Шарики за ролики

Алишер застыл, держа в руках чайную ложку. Слава хочет, чтоб он его трахнул? Ему не послышалось? — Повтори. — Я не хочу… — Славик, повтори, ёбаный в рот! — рявкнул Моргенштерн, из-за чего Марлов как-то странно покраснел. — Пока что не ёбанный. Алишер тяжело вздохнул и поднялся из-за стола. Неужели, все его мечты воплотились в реальность? Что это за щедрая акция такая? — Тебя же не интересуют отношения с людьми. Особенно со мной, — выплюнул он, сурово смотря на парня, хотя единственное, что ему деятельно хотелось — поцеловать его. Но сейчас он не мог себе этого позволить. Слава молча кивнул и отвернулся к столешнице, чтобы хоть как-то избежать чужого настойчивого взгляда. Алишер нахмурился пуще прежнего. — Я решил, что это хорошо зайдет на pornhub'е. За секс с кем-то больше просмотров можно получить. А тату твои замажем, я уже тональник купил… Дальше Моргенштерн не слушал. Да и зачем, если все это затевается лишь ради денег, лайков и просмотров. Сука, грёбаный Славик. — Ты не слушаешь, потому что у тебя кровь от головы к яйцам прилила? — нервно пошутил он и дотронулся рукой до плеча гостя, но Алишер тут же сбросил его руку. Обиделся. Как реагировать на то, что тебя собираются использовать, как живой член, сугубо для удовлетворения своих потребностей и жажды денег? Хуй его знает. — Я понимаю, что это странная просьба… — Я согласен. Сказал как отрезал. В его голосе было столько железного самообладания вкупе с болью, сдерживаемой где-то глубоко внутри, что Марлову стало не по себе. Кажется, он не встанет после такой ночки.

