За тишиной твоих мыслей

      Следующие полтора часа я помогала Джо с уборкой. Не то чтобы я чувствовала ответственность за весь погром, в конце концов, это Чонгук бил бутылки, швыряя их во все стороны. Мне просто нравилось болтать с Джо и хоть немного ощущать себя полезной. Какая-то доля меня самой не позволяла просто наблюдать, как эта бедная женщина разгребает последствия такого бедствия, как гнев Чонгука.       Джо выдала мне комплект запасных резиновых перчаток, отыскала ещё одну метлу и неохотно позволила себе помочь. Волосы, торчащие во все стороны, я убрала в пучок, чтобы не мешались. Волновалась ли она за мои навыки уборки или просто не хотела меня напрягать — точно сказать не могу, но всё равно сдалась. Стекло, битые бутылки и стаканы сгребли мы достаточно быстро. Основную сложность составляло собрать мелкие осколки. Сдавшись, я предложила Джо вызвать какую-нибудь клининговую компанию и повесить это дело на них. И эта идея казалась отличным выходом из ситуации, пока женщина не призналась, что, прежде чем пустить кого-то чужого в дом, их должны досконально проверить, а на это может уйти не один день. Так долго ждать мы не могли.       Джо больше ничего не сказала о Чонгуке. Может, ничего не знала, но, что вероятнее, просто умалчивала. Зато она вполне охотно рассказывала про своего мужа Грэга, их трёх детей и внучку. Она много смеялась и шутила. Казалось, ей просто приятно с кем-нибудь поболтать. Могу поспорить, Чонгук не так часто удостаивал её такой чести, как непринуждённая беседа. Затем она спрашивала обо мне, как мы познакомились с Чонгуком, почему разошлись, и вообще, совала свой нос туда, куда, как я считала, ей не следовало. Я не хотела отвечать, но когда Джо призналась, что подписала договор о неразглашении всего, что здесь происходит, во мне что-то переключилось. Поговорить с ней о том, что я никому не могла сказать, стало для меня высвобождением. Как бесплатный поход к психологу, где на первом же сеансе ты выговариваешь вообще всё. Я прониклась этой женщиной и её умением выслушать.       Чонгук показался в дверях своей комнаты, когда мы всё ещё пытались вымыть осколки с пола и убрать следы пролитых жидкостей. С полом было просто, а вот ворсистый ковёр нуждался в многоуровневой химчистке. Для меня такое занятие было в новинку, потому что дома всегда был кто-то, кто поддерживал порядок. В доме Тэхёна я иногда помогала, но моего усердия не всегда хватало. Но я старалась, честное слово.       — Привет, Джо, — голос был сонным и хриплым, я уже и забыла, каково это — слышать его по утрам. — Завтрака не будет?       Чонгук, одетый в чёрную футболку и спортивные шорты, проигнорировав всё, чем мы тут занимались, прошёл на кухню, заглянул в холодильник и, не найдя ничего интересного, закрыл его. И только потом он увидел плоды нашей усердной работы, хотя до идеала оставалось ещё далеко. Вид у Чонгука был какой-то отчуждённый.       — И так всегда, милая. Ни здравствуйте, ни доброе утро… — Джо закатила глаза, вытирая со лба капельки пота.       — При всём моём уважении, Джо, но зарплата тебе идёт за то, чтобы утром на столе стоял горячий завтрак, а не за то, чтобы желать кому-то доброго утра… — я хотела было возразить, что Чонгук ведёт себя немного по-свински, но затем заметила лукавую улыбку на его лице и поняла, что он просто дразнится.       — Вот ведь паршивец. На этот раз сделаю вид, что не обижена. Но деньги я свои получаю уж точно и не за то, чтобы разгребать последствия апокалипсиса. Что здесь вообще произошло? Землетрясение, где единственной пострадавшей стороной оказался весь твой бар?       Женщина уставилась на парня, но тот предпочёл смотреть на меня. Мне так хотелось, чтобы он подошёл ко мне и поцеловал, да пусть даже обнял. Сделал хоть что-нибудь, чтобы я не чувствовал себя такой чужой. Но он держался отстранённо, и я надеялась, что дело в Джо, а не во мне или каких-то безумных идеях в его голове.       — Джо, пожалуйста, просто убери здесь всё. Я доплачу сколько скажешь, обещаю, только давай без допроса. Мне предстоит один, а второго моё расписание не вынесет… — Чонгук стоял у барной стойки, упиравшись руками в столешницу.       