Белль

Люди из личной охраны Уайльда рассредоточились, открывая пассажирские двери Bentley с двух сторон, придерживая над нашими головами распахнутые зонтики. Оскар никогда не пренебрегал безопасностью, в отличие от меня, довольно часто срывающимся в одиночку. В его кортеже всегда было минимум две сопровождающие машины, в каждой по четверо бойцов. На мое мнение это было излишним. Я обходился только одной сопровождающей меня группой, если мне не нужно было покидать территорию страны, в таком случае, комплект людей, отвечающих за мою безопасность, был полным. — Нужную тебе девушку зовут Лу. У нее невысокий рост и каштановые волосы. Ей около двадцати двух. Выглядит младше своих лет, но ты таких любишь, — со знанием дела проговорил Оскар, насмешливо покосившись в мою сторону. — На затылке татуировка луны, едва заметная, но этого достаточно, чтобы ее идентифицировать. Джастер при любом раскладе выбирает ее. Не знаю, что она там такого делает, но по всей видимости она довольно хороша. — Исчерпывающе, — заключил я. — Уверен, что хочешь в это лезть? Обратной дороги не будет, — прямо посмотрев на меня, задал вопрос Уайльд, и я впервые за долгое время увидел на его лице беспокойство. — Твое имя не всплывет. Обещаю, — твердо отозвался я. — Я и не сомневаюсь, — хмыкнул Оскар, выбивая из пачки сигарету, приоткрывая окно. — Вот только не рассчитывай, что я или Морган, позволим тебе уйти на дно в одиночку. — Это не ваша война. — Плевать. Один за всех и все за одного, или ты уже забыл, что я свою голубую кровушку вашей второсортной разбавил? — исказив губы в насмешливом оскале, спросил друг. — Как о таком забыть, это фактически историческое событие, — иронично подметил я. — Так что позволь тебе помочь. Да и у меня есть свой интерес, — шумно выдыхая дым, поделился Оскар. — Все таки решился? — уточнил я, прекрасно понимая о каком интересе говорит Уайльд. Его тяга к политике была едва ли не навязчивой фанатичной идеей. Учитывая, что у него всегда исключительно получалось манипулировать и управлять людьми, заставляя их делать то, что ему нужно, извращая все в свою пользу. Его не интересовали последствия, ожидающие пешек на его шахматной доске. Всегда был важен лишь результат и Уайльд никогда не был близок к проигрышу. Если бы меня когда-то спросили, с кем бы я не хотел делить власть или под кого я не стал бы копать — я назвал бы его имя. Конечно, были люди страшнее Оскара Уайльда, которые могли изувечить так, что жить не захочется, но одно дело, когда тебя подведут к смерти, а другое, когда подведут тех, от потери которых ты сам лишишь себя жизни. — Да, я хочу выдвинуть свою кандидатуру на выборах в министерство, но для начала мне не мешало бы позаботиться о конкурентах, как считаешь? — Правильная тактика ровно практически победа. — Вот и я так думаю, — одобрительно кивнув головой, согласился Уайльд, затушив сигарету. — Обожаю ночной город. Никаких тебе пробок, — спустя мгновение добавил. — Итак, мой дорогой друг, добро пожаловать в мир разврата. Машина сбавила ход и мы въехали на улицы старого города, где все еще лежала брусчатка, а дома выглядели так, словно сохранились с того самого времени, когда открыли электричество. Впрочем, если учитывать тот факт, что электричество открыли в 1799 году, а брусчатку стали использовать только в 19-веке, все это выглядело довольно неплохо, после плановой реставрации. Совет города, состоящий из основателей, чьи далекие предки вбили первые колья в эту землю, крайне ревностно относились к любым изменениям на этой территории, что привлекало немало туристов, желающих поглазеть на здания с вековой историей, а также кинематографистов, помешанных на старом времени, арендующих в пользование целые дома, а порой и улицы под съемки. Вся недвижимость, которая располагается на улицах старого города, принадлежала семьям основателей без исключений. В домах едва ли кто проживал, но малый бизнес процветал, особенно в туристический сезон. Все местные лавки, кабаки, закусочные, гостиный дом, старая бензоколонка, парикмахерская, ателье и даже обветшалая аптека: где по большей части продавали различные лечебные снадобья, но все же адаптированные на новый лад, были строго выдержаны в духе того времени. Тут же располагался один из самых известных борделей мадам Каприз. Впрочем, портовый город