За тишиной твоих мыслей

      Ночь была бессонной и нескончаемо длинной. Я тупо пялилась в потолок, пока вереница мыслей и вопросов пыталась выстроиться ровной нитью, расставляя всё по местам. Но чем больше я думала о случившемся, тем сильнее становилась эта путаница. Чонгук не был так уж красноречив, и всю данную им информацию с лёгкостью можно было бы уместить на небольшом клочке бумаги. Но тем не менее даже из такого скудного материала вырисовывалась огромная куча новых вопросов. Хотя бы взять его слова: говорить со мной опасно, у тебя будут проблемы, или на тебя начнётся охота. Только что-то я не заметила такой осторожности, когда он входил в университет под ручку с этой Лесли. Ещё мама говорила, что Чонгук собирается остаться в городе, если все его намёки сводились к тому, что видеться нам нельзя. Ну, если эту информацию мама услышала от её подруги, тёти Мэйз, то вряд ли можно считать её достоверной.       Я задумалась, как мой отец может быть замешан во всём этом. Меня никогда особо не волновали его отношения с Чоном-старшим, но теперь, размышляя глубже о всех его махинациях и скорей всего незаконных делах, невольно задумываешься, какую роль мой отец играл в грязных играх Чона. Не верилось, что он так легко согласился на его условия, разделавшись с долгом и со мной, по всей вероятности. Но если я ему так надоела, то мы могли бы подыскать более приемлемый способ. Переезд, например. В груди полыхнула боль, как вирус, распространяющийся по телу. Сколько ни шути, я всё ещё была в дерьмовой ситуации.       Нос всё ещё немного болел. Мама Тэхёна — миссис Ким — много лет проработала медсестрой, так что благодаря её ловким навыкам, вероятно, мне удалось избежать некоторых последствий. К тому же лёд проделал большую часть работы, и опухлость быстро спала. С Тэхёном мы больше так и не увиделись тем вечером. Я не могла его видеть. Его мама рассадила нас по разным комнатам. Меня жалела, показывая, как правильно держать лёд и голову, а Тэ отчитывала за его безрассудство, что ему следует помнить о стипендии, когда вытворяет что-нибудь эдакое.       И я хорошо понимала её, потому что точно так же злилась на него. Но по другой причине. Вспоминая, как одержимо Тэхён бил Чонгука, глядя на него как хищник, забивающий свою жертву, как лев, потакающий своим инстинктам, становилось страшно, ведь в такой момент не понимаешь, на что ещё способен этот человек. Но Тэ не зверь и не животное, у него есть выбор, и в тот вечер он был неправильным. Возможно, я бы ещё попыталась его понять, если бы Чонгук защищался, но этого не было. Ещё один вопрос: почему?       Маме Тэ я сказала, что поругалась с родителями, и она любезно предложила остаться у них. Это стало облегчением, потому что в ином случае податься мне было некуда. Домой уж точно. Лучше ночевать на улице. Миссис Ким была добра ко мне, предложила ужин и подготовила спальное место в старой спальне старшего брата Тэхёна, который уже давно жил отдельно и имел пару маленьких детишек. От ужина я отказалась, не думаю, что в горло полез бы хоть кусочек. Слабость от пережитого, как оказалось, сильно отбивает аппетит. Зато тёплую постель и возможность спрятаться ото всех я восприняла как нечто самое ценное из того, что я могла получить. Из сменной одежды была лишь огромная футболка Тэхёна и спортивные штаны, которые почти на мне не держались. Но даже это было ценно для меня.       Но, как я и говорила, уснуть мне удалось не скоро. Слишком много мыслей о Чонгуке, его тайной жизни и ещё многих вещах, о которых днём даже не подумаешь. Но главным нерешённым вопросом так и стоял Чонгук. Мы не виделись два года, но сложно представить, насколько разными они для нас были. Пока я пыталась вычеркнуть его из своего прошлого, что, судя по всему, выходило с переменным успехом, он, как оказывается, забивал себя татуировками, учился стрелять и убивать, следствием чего стали те страшные шрамы. Интересно, он научился этому у отца, или у него был учитель. Хотя вряд ли это жирное убожество может хоть что-то, кроме как молоть языком.       