Его отрешённость и холодность меня обижали. Не думала, что утро начнётся именно так. А может, мне самой стоило предложить приготовить завтрак? Навыки у меня так себе, но мама Тэхёна научила меня кое-чему, и, быть может, то и было моим моментом славы? Но глядя на кухню, в каком она всё ещё состоянии, я понимала, что блеснуть умениями мне придётся в другой раз. Пусть пол был почти чист, зато остальным поверхностям требовалась уборка. Но что-то я сомневалась, что Чонгук оценил бы такую заботу.       Я всё ещё не умывалась, а после такой непростой работы теперь мне нужен был и душ. После разговоров о еде желудок заурчал, проснувшись впервые с прошлого дня. Последний раз я ела в какой-то кафешке, где мы с Тэхёном перекусили. А может, я просто расстроилась из-за того, что Чонгук был каким-то равнодушным, и поэтому искала причину поскорее уйти.       — Позвоню Тэхёну. Мы всё равно хотели встретиться. Пусть заберёт меня, позавтракаю в кафе или, может, в больнице. Хотя у них вся еда на один вкус, — я встала с пола, стянула перчатки, бросила их рядом с ведром и повернулась к Джо. — Джоди, вы ведь не против, если я пойду …       — Конечно, милая, я ведь не держу тебя тут против воли, — отмахнулась она.       Минуя остатки красных пятен и избегая взгляда на Чонгука, я заторопилась к лестнице.       — Кэти, — вдруг отозвался он. Я обернулась в сторону барной стойки. — Я вообще-то надеялся, мы позавтракаем вместе. Ты действительно хочешь уехать с ним? Знаешь, я чувствую себя использованным в какой-то степени… — улыбка озаряла его лицо, растапливая каждое сомнение внутри меня.       — Я думала, у тебя встреча или что-то вроде того… — изворотливо ответила я.       — Встреча подождёт. Давай поедим. И раз дома завтракать мы не собираемся, то поедим где-нибудь ещё…       — Хорошо, — быстро сказала я, словно от скорости моего ответа зависело, не передумает ли Чонгук, — буду готова через полчаса…       Ликуя и сияя, я почти летела по ступеням наверх. В комнате на кровати лежал мой телефон, и я вспомнила про Тэхёна. Он звонил два раза и прислал сообщения с пожеланием спокойной ночи и требованием позвонить, как только проснусь. Но я просто написала ответ, что встретимся в больнице и что со мной всё в порядке.       Я уже отложила телефон и собиралась мчаться в ванную, когда руки Чонгука притянули меня к себе, крепко обнимая со спины. Сердце затрепетало в груди. Голова парня опустилась к моему уху, чтобы прошептать:       — Знаешь, мне не нравится затея делить тебя с кем-то. Особенно если этот кто-то Тэхён, — это вроде был упрёк, но тон, каким он это говорил, сжигал всё моё самообладание до остатка.       — Ты угрожаешь или предлагаешь мне выбрать? — я разворачиваюсь и обвиваю его шею руками, теперь наши лица в нескольких сантиметрах друг от друга. — Не боишься, что это можешь быть не ты? — игриво спрашиваю я, слегка наклонив голову.       Сердце билось так сильно, что вырывалось из груди навстречу Чонгуку. Парень только ухмыльнулся и досадливо закусил губу.       — Тебе стоит быть разборчивее в выражениях, иначе придётся с тобой что-то делать…       — Хочешь сделать меня более покладистой, Куки… — лицо парня меняется на более мягкое, такое, что я почти вижу в нём человека, которого знала два года назад.       — Ты много лет не называла меня так, — глаза засияли, и он улыбнулся, обнажая ровный ряд зубов, показавшись искренне счастливым.       — С тех самых пор, как кто-то услышал твоё детское прозвище, и оно волной разлетелось по всей школе. Не помню, чтобы в тот год кто-то называл тебя по имени, все звали тебя Куки… И никто из них даже представить не мог, что в детстве я просто никак не могла выучить твоё полное имя и стала называть тебя так…       Теплота в глазах Чонгука заставила меня опешить. Холодность куда-то ушла, осталась только та его часть, которая уже продолжительное время скрывалась за маской.       Губы парня накрыли мои. Поцелуй был медленным, трепетным и лёгким.