всегда славился обилием шлюх, поэтому таких домов здесь было трое и каждый имел свой ценовой диапазон, в разрезе которого можно было судить о предоставляемых в них услугах. Конкретно этот бизнес пользовался особой популярностью, благодаря тому, что девушки и общая атмосфера исключительно передавали дух того времени. Соответственно, бордели работали круглый год без выходных, не считая упомянутых кабаков и гостиного дома. В любое время дня и ночи. — Хочешь сказать, что эта Лу работает здесь? — с легким недоверием покосился я в сторону Оскара, снимающегося с себя удавку в виде галстука. — Да. Она работает в доме куртизанок. У тебя какие-то с этим проблемы? Или ты решил хранить своей молодой невесте верность включительно с сегодняшнего дня? — иронично заключил Уайльд, давая отмашку водителю затормозить у дома с фонарем красного цвета. — Меня не особо привлекают дамы в панталонах, — поделился я, бросая беглый взгляд на усеянную мраком улицу, утонувшую в стихийной грозе. — О, мой дорогой друг, не беспокойся об этом. Эти панталоны тебе понравятся, — многообещающе отозвался Оскар, растягивая губы в самодовольной ухмылке. Стоило охране открыть перед нами дверцы автомобиля, как массивная дверь отворилась и навстречу нам вышли два внушительных амбала в черных плащах, скрывающих их лица. Я не испытывал особой любви к маскарадам, но в отличие от меня, аристократ, очевидно, ощущал себя крайне занятно. Ему стоит лишь продемонстрировать пластиковую карточку — приглашение, и охрана заведения поклонилась, расступилась, и пропустила нас внутрь. Ранее я не бывал в этом заведении. И в целом, подобных ему. Не то чтобы мне не было интересно, как это все выглядит изнутри, но я никогда не был поклонником старого времени, где только одно принятие ванны стоило нечеловеческих усилий, а кромешная антисанитария и вовсе вынудила бы меня пустить себе пулю в лоб. Лучше уж так, чем сдохнуть где-то под обветшалым забором от сифилиса, чахотки или чего похуже. Вот только Оскара те времена пленили похуже отборной дозы кокаина, в его фамильном перстне. Он был помешан на истории и в особенности на 18-том, и начале 19-того веков, что побуждало его проводить в своем доме, более похожем на исторический дворец, торжественные балы/приемы, со строгим этикетом и классическим набором танцев, следующих в заранее определенном порядке. Правда, хорошие манеры быстро отходили на второй план, когда гости, разгоряченные немалой дозой алкоголя, устраивали едва ли не вакханалию, стараясь утолить жуткий голод похоти. С другой стороны, никто из нас не был в том веке, чтобы отрицать, что подобного там не встречалось, особенно после того, как все прилично-впечатлительные гости уходили восвояси после полуночи. Короткий, узкий коридор, едва освещенный оттиском пламени свечей, приятный глазу полумрак, терпкий запах благовоний и ненавязчивая музыка, создающая особую атмосферу. Несколько шагов вперед и я вижу, как лицо Оскара озаряет хищная ухмылка, а перед нами возникает молодая девушка, одетая в платье и туго затянутый на тонкой талии корсет. На ней вышитая камнями маска, скрывающая лишь пол ее лица, нам же она протягивает две идентичные бауты — традиционные белые маски с резким треугольным профилем и глубокими впадинами для глаз. — Добро пожаловать в дом удовольствий мисс Каприз, господа, — обволакивающе произнесла девушка, а мне на ум пришла мысль, что с таким голосом, она могла бы построить себе карьеру немного в другом направлении. — Здесь, на улице наслаждения, рассыпались бриллианты, которые мы предлагаем вам собрать. Вы можете оформить предзаказ прямо здесь или же проследовать за мной, и я с удовольствием покажу вам всю нашу коллекцию. Поверьте, вы не останетесь равнодушными. Наши мастерицы взбудоражат ваши чувства и заставят вас ощутить себя по-настоящему особенными. — Мы бы хотели ознакомиться со всем доступным ассортиментом, — надевая на себя маску, буднично ответил Оскар, но его хищную ухмылку сложно было не заметить. — Тогда следуйте за мной, господа, — соблазнительно прикусив губу, сказала девушка, распахивая перед нами дверь за своей спиной. Внутри оказалось на удивление шумно, а обстановка была такая, словно я действительно попал в средневековой бордель. Деревянная барная стойка, за ней искусственно состаренные бутылки, и несколько миловидных