За тишиной твоих мыслей

      Лесли я не видела весь день. Она не появилась на занятиях, да и особо причин волноваться о ней у меня сегодня не было. Все мысли заняты Чонгуком. Разве это плохо? К тому же если уж брать в расчёт, что мы сошлись, то сам факт присутствия Лесли в университете терял весь смысл. Ей больше не нужно было за мной следить, так какого чёрта она здесь делала? У меня было странное предчувствие, что всё куда опаснее, чем казалось на первый взгляд.       Она совсем не удивилась, когда увидела меня. Было чувство, что она намеренно искала этой встречи. Но для чего? Чтобы поговорить о чём-то, или прибить… Тихо и спокойно, пока никого нет. Я хотела окрикнуть Ника, который остался ждать снаружи. Уж в женском туалете ему точно не место. Но затем решила, что и сама в состоянии справиться с кем-то вроде Лесли.       Я не знала, стоит ли сказать что-то первой. Лесли молчала, отчего оставалось тягостное чувство, будто она вот-вот сбросит на меня бомбу в виде очередной колкости или что-то вроде того. Угрозы в ней было не больше, чем в банане, но я знала, что это лишь внешняя оболочка, под которой скрывается мерзка гадюка. Я боялась того, что это не совпадение, а намеренное преследование. Или желание остаться со мной наедине с какой-то определённой целью. Жалкой попыткой вернуть Чонгука.       — Привет, Кэти, — пролепетала она с широченной улыбкой, взмахивая своими светлыми волосами, — какая удача тебя встретить…       — Я Кэтрин. Или хочешь, чтобы я по буквам произнесла, чтобы ты запомнила? — я сложила руки на груди, излучая некоторую враждебность. Мирной беседы у нас всё равно не вышло бы, так к чему вообще пытаться. — И нет, извини, я бы не назвала нашу встречу удачей. Мне пора.       Я окинула девушку презрительным взглядом, не найдя на её лице ничего, кроме надменной ухмылки. Она здесь явно с какой-то целью и уж точно не для того, чтобы воспользоваться уборной. Я шагнула к двери, но крепкие пальцы Лесли удержали меня за локоть, грубо возвращая на прежнее место. Я одёрнула руку, само касание этой особы меня не особо радовало.       — Чего тебе, Лесли? Я тороплюсь… — сказала я вполне раздражённо, наблюдая за её реакцией, которая оказалась нулевой, — можешь оставить при себе всё, что хочешь сказать, потому что мне плевать на твоё мнение. Мне нужно идти… — я предприняла ещё одну попытку бегства, но и она оказалась провальной.       — Ты вроде неплохая девушка, Кэтрин. Жаль только не слушаешь, когда тебе говорят держаться от кого-то подальше…       — Знаешь, сейчас я была бы очень не против держаться подальше от тебя, — моя раздражённость переходила в гнев. Мне не нравилась эта аудиенция с Лесли и не нравилось то предчувствие, что несла за собой эта встреча. — Тебе бы тоже следовало держаться от меня подальше…       Я стрельнула взглядом, как мне казалось, вполне агрессивно. Но у Лесли это вызвало скорее усмешку, чем что-то даже приближённо похожее на страх. Знаю, звучало скорее жалко или отчаянно. Она подошла к раковине, ополоснула руки и продолжила, наблюдая за мной в отражении. Она вздохнула, осмотрела меня и сказала:       — Тебе никогда не стать одной из нас, Кэтрин. Та жизнь и игры, в которые мы играем, не подходят маленькой влюблённой идиотке. Тебе лучше отступить, пока вся твоя жизнь не рухнула в один прекрасный момент… — девушка развернулась, так же складывая руки на груди. В глазах пылали огоньки, которые я тут же тушила собственной самоуверенностью.       — Одной из вас? — повторила я, закатывая глаза. — Кто сказал, что я мечтаю стать одной из вас? Чтобы это там ни значило… Чонгук никогда не позволит участвовать в делах компании, так с чего бы мне этого хотеть?       — А с того, что статус супруги главного босса имеет столько же недостатков, сколько и преимуществ, — Лесли явно чувствовала своё превосходство надо мной. Вероятно, она знала весь свод правил, который мне и в голову не пришло бы узнать или расспросить о нём у Чонгука. Но дело скорее в том, что он всеми способами желал отгородить меня от всего этого.       — Собираешься рассказывать мне о том, насколько опасна дорожка, по которой я ступаю? Но знаешь что? Мне плевать… Я не откажусь от Чонгука, от его образа жизни или тех рисков, что она несёт. Он пытался меня убедить, и у него не вышло. А уж слушать кого-то вроде тебя я точно не намерена…       — Милая наивная Кэти, насколько хорошо ты осведомлена о том образе жизни, что он ведёт, чтобы так бросаться словами? Знаешь ли ты, какими грязными делами ему приходилось заниматься для столь высокого возвышения? Отец кинул его в самую грязь, заставляя выполнять разные… миссии. И чем ужаснее была работа, тем лучше становился в глазах его отца. Знаешь ли ты, что некоторые дети, которых они похищали, в итоге были убиты, если родители отказывались платить долги или выкуп…       Я сглотнула огромный ком в горле, пряча за маской всё негодование и весь ужас.       — Пусть я осведомлена не так хорошо, как ты, но для меня куда важнее то, что Чонгук больше не имеет ничего общего с тем, что он творил раньше. А его прошлое — просто прошлое. Он ошибся и сожалеет об этом…       — Твоя наивность меня поражает, Кэтрин. Это Чонгук тебе сказал, что он завязал? — она прыснула, затем продолжила, когда я ничего не ответила. — Он не может завязать. Его семья многие поколения строила свой бизнес на костях чужих людей. Каждый цент, принадлежащий им, пропитан кровью…       — И что ты хочешь мне этим сказать, Лесли? — я делала вид, что мне всё равно, но сердце сжималось при мысли о том, что девушка может быть права. — У Чонгука слишком много секретов, и нам потребуется немало времени, чтобы раскрыть их все. Но я готова ждать, сколько бы времени это ни заняло. Мне неважно, каким он был эти два года. Важнее всего то, какой он теперь…       — Это ты сейчас так говоришь, дурочка. Чонгук за всё это время нажил себе немало врагов. Для них ты станешь лакомым кусочком, тем пиком мести, что каждый из них мечтает вершить. Всю оставшуюся жизнь тебе придётся провести в окружении телохранителей, потому что кто-то непременно решит тебя прикончить… Звучит заманчиво, ты так не считаешь? А ты даже развестись не сможешь, таковы правила. Пока смерть не разлучит вас… Ах да, и если Чонгука в какой-то момент убьют, ну или он сам отойдёт на тот свет, то тебе придётся управлять буквально всем, пока наследник не достигнет определённого возраста и не женится, чтобы взять бразды правления на себя…       Я сделала пару шагов вперёд, встав почти вплотную к Лесли. Мне хотелось, чтобы она ощутила весь мой напор, потому что отступать я не была готова. Только не теперь, когда мы с Чонгуком наконец отвоевали своё право на счастье.       — Ты можешь говорить всё что угодно, Лесли. Можешь мне угрожать, говорить, какое чудовище Чонгук, или написать целую книгу о том, почему мне следует сбежать от него. Только все твои попытки будут выглядеть не более чем жалко, — я тыкнула указательным пальцем Лесли в грудь, она насторожилась, но не отошла. — Я понимаю, что ты хочешь власти и денег, только тебе следует искать другой способ воплотить свои больные фантазии в жизнь. Попытайся в другой стране и с другим мужчиной, потому что у тебя больше шансов научиться вырабатывать яд, под стать твоей натуре, чем заполучить Чонгука…       Лесли усмехнулась, делая вид, что её никак не задело моё поведение. Но, кажется, она ожидала, что сможет заставить меня поджать хвост и сбежать на другой континент подальше от них всех. Если это так, то ей следовало выбрать другую тактику. Хотя, при любом раскладе шансов у неё не было.       — Могу поспорить, что однажды ты пожалеешь о сделанном выборе. Например, через много лет, когда вашего славного щекастенького ребёночка выкрадут и пустят на потроха в отместку за насыщенное прошлое Чонгука или его папаши. И знаешь, лучше бы тебе позаботиться о том, чтобы Чонгук жил долго и счастливо. Если его не станет, то и тебе недолго останется. До тебя доберутся куда быстрее, чем ты можешь себе вообразить. И знаешь, на твоём месте я бы почаще оглядывалась по сторонам. Враги могут затаиться совсем близко. Настолько близко, что ты примешь их за друзей…       Я не отрываясь наблюдала за девушкой. Было в её словах что-то, что я никак не могла нащупать. Тонкая нить — намёк, настолько малозаметный, что распознать никак не получалось.       Но я старалась не показывать то, как напугали меня слова Лесли. Моего решения они не изменили, но заставили задуматься. Нужно обсудить всё с Чонгуком, он успокоит меня и рассеет весь сказанный Лесли бред.       — Спасибо за совет, но я боюсь, что не воспользуюсь им. Мы будем в порядке. Позаботься лучше о себе. Если ты что-то не поменяешь в своей жизни, то скоро всё станет очень плохо… Настолько плохо, что моя жизнь в перспективе быть убитой в любой момент покажется тебе сказкой. Меняй свои приоритеты… — не знаю, зачем я сказала всё это. Это был непрямой намёк на то, чтобы она отказалась от сотрудничества с другой компанией и одумалась, пока доказательства не найдены, причастность не установлена.       Я молча вышла за дверь, гордо подняв голову. Я чувствовала себя победительницей, даже несмотря на то, что предпочла бегство дальнейшему бессмысленному разговору. Переубедить меня у Лесли не вышло, хотя кто знает, с какой целью она вообще завела этот разговор.       Ник ждал меня у входа. Я немного злилась, что он пустил Лесли, пока я была внутри. Но он мог и не знать о том, что Лесли имеет хоть какую-то угрозу.       — Ник, пожалуйста, в следующий раз, если Лесли захочет оказаться со мной в одном помещении, то не позволь этому случиться. Или хотя бы узнай моё мнение, хочу ли я с ней говорить… — руки дрожали, хотя до этого самого момента я этого даже не ощущала.       — Всё в порядке? — спросил он, настороженно осматривая меня на предмет ран или побоев. — Мне следует позвонить…       — Нет, — оборвала его я, на автомате касаясь его запястья, как бы останавливая, — нет, никому звонить не нужно. Просто отвези меня к Чонгуку. Отвези в компанию…       Дорога занимает почти полчаса. Всё это время мы молчим. Ник слушает радио, периодически заводя какую-нибудь тему, но после моего сухого ответа разговор заканчивается. Я хмуро наблюдала за видом из окна. Погода плохая, всё небо затянуто серыми облаками и падает снег, от одного вида которого мне становится холоднее. Хотя, беседа с Лесли оставила на мне холодящий отпечаток.       Я не знала, стоит ли заводить об этом разговор с Чонгуком. С одной стороны, нам было что прояснить, а с другой, всё могло стать намного сложнее.       Ник паркуется на подземной парковке, с которой мы сразу же идём к лифту и поднимаемся на нужный этаж. Я снова нервничаю. В последний раз, когда я тут была, то застала Чонгука и Лесли вместе. Пусть Чонгук и оправдал себя, но тягостное воспоминание кололо где-то внутри, высвобождая тот приступ ревности, что я испытала в тот момент. Я молилась, чтобы на этот раз не произошло ничего подобного.       Кабинет Чонгука был открыт, но самого парня там не было. Я отпустила Ника, сославшись, что в компании мне ничего не грозит, поэтому он может быть свободен. Но он оказался куда упрямее, чем казалось. Сказал, что уйдёт, как только объявится Чонгук.       Я решила подождать в его кабинете, чтобы не разминуться в случае чего. Дверь открыта, значит, надолго уходить он не планировал и скоро вернётся.       Странно рассматривать кабинет Чонгука после того, что я видела здесь в прошлый раз. Точнее, кроме Лесли и Чонгука я вообще ничего не разглядела. Кабинет был огромным. Панорамные окна, белые шкафы и полки с какими-то документами и книгами, стол в виде буквы «Т», чёрные кожаные кресла и диваны. Было уютно, но эти ревностные воспоминания никак меня не оставляли…       — Кэти? — мне и оборачиваться не пришлось, чтобы понять, чей это голос. — Ты здесь?       — А ты не рад? — спросила я, кокетничая и разворачиваясь туда, где стоял Чонгук.       Я думала о Чонгуке весь день, так что при виде него сердце тут же отозвалось, колотясь в груди о самые рёбра. Белая рубашка, закатанные рукава, тёмные джинсы и волосы, спадающие на глаза. Прошло не больше восьми часов с тех пор, как мы виделись в последний раз, а у меня уже такое чувство, что прошла целая вечность. Может, стоило пропустить завтрашний учебный день и провести его здесь, рядом с Чонгуком?       Чонгук не спешил меня не то что поцеловать, он даже не коснулся меня, держась на расстоянии. Но взгляд парня говорил обо всём и даже больше, и этого мне было достаточно, но ненадолго. Ник. Он всё ещё был здесь, словно не зная, куда податься, но ведь я отпустила его ещё пять минут назад. Вероятно, он ждал прямого распоряжения от босса — единственного человека, который был вправе принимать такие решения.       — Можешь идти, Ник, — наконец произнёс заветную фразу Чонгук, — ты хорошо постарался. Увидимся завтра…       Чонгук даже не смотрел в его сторону, потому что всё это время его взгляд был прикован ко мне. Ник молча отсалютовал, я улыбнулась и помахала на прощание рукой, наблюдая, как он уходит и запирает за собой дверь.       Я хоть и старалась делать вид, что всё в порядке, но после беседы с Лесли я так и не могла прийти в себя. Всё, что она говорила, было ужасно, но когда говорил об этом Чонгук, я не воспринимала эти риски в полной мере. До тех пор, пока об этом не сказала Лесли, ещё больше усложняя ситуацию.       — Ты не ответил, — спросила я, всем нутром ощущая это напряжение между нами, от которого становилось трудно дышать, — ты не рад, что я здесь? Потому что я не вижу, чтобы ты целовал меня, Чонгук…       Но, кажется, мой тон не был так уж убедителен, потому что вместо ожидаемого поцелуя я получила хмурый взгляд, гуляющий по моему лицу.       — Ты в порядке? — Чонгук оказался здесь, на предельно близком расстоянии, обжигая своими прикосновениями мои щёки. - Что-то произошло в университете? Тэхён что-то…       Я видела, как за секунду меняется его лицо, но я тут же обхватываю его своими ладошками и стараюсь успокоить.       — Всё в порядке. Только… — нерешительно начинаю я, глядя куда-то мимо Чонгука, — Лесли. Она наговорила всякого… — призналась я, но облегчения не испытала, — говорила, что вся суть вашей компании состоит на заработке кровавых денег. Что однажды нашего ребёнка похитят и пустят на потроха какие-нибудь мафиози или кто-то из твоего прошлого, кого ты обидел…       Чонгук вздохнул не то с облегчением, не то с яростью. Он поцеловал меня в лоб, взял за руку и повёл к своему рабочему месту, усаживая меня к себе на колени. Странно, но в этом было что-то успокаивающее. Даже несмотря на то, что Чонгук, очевидно, не был рад тому, что я подняла эту тему.       — Кэти, ты должна понимать, что это бизнес моего отца. Моей семьи. Ничего из этого мне пока не принадлежит, следовательно, ничего изменить я тоже не в силах… — он смотрел на меня так проницательно, что перехватывало дыхание. Я коснулась его щеки ладонью, смиренно позволяя ему говорить, — мы рискуем многим, ввязываясь в такой грязный бизнес. Мою маму никто не спрашивал, когда она выходила замуж… У неё не было выбора. И пусть за столько лет ничего ужасного с нами не случилось, но вряд ли она выбрала бы такую жизнь, если бы могла вернуться в прошлое… Но у тебя есть выбор, Кэти. Знаю, ты обещала моему отцу… Но если ты сомневаешься в том, что мы делаем, или тебя пугает хоть что-то из этого, то я клянусь тебе, что сделаю всё возможное, чтобы свадьбы не было… Не хочу, чтобы остаток своей жизни ты провела ненавидя меня…       — Не говори так, Чонгук. Никогда, — я разозлилась на него лишь за одну мысль, что я буду ненавидеть его, — я никогда не смогу ненавидеть тебя. Но, наверное, естественно бояться. Глупо говорить, что я не боюсь того, что нас ждёт. Если тебя убьют или ты вдруг исчезнешь, то я не смогу без тебя, Чонгук… Как я смогу жить?       Он невесело улыбается, берёт меня за руку и целует много-много раз.       — Если со мной что-то случится, то всё достанется тебе, любовь моя. Во всяком случае, до тех пор, пока наш ребёнок не станет достаточно взрослым, чтобы взять всё на себя…       Я смущаюсь при мысли о нашем ребёнке. Всё развивается слишком быстро, я не поспеваю. Карапуз, похожий на него... То Чонгук не спешит разговаривать со мной, то теперь мы говорим о будущих детях и ждём, когда назначат дату свадьбы. Сердце билось безумно быстро, дышать почти невозможно.       — Тогда тебе стоит лучше беречь себя, любовь моя… Потому что я ничего не смыслю в том, как управлять целой компанией, — я взяла его лицо в свои ладони, целуя Чонгука в губы со всей своей теплотой, — пообещай, что будешь беречь себя… — я смотрела ему в глаза, на полном серьёзе требуя от него обещания.       — Обещаю, — на этот раз целует Чонгук, закрепляя своё обещание. И только тогда я расслабляюсь. Пока Чонгук рядом, пока он жив и в здравом уме, нам ничто не угрожало. И я готова была любить его до последнего вздоха, до потери пульса и пока смерть не разлучит нас…