***
Ацуши шла с алым потрепанным временем зонтик. Она шла мимо потемневшей комнаты с большой дыркой в потолке. Замечая все тонкости этой комнаты, желтоглазая подошла к статуе и стала ее разглядывать. Это был человек или какой-то дух, который обитает здесь, защищая других. Статуя была сделана из серой глины или обычного камня, немного промокла из-за дождя с поверхности. Лица небыло видно было из-за глубого капюшона с острым треугольником на затылке. Руки этого нечто были сложены, словно на молитве у буддистов или, как у просящего летом милостыню у храмов. На ней сидел призрак с голубыми глазами и рыжими волосами, в зеленой толстовке с единственной жёлтой полосой, коричневые шорты, чуть ниже колена и ботинки на шнуровке. Ацуши раскрыла свой зонтик и вставила его в руки статуи, скрывая от дождя. Призрак вздрогнул и посмотрел на статую. Музыка из далёкого для него прошлого, по которому он так скучает. Ацуши заметив изменения в лице ее друга подошла к нему и на языке жестов спросила: – Что-то случилось? Призрак лишь громко всхлипнул. Он отчаянно пытался забыть все это, но эта музыка пробила его на горькие слезы. Видимо эту дружбу ему не удастся спасти. Разве она не такая красивая как сейчас, Чуя?***
Дазай спустя несколько дней после возвращения в прежнюю форму пошёл по знакомой ему с детства тропинке. Он нес в руках тот самый алый зонтик в японском стиле. Он одолжил его у сестрицы, под предлогом ностальгии, а что та, дав хороший подзатыльник тапком, дала его, но с условием: – Вечером и с зонтиком. На это Ацуши и Рюноске лишь хихикнули, поглядывая на потирающего затылок парня. Ему то что? Он взял зонтик и пошёл в Руины, вспоминая то, как он и Чуя носились по этому району, шумели, читали, мечтали и бежали на поверхность. Принц подземелья не мог забыть одну вещь — Чуя Накахара уже не вернётся, так как его медальон был утерян. Печально, не так ли? А Осаму так хотелось увидеть его друга, обнять его и просто не отпускать. Он замечал, что не ровно дышит к нему. Чуя шел рядом с ним упрекая его за то что тот просто гениальным способом выпросил новый зонт. Конечно же Дазай его не слышал. Вот и статуя. Столько приятных воспоминаний об этом месте. Осаму раскрыл зонт, подошёл к статуи и укрыл это нечто от дождя, что капала с неба. Снова этот дождь, но так красиво. Теперь все эсперы смогут почувствовать этот дождь, который будет по щекам, по волосам, по рукам, по лицу. – Это для тебя, Чиби... – сказал шатен и сел на пол. Чуя обнял его, но парень этого не почувствовал. Как жалко, что они больше не будут вместе. Заперты на всю жизнь в разных мирах: этот свет и тот свет. Будь этот медальон, Чуя был бы рядом с ним на всю оставшуюся жизнь. На следующий день Осаму вновь пришёл сюда и увидев парня невысокого роста с отросшими рыжими волосами и ясными голубыми глазами, в зелёной толстовке с нарисованной золотой полосой, в брюках чуть нижеколена, с медальоном в ладони, в котором была запись "Для Чуи". Принц протянул руку, уже, наверное, отчаявшись не увидеть его, и произнес: – Чуя?.. Рыжик вздрогнул, обернулся и, легонько улыбнувшись, сказал: – Я дома, Скумбрия. Толчок, тепло и что-то мокрое на затылке почувствовал Накахара, после своих слов. Слизняк обнял его и с доброй усмешкой сказал: – А кто-то говорил, что я плакса.. – Этот раз не считается. – буркнул парень и прижал его к себе.