За тишиной твоих мыслей

       Я села, чувствуя неприятную тяжесть у себя в груди. Я повернулась к Чонгуку спиной и свесила ноги с постели, поджимая пальцами больничную простыню.        Я не знала, что ещё могу сказать.        Мне не хотелось давить на Чонгука. Такие известия требуют полного осознания и на это нужно какое-то время, но сколько именно никто никогда не уточняет. Проблема лишь в том, что ждать я не могла, а может не хотела, как бы эгоистично это не звучало. Мне нужна его поддержка, ведь ответственность несли мы оба, а не только я одна.        Но чем дольше Чонгук молчал, тем труднее было подобрать слова.        Не знаю, быть может я слишком поторопилась. Просто взяла ворвалась в его палату накинулась на него буквально обрушив всё без утайки. Конечно он не был готов услышать о том, что я жду ребёнка. Он только пришёл в себя и стал восстанавливаться, а тут моё известие, как удар под дых, как гром средь бела дня.        Возможно стоило послушать маму и подождать…        Мы оба были напуганы, потому паника оставалась тем этапом, через который нам двоим предстояло пройти. Правда в разное время. И, наверное, это в какой-то степени нормально бояться того к чему, как тебе кажется ты не был абсолютно готов. Очевидно, сейчас не самый лучший момент для появления ребёнка, даже отдалённо не благоприятный. Но это не значило, что мы не можем постараться, чтобы создать для этого все условия.        В те дни заточения в собственной палате, я была обречена на долгие часы размышлений о том, что нас ждёт дальше. Лёжа на кровати уставившись в потолок я гладила свой живот представляя о том, какими родителями мы могли бы стать. Ни растяжки, лишний вес, ни гормональные изменения, ничто не пугало меня так сильно, как ответственность, возлагаемая на нас, как на будущих родителей.        Многое предстояло осмыслить и пересмотреть, и на это у нас оставалось чуть меньше девяти месяцев. Ничтожно малый срок, чтобы всё досконально просчитать и подготовить, а главное подготовиться самим. Но материнство или отцовство – это не то к чему ты готов на все сто, даже если тебе так кажется. Всегда остаётся некий процент сомнений, который до самого конца так или иначе не даёт тебе покоя…        - Скажи что-нибудь, - не выдержала я, взглянув на него через плечо, - пока ты молчишь у меня такое чувство, что ты ненавидишь даже саму мысль об этом ребёнке. Нашем с тобой ребёнке…        У меня не было причин сомневаться в Чонгуке, но тем не менее эта догадка серьёзно испугала меня. И, наверное, он заметил это, почувствовал, как это происходило и раньше. Я не уверенна, но кажется от этих слов непроницаемая пелена на его лице дрогнула. Чонгук так и замер, любопытно наблюдая за мной с теми оставшимися крупицами сомнений продолжающих трепать его мысли. В его взгляде отчётливо проглядывалось, как вертятся шестерёнки в его голове справляясь с ошеломляющими новостями.        Через пару секунд реальность словно достигла каких-то центров, отвечающих за восприятие и последующую реакцию. Чонгук вздохнул, откинулся на подушку и накрыл лицо ладонями широко улыбаясь. Волосы рассыпались по подушке.        Я растерялась не зная, как должна себя повести в этот момент. Я села вполоборота, серьёзно уставившись на него в ожидании объяснений. Его реакция показалась мне немного странной, но ведь для будущих отцов не существует особого регламента или правил, как вести себя в подобных ситуациях. Каждый реагирует по-своему.        Но его улыбка… Впервые за всё это время она не казалась натянутой или вынужденной, она словно стала продолжением его собственных мыслей. И это внушало в меня надежду.        - Ты улыбаешься, - сказала я, словно это что-то необычное или удивительное, что на самом деле должно быть в порядке вещей, - это ведь не нервное, верно? Если сейчас спросишь твой ли это ребёнок, то на твоём теле станет на пару синяков больше…        И я была более, чем серьёзна.        - Я не настолько скотина, Кэти, - немного хрипло ответил Чонгук и придвинулся чуть ближе ко мне. Его взгляд задержался на моей скуле, где красовался желтеющий синяк, оставленный Маттиа.        Я почти закатила глаза и чуть ответила ему, что в нём в априори нет ничего скотского. Вместо этого я заострила на нём взгляд и спросила шёпотом, словно моя его о чём-то:        - Тогда о чём ты думаешь? – теперь я наблюдала, как Чонгук переворачивается на бок и проводит рукой вдоль моего позвоночника, оставляя россыпь мурашек за собой.        