О шрамах. Думая о них, мне хочется зажмуриться и стряхнуть все эти картинки, которые вырисовываются, представляя, как он получает их один за другим. Думать о них было болезненно. Но, конечно же, не так, как их получать. В любом случае это кое-что прояснило. Как бы я ни пыталась забыть Чонгука, не думать о нём, у меня всё ещё были какие-то чувства к нему. И это что-то тайком пряталось под жалостью, обидой, гневом — всем спектром эмоций, которые все эти месяцы наслаивались мне на душу, заполняя её чернотой. Ненависть всё ещё оставалась большей частью меня, но пока я не думала о ней, то понимала, что всё ещё волнуюсь за Чонгука. Чистое безумие или попытка себя убедить в этом?       Как ни странно, но было проще ненавидеть его на расстоянии. С того момента, как он разбил мне сердце и просто пропал, его образ стал восприниматься как какое-то чудовище, монстр или дьявол. Было легче воспринимать его в образе кого-то другого, это помогало косвенно оправдать его предательство. Мол, чудовищу присущи чудовищные поступки. Эта маска держалась долго, но там, в кафе, что-то дало ей трещину. Не знаю, что этому поспособствовало, возможно, осознание Чонгука как другого человека. Но там, в машине, маска дала ещё одну трещину, пролив первый свет надежды в мою омрачённую душу. Загадки, которыми говорил Чонгук, было в них что-то, что я упускала. Его исчезновение, это идиотское видео, то, чем он теперь занимался, была ли во всём этом какая-то связь, которую мне не удавалось уловить? Пытался ли он сам намекнуть мне?       Проснулась я после обеда с чувством полной измождённости. Осознание, что я нахожусь не дома, было непривычным и слегка пугающим. Глаза слепило послеобеденное солнце, слегка пригревая и без того горячую кожу. Я пощурилась, переползла на затенённую часть кровати и спокойно вытянулась, стараясь вспомнить, что было вчера. И честно говоря, я предпочла бы быть в неведении. В комнате было идеально чисто, но немного пахло затхлостью, могу предположить потому, что здесь никто не живёт. Из общей картинки выбивались лишь небрежно брошенные штаны прошлым вечером.       Непроизвольно, по привычке, рука рыскала по простыне в поисках телефона. И это стало первым, но не последним, разочарованием этого дня. Осознание, что он так и остался в том чёртовом кафе вместе с вещами, было разочаровывающим. Надежда оставалась лишь на то, что Лея или кто-то из работников кафе нашёл их и постарался бы их вернуть. Конечно, если у Рози всё ещё будет работать после того, что вчера там было. Но ведь надежда живёт, пока мы верим, верно?       Я неохотно встала с постели, натянула штаны и хорошенько завязала узел, чтобы они не сползли в самый неподходящий момент. Мои вещи аккуратно висели на вешалке. Даже пиджак Чимина. Словно яркое, кричащее напоминание о том, что вчера было. Я сглотнула горечь. Признавать правду было слишком тяжело. Я подошла к вещам, провела рукой по платью, чувствуя, как грудь пылает от боли. Затем пальцы прошлись по пиджаку, от которого отдавало приятными мужскими духами. Из кармана виднелось что-то небольшое золотого цвета. Я не из тех, кто рыскает по чужим карманам, но тем не менее рука сама потянулась за тем, чем бы это ни было. Любопытство из всех нас делает нехороших людей в той или иной степени. Просто vip-карта клуба lynx. Я не нашла в этом ничего такого, так что просто сунула её обратно.       Я выглянула за дверь, проверила, нет ли Тэхёна, и только после этого вышла в коридор. По ногам неприятно дуло. Я поплелась в никем не занятую ванну, заперлась и умылась холодной водой, чтобы привести себя в чувства. Попытка почистить зубы пальцем имела унизительный успех, но это было хоть что-то. Решу вопрос с зубной щёткой немного позже, когда мне удастся выбраться из дома. Отражение не радовало, но я сочла, что выгляжу куда лучше, чем могла бы.       Спускаясь на первый этаж, я решила воспользоваться чьим-нибудь телефоном и позвонить себе на номер. Надежда всё ещё есть, вы помните?       