За тишиной твоих мыслей

      Мой мозг выкипал от потока новой информации. Кто все эти люди с Чонгуком? Чем он занимается, имея доступ к такому количеству оружия? Чёртов мафиози? Как много секретов он таил? Мне было страшно. Чонгук, которого я знала и с которым буквально выросла, был другим человеком. Начиная с татуировок, к которым он всегда был категоричен, заканчивая длиной волос, которые он никогда не отращивал ниже линии ушей. Теперь они мало того были непривычно длинными, так ещё и спадали на глаза, что прежде для него считалось неудобным и некрасивым. Я могла поспорить, что это была лишь малая часть перемен. Кто ты теперь, Чон Чонгук?       — Парни, к чему эти проблемы? Никому из нас не хочется с этим возиться. Отдайте девушку, и мы мирно разойдёмся, — теперь Чонгук был очень серьёзен. Я с ужасом призналась себе, что он выглядит неимоверно притягательно со всеми этими замашками плохого-хорошего парня. Я одёрнула себя, думать о таком мне не стоило, и не только потому, что это было очень не вовремя. — Вы и так по уши в дерьме, так что не усугубляйте ситуацию.       — Так может, заберёшь? — с вызовом спросил один из них.       К моему виску приставили пистолет, я буквально ощутила, как холодный металл касается моей кожи. Чувство ужаса и страха цепочкой распространялись по всему телу. Миллиметр за миллиметром. В один момент я услышала, как парни Чонгука заряжают оружие. Я замерла, опасаясь, что любое телодвижение может спровоцировать нападавшего. Я судорожно принималась глотать воздух, которого будто бы не хватало. Лёгкие отказывались функционировать. Никогда в своей жизни я не была так близка к смерти. Как глубоко ты вляпалась на этот раз, Кэтрин Вуд?       Родители пришли бы в ужас, узнай они, где я и что со мной происходит.       — Хватит этих игр, отпустите девушку, и все мы займёмся привычными для нас делами, — наши с Чонгуком взгляды встретились. Его взгляд был крайне сосредоточен, словно он пытался внушить мне, что бояться нечего. И на время это сработало. Как гипноз.       — Сколько шумихи из-за одной маленькой шлюшки. Она дорога тебе, не так ли? — наверное, мне бы тоже хотелось знать ответ на этот вопрос. Но Чонгук не ответил, лишь ухмыльнулся. — Если это так, то с неё можно получить неплохую сумму. Судя по всему, стоит она не меньше семи тысяч. А то и больше… Так зачем нам её отдавать? — рука, державшая меня за горло, медленно стала опускаться вниз, оскверняя мою плоть и касаясь тех мест, которые ему не положены. Я пыталась отстраниться, но эта отвратительная клешня лишь сильнее прижимала меня к себе. В голову всё ещё упирался пистолет, который в какой-то степени сдерживал меня, чтобы не врезать уроду меж ног.       Это странно, но я уже не сомневалась, что логической развязкой этого вечера вполне могла бы стать моя смерть. Я зажмурилась и тихо заплакала. Я устала. Я не воин и не борец, если этот день — день моей смерти, что ж, так тому и быть. Мне хотелось быть храброй, честно, но как собраться, если твою голову могут прострелить в любую секунду.       — Судьба судьбой, но выбор всегда за тобой.       Тогда я услышала оглушительный выстрел и поняла, что не могу пошевелиться. Я так и не смогла открыть глаза, сперва решив, что выстрел пришёлся по мою душу. Но я не ощутила никакой боли, только сильный, разрушительный испуг. Байкер, державший меня в своих ручищах, обмяк, но я поняла это не сразу. Лишь услышала, как его тело громко и тяжело упало на пол. Я открыла глаза, чтобы проверить свои догадки. Он был там, лежал, не двигаясь, прямо рядом со мной. Я почти закричала, но зажала рот рукой. Никогда прежде мне не приходилось наблюдать труп. Вид безжизненного тела, с пулевым отверстием меж глаз, привёл меня в ужас.       