Он замолчал на какое-то время, всерьёз задумавшись над моим вопросом.        - Я думаю, как бы поскорее свалить из этой дыры и сделать то, что должен был сделать уже давно…        - И что же это? – спросила я с придыханием, будто не догадываясь, что он имеет ввиду.        - Жениться на тебе, конечно…        Вся моя неуверенность сделалась пустой и незначимой в тот миг. Последние недели походили на затянувшийся кошмар выйти из которого мне никак не удавалось, но вот теперь я видела просвет во всей это тьме и мраке, поглотившие меня, как зыбучие пески.        - Но готовы ли мы, Чонгук? Этот ребёнок…        - Этот ребёнок… - перебил меня Чонгук голосом не оставляющим и доли колебаний в его намерениях. Взгляд опустился к моему животу, будто черпая уверенность мысли и отсекая сомнения, - будет самым счастливым, Кэти. Мы со всем справимся. Вместе… - сказал во всё той же выдержанной манере.        - Ты правда так думаешь? – спросила я больше на автомате, разворачиваясь полу-боком, так, чтобы я и Чонгук могли хорошо видеть друг друга. Я больше не избегала его взгляда, теперь я смотрела на него, как на первый и последний шанс обрести своё счастье среди всей этой гнили, окружающей нас и вернуть тот островок счастья, который как мне казалось утерян навсегда.        - Я клянусь тебе, что сделаю для этого всё возможное, - Чонгук взял меня за руку и переплёл наши пальцы, а я, игнорируя бьющееся о рёбра сердце и ноющую боль на месте ранения, уже не могла усидеть спокойно и с тихим нетерпеливым стоном прильнула к губам парня.        Прежде, чем я успела предпринять последующий шаг, Чонгук мягко сгрёб меня в охапку крепко и жадно обняв. Судя по осторожности движений, он помнил про моё ранения, но плевал на собственные увечья, некоторые из которых нуждались в куда большем уходе, чем я. Только Чонгука это совсем не волновало. Его руки прижимали меня к разгорячённому глубоко травмированному телу. Я осторожничала, потому что меньше всего мне хотелось сделать Чонгуку больно. Ему предстояли долгие недели восстановлений, как и физически так и морально. И пусть он ни за что не признается в том, как тяжело ему пришлось, моей задачей оставалось просто быть рядом и стараться залечить все его раны даже, если он о них молчит или никогда не признается.        В какой-то момент я отстранилась, чувствуя припухлость в губах и оставшуюся на них сладость закончившегося поцелуя. И я не могу точно объяснить, почему сделала это, наверное, просто прислушалась к зову любопытного сердца.        - Всё в порядке? – не выдержал Чонгук растерянно за мной наблюдая, садясь на постели вместе с тем. Наверное, он предчувствовал, что разговор затевается не из самых простых. Я прикусила нижнюю губу и осторожно села рядом, нежно рассматривая медового оттенка крупицы в его карих глазах, поблёскивающих на солнце.        - Не знаю. Ты мне скажи, всё ли у тебя в порядке, - Чонгук недоумевал, вероятно размышляя не одна ли это из причудливых замашек беременных. С чего бы мне вообще спрашивать его об этом. Так или иначе он ничего не ответил, только взял меня за руку и переплёл наши пальцы ясно дав понять, что он готов слушать и готов говорить, - тебя похитили, избавили многие дни и почти убили…        Теперь я мысленно возвращалась в те сырые тоннели, представляя, как Чонгук на протяжении многих часов оставался в одиночестве без воды, еды и помощи, затем подвергаясь безжалостным пыткам Маттиа. Его изувеченное лицо, подтёки и лужи крови, измученное тело, привязанное к стулу… И это, были ужасные мучительные воспоминания, которые не покинут меня всю оставшуюся жизнь.        Учитывая, что помимо того я убила человека тем вечером, а это точно не забудешь.        - Кэти, я в самом деле не считаю эту тему уместной. Только не сейчас, когда ты… можешь быть слишком впечатлительна, - Чонгук закрывался от меня, расцепил пальцы и встал, направляясь в сторону окна, сильно прихрамывая на левую ногу. Очевидно он был готов обсудить что угодно кроме дней, проведённых в заточении. Но также очевидно это всё же сказалось на нём каким-то образом и это пугало, - я в порядке… Поверь, то что происходило там, далеко не самое худшее, чем мне пришлось пережить в этой жизни, - только и ответил он, бросив на меня короткий взгляд, тут же устремляя его за окно.        И в эту долю секунды в нём было столько скрытых страданий, что у меня защемило в груди.        