***
— Итак, — Геллерт сделал какой-то невообразимый пас рукой, так что пространство вокруг меня завибрировало: — Проверим твою интуицию. Мир вокруг меня будто затормозился. Перед глазами постоянно рябили золотые разводы, движения Геллерта стали в разы плавнее и медленнее, а звуки доходили со значительным отставанием. Находится в таком вакууме было крайне некомфортно, о чём я сразу же поведала Грине. — Останови пожалуйста это… — кажется, мой голос звучал достаточно обескураженно. — Твои предположения, с чем мы только что столкнулись? — спросил маг, как только пространство, окружающее моё тело стало прежним. — С грубейшими нарушениями законов физики. — Твоё маггловское прошлое оставило на тебе значимый след, но пришло время мыслить в контексте волшебного мира. — с интонацией преподобного возразил Гриндевальд. — Я понимаю. Это у меня просто такая защитная реакция на всё неизвестное или страшное. Я сразу начинаю язвить или шутить. За что, кстати, прошу прощения. — пояснила я, между тем, размышляя над пережитым: — Ты явно произвёл какую-то манипуляцию со временем. Возможно, затормозил его или… — Или дело вовсе не во времени. Или в нём, но оно не играет такой важной роли. На тебя наложена странная магическая печать. Это она оказывает такой эффект. Я показал тебе его наглядно, но есть и невидимая составляющая. Вроде того, что я не могу читать твои мысли. — Кто-то знатно обо мне позаботился, прежде чем переместить сюда! — торжествующе улыбнулась я от осознания того, что у меня есть ещё одно преимущество в этом мире. Осталось до конца понять, какое именно. — Будет весьма затруднительно понять, кто именно. Ситуация, при которой мы с тобой впервые встретились, сразу давала понять, что ты находишься под чьей-то незримой защитой. На долю секунды в комнате воцарилось молчание. — Прости, что мешаю медитировать. Это дело хорошее. Но ещё лучше будет, если я узнаю подробности этой самой первой встречи. — нарушила тишину ваша покорная слуга. — Верно. — нахмурился волшебник, возвращаясь из глубин подсознания к нашему разговору: — Ты была без сознания и помнить этого не можешь. Когда собрание почти было закончено и в склепе оставались только мракоборцы, я использовал адское пламя, чтобы избавиться от них. Ты же знаешь, кто такие мракоборцы? — с моей стороны последовал незамедлительный кивок: — Да, точно… У тебя в мире про нас что-то пишут или снимают. — И то, и другое. — коротко ответила я, ожидая продолжения рассказа. — Ты появилась чуть ли не в самом эпицентре заклинания. Но огонь тебя не трогал! Он опалил только знак даров, прежде чем я поинтересовался твоей тушей. «Это что же, выходит, меня не обделили бессмертием? Да ну, бред какой-то. Я ещё в первый день опровергла эту догадку.» — я встряхнула головой. — Ну, хорошо. Меня не тронуло пламя. Означает ли это, что вы не можете навредить мне? — К твоему несчастью — нет, — по-акульи улыбнулся Геллерт: — Поэтому тебе всё ещё стоит быть осторожнее в своих словах и действиях. Я до сих пор не могу понять, как ты здесь появилась. И, что самое главное — почему ты не превратилась в кучку пороха после встречи с моим детищем. Тебя накрыл своеобразный купол… Но, куда он пропал после этого? — Ничего не понятно. — недоумённо осела я: — Некто, наградивший меня плюшками мира сего, действовал слишком выборочно. Как будто знал, что будет зависеть от меня, а что нет… — «Плюшками»? Это такое хлебобулочное изделие, насколько я помню. — усмехнулся Гриндевальд, в очередной раз демонстрируя несерьёзное отношение к современному сленгу. — Заклинание перевода здорово работает. Жаль только, модернизированных выражений в него не встроено. — покачала головой ваша преданная слуга: — Надо будет как-то заняться этим. Доработать. Вы же с Виндой мне даже работёнку неплохую придумали, как раз подходящую для такой самодеятельности. Теперь я с ней точно управлюсь. Раз уж мы с магией снова в ладах… Геллерт неожиданно встал и, описав круг по комнате, разрушил мои планы: — Твои услуги нам без надобности. Зачем мы тебя тут