***

Гардероб выбирали вместе. Алишер, чуть приободрившийся от сих действий, перебирал в руках разнообразные юбки, пытаясь понять, какая же подойдёт Славе больше. — Ты слишком долго выбираешь… — неловко проблеял парень, когда вся храбрость покинула его маленькое тело. — Ооо, чувак, нихуя. Вообще ни капли. Я каждую помню. Вот в этой ты себя бусами анальными трахал. А вот в этой простым дилдаком. Не понимаю, почему ты больше не носишь ее… — его взгляд устремился на красноречивое светлое пятно. — А, теперь понял. Марлов фыркнул и покраснел пуще прежнего. Ну подумаешь, обкончал юбку, да так, что она не отстирывается. И такое бывает. — Отдай мне ее! И выбери уже быстрее! Взгляд Алишера неожиданно потемнел. Он рывком придвинулся к парню, схватил его за горло и прижал к стене. Славик даже не пикнул. — Ты сам предложил мне трахнуть себя. Так что завали ебало. Я ставлю правила, — жёстко проговорил он, смотря на губы, которые не мог поцеловать. Как же это было сложно… Марлов сглотнул и кивнул, после чего Моргенштерн, довольный собой, отстранился и продолжил перебирать юбки как ни в чем не бывало. Он знал, что такое поведение заводит Славика. Знал, что ему нравится, когда с ним обращаются подобным образом. Так почему бы не воспользоваться этим? — На, переодевайся. Прям при мне, — сладко произнес Алишер и протянул тому простую черную юбку, которую почему-то не видел раньше. Но Марлов не взял ее. Его руки были заняты абсолютно другим делом. Стараясь хоть как-то скрыть собственное возбуждение от такого обращения, парень прижал ладони к члену, надеясь, что Моргенштерн не заметил его эрекцию. Помогло ли? Ни капли. Едва осознав причину странного поведения Славы, Алишер ухмыльнулся, словно чеширский кот и сам потянулся к его клетчатым спальным штанам. Довольно быстро справившись с чужими довольно слабыми сопротивлениями, Моргенштерн спустил их вниз вместе с бельем и уставился на Славин член, будто ничего красивее в жизни не видел. Парень густо покраснел и закрыл рот руками, но Моргенштерн, желая слышать все звуки, что вырываются изо рта друга, убрал их ему за спину. — Меня заебало слышать тебя через наушники. Хочу слышать тебя нормально в реале. Устроишь? Марлов тихо кивнул, не веря своим ушам. Все же, Алишер дрочил на него не один раз. И даже не два. Моргенштерн резко сел на диванчик и потянул Славу за собой, из-за чего он шлепнулся на колени друга и шокировано уставился на него. Алишер и бровью не повел. Его руки тут же нашли себе применение: одна по-хозяйски расположилась на оголенной ягодице Марлова, а вот вторая обхватила его член и провела по нему рукой. Конечно насухую было не очень то и приятно, но через секунду со стороны Славы послышался сдавленный стон. Моргенштерн расплылся в улыбке. Наконец-то все его действия принесли плоды. — Оближи руку, чтоб тебе было приятно, — протянул свою ладонь парень, уверенно смотря на друга. Тот лишь поднял скептический взгляд. — Алишер, ты ёбнулся… — тихо прошептал он, но тут же взял его за кисть и несколько раз провел языком по чужой ладони, оставляя на ней мокрый след. Моргенштерну снесло крышу. Он вновь схватил Марлова за член и начал неторопливо водить рукой вверх-вниз. Слава заёрзал и уткнулся в чужое плечо, рвано выдыхая от накатившего удовольствия. Еще бы, действительно. С каждым прикосновением стоны становились все раскованнее и раскованнее, а вздохи все двусмысленнее, отчего Моргенштерн попросту сходил с ума пуще прежнего, но все это было ненастоящим. Неискренним. Обычно, занимаясь сексом с кем-то едва знакомым, Алишер не чувствовал малейших угрызений совести. Трахнул и трахнул, подумаешь. Он использовал их, а они в ответ использовали его. И все были очень даже счастливы. Идиллия. Со Славой было сложнее. Принимать, что любимый тобой человек хочет поебаться с тобой лишь ради собственной выгоды — то еще удовольствие. Два из десяти, и то двойка за ощущения. Так зачем, а главное - нахуя это все? Ради чего? Марлов выгнулся и прильнул к татуированной груди Моргенштерна своей, из-за чего в груди партнёра что-то заныло. Душа или же просто защемило нерв? Хуй его знает. Движения руки, скользящей по члену Славы становились резче и быстрее, в ответ парень уже не пытался скрыть какие-либо эмоции. Все было как на поверхности. Ему охуеть как нравилось. Нравилась чужая шершавая рука, нравилось ощущение тяжести на ягодицах, нравилось все, что делал Моргенштерн. Кроме него самого. И хотя Алишер очевидно нравился Славе отдельными частями тела, про душевное притяжение и речи быть не могло. — Сильнее… — давясь воздухом прошептал Марлов, даже не смея поднимать взгляд на партнёра. Моргенштерн тяжело выдохнул от усталости, а после сместил руку с задницы на шею того и резко сжал ее. Слава открыл рот в немом крике. Хотелось целоваться, но Алишер не мог позволить себе этого. Поцеловать Славика, своего лучшего друга равно проиграть в игре. Только вот проиграли оба, да и не было никакой игры. Жизнь — игра, а мы в ней — блядские актеры. По виду Марлова было понятно, что он находился на грани. Взмокшие волосы, мелкая дрожь во всем теле, несвязный шёпот — все символизировало об этом. Моргенштерн, заметивший малейшие изменения в его поведении, сильнее сжал его член, размазывая выступившую вязкую каплю большим пальцем. Слава резко вздрогнул, ударился головой о чужое плечо и тут же излился, переживая сладкие спазмы. Между животами стало липко. Алишер нарушил звенящую тишину, прерываемую тяжёлым дыханием Марлова, вот уже несколько минут старающегося восстановиться после оргазма, и произнес: — Вставай. Я не собираюсь спать с тобой на камеру. Парень тут же оторвал красное лицо от чужого плеча и устремил на друга все свое внимание. Что значит, не будет? — Почему? Я же сказал, что мы замажем твои татуировки, никто не узнает… Алишер горько ухмыльнулся, подцепил длинными пальцами Славин подбородок и слегка погладил по нему. — Сладкий, ты можешь дать мне, но не то, что мне хочется. Я не дождусь от тебя чувств, — он легко пожал плечами, а после встал с дивана, скидывая опешившего Марлова с себя. Через несколько минут Моргенштерн вихрем вымелся из квартиры, словно его и не было там. Не было ни странного предложения, ни петтинга. Ничего. Был только Славик, оставшийся в холодной квартире в полном одиночестве. Окружённый грёбаной атрибутикой, черт бы ее побрал. Но это уже не его дело. Больше не его.