Чонгук стоял у окна, хмурился, задумчиво глядя куда-то вдаль, вероятно предаваясь размышлениям о тех ужасных часах и днях. Безумно хотелось пробраться к нему в душу и выудить все ранящие воспоминания. Мне этого не хотелось, но всё же непроизвольно я ранила его. Черты лица ожесточились, вызывая во мне не столько чувство страха, сколько угрызения совести за собственное любопытство.        - Хорошо, - согласилась я с его нежеланием обсуждать этот вопрос. Оставить его на неопределённый срок, когда парень будет готов поговорить со мной на эту тему. В груди буйствовало странное чувство разочарования, но на самом деле Чонгук просто пытался уберечь меня от последствий столь жестоких рассказов.        - Но есть кое-что, то нам всё же стоит обсудить. Раз уж мы начали, - теперь я чувствовала всплеск неприятного предчувствия, заставившего меня начать нервничать, - плевать, что было со мной. Важнее то, что случилось с тобой…        - Ты хочешь обсудить тот вечер? – заинтригованно и напугано спросила я, внимательно наблюдая, как Чонгук возвращается ко мне и снова садится рядом. Что-то в его лице отдавало вселенской печалью, а я начинала сомневаться, что из последующего разговора выльется что-то хорошее.        - Маттиа мёртв, - заявил он, вонзая нож мне в сердце своими словами и проворачивая его в ране. Слышать об этом было куда больнее, чем просто помнить. И всё из-за того, что я была всему причиной.        - Знаю. Ведь это я его убила, - мой голос дрогнул, а тяжесть на душе выливалась пеленой слёз, вставшей перед глазами, - я не горжусь этим, но и вспоминать об этом не желаю…        Чонгук взял меня за руку, удерживая в своих ладонях. Они были тёплыми и мягкими.        - Кэти, Маттиа был безжалостным ублюдком и сволочью чуть не убившим тебя, - Чонгук знал, как щепетильна для меня эта тема, но я по-прежнему не понимала, почему он вообще её поднял. Чонгук был в гневе, но сохранял спокойствие ради меня, - ты коришь себя в том в чём не виновата… Ты защищалась. Он бы убил тебя, не испытывая и десятой доли сожаления, которыми ты мучаешь себя.        Я ничего не ответила, так и сидела, опустив голову, позволяя слезам скатиться по моим щекам. Чонгук заботливо и вместе с тем сочувствующе искал моего взгляда, но в итоге просто обнял, и я уткнулась ему в шею прогоняя преследовавшее меня муки совести.        Я солгу, если скажу, что не думала о Маттиа каждый день с той секунды, когда пустила пулю ему в лоб. Безусловно он был из тех парней, кто заслуживал смерти, притягивая её к себе своими кровавыми деяниями. Могу поспорить, это так много раз сходил ему с рук, в какой-то момент Маттиа просто почувствовал свою вседозволенность и неуязвимость. Но люди уязвимы, как бы они не пытались себя в этом переубедить…        Чимин сказал мне, что мир должен быть благодарен за то, что я избавила его от такого человека. Мол, рано или поздно нашёлся бы кто-то, свершивший свою кару над ним. И по правде говоря я предпочла бы не быть тем самым человеком, будь у меня возможность что-то изменить. Убийство определённо не та заслуга, который мне хотелось бы гордиться. Чонгук, Чимин, Шуга, - любой из них мог бы быть на моём месте и, вероятно, даже радуясь такому раскладу.        Но я не испытывала ничего кроме чувства вины, даже с учётом того, каким человеком был Маттиа..        - Знаю, ты не хочешь говорить со мной о том, что произошло в тех тоннелях, - я отстранилась, поскорее переводя тему пока тяжёлые чувства не начала разъедать мою нервную систему. А ведь мне нельзя нервничать, - но может расскажешь о том, что было перед этим. Чимин сказал, что ты звонил ему тем утром… Чьи останки похоронили под твоим именем?        - Кэти, - моё собственное имя прозвучало, как упрёк из его уст. И всё же я была согласна отступить в прошлый раз, но сейчас я собиралась идти до конца.        - Понимаю, я слишком давлю на тебя. Но поверь мои догадки куда страшнее правды, какой бы она не оказалась… - я коснулась рукой лица Чонгука, мягко поглаживая его заживающие синяки, которых было безмерное множество. Не для того, чтобы смягчить парня, а просто потому что мне так хотелось, - это ведь не может быть ошибкой. Кто-то был с тобой в той машине. Кого-то ошибочно приняли за тебя…        Чонгук тяжело сочувственно вздохнул и опустил голову. Что-то в его реакции мне не понравилось. Я наблюдала, как его взгляд бегает по полу из-под пушистых ресниц. Парень положил ладонь поверх моей руки, мягко коснулся губами костяшек моих пальцев и зажал мою ладонь в своих руках.        Я повторяла себе, что всё хорошо, но тревога внутри меня оставалась неумолима.        - Лесли явилась ко мне тем утром…