держим? Что ж, не буду романтизировать, ты тут на правах подопытного. Предмета для изучения. Печать, которая на тебя наложена — это уникальное явление, с которым я встречаюсь впервые. И совершенно очевидно, что я обязан его изучить. Я хотела было возмутиться своему положению, однако собеседник не давал вставить и слова в свою пламенную речь. — Мало того, меня самого ужасно интересует твой переход между временем или и вовсе… Между вселенными. — продолжил маг, медленно понижая голос до несколько безумного шёпота: — А ещё мне важно знать всё, что знаешь ты. Я обязан победить Альбуса. Но меня абсолютно не интересует твоя персона. Твои эмоции, твои выходки, твои нелепые попытки сотворить какое-то заклинание. ТЫ тут не нужна, тут нужны только КАЗУСЫ, с тобой произошедшие. На минуту комната погрузилась в полную тишину. — Ты не думаешь, что после таких слов мне будет закономерно обидеться или вовсе уйти из этой твоей крепости? — не до конца осознавая услышанное, промямлила я. — И куда же ты уйдешь? Тут всё защищено. Выхода нет. — сухо парировал волшебник. На это у меня ответа не оказалось. Удостоверившись, что декламировать очередную истину обо мне Геллерт не собирается, я встала и молча покинула комнату хозяина замка, под его же пустой взгляд. — Лина, постой! — послышался голос мага, когда я почти заперла входную дверь. — Что? — Ты кажешься разочарованной. Извини, если был слишком эмоционален. Но ложью от этого мои слова не становятся. В иной день я бы посмеялась с того, что Великий и Ужасный Гриндевальд попросил у меня прощения. Но сейчас было не до шуток. Внутри меня вновь зияла огромная чёрная дыра. Действительно, чего мне стоило ожидать? Что меня притащили сюда и любезно содержат за мой богатый внутренний мир? Это даже звучит смешно, в контексте того, что живу я за счёт средств сильнейших тёмных магов столетия. Ну и в контексте того, что оказалась я здесь ещё до того, как произнесла что-то членораздельное. Разумеется, их интересовала и интересую не я — это было понятно, но… Зачем тогда тратить время на изготовления кольца, или обучать меня магии? Это очередные этапы эксперимента? Ну, нет, Лина. У тебя определённо есть талант на каждый новый ответ заиметь новый вопрос. По дороге обратно меня поглощали раздумья. Правда, брошенная Геллертом прямо мне в лицо, оказалась не очень-то приятной. С другой стороны — ожидать иного не следовало. Я получила столь желанную истину, а теперь, как и всякая благоразумная личность, обязана продолжить влачить существование в Нурменгарде. Феит сказала, что я должна научится обходить стороной чужое мнение. Или что-то вроде того. Но не собираюсь я влачить свою вторую жизнь бок о бок с теми, кто знать бы меня не знал, если бы какое-то существо извне не поручилось за меня чёртовой печатью! Я понимала, что мной управляют эмоции. Я понимала, что Гриндевальд может найти разгадку моему нежданному возникновению в этом мире. Я понимала, что эта разгадка может мне пригодиться! Я понимала, что здесь у меня есть еда и крыша над головой! Но ни на одно мгновение благодарной за всё это я не была. Мне дали новую жизнь для того, чтобы я не повторяла ошибки старой. Мне дали новую жизнь для того, чтобы я занималась тем, чем хочу. Там, где хочу. Тогда, когда хочу. И так, как хочу! А не быть предметом для изучения одного самодовольного претендента на роль диктатора волшебного мира. И как бы частички разума ни продолжали кричать, что я должна сидеть на месте и не высовываться, блудная душа, ко мнению которой я твёрдо решила прислушиваться, требовала найти выход из возникшего положения. Если быть точнее, из Нурменгарда. — Это просто сумасшедшая идея, Лина. Просто сумасшедшая! — моя тушка энергично выхаживала по комнате, иногда нервно выкручивая пируэты. Первое — хозяин замечательного места моего временного жительства учтиво объяснил, что выбраться отсюда самостоятельно я не смогу. Знает же чертила, что трансгрессировать в одиночку я не решусь, а его подельники хрен согласятся помочь. Тем более, на территории