уровня, когда он возвращался в свою камеру, ему казалось, что все это уже когда-то было в его жизни, в голове всплывали воспоминания тех раундов, в которых он вроде бы участвовал, но не помнил, когда это было и при каких обстоятельствах. После завершения очередного уровня в голову лезли те же мысли. Но сегодня гораздо больше его беспокоил тот факт, что следующей уровень – юбилейный, а, значит, повышенной сложности.
«Касл опережает меня на один уровень. Интересно, справился ли он?»
Пока он размышлял, двери кабины раздвинулись, и перед Кейблом возник темный и мрачный коридор со множеством дверей, за которыми находились другие люди. Когда Кейбл вышел из кабины, двое охранников надели на него наручники, и он под их пристальным наблюдением добрался до своей камеры.
За день он так устал, что сразу же завалился на верх двухъярусной кровати. Самое время о чем-нибудь подумать. Кейбл задумался о том, что, возможно, больше никогда не увидит Касла. Почему-то он думал, что десятый уровень намного сложнее девятого, хотя, ему никто об этом не рассказывал. А еще он был уверен, что завтра в живых останутся только люди с хорошей боевой подготовкой. Кейбл сам не понимал, откуда в его голове взялась эта информация. Его все еще не покидала уверенность, что он в «Убийцах» не первый раз.
«Ну это уж точно невозможно!» – однако, от этого его уверенность не намного убавилась.
Кейбл закрыл глаза, стараясь ни о чем не думать. Перед завтрашней битвой требовался хороший отдых. Устав за день, он довольно быстро погрузился в сон.
***
Иногда сны бывают настолько реалистичными, что отличить их от яви практически невозможно. Например, как сейчас. Кейбл сидит за столом и угрюмо смотрит в одну и ту же точку. Когда напротив него садится какой-то человек, он не реагирует на него. Тот начинает что-то рассказывать дружеским тоном, вроде жалуется на жизнь и на людей, из-за которых оказался в этом месте с Кейблом. Наконец, он замечает, что собеседник никак не реагирует на слова и называет его по имени. Кейбл переводит на человека стеклянный взгляд.
– Ты чего, дружище? – с непониманием говорит он.
Тут рука Кейбла вытаскивает пистолет из кармана и кладет на стол.
– А зачем пистолет? – спрашивает собеседник. – Эй, ты меня пугаешь!
– Беги... – шепчет Кейбл, еле слыша себя. Пальцы крепко сжимают рукоятку пистолета, рука дрожит.– Беги, кому говорю...
Но человек не двигается с места и упрямо пытается узнать у Кейбла, что происходит.
– Ну-ну, не горячись! В чем дело?
– Я не могу... сопротив...ляться, – с трудом выдавливает Кейбл.
Тут он наставляет дуло пистолета на друга.
– Эй, ты чего?!
Раздается выстрел. Тело человека, совсем недавно беседующего с Кейблом, безжизненно висит на стуле, кровь капает на пол. И тут в сознании Кейбла возникает образ злобно смеющегося Касла. Джон Тиллман вскакивает со стула, швыряет пистолет на пол, мечется по комнате. Откуда-то появляются неизвестные люди, они хватают его, надевают наручники и куда-то ведут. Кейбл встречает Касла в коридоре. Они смотрят друг на друга, первый – с ненавистью, второй – с победным блеском в глазах.
А еще бывают такие сны, в которых ты видишь знакомого человека, он строит тебе козни, и когда ты просыпаешься, ты уверен, что это было в реальности. И ты долго не можешь прийти в себя, думая об этом человеке и о его поступке, которого на самом деле тот не совершал.
Касл управляет Кейблом? Использует его с своих целях?
– А ты об этом даже не догадываешься! – кричит голос из динамика.
***
Кейбл резко вскочил от звона будильника. На часах еще не было шести утра, но по какой-то причине его подняли раньше. Наверное, чтобы осталось больше времени на подготовку к юбилейной игре.
Будильники здесь были автоматические, они сами решали, когда нужно вставать. И если тебя будили в четыре утра, значит, так было нужно. Но иногда в системе происходили сбои, и будильник мог сработать на несколько часов раньше. Впрочем, даже если это и был сбой, и можно было бы поспать еще немного, Кейбл бы не стал ложиться после того сна. Он был слишком реален, дыхание все еще не восстановилось после увиденного. И снова слышался этот знакомый голос.
«Что я вчера услышал? Не верь Каслу? – подумав о друге, на этот раз Кейбл не спешил махнуть рукой и выкинуть из головы услышанное, но все же убеждения взяли верх. – А какого черта я должен верить этому голосу? А сон – всего лишь сон, не стоит задумываться о его значении».
Однако, когда через полчаса в камеру зашел Касл, Кейбл смотрел на него с сомнением и задумчивостью. Кому верить?