Гробовую тишину дома разбавляло лишь моё дыхание и тиканье огромных часов в гостиной. Вообще, дом был небольшим, так что любое количество вещей и мебели казалось слишком многим для такого пространства. Но тем не менее это был самый уютный дом из всех, где мне приходилось бывать. В таких домах ты действительно чувствуешь себя теплее, нужнее и любимее. Мне действительно было чему завидовать Тэхёну.       Мои мысли разбил звук посуды из кухни. Я вздохнула с облегчением, что в доме не одна. Это было бы неловко — остаться здесь в одиночестве.       — Милая, ты уже встала, — мама Тэхёна была очень мила и очаровательна. Она ласково улыбнулась и посмотрела куда-то, заглядывая за меня. Я слегка наклонилась, пропуская её взгляд. — Четвёртый час. Сильно же тебя вчера помотало, милая… — она сочувственно улыбнулась, а я обернулась назад, словно пытаясь перепроверить сказанное время. Но часов я так и не обнаружила. Те, большие, стояли дальше, их не было видно.       Миссис Ким была пышной женщиной с короткими светлыми волосами и наидобрейшим лицом. Она только допекла пирог и при помощи пары прихваток, дымящимся, ловко выставила на стол. Вид его сильно порадовал женщину, судя по её счастливому виду. Воздух лишь сильнее наполнился ароматом яблок и корицы. В животе заурчало.       Моя мама никогда не умела готовить. Все эти годы её коронным блюдом оставалась пережаренная яичница с горелой коркой внизу. Так что готовкой всегда занималась мисс Дэйл, одна из лучших шеф-поваров города. Но тем не менее пироги я видела лишь на хорошо сервированном блюде, маленькими и слишком сладким на мой вкус.       — Извините, что свалилась вам на голову. И спасибо, что разрешили остаться, — я виновато улыбнулась, съёживаясь от чувства вины, — и за вчерашнее… у вашего дома… мне тоже жаль. Я правда надеялась, что до этого не дойдёт…       — Ох, милая, не переживай. Оставайся здесь сколько хочешь. Уж лучше здесь, у меня под боком, чем непонятно где, — она нахмурилась, — а насчёт вчерашнего, не знаю, какая собака Тэхёна укусила. Надеюсь, тот мальчик в порядке… Хоть бы сдачу дал, может, тогда у Тэхёна мозг на место встал. Совсем с ума сошёл. Ни о чём не думает. Мало того мог травмироваться, так ещё и стипендии лишиться…       Но я только и могла думать о Чонгуке. В частности, о его избитом, кровавом лице, над которым хорошо постарался Тэхён. В памяти всплыл его взгляд, провожающий меня в дом. Меня накрыло волной гнева, которую я сконцентрировала на сжатии и разжатии кулаков. Я гадала, нормально ли Чонгук добрался до дома. Думать о худшем совсем не хотелось.       — Только если на него доложат. Но никто этого делать не станет, не переживайте… — я почти ободрительно улыбнулась.       — Надеюсь, ты права, милая, — всё так же грустно сказала она, переставляя пирог туда, где он поскорее остудится — на подоконник, — садись за стол. Хочешь чего-нибудь? Пирог нужно немного подождать, но скоро я обязательно дам тебе кусочек. Но можешь пока перекусить ещё чем-нибудь…?       Я неловко села на стул, зажав руки между колен, потому что не имела понятия, куда их деть. На кухне также был идеальный порядок, посуда блестела, всё стояло с подозрительной ровностью.       — Спасибо, миссис Ким, но я подожду пирог, если можно, — я улыбнулась, словно чувствуя вину за свои слова, — но не откажусь от чашечки кофе… Могу сделать сама, — я вскочила с места, демонстрируя свои намерения. Но мама Тэхёна так дёрнулась, словно мои слова были чем-то оскорбительным для неё.       — Сиди, милая, я сделаю.       Женщина уже стояла с кружкой в руках. Она двигалась и порхала по кухне, как масло по блину, словно находясь в своей стихии. Как бы странно это ни звучало, но быть мамой и женой было её предназначением. Словно все эти хлопоты были счастьем всей её жизни. Она всегда суетилась, вечно куда-то торопясь.       — Мне неудобно вас напрягать…       Женщина тепло улыбнулась, но ничего не ответила. Уже через пару минут передо мной стоял дымящийся кофе с молоком. Я взяла кружку обеими руками, вдыхая кофейный аромат. Превосходно.       — Какие планы на день, дорогая?       Я пожала плечами, потому что у меня не было ни единой мысли на этот счёт. А чем там занимаются люди в похожей жизненной ситуации?       — Хотелось бы взять кое-какие вещи из дома, — я набрала воздух в лёгкие, потому что задавать следующий вопрос было неимоверно неловко, — если можно, то я хотела бы остаться у вас на пару дней. Пока не решу вопрос с жильём…       — Милая, я же сказала, оставайся сколько угодно, — она улыбнулась, мягко потрепав меня за плечо. Стало неимоверно тепло, — ты нас не стеснишь, честное слово. Комната Олли давненько пустует. Будет здорово, если кто-то её освежит своим присутствием…       Я не могла скрыть улыбки. Миссис Ким буквально переполняла эта материнская тёплая энергетика, которая любого человека заставит почувствовать себя маленьким беззаботным ребёнком. Такой любви хватит ещё на десяток детей.       — А где Тэхён? — спросила я через некоторое время.       — У себя в комнате, собирается. У него скоро вечерняя тренировка. Но он хотел с тобой поговорить до того, как уедет… — женщина посмотрела на меня, как я поняла, с сочувствием, ненадолго присев рядом, — ему жаль, что всё так вышло. Всю ночь по дому шарахался, как привидение какое-нибудь, — миссис Ким шептала, боясь, что нас могут услышать, — не злись на него. Он хороший мальчик у меня, все мы иногда делаем глупости… Тэхён не исключение.       — Хотелось бы услышать это от него, — призналась я.       Женщина лишь кивнула и пошла проверять пирог.       Где-то вдалеке заскрипела половица. Я сперва напряглась, и почему-то захотелось спрятаться, чтобы избежать скандала. Было странное предчувствие, что хорошо это не закончится. Но я надеялась, что ошибаюсь.       — Привет, — неловко сказал он, входя в кухню, явно не ожидая, что я буду там.       Его тёмные волосы были влажными после душа и слегка кудрявились. У него растерянный взгляд и бледное виноватое лицо. Мешки под глазами подтверждали слова его мамы. На нём белая футболка и джинсы, на плече висела спортивная сумка с формой. Тэ сжимал и разжимал лямку сумки, что означало его волнение.       — Привет, — ответила я, отвернувшись куда-то в сторону, начиная перебирать пальцами по ноге из-за нервов.       — Мы можем поговорить? — его голос был тихим и вкрадчивым, но отказ его бы не устроил.       Мама Тэхёна удалилась. Наверное, уловила немой взгляд сына о желании уединённости этого разговора. Но скрывать особо здесь было нечего, она и так всё видела.       — О чём ты хотел поговорить? — словно и без того не было ясно. Я наблюдала, как Тэхён с грохотом сбрасывает сумку и садится рядом. Вид у него был подавленно несчастный.       — Мне очень жаль, что вчера вечером всё вышло из-под контроля, Кэтрин. Я звонил тебе весь вечер. Оставил кучу голосовых. Но ты и на сообщения не отвечала… Я стал волноваться. Ты рассказывала про эту свою… тётю, какая она странная и всё такое. Я волновался, что что-то произошло, — Тэхён провёл ладошками по лицу, подсаживаясь ближе ко мне. — А потом я выглядываю в окно и вижу, как вы двое сидите в этой чёртовой машине. После всего, что он сделал с тобой… У меня просто крышу снесло… — парень закипал, и в какой-то мере я могла его понять, — как так вышло, что, уезжая к своей тётке, ты оказалась в одной машине с этим кретином? — он смотрел на меня с любопытством, через которое просачивался и гнев.       — Тэхён, так вышло.       Я всё ещё злилась на него. И даже не из-за носа, из-за него я переживала меньше всего. Из-за Чонгука. Такая ярость, сумасшедший гнев и безумный взгляд — всё это было таким чужим и незнакомым мне. В какой-то момент я даже подумала, что рано или поздно от него можно ожидать чего-то похожего на Чонгука. Без любовной линии, конечно же.       Но что я за подруга, если думаю о нём так.       — Прости меня, ладно? — он взял мои ладошки в свои, согревая своим теплом. Меня пронзило током. Нет, не тем, что был у нас с Чонгуком, но этот такой же тёплый и нужный мне. — Знаю, я крупно облажался, и честно говоря, совсем не жалею о том, что сделал с этим… уродом, — я закатила глаза и томно вздохнула, что отлично отражало мои эмоции, — но мне жаль, что я не сумел справиться с собой. Жаль, что ты пострадала. Жаль, всё закончилось именно так…       Его слова меня не особо порадовали, но факт, что он признаёт свою несдержанность, облегчал мою обиду. Тэхён был единственным человеком, который всё ещё имел для меня смысл. И не потому, что благодаря ему у меня была крыша над головой и горячая еда, а потому что он действительно много значил для меня и оставался рядом. Кто ещё будет слушать проблемы богатенькой идиотки. Но он всегда старался защищать меня, но никогда не был навязчив. Если я не хотела о чём-то говорить, то он просто молча ждал подходящего момента. Он всё ещё был моим другом, и я нуждалась в нём как никогда. Мне стало тоскливо и пусто на душе. Я должна была его простить.       В конце концов Чонгук сделал куда худшие вещи, но тем не менее сейчас я почему-то защищала его. Это было неправильно, и мне стало стыдно. По отношению к лучшему другу в первую очередь.       В голове творилась полная неразбериха.       — Вчера многое произошло, Тэхён. Но главным событием стало то, что мои собственные родители наплевали на меня и мои чувства, затащив в дом Чонгука. Тётя Пэм тоже там была, но это уже другая история… — призналась я, сглатывая ком, чётко понимая, что не смогу рассказать всей правды. Во всяком случае сейчас. Я уставилась на свои руки, избегая его глаз. Мне совсем не хотелось врать Тэхёну, но если верить Чонгуку, то ему тоже может грозить опасность, — но всё, что тебе нужно знать, — Чонгук просто подвёз меня и всё, как бы это странно ни выглядело. Ты же знаешь, я не могу водить машину, так же, как и идти пешком от их дома… — я смотрела ему в глаза так искренне, как только могла, внутри чувствуя себя лицемеркой и ужасным другом. Но мне хотелось уберечь его от всех проблем, которые тянулись шлейфом за Чонгуком.       Это так несвязно и глупо звучало, что при всём моём нежелании видеть Чонгука, я приехала вместе с ним к дому Тэхёна как ни в чём не бывало. У кого это не вызвало бы вопросов? Но как объяснить ему всё произошедшее, не затрагивая всех ужасов, что знаю сама?       Тэхён напрягся, свёл брови, его черты приняли более заинтересованный вид. Он внимательно слушал, лишь иногда кивал головой, показывая, что всё его внимание приковано к моему рассказу. А мне большего и не было нужно — просто, чтобы меня выслушали. Я знала, у него оставалось много вопросов, на которые он желал получить ответ. Хотя бы один очевидный: почему я не позвонила ему с просьбой забрать? Но у него была одна замечательная черта — ненавязчивость.       — Что будешь делать дальше? — спросил он серьёзно, таким тоном, словно намереваясь пойти за мной, куда бы я ни решила. И это было похвально, потому что в поддержке я нуждалась больше всего. И это делает меня несоизмеримо эгоистичной.       Я пожала плечами и ответила то же самое, что некоторое время сказала его маме:       — Для начала заберу вещи из дома…       Я понятия не имела, что мне теперь делать. Без денег, без семьи, без возможностей. С чего начать? Чем заняться? Где жить? Что тревожило меня больше всего. Я не могла остаться у Тэхёна. Сильнее всего я волновалась за учёбу. Мне нужна была работа или другой способ оплатить своё обучение. Но что насчёт общежития? Я слышала, что все места заняты. Слишком много первокурсников в этом году. Но, возможно, стоит пойти и встать на очередь. Как только кто-нибудь съедет, у меня будет шанс иметь хоть какое-то жильё. Но честно говоря, я с трудом себе представляла, как живу в маленькой комнате с другой девушкой. Мне нужно было своё пространство. Но если рассматривать это со стороны полной безнадёги и неимения другой перспективы, то варианта лучше придумать было нельзя.       — Съездим вместе? — предложил он, обнадеживающе улыбаясь. Его глаза наполнились искорками, которые вернулись, как только мы начали снова разговаривать. — Мне всё ещё нужно на тренировку, но сразу после мы с тобой съездим туда, договорились? — он внимательно наблюдал за мной. — Можешь остаться здесь. Маме ты нравишься, она не будет против…       Почему-то сказать, что этот вопрос был решён ещё до его прихода, я не решилась. Лишь кивнула, пряча своё хмурое настроение под нерадостной улыбкой.       — Я уже опаздываю, — Тэхён поднял сумку с пола и повесил обратно на плечо, глядя на меня сверху вниз с какой-то загадочной улыбкой, — скоро вернусь. Ты поела уже?       Я отрицательно покачала головой, ловя на себе взгляд заботливого старшего брата. Так я относилась к Тэхёну и чувствовала себя виноватой из-за этого, но иначе быть не могло. И в общем-то, Тэхён был просто идеальным парнем. Во всех смыслах слова. Если не считать его неконтролируемый гнев в сторону Чонгука. И мне хотелось бы заполнить эту дыру в душе им, погрузиться и утонуть, позволив себе начать всё сначала. Но колючая заноза с именем Чон Чонгук засела слишком глубоко и слишком крепко в моём сердце. Я не могла перевернуть эту страницу без его ответов на мои вопросы. Но Тэхён заслуживал счастья, которого я не была в состоянии ему дать.       — Я всё ещё жду кусочек того замечательного пирога, что испекла твоя мама… — я кивнула в сторону окна, где стояла форма с выпечкой. Пирог выглядел ещё более соблазнительным. В животе снова заурчало.       Тэхён улыбнулся, кивнул, принимая мой ответ, и молча поплёлся к двери. Я наблюдала, как его фигура скрывается за углом, и чувствовала, как моё сердце болит за него. Мне стоило бы подыскать ему кого-нибудь, чтобы он перестал питать ложные надежды. И могу поспорить, эта девушка будет счастливее всех на свете.       Я вдруг вспомнила про свой телефон. И снова случайно. Рука машинально принялась его искать по карманам, но обнаружить, конечно же, не удалось. Я вскочила с места, ругаясь на себя, что совсем забыла об этом.       — Тэхён! — кричала я, последовав за ним. Но, судя по всему, он уже вышел на улицу и сел в машину. В окно гостиной через опущенные жалюзи я наблюдала, как его ниссан уезжает вдаль по дороге и заворачивает за угол. — Вот блин, — я томно выдохнула, не скрывая своё разочарование.       — Всё в порядке? — голос миссис Ким меня напугал. Я вздрогнула, положа руку на сердце, ощущая его ритм. Женщина стояла на самом верху лестницы, глядя на меня с привычной обеспокоенностью. — Что-то случилось, милая?       Я перевела дыхание и ответила:       — Нет, миссис Ким, всё в порядке. Просто хотела воспользоваться телефоном Тэхёна, потому что где-то оставила свой, — и снова соврала я.       — Можешь взять мой. Он на кухне, рядом с холодильником…       — Спасибо большое, — я тепло улыбнулась, бесконечно благодаря эту женщину.       Она и ответить ничего не успела, как я уже метнулась обратно, так быстро, словно от этого зависела моя жизнь. Телефон лежал там, где и следовало.       Я по памяти набрала номер и нетерпеливо приложила телефон к уху. В груди давило странное ощущение, вроде того, когда тебе самостоятельно приходится записываться на приём к врачу или когда заказываешь еду на дом. Пошли гудки, что определённо было хорошим знаком. Обычно, воруя телефоны, первым делом избавляются от симки или просто выключают его. Значит, мой телефон был способен принимать звонки и работал, хотя последнее, что я помню, как пыталась его оживить после минусовой погоды.       — Алло…       Услышав мужской голос, меня на несколько секунд парализовало. И не знаю почему. Наверное, потому что я ожидала услышать Лею на том конце линии.       — Здравствуйте, — начала я, понимая, что не знаю, что должна говорить в таком случае, — с кем я говорю? То есть… я хотела сказать, телефон, по которому вы сейчас говорите, принадлежит мне…       Я начала нервно ходить по кухне. Слова в голове путались, а мои попытки объяснить человеку свою ситуацию были очень жалкими. Заливаясь краской от смущения, я ударила себя ладошкой по лбу, чувствуя себя очень глупой и беспомощной.       — Мисс Вуд, это вы? — мягкий голос на той стороне линии вдруг обрёл имя.       