будущей тюрьмы перемещаться в пространстве мог только он. Остальным приходилось выходить на открытую площадку возле замка. Куда мне, конечно же, наведываться запрещено. Есть другой вариант. Не менее провальный, к слову. Хотя летучий порох и лежит на своём законном месте, но пользоваться я им не умею — это раз. Все перемещения по нему, насколько я поняла, кем-то любезно записываются, так что Грине не составит труда найти конечную точку моего каминного путешествия — это два. И последний вариант — найти в замке подходящий портал, незаметно его выкрасть и использовать по назначению. Он мне нравился больше всего, учитывая, что я догадывалась, у кого можно найти такую замечательную вещицу.***
Помните я рассказывала про группу престранных индивидуумов, являющихся замечательными представителями советской волшебной мафии? Конечно, быть уверенным, что так оно и есть на все сто процентов было невозможно… Но тонкости о том, мафия они или обычные мелкие контрабандисты мне были не так уж и важны. Всего их было пятеро — Кирилл, Гаврила, Абай, Виталий и Варя. Судя по тому, что я смогла разведать у местных, волшебная часть СССР, в отличии от маггловской, вполне одобряла путешествия между странами. Вообще советские чародеи жили вполне себе интернационально, единственное существо, которого они опасались — это человек, а не страшный идеологически вредный маг-капиталист из другого государства. При таком раскладе было просто удивительно узнать, что дефицит волшебных товаров, в том числе и порталов, в стране всё-таки присутствует. Причина такого положения дел наверняка имелась, но разбираться в рыночной экономике магов, возникшей в маггловской коммунистической стране, было тяжело и муторно. Ладно, признаю, мне было интересно. Я пыталась. Но мне не хватило информации. Да и ладно. Куда важнее для меня был тот факт, что описываемые выше акониты Грини активно барыжили важными артефактами. Причём, не только среди советских граждан. Они частенько предлагали другим приспешникам что-нибудь у них приобрести. Это наводило на мысль, что склад полезных штучек у них вполне может находиться в Нурменгарде. Наверняка там были и порталы — самые ценные товары в СССР, торговать которыми было ужасно выгодно. Оставалось только узнать, есть ли в замке подходящая подсобка, где они могли хранить всё своё добро. На секунду мне вспомнилась таинственная дверца в комнате Гриндевальда. Но этот вариант был слишком абсурдным. Я куда охотнее поверила бы в то, что там действительно находится игровая комната, нежели в то, что Геллерт выделил часть своего личного пространства под склад русских фарцовщиков. Единственная здоровая мысль, приходящая в голову — спросить у Куинни про местонахождение покоев этой замечательной компании. Ночевать они в замке не оставались, но активно обитали в нём днём. Это наводило на мысль, что ним вполне хватило бы одной комнаты. По крайней мере, так мог решить Геллерт. Верных слуг он с удовольствием награждал жильём, разве что с одним нюансом — ничего лишнего, ровно столько пространства, сколько им нужно. Я осторожно выглянула из-за двери, убеждаясь, что поблизости никого нет. Не хотелось бы столкнуться с Виндой по пути. Или с кем-то ещё более устрашающим. Почему я была так уверена в том, что Куинни может мне помочь? Потому что она знала почти каждый уголок Нурменгарда. Колоссальное доверие Геллерта к её персоне не могло не смущать. Как и причины её близкого к Грине положения. Я знала, что она помогает ему с Кринденсом… Или Аурелиусом. Неважно. Но, это же Куинни, прости господи, Голдштейн! Если кто-то и может предать компашку аконитов, во имя Якова и других своих идеалов, так это она. Вопросов имелось огромное множество. Но сейчас обратиться к ней было единственным выходом. По пути в гостиную, где любила проводить время Ку я чуть было не столкнулась с… Угадайте? Правильно, Бэрбоуном. Вспомнишь лучик, а солнышко само к тебе прибежит. С последней нашей встречи (Ну, встречи — это громко сказано. Он сидел за столом, увлечённый чем-то своим и