У меня была истерика. Я едва могла стоять на ногах, но не могла перестать смотреть на мужчину, которого только что лишили жизни. Вряд ли я когда-нибудь смогу забыть эти пустые глаза, бесцельно глядящие куда-то мимо нас. Лицо, навсегда запечатлевшее неосознанность собственной кончины. Судя по всему, этот человек не был безгрешен, как и все мы, но смерти он не заслужил. Я резко обернулась на Чонгука, надеясь найти ответы в его взгляде, если напрямую их ждать не стоило. Но ожидаемо там была лишь пустота.       — Вы не слишком-то умны, как я посмотрю… — Чонгук направил пистолет на очередную потенциальную жертву, — кто следующий? — Чонгук улыбнулся слегка, наклонив голову в бок, словно всё это было не более, чем детская игра. Но человек умер, чёрт возьми.       Парень слегка прищурился, обводя байкеров взглядом, словно подыскивая очередную цель. Лицо оставалось расслабленным, лёгкая ухмылка на губах, привычная таинственность в глазах. Чонгук казался вполне уверенным, словно он держит ситуацию под контролем. У меня не было основания в этом сомневаться.       — Ты, — кто-то из байкеров с диким, обозлённым рычанием кинулся вперёд с целью накинуться на стрелявшего. Судя по всему, это даже не был Чонгук. Кажется, всю грязную работу делают за него. — Тебе конец, мразь… Ты сдохнешь. Долго и мучительно…       — Поверь, это не лучшая твоя идея, — Чонгук демонстративно ткнул в того пистолетом, мол, мне ничего не стоит пустить пулю тебе в сердце. Байкер покорно отступил, но ноздри его продолжали надуваться. Очевидно, он был крайне зол. — Мы ведь не хотим больше жертв, не так ли? Просто отдайте нам девушку, за этим мы здесь. Вы же понимаете, что вы в меньшинстве и безвыходном положении. Мы в любом случае получим своё. Но нам очень не хотелось бы для этого прикончить всех вас.       Байкеры неуверенно переминались с ноги на ногу. Слова Чонгука были вполне убедительными, чтобы посеять сомнения среди этих бандитов. Хотя кто из них больший бандит (байкеры или парни Чонгука) оставалось под вопросом.       Я изумлённо обводила взглядом всех присутствующих, будто надеясь найти подсказку в их лицах. Но парни Чонгука, как и он сам, показывали поражающую стойкость и хладнокровность. Мне стоило бы бояться, но, кажется, они пытаются мне помочь. Если бы хотели мне навредить, то у них было бесконечное количество возможностей.       — Пусть идёт, — всё так же рычал главный, — но клянусь, как только лицо твоей шлюхи или твоя грёбаная рожа покажется в поле моего зрения — я сдеру с вас кожу. Медленно и мучительно, чтобы вы чувствовали эту боль и агонию, которая продлится множество нескончаемых часов.       Услышанное нельзя было назвать успокаивающим. Хоть это и означало, что в данный момент мне ничего не угрожало, но перспектива однажды быть пойманной этими людьми посягала на моё грядущее спокойствие. Вряд ли, думая об этом, я смогу спокойно спать.       — Что ж, приятно удивлён, что ваше решение стоило всего лишь одного вашего человека, — Чонгук издевался, — мы рассчитывали минимум на трёх.       — Захлопнись, гнида. Лучше уведи свою подружку, пока мы не передумали. В таком случае мы пойдём до конца, будь уверен, — в словах слышалась угроза и вполне реальные намерения. Мне очень не хотелось знать, что это значит — пойдём до конца. В голове, услышав эти слова, словно включился защитный механизм, и я осторожно попятилась назад.       — В таком случае я счастлив, что мы смогли прийти к такому решению, — но никто не убрал оружия. Все они так и стояли, тыча пушками друг в друга, оставаясь наготове, если без того напряжённая ситуация повернёт не туда. Что с поведением и фразочками Чонгука оставалось вполне ожидаемым.       — Кэти, попрощайся с новыми друзьями, — произнёс Чонгук, с вызовом глядя на бородатых бандюганов, которые смотрелись очень неприятно на фоне ребят Чонгука. Тех, по крайней мере, я бы не испугалась, если бы встретила в торговом центре, кафе или просто на улице. Это было даже жутко, что они казались вполне обычными и в какой-то мере неприметными. Я задумалась, как много таких гончих Чонгука проходит мимо меня каждый день. — Чимин проводит тебя до машины.       Кто-то осторожно взял меня за локоть и потянул на себя. Несколько парней тут же возникли перед нами, заполняя образовавшийся пробел. Словно становясь живым щитом, защищая от байкеров, которые в любую секунду могли начать пальбу. Но продлилась бы она недолго, потому что Чонгук со своей свитой управились бы за несколько секунд. Так мне казалось.       — Пойдёмте, — шептал так называемый Чимин. Кафе погрузилось в тишину, но атмосфера оставалась максимально напряжённой, — снаружи вам уже ничего не будет угрожать, я обещаю.       Не знаю почему, но уходить мне не хотелось. Я смотрела на Чонгука, ощущая странные вещи, опасаясь, что он может пострадать. Знаю, с ним у нас были крайне непростые отношения, но всё же мне очень не хотелось, чтобы его убили. Хотя, судя по всему, он знал, как защитить себя и свою лицемерную натуру.       Мы вышли на улицу. Было тихо. Чимин всё это время оставался наготове, чтобы по возможности защитить меня. Но я не понимала, почему он или Чонгук так рискуют собой, чтобы вытащить меня из передряги. Кто бы мог подумать, что однажды он снова будет волноваться обо мне. Ну и какова там причина таких переживаний?       Пальто осталось внутри, отчего оголённые части тела тут же продрогли от морозного осеннего ветра. Я взглянула на небо, осыпанное бесконечным количеством звёзд. От него так и веяло спокойствием и умиротворением. Я вздрогнула, холод слегка привёл меня в чувства, но мозг всё ещё действовал как пьяный. Я обхватила себя руками, но согреться это не помогло.       — Вот, накиньте, — голос у парня был приятным, как и его манеры, судя по всему. Он спрятал пистолет и снял пиджак. — Я помогу… — он накинул его мне на плечи, тёплая ткань, соприкоснувшись с кожей, немного согревала.       Мы молча прошли через крошечную парковку, где стояли байки и несколько машин. Дорогих машин. Не составило труда догадаться, чьими они были. Сердце билось как отбойный молоток, слёзы жгли щёки. Это всё твоя вина, Кэтрин. Нельзя было приходить сюда. Я оглянулась, осматривая полудохлую вывеску и цветной неон, лишь догадываясь о том, что происходит внутри. Отсутствие стрельбы немного меня подбадривало.       Вспомнить о Лее было крайне неожиданно и неспокойно. С момента появления Чонгука её не видела. Я очень волновалась и надеялась, что она и бармен в безопасности и им ничто не угрожает. Но воображение рисовало вид девушки где-нибудь на кухне, лежавшей в луже собственной крови. Я сглотнула, пытаясь избавиться от плохих мыслей.       — Кто вы? Чем вы занимаетесь? — я смотрела на парня, но тот растерялся и явно не собирался отвечать на мои вопросы. — Вряд ли чем-то законным… — предположила я.       Чимин почесал затылок, неловко улыбнулся, напоминая скорее мальчишку, пойманного его матерью, собирающейся его наказать.       — Не думаю, что могу говорить об этом, мисс Вуд, — сознался он, невинно отводя глаза, — у меня могут быть проблемы, если я стану болтать о таких вещах с вами. Мистер Чон скоро придёт, и вы сможете его спросить.       Мистер Чон? Так странно было это слышать. Словно обращение к его собственному отцу. Было даже как-то неприятно.       — Это вряд ли, — я закатила глаза, кутаясь в пиджак и переминаясь с ноги на ногу от холода, — Чон Чонгук даже говорить со мной не станет, не то что отвечать на вопросы…       Я смотрела на этого парня. Хоть и в полумраке плохо освещаемой парковки много не разглядишь, но у него были милые черты лица. С такими в актёры идут или в модели. Как так получилось, что его затянуло в такие кромешные дебри. Так же, как и меня, должно быть. Он не производил впечатление киллера или убийцы, кем, по всей вероятности, и приходился. Это было удивительно и любопытно одновременно.       Он распахнул дверь, придерживая её для меня, угольно-чёрной машины, не знаю какой марки. Это совсем мне было неважно. Я поспешно села внутрь, потому что жутко замёрзла. Но теплее мне не стало. Не так быстро во всяком случае.       — Но могу я узнать хоть что-нибудь? Чонгук — ваш начальник или вы скорее компаньоны, единомышленники… — размышляла я вслух, не представляя, в какой сфере они могли бы быть единомышленниками, вооружаясь до зубов, — мне хотелось бы знать хоть что-нибудь, чтобы прояснить всю эту ерунду с толпой вооружённых парней и убийством…       Меня в дрожь бросало от этого слова. Убийство. Которое, ко всему прочему, теперь в какой-то мере висело на мне. Мне не хотелось думать об этом, но эта обстановка ни за что не позволила бы забыть. Особенно о той части, где я объясняю полиции о своей роли во всём этом.       — Я работаю на мистера Чона, — хорошо, хоть что-то теперь ясно, — все те парни, за исключением тех придурков, конечно же, все мы работаем на него, — мы оба посмотрели в сторону кафе, не имея никакого представления о происходящем там в тот момент, — но боюсь это всё, что я могу сказать. Сожалею.       — Понимаю, — я не могла скрыть разочарования, но и доставлять неприятности Чимину мне тоже очень не хотелось.       — Мне нужно возвращаться. Будьте здесь. Кто-нибудь скоро вас отвезёт, — парень закрыл за мной дверь.       — Нет, я не хочу быть здесь одна, — кричала я в панике, — пожалуйста, — я попыталась открыть дверь, но меня уже заперли внутри машины. Мне оставалось лишь бить по стеклу, в надежде привлечь внимание и смотреть, как фигура парня удаляется в сторону кафе, готовя оружие и входя внутрь. У меня было плохое предчувствие, теперь я волновалась ещё и за него. Казалось, он совсем не опытен или недавно во всей это заварухе, из-за чего мог попасть в неприятности.       Я осталась одна. Запертая, беспомощная, наедине со своим чувством вины и сожалений к самой себе. Виновата по всем фронтам. Я принялась искать телефон или хоть что-нибудь, что помогло бы мне связаться с полицией. Но в машине ничего не оказалось, только какие-то документы и жвачка. Но, переводя дыхание и недолго поразмыслив, я решила, что привлечение полиции — не самая хорошая идея. Чонгук сможет сам разобраться с ситуацией.       Дальнейшее время текло ужасно медленно. Я снова замёрзла, но, наверное, уже от нервов и долгих минут переживания. В голове творился кавардак из мыслей и навязчивых идей. Но что, если никто так и не сможет оттуда выйти. У меня не было ничего, кроме как волнительного ожидания и надежды, что жертв больше не будет. Впервые за долгое время я молилась. Забавно, но я не смогла вспомнить ни одной молитвы. Так что это скорее было глупое, но искреннее обращение к богу. Хотя это и было очень эгоистично — обращаться к вере лишь в минуты полного отчаянья. В основном просила помощи для Чонгука, как бы это тупо ни звучало. На тот момент все наши разногласия стали прозрачными и имели столько же смысла, как спор верующего и атеиста. Простите за этот каламбур. Когда на чаши весов встаёт чья-то жизнь, всё остальное перестаёт быть таким уж важным.       