Игра не окончена

      5 октября       Это был тихий теплый воскресный день. Самое что ни на есть подходящее время для обретения тотального контроля над человечеством. Люди расслабились, заняты своими личными делами, и всем будет совершенно плевать на то, что происходит в мире. Или могло бы происходить...       Я медлил и не знал, в чем причина этой медлительности и, возможно, нежелания. Мне хотелось просто полежать в этот безмятежный день на диване, смотря какой-нибудь фильм, провести выходной так, как проводят его все обычные люди, а внедрение отложить на любой другой день, к примеру, на завтра. Завтра как раз понедельник, а в понедельник все пытаются начать новую жизнь. Никогда не понимал, что такого особенного в понедельнике. Это всего лишь начало недели, но никак не новой жизни. Но, раз миллионы людей вкладывают в этот день столько надежд и ожиданий, почему бы и мне не попробовать?       Но неделя с момента попадания в больницу уже прошла, и я понимал, что медлить больше нельзя. Только...тридцатого сентября, когда я и планировал осуществить свою цель, что-то не заладилось, или настроения не было, и я перенес это на другой день, и так переносил до сих пор, и сегодня, похоже, опять перенесу. Я неоднократно повторял себе, что еще недостаточно оправился от случившегося, но с трудом верил, что причина нежелания заключалась в этом. Порой мне даже не хотелось думать о своей задаче. Наверное, я просто был не готов.       Конечно, это угнетало меня. Но что бесконечно радовало: я больше ничего не слышал о Ребекке. Она наконец успокоилась? Поняла, что возмездие не избавит ее от боли? Покончила жизнь самоубийством? Или это только временное затишье, подготовка к чему-то? Впрочем, что бы она ни намеревалась сделать, мне особо беспокоиться не стоило. На что способна хрупкая девушка, столкнувшись с вооруженной охраной, которую я теперь не отпущу ни на шаг?       Случившееся со мной списали на несчастный случай, подробностей никто не дождался. Я особенно не распространялся, небольшое интервью дал только раз с момента выписки, отвечая вскользь и постоянно уходя от темы, а больше с того момента на публике не появлялся, поэтому все только предполагали, что же произошло на самом деле, крутилось множество слухов, но никто не был близок к правде.       Люди вообще по натуре своей нетерпеливые. И когда где-то произошло какое-то громкое событие, показавшееся мне лишь отдаленным звоном, все внимание переключилось на него. А от меня отстали, решив, что я просто попал в аварию, а виноватые получили по заслугам. Тогда я смог облегченно вздохнуть: пока у людей есть другие поводы для паники и разбирательства, мало кто меня тронет, а потому истина вряд ли откроется без коллективного вмешательства.       «Так что можно никуда не торопиться, – подумал я. – Ладно, нано клетки потерпят еще день... Время есть».       Улыбнувшись этой простой мысли, я подошел к окну, подставляя лицо под теплый солнечный луч и наслаждаясь одиночеством. Отложив дело наперед, на душе снова сделалось легко, как и вчера, и позавчера... Можно позабыть обо всем, что досаждало, ощутить давно забытое чувство радости. Я удовлетворенно закрыл глаза, тихо напевая свою любимую песню и щелкая в такт пальцами. Как давно я не отдыхал... Хотя бы от самого себя.       Внезапный звонок прервал идиллию. Я вздрогнул и отпрянул от окна. Телефон валялся на диване, яростно вибрируя и слишком громко издавая какую-то раздражающую мелодию. Кто мог мне звонить?       Я нехотя приблизился к дивану, взял надрывающийся телефон в руки и принял вызов от какого-то незнакомого абонента.       – Привет, дружище! Узнал? – раздался восторженный голос с легким акцентом. – Это я, Томас Лаар. Я в Нью-Йорке по делам. Сейчас подъеду. Встречай меня.       – Мой хороший друг, конечно, приезжай!       Я сбросил вызов в радостном расположении духа. Мой приятель, Артем Лаар... Это сейчас он Том Лаар. Как его еще называют – «русский Кен Касл». Он, также как и я, увлечен нанотехнологиями, правда, развивает их в другом направлении и ради другой цели. В нашей деятельности мало общего, но мир считает нас коллегами.       Я не знал, зачем он прилетел в Нью-Йорк, но решил принять его со всеми почестями. И у большинства моих подчиненных спустя небольшой промежуток времени официально начался рабочий день. И в особняке, и в корпорации засуетились люди, они приводили все в порядок, запускали разные программы и механизмы, началась этакая муравьиная возня ради лишнего заработка. На больших светодиодных экранах сегодня транслировались лучшие моменты «Общества» и «Убийц». Все для гостя финансового центра США!       Настроение было на высоте. Я давно не видел Тома и был рад его неожиданному визиту, хотя никогда не отличался гостеприимством. Дружба – странное явление.       Я надел ярко-голубую рубашку, а поверх нее светло-серый пиджак и довольно улыбнулся, рассматривая себя в зеркало. Впервые после выписки я выглядел идеально. Даже лицо казалось не таким бледным и болезненным. Нарадовавшись своему цветущему виду, я задумался, чем же занять дорогого гостя.       «Может, сыграть с ним в «Убийц»? Было бы забавно!»       Я спустился в гостиную, где собирался пообщаться с Томом, и был приятно удивлен, что огонь в камине уже разожжен, а стеклянный столик для чая, стоящий между двумя желтыми креслами-мешками, – накрыт. Оперативно работают. Вот только чай не слишком подходит для встречи. Ладно.       Я присел на кресло и принялся ждать, умиротворенно посматривая на огонь. Медленно растущее пламя обволакивало мягким теплом, снимая напряжение, накопленное за день, и успокаивая истрепанные нервы. На тепле меня разморило, я уютно вмялся в кресло и, откинув голову назад, с улыбкой задремал, слушая, как тихо потрескивают поленья в камине, а издалека доносится монотонное, успокаивающее тиканье часов. Вскоре эти звуки совсем утихли, призвав на свое место безмятежный и счастливый сон...       Я слышал, счастье мимолетно. И очень скоро смог убедиться в этом.       Ощутив слабый ветерок, я догадался, что кто-то приблизился ко мне, но кто мог сделать это так осторожно, быстро и совершенно бесшумно? Что-то маленькое и ледяное сначала несмело тронуло мою ладонь, слабо, неуверенно, «постояло» на ней в ожидании, и, едва касаясь, поползло вверх по пальцам. Я еще находился во власти сна и не мог, и не хотел открывать глаза, чтобы познакомиться со своим призрачным гостем. Но затем, видимо, ощутив прилив храбрости, кто-то схватил мою руку цепкими и жутко холодными пальчиками и энергично затряс, впиваясь неровными, обломанными ногтями в кожу. Я резко раскрыл глаза, издав испуганный стон. Делия, нарушительница спокойствия, встретив мой взгляд, объятый страхом, отпрянула, и, споткнувшись обо что-то, села на ковер, все еще продолжая пялиться на меня.       – Делия, черт бы тебя побрал! – заорал я, как ошпаренный озираясь по сторонам.       «Я думал, это Ребекка, мать твою!»       Вскочив с кресла, я принялся энергично обмахиваться руками, стараясь прийти в себя.       – Пап, мне нужно... – подала Делия робкий голосок с пола.       – Плевать я хотел, что там тебе нужно! Ты не видела, что я отдыхаю?! Могла бы и позже нагрузить меня своими глупейшими просьбами!       – Папа...       – Да какой я тебе папа? Выбрось эту жуткую чушь из головы и прекрати страдать херней!       – Но...как же...       – Просто свали отсюда, а?       – Я соскучилась...       – А я – нет.       – Я хотела...побыть с тобой.       – Да мне фиолетово.       – Ну... не говори так!       – М-да, всю бы лапшу на уши, что тебе вешали, и – голодающим, – усмехнулся напоследок я, смерив девочку презрительным взглядом, и исчез из комнаты.       Дрянная девчонка, кто просил ее появляться в тот самый момент, когда мне, наконец, удалось расслабиться! Теперь я снова был весь на взводе, и даже согревающий чай не помог бы мне прийти в себя. Она напомнила мне о самом ужасном, что было в моей жизни – о Ребекке. Особенно, когда вцепилась в меня. У Ребекки тоже были ледяные руки, правда, цеплялась она в меня почти что мертвой хваткой.       С этим безумным инцидентом я совсем позабыл, что ко мне должен подъехать Лаар. Но видеться с ним уже не хотелось: Делия беспощадно вышибла из меня остатки хорошего настроения. Но не отменять же встречу, когда все уже готово. Поэтому я пошел в свой кабинет дожидаться его, чтобы Делия меня больше не достала.       К счастью, ждать долго не пришлось, а то бы ожидание еще больше разозлило меня. Минут через десять раздался звонок, и я распорядился, чтобы дверь открыли. Попросил охранников отвести Делию куда-нибудь от греха подальше, и они засунули ее в Интер-комнату, включив какой-то фильм. Эту комнату я тут же заблокировал, чтобы девочка не смогла ускользнуть, пока я ей не позволю. Пусть посидит под домашним арестом. Многие родители так делают. А мне надо было давно начать это практиковать.       Я бегло осмотрел себя, смахнул с пиджака невидимую соринку и отправился встречать гостя, а то ненароком заплутает, отказавшись от предложения охранников проводить его. Проходя мимо гостиной, я бросил взгляд на столик. Оттуда уже все убрали по моему распоряжению и должны были принести в кабинет.       Как я и подумал, Том отказался от охранников и ждал меня в вестибюле. Он стоял лицом к окну, скрестив руки на груди, и не видел, как я спускаюсь с лестницы. Он был в темно-синей рубашке и черных брюках. Едва я достиг последней ступеньки, как он развернулся и с радушной улыбкой и распростертыми объятиями направился ко мне. Я остановился, измерив его немного странным взглядом. Он так непривычно приветлив...       – Кен, давно хотел тебя увидеть! – сказал он, дружески обнимая меня и хлопая по плечу. Отойдя от секундного ступора, я в ответ отстраненно похлопал его.       – Взаимно, – пробормотал я, осматривая Тома, словно не узнав.       Сначала я подумал, что вообще не знаю его. Но скоро заметил в нем знакомые черты: темные, коротко стриженые волосы – сколько помню его, он всегда носит эту прическу; выразительные, немного грустные, карие глаза, мужественный квадратный подбородок...       – Не узнал? А я ведь все тот же, – прервал он мое изучение.       – Разумеется, – я одарил его обаятельный улыбкой и развернулся в пол оборота, указал на лестницу, приглашая пройти вперед.       – И ты ни капли не изменился, – Том продолжал делиться впечатлениями от встречи, следуя за мной. – Все тот же отчужденный, расчетливый и холодный Кен Касл. Но временами очень обаятельный, особенно на публике.       – Сочту за комплимент, – спокойно бросил я, глядя перед собой. – А ты такой отзывчивый и искренний. Порой удивляюсь, как мы стали друзьями.       – Да брось! – весело отмахнулся гость. – Побольше бы таких друзей, как ты.       Я улыбнулся, пропуская Тома в кабинет. Бокалы уже были наполнены, и мы, в первую очередь, чокнулись за встречу и выпили по глотку вина, а затем уселись на черные кожаные кресла напротив друг друга.       – Я, в общем-то, приехал ненадолго, – сообщил Том. – Нужно завершить одно дельце...       – Могу я чем-нибудь помочь?       – Ха-ха, спасибо, ты и так мне здорово помогаешь, – оживился он, прищурившись.       – В каком смыс..., – начал я и тут же заткнулся. – А, впрочем, ладно. Рад встрече!       – И я рад, Кен Касл.       Мы замолчали, многозначительно глядя друг на друга. Я отметил аристократический прямой нос Тома, его тонкие, изогнутые в горделивой улыбке губы. Он производил впечатление самодостаточного и уверенного в себе человека. Лаар поймал на себе мой изучающий взгляд, самодовольно усмехнулся, неторопливо поднялся с дивана и плавно подошел к окну, заложив руки за спину. Молчание как-то затянулось, и я не мог придумать, что сказать, хотя заранее составлял план, чем заниматься, какие темы обсуждать, но сейчас все вылетело из головы, там была полнейшая пустота. Я давно мечтал, чтоб мою голову посетила эта пустота, чтобы все мысли покинули меня хоть на секунду, но не сейчас.       – Хотелось насладиться тишиной, – пробормотал гость, разворачиваясь ко мне, – сегодня город особенно шумен и оживлен. Всюду транслируется лучшие моменты из игр. Мне понравился этот... – Том задумчиво нахмурил брови, – ну ты знаешь, о ком я.       – Кейбл, – полувопросительно произнес я.       – Да, он! Его игра превосходна. Кстати, где он? Что-то давно не видел его.       – Ну, – протянул я, – он выбыл из игры.       – А жаль... Такой колоритный перс! Ему нашлась замена?       – Тот, кого бы любила публика? Нет. Пока нет.       – Ладно, не будем о грустном, – подбодрил Томас и снова сел напротив меня. – Давно хотел тебя спросить, как тебе пришла в голову идея создать эти игры?       – Ничего сложного, – ответил я, пожимая плечами, – в плане разработки, конечно. А вот реализовать идею было непросто, сначала я не учитывал множество нюансов. Я думаю, ты знаешь ту историю с Кейблом.       – Ты ведь работал с ним еще до игр? – уточнил Томас, склонив голову набок.       – Именно. Это было в начале карьеры. А отвечать за ошибки пришлось намного позже...       – Почему игровая индустрия?       – Все любят играть.       – Знаешь, я думаю, не в этом дело. Все играют. Ты не замечал? Каждую секунду своей жизни, – Том с выражением посмотрел на меня. – Поэтому ты стал развивать технологию в этом направлении?       – Не совсем...       «Да какая ему, к чертям, разница!»       – Люди любят игры, – настойчиво повторил я. – Они с радостью будут идти за тем, кто подарил им возможность побыть кем-то другим, принимать решения за другого, управлять чужой жизнью...       – Ага, – кивнул Том, поднимая бокал, и я последовал его примеру.       Осушив бокал, я продолжил:       – Ты тоже занимаешься нанотехнологиями. И в каком направлении работаешь ты?       – Медицина. Ты же знаешь, в прессе об этом говорят.       – Но пресса любит выдумывать. Вдруг ты ставишь над людьми опыты, всякое бывает. Мало ли, что говорит общественность.       – Да, но не в моем случае. А в твоей сомнительной деятельности...       – Сомнительной?! – вскипел я, поднимаясь с кресла.       – Да не кипятись ты, – заулыбался Лаар, успокаивая меня плавным движением рук. Я нервно выдохнул, качая головой. – Не хотел задеть. Но давай смотреть правде в глаза. При всем том, что ты рассказываешь в интервью, люди многое продолжают не знать. Но они и не пытаются восполнить недостаток информации. Им хватает того, что они решили, что тебе можно верить. Точнее, что их заставило. И...       Том остановился и с интересом посмотрел на меня. Но у меня не возникло желания его перебить.       – И...что-то алкоголь слишком развязал мне язык, – отшутился он, махнув рукой.       Я натянуто улыбнулся, но не возразил и не потребовал продолжить тему. Друзья должны доверять друг другу. То, что он говорит сейчас, все равно никак не отразится на моей карьере. А он говорит правду.       – И то верно, – согласился я, оставив пустой бокал на столе.       Том мягко улыбнулся и обвел глазами кабинет.       – Стильно тут у тебя.       – Спасибо.       – Как освободишься, прилетай в гости. Мне тоже есть, что показать.       – Непременно.       Еще несколько минут мы продолжали обмениваться любезностями. Так, обыкновенный светский разговор. Я то и дело ждал момента, когда смогу предложить Тому сыграть в «Убийц», но почему-то, когда собирался это произнести, собеседник уводил разговор в другое русло, и желание его перебить отпадало, и так случалось несколько раз. Потом я решил, что игр с меня достаточно, вспомнив злополучное подобие «Общества» с Ребеккой; да и, чтобы поиграть, Тому пришлось бы внедрить нано клетку, а это отняло бы время. Я не хотел этого делать, раз он заскочил ненадолго.       Меня восхищало прямодушие Тома. Все свои мысли и соображения он высказывал открыто, нисколько не кривя душой, в лоб, и при этом прямо-таки лопался от собственного позитива. Или так только казалось? Не он ли сам сказал, что все играют, каждую секунду своей жизни. Может, он не тот, за кого себя выдает?       А кого играю я?       – Касл, и как ты только умудряешься думать о каких-то проблемах даже в выходной день? – поразился гость, заметив, что я уже долго не реагирую на его рассказ о...даже не помню, о чем. – Выходные для того и существуют, чтобы все отдыхали.       – Наверное, вам, экстравертам, этого не понять, – с улыбкой вздохнул я, нарезая медленные круги по кабинету. – Мы же, интроверты, обычно держим мысли при себе. Словомешалку в голове прекратить очень трудно, если вообще возможно.       – С чего ты взял, что я экстраверт?       – А кто же ты? Производишь впечатление самого что ни на есть типичного экстраверта.       – Похоже, ты плохо меня знаешь. Даже я знаю тебя лучше, такого всего скрытного и замкнутого.       – Интересно, откуда?       Том многозначительно улыбнулся и наклонился вперед.       – Да у тебя на лице все написано.       Я непонимающе моргнул.       – Вот даже сейчас. Эмоции, которые ты пытаешься подавить, все же, выставлены на показ. Я хорошо разбираюсь в языке жестов и мимики, – Том помолчал некоторое время, а затем расплылся в широкой улыбке. – Да уж, какой я сверхнаблюдательный!       – Не могу не согласиться, – вполне искренне улыбнулся я.       «Да он читает меня как открытую книгу! Даже я так не умею».       Том бросил взгляд на наручные часы. Судя по всему, мой дорогой гость собирался вскоре покинуть меня. Лаар долго разглядывал стрелку часов, от раздумий на его лбу образовалась складка. Наконец, он сказал:       – Вообще-то мне пора, но встреча должна завершиться на какой-то позитивной ноте. Ты не против полетать на моем вертолете? Выпьем по бокальчику вина или чего-нибудь еще.       На сегодня у меня не было никаких запланированных дел, поэтому я сразу согласился. Когда мы еще вместе проведем время?