не обращал никакого внимания на посторонних, в том числе и на меня.), состоявшейся через несколько дней после моего появления в волшебном мире, он успел отрастить волосы и здорово побледнеть, так что теперь походил на дальнего родственника Снейпа. «Ну и зараза ты, Гриня. Давай хоть изредка поспать мальчику, в перерывах между вашими важными тренировками. Синяки под глазами чернее, чем у меня во время сессии» — пронеслось в голове. Криденс недоверчиво всматривался в моё лицо, будто подозревал, что я здесь на правах тайного агента министерства магии. Или того хуже — самого Дамблдора. Я, конечно, не Куинни, но определённые мысли были написаны прямо у него на лице. — Я тебя не видел тут раньше. — наконец, резко выдал он. — Удивительно. — саркастически хмыкнула я: — Но чья вина в том, что за огромное количество времени, проведённое мною здесь, ты впервые обратил внимание на такую незаурядную персону? Неожиданный собеседник нахмурился. Я решила взять ситуацию в свои руки. — Ангелина, приятно познакомится. — выдохнув, протянула руку. Не стоит начинать знакомство с кем-либо разногласиями. — Криденс. — коротко ответил юноша, игнорируя дружеский жест: — Повелитель знает о том, что ты тут? — Нет, конечно! Всё это время я очень умело маскировалась так, что он меня не замечал. Со стенами сливалась, по потолкам лазила, ни одному магу до тебя на глаза не попадалась. Это ты такой талантливый и одарённый, первым меня встретил! Медальку тебе выдадут за вычисление особо опасного шпиона. «Молодец, всё-таки выплеснула свою злость. Да не на ком-то психологически сильном и устойчивом, а на самом натерпевшемся. Умница, Лина. Так и надо!» Мои слова заставили Бэрбоуна смутиться. — Извини. Просто хочется быть полезным. Вдруг ты бы оказалась… Да ну, глупо. Тебя бы уже рассекретил кто-то поопытнее. — скомкано оправдался он. — Полезным? Да ты и так полезный. Подожди чуток, ты у Геллерта главным оружием станешь. Обскур — это тебе не рядовой маг. После этих слов напряжение между нами возросло ещё больше. — Кто тебе сказал, что я обскур? — процедил волшебник. Вот тут я и поняла, что прокололась. Пришлось выкручиваться и сказать, что это Геллерт великодушно посвятил меня в курс дел. — Видимо Повелитель тебя ценит… Это здорово, когда тебя ценят не за то, что ты несёшь в себе разрушительную силу, а за то, какой ты сам и себя. — на эти философские мысли и громко нервно рассмеялась, вспоминая диалог, произошедший между мной и Гриней около часа назад. — Знаешь, зачем я ему нужна? Вернее, нет, я-то ему нахрен не нужна. Ему важен только тот факт, что на меня кто-то наложил какую-то целомудренную печать! — сквозь слезы, возникшие от неожиданной истерики, пожаловалась я. — Так что никого он не ценит! Ни тебя, ни меня, ни весь этот замок! У него есть понятие выгоды. Наши способности, или наши проблемы — если мы здесь, то они ему выгодны. Как и любому другому… непорядочному человеку. — попытка найти более подходящее слово оказалась безуспешной. Кажется, даже Гриндевальд не потрепал нервы Криденса так сильно, как я за сегодняшний день. Либо до юноши дошло, что относительно проблем мы с ним — родственные души, либо он просто захотел меня успокоить, но немедля повел вашу покорную слугу в другую сторону от лестничной площадки. — Мне очень нужно найти Куинни. — возразила я, пытаясь оказать сопротивление и вернуться к заветным ступенькам. — Её всё равно нет в замке. Она отлучилась по настоянию Геллерта сегодня утром. — Ого. Значит, уже не «Повелителя»? Занятное действие оказывают на людей разговоры со мной. — не переставая по-идиотски улыбаться от прошедшего наплыва эмоций, подметила я. Криденс сделал глубокий вдох и выпалил: — Пожалуйста, просто иди за мной. Если мы поговорим, многое станет понятнее. Не соглашаться было бы бессмысленно. Куинни всё равно отсутствовала, а покинуть Нурменгард без её прямой помощи было бы просто невозможно во всех случаях. — Ну, хорошо. Прошу прощения, больше не буду давить на больное. — дождавшись моего раскаяния, юноша продолжил