Чонгук вышел из трейлера злой и разгорячённый. С моего сердца тут же упал огромный, тянущий меня за нервы груз. Он в порядке. Он пытался закатать рукава рубашки, которые за это время расправились. Его взгляд был вполне красноречив, но также красноречиво он и молчал. По пути к машине он громко выругивался и что-то шептал себе под нос. Я почти ничего не смогла разобрать, но что-то явно пошло не так. Там, в кафе.       В машину он сел молча, но не сразу. Какое-то время постояв прямо перед ней, упиравшись руками в ледяной металл капота. Я не стала ему мешать, Чонгуку явно требовалось прочистить мозги. Да и не смогла бы при всём своём желании. Я содрогнулась, когда машина качнулась под весом парня. Тишину разбавляло лишь его тяжёлое дыхание. Между нами повисла огромная неловкость и такая же пропасть, образовавшаяся два года назад. Само нахождение нас двоих в одном пространстве казалось каким-то нереальным.       Несколько минут он сидел, почти не шевелясь, о чём-то думая. Голову он опустил, отчего волосы свисали некой пеленой, закрывавшей его глаза от меня. Но мне хотелось их видеть, попытаться прочитать, даже если я знала, что мне это не удастся. Он глубоко вдохнул, проводя руками по лицу и заправляя волосы к затылку. Тогда я привлекла его внимание, словно он не догадывался, что всё это время я была там.       Мне было интересно, что могло пойти не так.       — Пристегнись, — сказал он практически безразлично, разрезав тишину своим холодным тоном, протягивая ремень через себя.       Он был зол, даже очень, но словно всеми силами старался это скрыть. Это активировало мои скрытые страхи, что в кафе произошло ещё что-то. И довольно страшное. Но я успокаивала себя предположениями, что он вполне мог злиться на меня. В конце концов, вся каша произошла из-за меня. В этом случае я могла его понять.       — Я что, неясно выразился? — спросил он, сводя брови при виде меня. Я уже не знала, насколько хорошей была идея садиться с ним в одну машину. Теперь я была в его власти, и он мог отвезти меня в любое место на планете и сделать что угодно.       Спасти из лап байкеров, чтобы расправиться со мной самостоятельно?       — Сейчас, — тихо и покорно произнесла я, не отводя взгляд от Чонгука. Будто если я отвернусь, то он вколет мне смертельную инъекцию или вроде того. Ты смотришь слишком много видео про убийц, Кэтрин.       Но как бы я ни пыталась, то не смогла поймать ремень. Он постоянно ускользал из моих замёрзших пальцев.       Чонгук, устало смотрев на мои ничтожные попытки выполнить его просьбу, молча протянул свои руки мимо меня, с лёгкостью справляясь с задачей, которую следовало выполнить мне. В его взгляде отчётливо читалась некогда излюбленная фраза: однажды ты перестанешь доставлять мне проблемы, Кэти, но это будет очень нескоро. Я как заворожённая смотрела, как он двигается. Чувствовала, как его горячее дыхание касается моей шеи. Ощущала это напряжение между нами. Во мне разрастался огромный ком сожаления и безразмерной вины за этот вечер. Как много проблем у него теперь из-за меня. Как иронично — желать произнести слова сожаления человеку, который и сам мне их должен.       — Ты замёрзла, — констатировал он, коснувшись моей руки. Не знаю, было ли это намеренно и остатки былой памяти взыграли в нём. Но он тут же отпрянул, словно обжёгшись или осознав ошибку, — скоро станет теплее, — он перевёл взгляд на дорогу и завёл мотор. Место его прикосновения жгло где-то на эмоциональном уровне.       Мы выехали на дорогу. Я молчала, но желала спросить о многом. Мне казалось… нет… я была уверена, что многие его ответы шокируют меня. Такой разговор не начнёшь с банальных слов, как непринуждённую беседу. Учитывая все факторы и драмы между нами, беседа предстояла не самая простая.       — Знаю, у тебя теперь много секретов и тайн, которыми ты вряд ли захочешь поделиться со мной. Но всё же, позволь узнать, какая судьба ждёт этих… парней, которые меня.... — я зажмурилась и вздохнула, не найдя в себе сил продолжить, — чёрт, прости. Думаю, ты понял, что я имею в виду…       Как я уже и говорила, этот разговор обещал быть трудным, но он был мне необходим.       — Не волнуйся, их никто не тронет. Если ты об этом… — я кивнула, удовлетворившись его ответом, — мои ребята со всем разберутся. Им не впервой…       Не знаю, что прозвучало более тревожно, возможно, то, что это была не первая такая их разборка. А чего ты ожидала от вооружённых людей? Тогда стало ясно, почему Чонгук так спокоен. Мысль, что он делает это каждые выходные, приобретала весомый смысл.       — А тот парень, которого…       — Ребята — профи. Не волнуйся, ни у кого проблем не будет. Особенно у тебя, — он посмотрел на меня с каким-то немым заявлением, которое я не смогла расшифровать, — я позабочусь обо всём. Просто забудь этот вечер и поменьше трепи языком, хорошо? — я кивнула, Чонгука это устроило.       Чонгук молча вёл машину, пока я пыталась разглядеть каждую его деталь. Хотелось бы мне сказать, что я уже ничего не помнила. Но вся соль в том, что в моей памяти всё ещё была врезана каждая его родинка и морщинка. К счастью, изменилось немного, но изменения были вполне ощутимыми. Я смотрела на его некогда прекрасные пальцы и руки, которые покрывали татуировки, имевшие только лишь ему известное значение. Мне оставалось лишь гадать, какой смысл они за собой несут. Судя по его лицу, в нём тоже творило страдание, но характер наших терзаний явно отличался друг от друга.       Осознание событий в кафе постепенно возвращалось ко мне. У меня на глазах убили человека, и теперь я была соучастником. Знаю, Чонгук пообещал позаботиться обо всём, но что он подразумевал под этим? Что они спрячут труп или уладят с полицией все нюансы. Зная Чона-старшего, решавшего все вопросы через взятки, могу предположить, что один вариант выходит из другого. Они спрячут тело и уладят дела с полицией. Может, это и хорошо, но что мне делать со своей виной?       — Знаю, у тебя много вопросов ко мне. Особенно после того, что произошло в кафе. Но я не могу дать тебе ответы, не поставив тебя под угрозу, — заговорил Чонгук всё с той же отстранённостью, которая начинала бесить, — ты заслуживаешь знать, но будет лучше, если ты просто сделаешь вид, что ничего не было. Поверь, я действую лишь в твоих интересах.       Я усмехнулась и отвернулась к окну. На другое откровение я и не рассчитывала.       — Легко судить с твоей позиции, — отозвалась я, в какой-то мере понимая, что он имеет в виду. Судя по всему, род его деятельности не подразумевает трепать языком направо и налево, — но будет ли мне так легко избавиться от этих воспоминаний? Наверное, после того, что там было, я имею право хоть на что-то… Например, кто эти… твои гончие? Чем ты вообще занимаешься?       — Кэти, если я расскажу, то ты будешь в опасности, — его слова звучали вполне искренне, но я уже распалилась, так что решила идти до конца, — скажу лишь то, что работаю на своего отца…       — На своего отца? — я рассмеялась, но была очень удивлена услышанным, — ты же сам всегда говорил, что скорее откажешься от всего, что имеешь, чем станешь прислуживать своему отцу… Какой же ты лицемер, — я разозлилась по многим причинам.       — Времена меняются, Кэти. Обстоятельства тоже…       Исходя из слов Чонгука и моих соображений, то его дело не подразумевало ничего легального.       — Значит, на это ты меня променял? Нас променял… Быть на побегушках у этого ублюдка, убивая и угрожая всякому сброду в придорожном кафе?       Чонгук рассмеялся.       — Этот урод приставил тебе пистолет к голове, Кэти. Что нам ещё оставалось? Бросить тебя там на произвол судьбы? Так может, вернёмся, и я отдам тебя в руки этой падали. О, будь уверена, они будут очень счастливы такой возможности, — Чонгук разозлился, что меня скорее радовало. Не совсем уж бездушной машиной он стал. — Он делал с тобой эти вещи… — Чонгук выглядел так, словно его на самом деле волновало то, о чём он говорил, импульсивно размахивал рукой, вторая оставалась на руле, — трогал тебя. Он мог убить тебя. А ты смеешь волноваться за его никчёмную жизнь?       Я отвернулась к окну, плотно сжимая челюсть. За окном мелькали баннеры, и их становилось больше по мере того, как близко мы подъезжали к городу. Я не спрашивала, куда Чонгук меня везёт, но знала, что домой этим вечером не поеду.       — Забавно, Чонгук, — я смеялась сквозь слёзы, смахивая их с глаз, — может, следуя твоей логике, ты тоже заслуживаешь смерти? Ты тоже делал со мной эти… вещи. Разбил мне сердце и пропал на два года. Так по-мужски, — я тоже взмахнула руками, изображая бывшего лучшего друга. Как я могла называть его ещё? Врагом он мне не был. Знакомый? Это тоже звучало так себе. — Я так и не смогла оправиться, ты понимаешь? — я отвернулась, осознавая собственную ошибку от сказанных слов. — Конечно же ты ничего не понимаешь. Ничего… Тот чёртов байкер просто монашка в сравнении с тобой.       — Не понимаю, о чём ты.       Я снова истерически рассмеялась. Хороша позиция.       — Как удобно. Мечтала я забыть обо всём этом дерьме, в которое ты меня впутал, — я кричала и задыхалась, но остановить себя не могла. Если это моя единственная возможность высказать ему всё, то я воспользуюсь сполна, — чёрт, ты же вообще бездушная дрянь. Как ты мог сделать со мной всё это? Мне жить не хотелось… Пока ты там в своей Англии жил на полную катушку. Развлекался, спал со всеми своими шлюхами, пока я умирала от разбитого сердца. Ты хоть знаешь, что это такое, когда твою душу клешнями тянут из тебя без… — я остановилась, переведя дыхание, — ты забрал у меня всё самое лучшее, что у меня было, сделал из этого это ублюдошное видео и выложил везде, где только можно было. А теперь ты приезжаешь, делаешь вид, что ни черта не знаешь, и мочишь этого ублюдка на моих глазах… Чёрт, я имею право знать хоть что-нибудь, что приблизит меня к разгадке этой долбанной головоломки.       Казалось, мои слова его задели. Он плотно сжал челюсть и руль, так что его костяшки побелели. Мне было больно, но я ликовала, что смогла вызвать у него эмоции.       — Значит, тебе было плохо? Ты страдала, да? — он был зол и распалялся всё сильнее, что могло сыграть мне на руку. — Да ты ничего не знаешь о том, что было со мной эти два года. Послушай тебя, так ты у нас главная страдалица. Но ты и представить себе не можешь, какого дерьма я нахлебался за это время…       — Ну, могу предположить, что время ты проводил лучше меня, — огрызнулась я, — но может, всё же потрудишься рассказать?       Чонгук затих. Подозреваю, если бы он продолжил, то выложил бы всё как на духу. Но он сдержался. Я не могла скрыть разочарования. Сердце бешено колотилось в груди, меня трясло, но высказав всё Чонгуку, мне стало хотя бы на йоту легче. Не верится.       — Не жди объяснений, Кэти. Мы больше не друзья и даже не знакомые. Сказать по правде, то я жалею, что не сделал этого раньше, не записал это видео, — это было не совсем то откровение, на которое я рассчитывала. Боль, которую я испытала, услышав это, никак не описать словами, она была убийственной. — Если ты ждёшь извинений, то их ты не получишь. Мне не за что извиняться. Сейчас я довезу тебя до твоего идиота Тэхёна, а там решай, что делать дальше. На этом всё. В следующий раз, если увидишь меня, то сделай одолжение, пройди мимо. Мы, наша дружба, отношения умерли, смирись с этим и просто живи дальше.       Я не смогла сдержать себя. Гнев внутри был такой сильный, такой всепоглощающий, что мне хотелось убить Чонгука.       — Вау, Чонгук, не думала, что ты когда-нибудь сможешь пробить дно. Но у тебя это вышло с поразительной лёгкостью. Как и всегда, — меня всю трясло. Как же я жалела, что тогда вышла перед домом Чонов. Как много неприятностей я смогла бы избежать. — Позволь узнать. Когда ты успел стать такой мразью? После того видео или до?       Чонгук крепче сжал руль, собираясь мыслями и словами для следующего удара. Но что бы он ни сказал и ни сделал, больнее мне уже не стало бы. Надеюсь.       — Давай остановимся на этом моменте, ладно?       — Почему же? Неужели боишься сделать мне ещё больнее? — пошутила я, хоть и звучало это вовсе не смешно. — Может, всё-таки отыщешь хоть немного грёбаной чести и побудешь мужчиной хотя бы ненадолго?       Я надеялась, что мы скоро приедем. Хорошо, что он везёт меня к Тэхёну. Может тот увидит, с кем я приехала, и выйдет, чтобы разбить Чонгуку рожу.       — Ладно. Хочешь правду? — сказал он, на этот раз готовясь сказать намного больше, чем рассчитывал. Я это знала, потому что с такой злостью говорят, не думая. — Мой ублюдок папаша подослал этих кретинов байкеров, чтобы запугать тебя. Уже достаточно? Нет, думаю, тебе ещё захочется узнать, что они собирались с тобой сделать… Вывезти за город, чтобы силой или чем-то ещё выудить из тебя согласие на свадьбу. И судя по тому, что мы слышали в кафе, развлекаться они собирались по полной программе. Ему плевать на наше мнение. Но я, как ты могла догадаться, тоже не в восторге.       Я не верила в услышанное. Мне хорошо было известно о методах Чона-старшего, но никогда не подумала бы, что эти способы когда-то будут применены и ко мне. Мысли превратились в бессознательную кашу.       — Как давно ты знал?       — О том, что он задумал? Про свадьбу узнал пару дней назад. Но особо не беспокоился, потому что знал, что ты ни за что не согласишься. Хотя бы об этом я мог не переживать, — гнев Чонгука не утихал, становился лишь сильнее, за чем следовало ещё больше правды. — А о том, что он выслал этих уродов — сразу после твоего побега. Услышал, как он звонил им, чтобы дать наводку. Сложность была в том, что я понятия не имел, куда ты поедешь. Колесил по окрестностям, но потом позвонила эта официантка… Лея. Но ты и сама всё знаешь. Она рассказала обо всём. Парни приехали быстро, позаботились о ней и о бармене. С ним были проблемы, потому что он собирался звонить полиции. Но мы всё уладили.       Хотя бы это я была рада слышать. Камень упал с сердца. Одним переживанием меньше.       — Ты же так хотела правду. Вот тебе правда, Кэти. Наслаждайся… — ухмыльнулся он мне в глаза с очевидной злостью и издёвкой, — сперва я не собирался впутываться, но считай это моим последним одолжением тебе. Это была наша последняя встреча.       — Боже, не могу поверить, что твой отец способен на это…       Чонгук рассмеялся. Мне стало не по себе.       — Кэти, это лишь малая часть того, на что способен мой отец, — это прозвучало угрожающе, — и уж поверь, он всегда добивается своего. Всегда. Я постараюсь уладить все дела с этой чёртовой свадьбой, но велика вероятность, что он попытается тебя запугать… Убить он тебя не убьёт, но нервы потреплет, будь уверена. Остерегайся его и не ведись на его манипуляции...