***

      Мы поднялись на крышу одного высотного здания недалеко от моего дома, где нас ждал вертолет Лаара. Металл ярко сиял на солнце, пришлось прищуриться. Забравшись в кабину экипажа, я надел наушники с громкоговорителем. Хотя Том уверял, что в его новейшем вертолете практически не слышен шум работающих пропеллеров и двигателя, сам тоже не отказался от шумоподавляющей гарнитуры. Я подмигнул, показав большой палец. Все идет отлично!       Вертолет с легкостью оторвался от взлетной площадки, и уже через секунду мы рассекали город вдоль и поперек. Вибрация в кабине почти не ощущалась, и мы чувствовали себя весьма комфортно.       – Вот за что не люблю вертолеты, в них меня жутко укачивает, – поделился впечатлениями Том. – Но этот красавец еще никогда не подводил. Ну точно в машине еду!       – Да, похоже.       Я выглянул в окно, любуясь на Нью-Йорк. Сверху совсем другой вид, город кажется тихим и флегматичным, но все меняется, суета поглощает тебя, стоит только спуститься. А вверху нет людей, тех, кто создает весь этот хаос вокруг себя. Наверху только ты и воздух. Паришь над городом, словно птица. Свободный полет.       – Касл!       Я перевел взгляд на Тома, протягивавшего мне бокал.       – Нет-нет, я не буду, – я принялся отнекиваться. – С меня, кажется, хватит. У меня и так уже голова кругом идет. Сколько мы уже выпили? Бокалов пять?       – Да ладно тебе! Надо расслабиться!       – Я могу придумать тысячу способов расслабиться, и алкоголь из них на последнем месте. Впрочем, раз предлагаешь, по бокальчику можно.       – Один раз еще можно...       Я взял бокал в руки, и в нос ударил аромат игристого шампанского.       – Ну что, еще раз за встречу? – весело усмехнулся я.       – За встречу! – подытожил Том.       Мы выпили по глотку. Я снова принялся созерцать город, и на этот раз Лаар не спешил меня прерывать. Город сверху казался игрушечным, картонным, а люди – маленькими нано частицами. Мои марионетки, моя армия психов... Кейбл так говорил. Я усмехнулся. У меня началось легкое головокружение, наверное, из-за шампанского. Я посмотрел на Томаса, нелепо улыбаясь.       – Мой город, – с гордостью произнес я.       – Твой-твой... – устало поддакнул Том.       «И люди в нем тоже – мои».       «Да-да-да...»       «И страна – будет моей».       «Смело!»       «И...мир».       «Наивно и глупо».       «Нано клетки... Благодаря им весь мир будет плясать под мою дудку!»       «Он уже танцует этот безумный танец вместе с тобой. На лезвии ножа...»       – Как хорошо, что ты все-таки приехал, Артем Лаар! – искренне поделился я. – Не знал, что у меня есть такой замечательный друг!       – Спасибо, очень приятно.       – Налей еще, отметим это с размахом.       – Наверное, тебе и впрямь хватит, – заметил он, интонационно выделяя последнее слово, будто имел в виду что-то большее.       – Лаар, Лаар, я правильно сделал, что отменил все дела на сегодня, – я с энтузиазмом пожал ему руку.       – Ну, если б не я, ты бы вряд ли что сделал... – вставил он как бы между слов.       – Ты позвонил уже после того, как я все отменил... Ладно, неважно.       – Касл, я устал от болтовни, – Том недовольно поморщился и помахал скрещенными ладонями.       И я, не возражая, замолчал.       Вертолет, сделав еще один круг, направился к посадочной площадке. Скоро все закончится. В голове по-прежнему пусто, ни одного упоминания о том, кто я и что должен сделать. Иногда только проносится какая-то навязчивая фраза... но это радует меня. Она одна, и я смогу с ней совладать.       Умение отдохнуть от себя и своих мыслей – важное из умений. Порой мысли убивают. Это происходит медленно, изо дня в день. Мысли – как бомба замедленного действия. И когда-то наступает такой момент, когда не можешь спрятаться от самого себя, не можешь сопротивляться, и выход только один.       – Пойду, прогуляюсь, – еле слышно пробормотал я.       – Легкого пути! – напутствовал меня друг.       Двери были не заблокированы, и я легко смог их открыть.       Странная улыбка. Я не понимаю.       – Отличной погоды!       Все же хорошо...       – Хороших нановолн в дороге!       Но...что я делаю?!       – Желаю, чтоб не укачивало!       Опомнись, Касл!       – Счастливо добраться!       Разжимаю руки.       – И без приключений!       Я делаю шаг.       – И вылета без задержек.       Свободный полет.       – Попутного ветра!       Губы Томаса Лаара изогнулись в горделивой усмешке. Он с пафосом поднял бокал и посмотрел туда, где только что был Кен Касл.       – Я думаю – ты выполняешь!       Он самодовольно улыбнулся.       Вертолет, ловко маневрируя между небоскребами, уносился вдаль.