идти прямо по коридору. И так, до тех пор, пока перед нами не оказалась массивная дверь, практически идентичная той, что стояла на входе в покои Гриндевальда. Однако, палочку Криденсу подносить не пришлось. Он просто потянул за ручку и, услышав странный щелчок, открыл проход в удивительное помещение. Издали оно напомнило мне кабинет Альбуса Дамблдора. Такое же многоярусное, с огромными панорамными окнами и самым впечатляюще далёким из всех потолков, какие я только видела в домах за свою жизнь. Этажа на два, не меньше, уходило в высоту место, в которое меня привёл обскур. — Ну и ну… — восторженно прошептала я, рассматривая богатый антураж комнаты. У самого свода к стенам прилегал круговой шкаф, в котором, по меньшей мере находилось с десяток тысяч фолиантов: — Где мы? — Я здесь живу. — спокойно оповестил меня Криденс, будто не понимая причину такого восторга. — Ну, знаешь ли, Гриндевальд на себя больше поскупился, чем на тебя. Такие хоромы выделил… — Да, знаю. Он делает всё ради того, чтобы в предстоящей войне я выбрал его сторону. — подтвердил темноволосый: — Ты говорила что-то про печать, наложенную на тебя? — Да, но я сама не до конца разобралась, что она ознаменовывает. Буквально сегодня о ней узнала, хотя пользуюсь её преимуществами, как оказалось, уже давно. — И Геллерт хочет изучить её? Он считает, что она ему как-то поможет? — Вполне возможно. — я пожала плечами: — Но доподлинно мне ничего неизвестно. Сомневаюсь, что знаниям об этом явлении он найдёт какое-то практическое применение, как тебе. Скорее просто интересуется для общего развития. Развлекается в перерывах между действительно важными делами. — А как ты получила её? Ну, печать. — тут же поинтересовался Бэрбоун. — Я сомневаюсь, что могу рассказать тебе об этом. Да и если расскажу, чёрта с два ты мне поверишь. — отмахнулась я. Юноша покачал головой, словно понимая, что, продолжая разговор в манере допроса, признаний он от меня не получит. — Точно! — спохватился маг, легко взмахнув палочкой. Буквально через секунду рядом со мной оказалось небольшое кресло: — Так будет легче беседовать. Садись, не смущайся, себе я возьму такое же. — Криденс, не думаю, что нам стоит долго говорить. К тебе в любой момент может зайти Гриндевальд, а я с ним видеться не хочу… — Всё-таки он не знает, что ты тут? Так я и думал! Когда мне выдадут наградной лист за поимку сподвижника Альбуса? — предпринял попытку пошутить темноволосый. — Нет, я серьёзно. Мы с ним повздорили недавно. — я отстранённо покачала головой: — Ну как повздорили… Просто впервые поговорили начистоту. Бэрбоун понимающе кивнул: — Он не зайдёт, сейчас время отдыха. Ближайшее занятие у нас после обеда. А до этого у него обычно полно дел. Мы успеем поговорить. Кстати… — он немного замялся, словно не зная, стоит ли ему продолжать мысль: — Меня зовут не Криденс, а Аурелиус. Я улыбнулась: — Это ужасно приятно, что ты доверил мне своё настоящее имя. Но оно не отнимает того факта, что я знаю тебя лично около пяти минут. И уже сказала больше, чем следовало. Было заметно, что юноша расстроился такому исходу дел. — Знаешь, говорят, что в Европе уже давно наступила весна… — переключился он. — Правда? А я даже не интересовалась. За окном хроническая зима. Такое ощущение, будто мы очутились в вакууме от всего мира. — Сколько ты не была вне стен Нурменгарда? — нахмурился Аурелиус. — С того момента, как оказалась здесь… Даже не знаю, сколько. Около полугода может чуть меньше. — И ты ни разу за это время не хотела отсюда выйти? — Хотела. Мы с Геллертом выбирались как-то раз, за перстнем… Больше мне ни с кем покидать пределы этой чудо-крепости нельзя. — грустно оповестила его я. — Мне тоже. Геллерт говорит, что это ради моей безопасности. Альбус повсюду ищет меня, хочет либо убить, либо переманить на свою сторону, не оставив другого выбора. — последнее младший из семейства Дамблдор произнёс с явным презрением. Я тихо рассмеялась, заведомо зная, как юноша будет удивлён моей реакции. — Ты же сам говоришь, что Гриня держит