За тишиной твоих мыслей

      Пока мы ехали в лифте в наш пентхаус, я всё никак не могла отделаться от липкого чувства страха. Чонгук всё время лепетал какие-то приятности, чтобы присмирить мою тревогу, но неприятное предчувствие лишь сильнее набирало обороты по мере того, как мы приближались к дому. Я старалась делать вид, что слова парня дают положительный эффект и мои переживания не так уж масштабны, но моё лицо слишком плохо справлялось с сокрытием эмоций.       Когда лифт звякнул, выпуская нас в крошечный коридор, ведущий к двери, я с содроганием сердца смотрела на открывающийся вид. Коридор был пуст. Обычно квартира не оставалась без присмотра, охраняя хозяйские покои вне зависимости от того, есть кто-то дома или нет. И в основном это началось с появлением меня, потому как до этого Чонгук не особо волновался на этот счёт.       Его прикосновение должно было успокоить меня, потому я крепче сжала руку Чонгука, надеясь на чудодейственный эффект, но ничего не произошло. Это стало последней каплей, убедившей меня, что что-то здесь не так. И теперь это было не просто предчувствие, а настоящая паника       — Где все? — спросила я, осматривая коридор и не найдя ни намёка на присутствие людей. — Мне не нравится это, Чонгук… — я старалась сохранять спокойствие, но Чонгуку стоило только взглянуть на меня, чтобы обо всём догадаться.       — Всё в полном порядке, Кэти, — ответил он, выходя из лифта и вытягивая меня за собой.       Я улыбнулась, делая вид, что верю, но внутри всё так и съёживалось от мысли войти в квартиру. Но, может, Чонгук прав, и я в самом деле накручиваю себя. Как бы мне ни казалось, что всё случившееся меня не волнует, должно быть, моё моральное состояние так или иначе пошатнулось. Меня уже несколько раз похищали, и хотелось бы мне сказать, что я уже привыкла, но сама идея этого вызывала во мне ужас… Привыкнуть можно к чему угодно — к перестановке в доме или к новому телефону, но к похищению. Мысль, полная абсурда.       — Ты голодная? — спросил Чонгук. Я кивнула, так и не признавшись, что мои внутренности так скрутило от волнения, что еда — последнее, чего я жду от этого дня.       Чонгук открыл дверь, которая оказалась не заперта. Я видела, как смятение искажает его лицо. Мы переглянулись, и мне очень не понравилась та тревога, отобразившаяся в его взгляде, — будто за долю секунды он осознал, что моё волнение, так или иначе, имеет под собой почву.       Чонгук достал телефон из кармана и набрал номер Ника. Пошли гудки, а из глубины квартиры раздался звук мелодии телефона. Я не понимала, что это значит, но по телу прошёл холодок, ладони стали влажными.       — Оставайся здесь, Кэти, — голос парня был тихим, еле уловимым, но жёстким, — я осмотрюсь…       Чонгук потянулся к кобуре, вынул пистолет, крепко сжимая его в ладони. Что-то в его действиях меня настораживало. Возможно, сам факт фигурирования оружия вызывал во мне чувство опасности.       - Я не останусь здесь, - выпалила я, устремляя свой взгляд испуганного оленёнка прямо на парня, - что происходит? Мне не по себе… – в голосе было столько же страха сколько непонимания.       Ник или другие парни никогда не заходили внутрь квартиры без моего разрешения или разрешения Чонгука. Иногда я звала их на чай или опробовать мои очередные кулинарные достижения, которые за частую оставляли за собой мучительную изжогу. Но никто и никогда не входил в квартиру без разрешения. Кроме Джо, которая имела привилегии над всеми остальными.       Чонгук снял пистолет с предохранителя и потянулся за ручкой. От страха меня начинало мутить. Особенно оттого, что нам нужно разделиться.       — Побудь здесь, ладно? У Ника запасной комплект ключей на крайний случай. Ничего страшного не произошло… — Чонгук попытался проявить ласку, но, кажется, ему тоже не нравилась вся ситуация.       — Ты сам-то в это веришь? — сердце звоном отдавалось в ушах. — Потому ты достал оружие? Потому что ничего страшного не произошло?       — Я скоро вернусь…       Чонгук поцеловал меня в лоб и прошёл внутрь, оставляя в одиночестве поддаваться панике. Я прильнула к стене, заставляя саму себя глубоко дышать, пока ужасные мысли не свели меня с ума. Мне стоило всех сил, чтобы не последовать за ним. Если всё в порядке, как он говорил, то для чего ему пистолет и почему мне нельзя с ним? Вероятно, он хотел, чтобы я не волновалась, но как я могла не волноваться, если у меня даже телефона не было.       Хотелось позвонить Чимину или ещё кому, чтобы он приехал. Но если бы он сорвался прямо сейчас, то дорога заняла бы минимум полчаса. Я пожалела, что за целую неделю мы так и не нашли время съездить на стрельбище и научить меня стрелять. Отец никогда не требовал от меня подобных навыков, потому что считал вполне способным защитить меня в случае чего. Но я уже не ребёнок, постоянно находящийся под присмотром родителей. Я взрослая девушка — женщина — будущая жена для самого прекрасного мужчины на всём белом свете. И если раньше ситуация не подразумевала столько опасности, то теперь мне определённо стоило обзавестись оружием… Как много проблем я смогу избежать, имея при себе пистолет.       Я так и стояла, боясь пошевелиться. Чонгука долго не было, а может, мне просто показалось время, проведённое без него, долгим. Я вслушивалась в происходящее в квартире, но всё по-прежнему тихо. Будь там Ник или кто-то ещё, то я услышала бы голоса, которых, очевидно, нет. И это наводило на ряд мыслей, одни страшнее других. Но, с другой стороны, тишина тоже хорошо, это значило, что там ничего не происходит. Но охрана ни за что не оставила бы квартиру без присмотра…       Я устала ждать, но и входить тоже не торопилась. Не то чтобы я была такой уж покладистой и безукоризненно следовала указаниям Чонгука, просто испугалась, что увиденное меня шокирует. Страх отдавался дрожью в руках и коленях, впервые с тех событий, произошедших в лесу. Я старалась унять тревогу, которая на самом деле не имела видимых причин.       Но и ждать я тоже больше не могла. Я вполне могла ошибаться. На этом и строился весь ряд моих мыслей, когда я осторожно тянула дверь на себя. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы собраться и ступить на порог. Я понимала, что что-то произошло, потому как Чонгук не торопился позвать меня войти. Будь всё в порядке, мы бы уже нежились в горячей ванне, потирая друг другу спинки. Но всё не так. Не так с тех пор, как Чонгук покинул меня, чтобы ответить на тот чёртов звонок…       Я не сразу поняла, что крик, вытеснивший тишину, принадлежит мне. В гостиной и кухне всё перевёрнуто, пол залит красной жидкостью. В гостиной лежало бездыханное тело Ника с пулевым отверстием в груди, ковёр, который Джо совсем недавно забрала из химчистки, пропитался кровью, вытекающей из раны. Стив — напарник Ника — лежал лицом в пол с пробитой головой недалеко от своего товарища. Из-за барной стойки выглядывали ноги Джоди, готовящей ужин на момент, когда смерть настигла её чистейшую душу. На стене по левую сторону комнаты надпись кровью: «Я ближе, чем ты думаешь. Бойся меня».       — Нет… — я попятилась назад, ощущая, как подступает тошнота. Крик вырвался наружу, освободившееся пространство в груди заполнил ужас. — Нет…       Я смотрела на Джо и не могла поверить, что кто-то мог её убить. Женщина, от и до созданная из любви ко всему живому. Мать троих детей и бабушка маленькой внучки, которая теперь никогда не узнает, какой замечательной она была. Ник — верный и храбрый солдат, молодой мужчина и хороший друг, несмотря на род своей деятельности, имел огромное сердце, сохранив в нём чувство сострадания и желание помощи.       