барменш. Круглые деревянные столы, хаотично разбросанные по залу, скрывающие своих гостей, тяжелыми портьерами. Громко играющая музыка, перекрывающая голоса. настойчивый запах ладана и благовоний, толпа полуголых девиц, переходящих от одного стола к другому. Очередной коридор и нас уже встречает высокая блондинка с короткой стрижкой и очаровательной улыбкой. На ней комбинация пудрового цвета, с тонким кружевом белье, чулки, струящийся по ее тонкой шее жемчуг и высокие каблуки. — Добрый вечер, джентльмены. Я подручная мисс Каприз — Энж, — представилась незнакомка. — Сегодня я буду вашим проводником в страну наслаждения и порока, — пластичным движением руки указав полукруг вокруг себя, приветственно начала девушка. — Мы с удовольствием воплотим в жизнь самые смелые ваши фантазии, если вы только с нами ими поделитесь. В данный момент для вас на выбор доступно более тридцати пяти мастериц и двадцать семь специально разработанных для вашего удовольствия программ, которые помогут вам достичь неисчисляемое количество финалов. Желаете подробнее ознакомиться с каждой или я могла бы сэкономить ваше время и помочь вам определиться, исходя из ваших вкусов. У вас есть какие-то особые предпочтения или пожелания? — Полагаюсь на твой вкус, мой дорогой друг, — снимая с себя полномочия, изрек я, вручая свое пальто непонятно откуда выскочившей девушке. — Впрочем, касаемо девушек. Нам нужно четыре. Две высокие блондинки для него и две невысокого роста шатенки для меня. Стройные, с небольшой грудью и упругой задницей. Возрастом до двадцати трех. Кроме базы анал, двойное проникновение, иммунитет к пожестче, с хорошей растяжкой. — Касаемо программы, мы сами ее составим. Из допов лесби шоу и пип шоу. Люблю смотреть, — закончил за меня Оскар. — И пусть девочки захватят нам бутылочку скотча. Выдержка не менее восемнадцати лет. Для них: шампанское, вино, домино, что им там поможет как следует расслабиться, только без стимуляторов, ненавижу фальшь. — Разумеется. Мне нужна буквально минута и девочки проводят вас в комнату. Чувственно улыбнувшись, Энж склонилась над монитором и буквально в течение этой самой обозначенной минуты, перед нами были представлены двенадцать мастериц, среди которых была та, которая интересовала меня больше всего, благодаря наводке Оскара. Мы отобрали еще троих и они представились. Не то чтобы я старался запомнить их имена, но как следствие, это облегчало задачу, когда ты хотел что-то конкретного от определенной девушки. Абигейл и Бриттани — блондинки с модельными данными, на каблуках почти дотягивали до высоты глаз Уайльда, в которых я видел удовлетворение выбором. В мое общество попали Иви и Лу, ростом чуть ниже моего плеча. Странно, но стоило мне лишь зациклиться на этом моменте, и как-то совсем не вовремя мне подумалось о другой девушке, которая была намного миниатюрней и ниже их. Это было в корне неправильно, думать о ней сейчас, но я не мог управлять своими мыслями. Мне захотелось все списать на алкоголь, которого во мне было вполне достаточно, но я понимал, что я все еще довольно трезв и нет никаких причин думать о ней, когда об меня трутся две горячие красотки, провожающие в отведенную для нас комнату. — Кстати, милая, ты тоже идешь, — полуобернувшись, бросил Уайльд, подмигнув Энж, на лице которой откровенно читалось замешательство. — Я не… — Удовлетворишь мои самые смелые фантазии, — насмешливо улыбаясь, добавил Оскар. Я хмыкнул, наблюдая за тем, как она быстро что-то объясняет девушке, которая нас встречала и идет следом, не смея отказать. Комната, в которую нас привели, чем-то напоминала покои если не короля, то его десницы или человека входящего в совет. У стен, напротив друг друга, на приличном расстоянии, огромные кровати, на которых поместится по меньшей мере около десяти человек. В центре, немалых размеров ванная, утопленная в каменный пол, по которому разбросаны шкуры. Два шеста, близко установленных друг к другу, царящий полумрак и разбросанные хаотично свечи. Ко всему прочему рыцарские доспехи, мечи и прочая атрибутика. — Как тебе? — поинтересовался Оскар, отмечая, с каким интересом я все рассматриваю, пока девушки проводили точно такие же манипуляции с моей одеждой, как и с его. — Странно, — односложно отозвался я, помогая Лу разобраться с моей пряжкой. Лу кусала губы, и я