Это был Чимин.       Я выдохнула, ощущая, как тяжесть спадает с моих плеч. Осознание, что это был он, подарило мне какую-то собранность и твёрдость мысли. Всё же говорить с человеком, которого знаешь лично, намного проще. Пусть мы и не были даже простыми знакомыми.       — Чимин, это ты? Как же я рада тебя слышать, — я радостно рассмеялась. Какое счастье, что мой телефон в надёжных руках, — и прошу тебя, зови меня просто Кэтрин.       Я прильнула спиной к холодильнику.       — Рад, что с вами всё в порядке, мисс Вуд… прошу прощения… то есть Кэтрин… — я пожелала возмутиться, но улыбнулась, когда он исправился, — ты в порядке?       — Сложно сказать. Вчера был трудный вечер… И ночь тоже… — было приятно сказать это кому-то вслух. Поделиться с кем-то, кто в курсе, кому не будет угрожать опасность после моих откровений. Кому не нужно врать.       — Мне очень жаль, что всё это произошло с тобой.       Я улыбнулась.       — Мне тоже…       Мы замолчали на несколько секунд.       — Очевидно, тебе нужен телефон? За этим ты звонишь?       — Да. Просто скажи, куда мне подъехать или где мы можем встретиться, чтобы ты мог передать его мне. Мне не столько нужны остальные вещи, сколько сам телефон.       Чимин замялся, мне показалось, что он не хочет о чём-то говорить.       — Мистер Чон сказал забрать и выбросить все твои вещи. Он дал чёткое указание, нам нельзя встречаться с тобой, видеться и говорить тоже. У меня могут быть проблемы, если кто-то узнает… — он сказал это шёпотом, я предположила, что всё из-за того, что рядом кто-то был. В трубке послышались чьи-то голоса.       — Но ты не выбросил. К тому же у меня всё ещё твой пиджак, мне в любом случае нужно тебе его отдать…       Чимин промолчал. У меня засосало под ложечкой от волнения. Перспектива остаться ещё и без телефона сильно угнетала. Не верится, что Чонгук мог приказать это. Но я понимала его мотивы.       — Как он? Чонгук. Ты видел его? Он в порядке?       В груди защемило. Перед глазами снова всплыл образ лица Чонгука, истекающего кровью. Мне хотелось надеяться, что никаких серьёзных травм он не получил. Но судя по тому, что я видела, особой надежды на это не было.       — В порядке, насколько это возможно. Твой парень его хорошенько отделал, но жить он будет. И не из такого дерьма выпутывался…       Его слова одновременно успокаивали и вызывали тревогу. Представляя, как он выглядит сейчас, его синяки и ссадины, от этого все внутренности стягивало в тугой узел. Так что я попыталась выбросить эти мысли из головы.       — Тэхён не мой парень, — уточнила я, — но рада слышать, что Чонгук в порядке.       Я хотела было спросить про кафе. Про тех байкеров, и как им удалось всё уладить, но через секунду решила, что владеть такой информацией я не желаю. Всё, что произошло вчера, было страшным сном, который я постараюсь никогда не вспоминать.       — Хорошо, давай встретимся. Я отдам твои вещи. Но это должно быть место, где никто ничего не заподозрит… И не приезжай одна, возьми кого-нибудь. Хотя бы твоего не парня Тэхёна.       Я закатила глаза, потому что в нём было столько же таинственности, сколько и в Чонгуке. Это ужасно раздражало. Но судя по тону Чимина, ему и впрямь было чего опасаться. Я не знала, какие у них там правила и меры наказания, но что-то подсказывало, что ничем хорошим для него это не обернётся, если его поймают. В голове проскользнуло, что его могут убить за это. Но думать об этом тоже не хотелось.       — Клуб lynx, подойдёт? Вы ведь там отдыхаете? — карта из его кармана навела меня на эту мысль. — Это самое популярное место в городе. Там всегда куча людей, никто не узнает, что я вообще была там. Оставишь вещи бармену, мне останется просто их забрать…       — Нашла эту дурацкую карту в моём кармане?       — Прости… — мне стало неловко. Я нахмурилась, пристыдив саму себя.       Чимин смиренно выдохнул в трубку. Я боялась, что могу подставить его, если сделаю что-нибудь не так. Тишина между нами превратилась в неловкое молчание.       — Во сколько сможешь подъехать?