Слёзы стекали по моим щекам, из груди вырывалось рыдание по трём душам, которые не заслужили такой кончины. Я так и упала на колени, содрогаясь в плаче. Было больно, куда больнее, чем когда Мик хлестал меня по щекам или даже когда Тэхён объявил своё нежелание со мной общаться… У этой истории есть и будет продолжение, но люди, лежащие на холодном полу, окончили свою историю в тот миг, когда какой-то ублюдок лишал их жизни.       Я понимаю, что Чонгук имел в виду, говоря, что нет ничего хуже привязанности в их образе жизни. Привязанность несёт за собой горе и страдания. А такие потери для них происходят довольно часто, страдать над каждой из них просто нет сил и возможности, приходится быть хладнокровным, чтобы такие ситуации тебя не ломали.       — Просил же ждать тебя там, Кэти, — Чонгук упал на колени рядом, позволив мне утонуть в своих объятьях. Его тон не был осуждающим, скорее сочувствующим. Он прижимал меня к себе, поглаживая по спине. Но масштаб моего горя это не уменьшало.       — Они умерли, Чонгук. Их больше нет…       — Знаю, Кэти. Я потерял трёх своих людей… — в его голосе так же прозвучали нотки скорби, — мне жаль. Мне тоже очень жаль…       Но именно это я и сделала — привязалась. Всего за неделю нашла в этих людях друзей и соратников. Не знаю, относились ли они ко мне как к другу или человеку, на которого они фактически работали, но эти люди для меня определённо стали близки. Ник всё время был со мной на учёбе, развлекая меня в моменты, когда лекции проходили запредельно скучно. Так как Тэхёна не было рядом, в какой-то мере он заменил мне друга, пока и в самом деле им не стал. Джоди, которая учила меня готовить и обещала познакомить со своими детьми, если я загляну к ним на ужин. В какой-то мере она стала для меня матерью, пока родная упорно воротила нос от наших с Чонгуком отношений, отказываясь их принимать. И я не знаю, почему свои непростые отношения с мамой и Тэхёном я проецировала на них, но мне определённо становилось легче оттого, что они рядом. Но скорбела я в первую очередь лишь оттого, что мир лишился чудесных людей…       — Кто это сделал? — спросила я чуть позже, когда сил плакать почти не осталось.       Было больно, пока я не ощутила всепоглощающий гнев. Я смотрела на Чонгука и видела в нём больше страха, чем скорби или чего-либо ещё.       — Не знаю, Кэти. Но мне кажется, это как-то связано с твоим похищением… — признался он, кладя руки на моё лицо, вытирая слёзы, стекающие по щекам, — думаю, что кто-то очень надеялся, что я начну искать тебя здесь…       Я быстро помотала головой, не найдя в этой версии и толики истины.       — Какой смысл крушить квартиру? Больше похоже на то, что кто-то что-то искал… Посмотри, тут всё перевёрнуто. Если бы тебя хотели убить, то определённо дождались бы твоего возвращения… Да и план какой-то странный. Похитить меня, чтобы добраться до тебя…       — А надпись? — я перевела взгляд на стену, гадая, чью кровь использовали, чтобы написать эти слова.       — Не знаю, Чонгук. Я не знаю… — я снова прильнула к груди Чонгука, теряясь в своём горе.       Боль пронизывала моё тело, начиная и заканчиваясь где-то в груди, там, где физическая боль не играет никакой роли.       — Что с кемпинг парком? — начала я, цепляясь за одну единственную мысль, которая всё ещё способна была держать меня в строю. — Взяли кого-нибудь?       Надежда всё ещё теплилась внутри меня. Всё, что от меня осталось после тяжёлой ночи.       Чонгук тяжело вздохнул, устремляя на меня свой взгляд. Я не могла его прочитать.       — Мои ребята были там и всё проверили. Назначенный дом ремонтируют, его никак не могли сдать…       — Ты уверен? Может, эти идиоты что-то напутали или не тот номер домика оставили…       — Нет, Кэти. Сейчас не сезон. Парк ремонтируют, готовят к грядущим праздникам. Парк в принципе закрыт до рождества…       — Чёрт, — выругалась я, понимая, что всё катится к чертям. Единственная зацепка так никуда и не привела. Мы в полной заднице, откуда даже просвета не видно.       — По крайней мере, мы знаем, что это женщина, — подметил Чонгук, — надо убираться отсюда. Мы здесь не останемся…       — Мы просто оставим их здесь? — боль снова отозвалась слезами на моих щеках, которые, казалось, не просохнут ближайшие несколько дней.       Было странно представлять, как Ник и Джо лежат на холодном полу. Да и Стив тоже, хотя я почти его не знала… Но это не значит, что он заслужил остаться тут.       — Парни позаботятся о них. Тела передадут их семьям…       — Но… почему? В смысле… их семьи просто примут тот факт, что их близких убили и смирятся с этим? Не станут разбираться…       — Всё прописано в договоре. Единственная причина, почему тела возвращают семьям — гарантия того, что они не начнут разбирательство, — Чонгук говорил мягко, но его тон никак не облегчал ситуацию, — они сами выбрали эту работу. Зная все риски и вероятности…       Я снова прильнула к Чонгуку. Не знаю, как бы пережила всю эту ситуацию, не будь его рядом.       — Не верится, что их больше нет, — прошептала я, — они мне нравились. Я уже представляла, как на нашей свадьбе знакомлю Ника со своей кузиной из Новой Зеландии… Они бы друг другу понравились.       Чонгук крепко обнял меня. Я чувствовала слабость во всём теле. Хотелось лечь и проспать, пока тяжесть утраты не уйдёт навсегда. Но я сомневалась, что после всего вообще смогу спать.       — Что дальше? — спросила я, отвлекаясь от плохих мыслей. — Если скажешь, что отправляешь меня в Лондон, то не знаю, что с тобой сделаю…       Чонгук сохранял своё непринуждённое лицо. В какой-то мере мне было даже обидно. Его люди заслужили немного сострадания.       — Для начала свалить отсюда, Кэти, — сказал он, поднимаясь на ноги и помогая встать мне. Чонгук поддерживал меня во всех смыслах, потому как моё тело, наравне с мозгами, было настолько вымотано, что я могла упасть в любой момент. — Нам нужно место понадёжнее…       — Но куда? — спросила я, уходя так быстро, как только могла. Это место слишком сильно давило на меня. — Мне казалось, твоя квартира так хорошо охраняется, что тут и муха незамеченной не пролетит…       — Тебя всё ещё должен осмотреть врач, — отозвался он, осмотрев мои синяки и запирая дверь, — меня беспокоит, что это мог быть кто-то, кого мы знаем, Кэти. Тот, кто вхож в наш дом…       — Ты думаешь, это была Лесли? — с ужасом, но особо не удивившись, спросила я, обхватывая свои плечи руками.       — Я не стану утверждать, что это она. Мне нужны записи с камер. Но у меня ощущение, что мы ничего не найдём… — Чонгук повёл меня к лифту, пропуская вперёд. И только когда он нажал кнопку, я заметила, как его руки дрожат. Он был напуган, и я не могла его судить за это. В какой-то мере всё вышло из-под контроля, и это не могло пройти мимо его внимания.       — Куда мы пойдём? — я прижалась к его груди, успокаивая себя или, может, его. — Где может быть безопаснее, чем в твоей квартире?       Я подняла голову, устремляя взгляд на лицо парня, отыскав там смятение, которое очень быстро сменилось на внезапно обретённую собранность.       — У меня есть идея, куда мы можем поехать, пока ситуация не уладится. Она тебе не понравится, Кэти, — я понимала, к чему он ведёт, но продолжала слушать, — думаю, пора подключать отца ко всему, что происходит… Знаю, от него больше дерьма, чем пользы, но связи отца куда обширнее моих. Всё было в порядке, пока они не проникли в наш дом. Не знаю, кто за этим стоит, но, как только выяснится, я убью всех, кто имеет к этому хоть какое-то отношение…