видел, как участилось ее дыхание, стоило лишь Иви потянуть мою рубашку вниз, обнажая мой торс. В ее глазах отчетливо вспыхнуло восхищение. — Странно? Вам не нравится? — наполняя стоящие на каменном столике бокалы, спросила Энж, заправляя короткий локон волос за ухо. — Я предпочитаю немного другую атмосферу, — поделился я, сглатывая, от ласкающих меня рук, скользящих по моему телу. Девушек особенно заинтересовали татуировки, покрывающие мою кожу. Они скользили пальцами по узорам, спускаясь к паху, касаясь коротко стриженных волос, соблазнительно кусая губы, увлекая в игру. — И какую же? — угощая меня и Оскара бокалом со скотчем, задала еще один вопрос Энж, а я поймал на себе взгляд друга: “мол, она вроде как должна быть моей”. — Что-то более традиционное, — уклончиво отозвался я, слыша, как из горла Оскара вырвался смешок. — Итак, господа, вы изъявили желание воспользоваться произвольной программой, но у нас есть одно правило, которого мы придерживаемся. Перед и после пиршества, девушки приглашают вас принять душ, который позволит вам избавиться от усталости и немного взбодриться, — отпивая немного вина, проговорила Энж, когда нас оставили без одежды. — С удовольствием, но ты идешь со мной, милая. Он засунет в тебя свой член немного позже, — кривя губы в оскале, произнес Уайльд, на что администратор сглотнула, цепляясь взглядом за поблескивающую сережку на любимой игрушке Оскара. — Идем, не обижу, а вот он может, — протягивая раскрытую ладонь, добавил друг, подмигнув мне. Две девушки, которые предполагались мне, переглянулись и я почувствовал, как замерли их руки на моем теле, но тут же продолжили свой забег, увлекая меня в сторону стеклянного душа, врезанного в камень. Гигиенические принадлежности были распечатаны при мне, и прекрасно обыграны соблазнительной игрой Иви и Лу, позволяющие своим телам выгибаться в такт музыке, пока они ловко закрепили волосы на макушке, не давая им намокнуть, а вот меня фактически втолкнули под горячие струи воды, распыляющие под собой кожу. Немного геля для душа пролилось на камень, и так много попало на мочалку, тут же вспениваясь, просачиваясь сквозь длинные женские пальцы. — Вы очень красивый мужчина, — соблазнительно протянула Иви, с неподдельным желанием ощупывая выступающие буграми мышцы на моих руках. — К нам редко заходят такие, как вы… — Такие как я? — вскидывая брови, деловито поинтересовался я, замирая, от ощущения скользящих движений руки по моему телу, покрывающих меня пеной. Лу, стоявшая сбоку от меня, приподнялась на носочки, осторожно потянулась к горлу, пытаясь прочитать замысловато очерченные буквы, обозначающие для меня слишком много, чтобы это было возможно объяснить тем, кто меня совсем не знает. — “Savage” — дикий? — доверительно посмотрев в мои глаза, выдала свою версию девушка и я хмыкнул. — Свирепый мне больше подходит, — поправил ее я, притягивая Иви к себе, сжимая пятерней упругую ягодицу. — Красивый, сильный, свирепый мужчина. Мне кажется, с тобой пойдет любая, на кого ты посмотришь, — продолжила Иви, прикусывая кожу чуть ниже ключицы, а ладонь Лу, вместе с мочалкой, оказалась на моем члене. — И не только пойдет, но и сделает все, что ты скажешь… — Может быть, — чувствуя, как мое дыхание сбивается, отозвался я, затылком касаясь прохладной плитки. — Может быть? — кокетливо переспросила Иви, соскальзывая по моему телу вниз, вставая передо мной на колени, и утягивая Лу за собой. — Ты представляешь, он еще сомневается? — игриво хихикнула девушка, обращаясь к другой. — Ему недолго осталось сомневаться, — подмигнув, ответила Лу, вбирая в себя мой член, вынуждая глухо простонать от окатившей меня вспышки удовольствия. Это было именно то, ради чего мужчины посещали подобные заведения — сервис и умения девушек сделать так, как ни одна другая, не работающая в этой сфере, не сможет. Этот опыт нарабатывается годами. Готов поспорить, если я скажу, что хочу кончить за пять минут, они это устроят, как бы я не старался сдерживаться. — А вы у нас большой мальчик! — восторженно выдыхает Лу, позволяя Иви занять ее место, пока ее язык смещается на машонку, лаская гудящие от напряжения яйца, вбирая сначала одно, потом другое, короткими ногтями царапая кожу на моей заднице. Язык Иви проходится по всей длине, слизывая струящуюся воду. Она дразнит головку