***

      Выбранное Чонгуком кафе совсем не напоминало У Рози, но имело похожую уютную и тёплую атмосферу. Снаружи и внутри заведение намного ухоженнее. Много деревянных панелей, на окнах чистые занавески, а у официантов форменная одежда. Людей было немного: пожилая пара, школьница, заканчивавшая домашнюю работу, и парень с разбитым сердцем, одиноко ковыряющий еду в своей тарелке. Над баром небольшое табло, где отображались негативные комментарии об их заведении. Задумка меня рассмешила и показалась очень креативной.       Для меня было удивительно, что Чонгук всё ещё выбирал простые кафе. Хотя после того, что случилось У Рози, он вполне вероятно мог посчитать неуместным ехать туда, и был прав. Что бы он ни говорил об опасности и остальной ерундистике, ему по-прежнему были чужды дорогие рестораны. Хотя на входе стояли несколько парней Чонгука. Но скорее для меня, чем для него самого.       Я предоставила выбор Чонгуку. Раз он знает это место, то и всё самое вкусное из меню он уже попробовал. Он заказал себе яичницу с беконом, блинчики с начинкой и огромную чашку кофе. Для меня — бельгийские вафли, йогурт с ягодами и зелёный чай.       Пока мы ждали заказ, Чонгук наблюдал за чем-то в окно. Небо было чистым, светило солнце, но погода стояла холодная. Я старалась проследить за его взглядом, но интересующий его объект так и не увидела. Да и ни к чему это. Я просто наслаждалась возможностью видеть его, сидеть рядом и ненавязчиво касаться ногой его ноги. На нём была чёрная шёлковая рубашка и чёрные джинсы. И даже в таком с первого взгляда незаурядном виде он умудрялся выглядеть как само совершенство.       — Чонгук, расскажи мне про Агату, — сказала я, когда тишина между нами начала меня волновать, — твой отец и правда сделал это с ней…       — Ты про руку? — оторвавшись от окна, он подался вперёд, поставив локти на стол. — Это Чимин тебе рассказал?       Я кивнула, но ничего не ответила. Просто ждала его ответа, который точно мне не понравился бы.       — Отец не любит предателей. Особенно если предают его, — холодно ответил он, не глядя на меня, — своих он пусть и не убивает, зато калечит. Но на самом деле ей ещё повезло…       — Повезло? — усмехаясь, спросила я, нервно ёрзая на месте. — Да он ей руку отрубил…       — Кэти, мой отец — садист, психопат и убийца без какого-либо намёка на жалость. Он и за меньшее делал с людьми большее.       Я вздохнула, ощущая нервный холодок в конечностях. Слова Чонгука не то чтобы удивили меня, просто слышать это от него было немного жутко. Будто прозвучав вслух, слова обретали реальную историю, стоящую за ними. Нам наконец принесли заказ, но даже во время еды я не хотела останавливаться. Продолжу задавать вопросы, пока Чонгук мне это позволяет.       — О чём вы с ней говорили, когда остались наедине? Для чего я нужна была? Она что-то требовала? Деньги?       — Не просто деньги, она хочет всё. Думаю, она ищет способ заполучить всё состояние после смерти отца. Кажется, к аварии она тоже имеет прямое отношение. Она не призналась, но чувствуется её почерк. Убить единственного прямого наследника…       — Но фургон следил за мной. Почему ты думаешь, что Агата собиралась тебя убить?       — Она не может приближаться к моей семье и бывшим коллегам — ко всем, с кем она имела хоть какую-то связь, работая на отца. Ты оказалась лёгкой добычей… — он тяжело вздохнул, сжал кулаки и продолжил свой завтрак. Он ничего не сказал, но я так и слышала, как он продумывает первые сто причин, почему мне не стоило сбегать. — Поэтому я вежливо ей объяснил, что ты неприкасаема. И что лучше сперва пусть позвонит мне, перед тем как присылать за тобой одного из своих подручных…       Я прекратила есть, отложила приборы и вытерла рот салфеткой.       — Так ты и про Марко теперь знаешь. Вообще-то знаешь, он был довольно милым со мной.       Чонгук посмотрел на меня исподлобья. Не то с ревностью, не то с просьбой помолчать. В любом случае я взяла кружку и отпила свой чай, придерживая язык за зубами. Но надолго меня не хватило.       — Ты спал с ней? — я прожигала его взглядом, ожидая ответа.       — А это важно? — спросил он, не глядя на меня, орудуя приборами в своей тарелке. И мне не нравилось, что он не может ответить мне в глаза.       — Нет, не особо. Но всё же мне хотелось бы знать, чтобы, лишний раз думая о вас двоих, не теряться в догадках. Ради ясности.       — Я не спал с ней, Кэти, — ответил он, но уже глядя на меня, — и не собираюсь…       — Хорошо, — ответила я, ликуя внутри, но сохраняя равнодушие снаружи.       Далее завтракали мы молча. Спросить хотелось о многом, но всё же я решила, что буду добывать информацию порционно, обходя мало интересующие меня темы.       Завтрак протекал не так, как мне хотелось. Пока мы ехали в машине, держась за руки, я думала, что мы будем обниматься или кормить друг друга. Делать что-нибудь милое, что и все остальные парочки. Если мы вообще были парой. Я не хотела омрачать наше утро своим плохим известием, так что решила подождать вечера и обо всё рассказать. Но Чонгук снова не выражал чувств, и завтрак вышел не таким весёлым, как я рассчитывала. Наверное, стоило привыкать, что на людях так будет всегда. Жёсткий начальник на работе и нежный любовник-парень-друг дома. Всё не так плохо, мне просто стоило подстроиться под его ритм жизни. К тому же я сама завела эту тему, так что вина за испорченный завтрак лежала на мне.       Когда мы уже заканчивали и хотели попросить счёт, телефон Чонгука издал сигнал сообщения. Сперва он не хотел отвечать, но я убедила его, что это может быть что-то важным. И сильно пожалела.       Когда телефон оказался в его руках, лицо парня исказилось в недоумении, будто он никак не мог понять суть. Я стала волноваться, что же такого страшного он увидел в сообщении. Пока в конечном итоге он не поднял глаза на меня и не спросил:       — Ты звонила моему отцу и сказала, что согласна на эту чёртову свадьбу?