тебя здесь ради твоей силы. А твои чувства и эмоции ему не так уж и важны. — от темноволосого последовал кивок: — Ну. А Альбуса при этом обвиняешь, что он будет переманивать тебя, пользоваться тобой, не оставит тебе выбора… Ничего не напоминает? Два сапога пара, эти твои Альбус и Геллерт. Жаль второй тебе про свои похождения в Годриковой Впадине ничего не говорил. Тогда бы ты понял, что его на Дамблдоров тянет. На Альбуса из-за его приятной личности, на тебя из-за твоей полезной тёмной стороны. — Ты хочешь сказать, что Геллерт тоже мною пользуется? — нахмурился юноша. — Нет, ты что. Конечно же нет. Он просто заботиться о тебе, поэтому держит взаперти, постоянно шепчет на ушко, какие магглы и Альбус плохие и убеждает, что он белый и пушистый. Хотя мы оба знаем, что последнее — точно неправда. — Почему ты так считаешь? — огрызнулся парень: — Он просто хочет, чтобы все мы жили в мире. Даже если я и являюсь только расходным материалом для его планов, он преследует действительно благие цели. — Геноцид, например? Очень благая цель, даже спорить не буду. Почему я так считаю? Ну, хорошо. Помнишь, ты спрашивал, как именно на меня наложили печать? Я ответила, что ты не поверишь. Ладно, слушай. И я рассказала ему всё. Плевать, если он не поверит. Конечно, Аурелиус не был плохим человеком. Но это оказалось единственным способом заставить его задуматься. Если не поверит — останется здесь. И тогда ничего хорошего в обозримом будущем его не ждёт. — Как я умру? — тихо спросил юноша, как только я закончила повествование. — Я не знаю… — бессильно развела руками: — Эта часть истории ещё не была рассказана в моём мире. А может и не будет. Разве это так важно? Ты слышал, что будет дальше. Какая разница, кто именно, или каким именно образом тебя убьёт? — Почему ты так убеждаешь меня в том, что я должен оставить его? — Потому что я знаю твою историю целиком. И понимаю, что тобой очень просто манипулировать. Чем Гриня и воспользовался. А так, сам решай. — И ты тоже хочешь сбежать, верно? — уточнил Дамблдор. — Да. Но бежать вместе — это не вариант. Геллерт — не святоша, как я уже сказала. Он убьёт меня, если узнает, что выманить тебя отсюда было моим решением, если найдёт нас. А он найдёт. Аурелиус задумался. — Я тебе помогу. — произнёс он бесцветным тоном. — Но есть одно условие. Мы всё-таки сбежим вместе. — Я уже сказала, почему такое условие мне невыгодно. — хмыкнула я: — Понятное дело, судя по моей истории, я — великолепный образец безмозглости. Но немного исправных извилин, на самом деле, мне природа одолжила. Да и как ты можешь мне помочь? Знаешь, где эти недо-мафиози прячут порталы? — Я могу трансгрессировать из замка. — Отличный план… Но в Нью-Йорке нас отыщут на раз-два. В Париже тоже. Там всё кишит приспешниками Геллерта. — возразила я: — Насколько я помню, нигде больше тебе побывать не удалось… А ещё мне нужно подумать, стоит ли доверять человеку, так спокойно отреагировавшему на моё происхождение. — А ты? Ты умеешь трансгрессировать? — тут же поспешил узнать он. — Геллерт рассказывал мне про принцип трансгрессии. Но я только сегодня поладила с магией, так сказать… Да и отсюда, как он мне объяснил, я смогу сотворить такое перемещение только при его прямом участии. Как все остальные. Кроме него и кроме тебя. Вот и ещё одна брешь в твоём плане. — Так, говоришь, у этого Кирилла и его компании могут быть порталы? — Вероятнее всего. — подтвердила я.***