кончиком языка, поочередно сжимающими движениями ладоней, стимулирует основание члена. Медленно двигается вниз, стараясь вобрать его как можно глубже, сглатывая слюну, и я насильно тяну Лу наверх, чтобы окунуть в нее свои пальцы и заставить девушку всхлипнуть, доверчиво прижимаясь ко мне. Ее губы оказались прямо на моей шее, а язык стал следовать за очерченными буквами, вгоняя меня в экстаз. Мой затуманенный взгляд соскользнул вниз, в тот самый момент, когда Иви аккуратными, всасывающими движениями, стимулировала крайнюю плоть и возвращалась на боковую стимуляцию члена, вырывая из моей груди глухой стон. Круговыми движениями, она опускала голову от верха, практически до самого основания члена и обратно, помогая себе руками. Ее пальцы сжались сильнее и я протолкнул член глубже, толкаясь в гортань. Мне не хватает контроля, поэтому я зарываюсь в ее волосы пятерней, жестко вторгаясь прямиком в глотку, ощущая, как Иви напрягается, стараясь расслабиться. Не маленький, сама ведь говорила, принимай теперь со всем обожанием, милая. Выхожу, позволяя ей вдохнуть и толкаюсь снова, забирая инициативу в свои руки, грубо насаживая ее ртом на член, фактически трахая его. Лу улыбается, мурлычет что-то, наслаждаясь ласкающими ее пальцами правой руки, и мне приходится сложить пальцы винтом, увеличивая амплитуду движений, вынуждая девушку ахнуть от неожиданности. Она пытается соскользнуть с моих пальцев, но я так глубоко в ней, что ее сопротивление лишь сильнее разгоняет кровь по жилам, и я скалюсь, демонстрируя ей свой оскал. — Нет, милая, куда собралась? — обманчиво спокойно интересуюсь я, хоть мне и сложно скрыть свой дрожащий от возбуждения голос. Чувствую, что уже на грани, и Иви смотрит на меня так покорно и восторженно одновременно, на что я глухо выдыхаю, позволяя одной ее руке впиваться коготками в мой торс. Отпускаю Лу, вынуждая занять ее место рядом с Иви. Мой член становится переходящей конфетой. Он следует из одного рта в другой и я шалею от открывающейся передо мной картины: обе девушки взмокшие, взмыленные, их раскрасневшиеся тела трутся друг об друга, пока они стараюсь вобрать меня как можно глубже. Аккуратная грудь, с четко очерченными ореолами сосков, мерно колышется, пока мой взгляд скользит дальше, по плоским животам вниз, к гладко выбритому лобку Лу и оставленной полоске волос на лобке Иви. Мне сложно понять, кого из них мне хочется трахнуть первой. Обе стараются так хорошо, словно собрались вытрахать из моей головы все мысли и я не собираюсь с ними спорить. Хорошая разрядка была бы как раз кстати, и чем больше сока они из меня выжмут, тем лучше я буду чувствовать себя завтра. Я не могу оторвать от них взгляд, они едва ли не сражаются за то, чтобы взять меня как можно глубже. Насаживаются, покусывают, ласкают, надрачивая ствол и я запрокидываю голову назад, глухо застонав, чувствуя, как желание набухает в районе паха, а яйца становятся непомерно тяжелыми. Вынуждаю себя вновь окунуться в эту картину, сбито приказывая открыть им рот пошире и высунуть языки. Размашистой ладонью беру себя за ствол, делая несколько особо сильных движений вверх, вниз, подгоняя себя к кульминации. Девушки покорно сидят передо мной, прикрыв глаза, выставив себя напоказ, словно умоляя о том, чтобы я кончил. Меня не стоит просить дважды, ведь я уже на грани и что есть силы взрываюсь, пачкая их лица, выжимая из себя все, без остатка, прямо на по блядски просящие языки. Густое семя стекает по их подбородкам вниз, капает на каменную плитку, оставляя свой след. Иви круговым движением языка облизывает свой рот, пробуя меня на вкус, и издает такой протяжный стон, от которого у меня по затылку бегут мурашки. Дышу шумно, глубоко, поглаживая их по волосам, прищуриваясь. — Поцелуйтесь, — диктую, наблюдая, как на их лицах появляются лукавые улыбки. Это не поцелуй, это целое театральное представление. Они касаются друг друга, разыгрывая передо мной действо, от которого у меня снова моментально встает. Слизывают с лиц друг друга все, до последней капли, а после демонстрируют мне танец своих языков, лаская при этом чувствительные места руками, беззастенчиво постанывая, бросая испытывающие жаждущие взгляды, с просьбой к ним присоединиться. — Вам нравится? — в один голос спрашивают, кокетливо улыбаясь. — Очень. Продолжение следует...