— Вот это я тебя удачно встретила. Не до конца верю в твои добрые намерения, но другого выхода у меня нет… Кстати, а откуда ты знаешь, что они здесь живут? — поинтересовалась я, пока мой спутник пытался волшебным образом отворить дверь, ведущую в комнату, где предполагаемо находилось всё нам необходимое. — Я общался с Кириллом, он как-то обмолвился, чтобы я заходил к нему поболтать. Тогда же сказал, куда именно. — Так вот почему ты его выделяешь на фоне остальных! А его точно там нет? — Точно. Его уже неделю тут нет, не заметила? — ухмыльнулся своим знаниям Аурелиус. — Да, как-то времени следить за этим не было на этой неделе… — призналась я. — Готово! — через некоторое время победно воскликнул Дамблдор. Комнатушка пятерых товарищей обжита не была от слова совсем. У полуголой стены с отклеившимися во многих местах обоями одиноко стоял тканевый диванчик. В остальном же пространстве царил хаос. И представлял из себя этот хаос скопление самых разных предметов волшебного назначения… — Бинго! Я знала! Я знала! — моё желание победно танцевать достигло предела: — Выкуси, Гелл! Скоро мы выберемся отсюда! — Замечательный лозунг. Но мы тут долго прокопаемся… — мотивация после этих слов почти не угасла. Только настрой сменился с воодушевлённо-мечтательного на боевой. Через некоторое время перед нами оказался чемоданчик сомнительно громоздких размеров. — И это куда он нас перенесёт? — спросила я, убеждаясь, что на дне предмета вместо мягкой подкладки виднеется дневной свет. — Не знаю. Но, как видишь, это единственный рабочий портал среди всего местного хлама. — ответил мне будущий попутчик. — Мда… Но всяко лучше, чем куковать тут. Нам нужно вернуть всё, как было и срочно шагать туда. Время близиться к обеду. — я кивнула на маленькие часы, пылящиеся среди бедлама. Аурелиус легко привел дверь в прежнее запертое состояние с внутренней стороны. Я, стараясь не удивляться и не завидовать тому, насколько быстро он справился с этой работой, переставляла артефакты в ту странную последовательность, в какой они находились до нашего вмешательства. Чемоданчик мы вместе поставили в самое незаметное место. Вещей, за исключением палочки и перстня, никто из нас не брал. — Ну что? Уверен, что со мной хочешь? — обессиленно спросила я, открывая крышку чемодана. — Да. Я помог тебе. И у меня есть полное право пойти вместе с тобой. — уверенно ответил юноша. — Ого, как мы запели. — ухмыльнулась я: — Ну, тогда, вы первые, ваше полноправное золотейшество. — Пошли вместе. — отрицательно покачал головой темноволосый: — Так безопаснее. — И чем же? Если мы попадём в какую-то жопу мира, вытягивать оттуда нас будет некому. — В этом случае, мы просто шагнём обратно. — последовал ответ от Дамблдора. — Уговорил. И мы шагнули. Что ни говори, порталы — прекрасная альтернатива трансгрессии. Тебя не выворачивает, у тебя не кружится голова… А ещё ты впервые чувствуешь себя настоящим Доктором Стрэнджем. Даже если уже перемещался по вселенным или во времени. Мы аккуратно нагнули головы, когда пространство вокруг нас странным образом исказилось, и свет начал литься сверху, а не снизу, как прежде, словно боясь, что чемодан во время своеобразного вращения порежет нас острым уголком, и рассмеялись с такой реакции. Это же не чемодан вовсе, а лишь его иллюзия, служащая для того, чтобы портал никто не распознал. Наконец, мы осторожно вышли наружу. Нас встретил огромный светлый коридор, устланный красным ковролином, очень выделяющимся на фоне стен, поштукатуренных молочным цветом. Вокруг не было ни души. — Куда мы попали? — задал вполне уместный вопрос Аурелиус. Мой взгляд остановился на плакатике, украшавшем стену. «Каждый маг ценит труд, но не каждый маг становится его рабом! Чти это отличие от не-волшебников, но не возгордись им и понимай его правильно!» — твердила аккуратная красная надпись, выполненная на чистом русском языке. Рядом было нарисовано счастливое семейство волшебников, держащих ладони тыльной стороной так, чтобы случайный зритель без труда обратил внимание на их кольца. Под рисунком находилось календарное поле. На первой строке красовалось жирное: «Правоохранительный орган волшебного правопорядка. Москва. 1933 год.» Вторая дала понять, что за пределами замка наступил апрель. Бегунок же остановился на четырнадцати. Итак, сегодня четырнадцатое апреля 1933го года. И пусть никаких памятных дат пока на это число не выпадало, в этот день отважные «узники Нурменгарда», на удивление просто, покинули его пределы. А это даже больше, чем просто памятная дата. — В Советский Союз… Мы попали в Советский Союз. А ещё сегодня пятница, представляешь?