Откровения под звёздами

       Холод. Засыпая в очередную ночь на полу пещеры, Фули испытывала лишь одно чувство — холод. Он пробирал её тело, пробирал до дрожи и проникал в её мысли. Этот холод нельзя было назвать естественным. Он шёл словно изнутри и был настолько сильным, что не давал теплу снаружи перебороть его. Этот холод…        Он появился совсем недавно, но уже стал частью пятнистой и никуда не хотел уходить. Фули больше не чувствовала тепла, что раньше грело её душу. Находясь каждый раз рядом с Кайоном, смотря в его глаза, она больше не ощущала той теплоты, исходящей от него. Не видела ни единой улыбки, ни одного спокойного тёплого взгляда. Не видела того огня, что всегда был с ним и… того желания жить, которое всегда было с её любимым львом.        Как помочь тому, кто не хочет получить эту самую помощь? Как подбодрить того, кому теперь безразлично твоё внимание? Как спасти того, кто не желает больше существовать в этом мире? Фули не знала ответов на все эти вопросы. Каждое её действие, каждое слово, каждая попытка помочь любимому зверю не приносила никаких результатов. Вместо жизнерадостного и всегда стремящегося к новым вершинам Кайона она видела безразличного к происходящему вокруг льва, не желающего даже думать о возвращении к нормальной жизни.        Вернуться к нормальной жизни. Да как вообще можно думать о нормальной жизни, когда ты сам перестал быть нормальным? Полуживой, без возможности говорить и проявлять эмоции, без возможности продолжать свою работу и исполнять свой долг. Когда твоя жизнь пошла под откос, и это невозможно изменить, можно ли стабилизировать своё психическое состояние и вернуться к той точке, когда ты был жизнерадостным и стремился исполнить свои мечты?        Фули попыталась поставить себя на место Кайона. Представила, что все события, произошедшие с ним, на самом деле произошли бы с ней. Да она бы и дня не выдержала так жить! Понимать, какой беспомощной она бы стала и какой бы являлась обузой для родных и близких — сущий кошмар. Осознавать, что они больше никогда не посмотрят на неё так, как смотрели раньше и никогда не будут её считать самым обычным нормальным и здоровым зверем… просто невыносимо.        Вернуться к нормальной жизни. Сказать это куда проще, нежели сделать. К чему теперь стремиться? Ради чего или кого с этого момента жить? Даже если ты и будешь нужен другим, какой от этого толк, если они всё равно будут считать тебя не таким, каким ты был прежде? Отныне ты будешь представляться в глазах других сломанным, раздавленным и уничтоженным обстоятельствами и этой поганой… судьбой.        Как после такого не опустить лапы? Как не ощущать себя словно не в своей тарелке и как реагировать на заботу о себе со стороны родных и близких? Как после всего случившегося найти новый смысл жизни и стремиться к новым целям так же сильно, как ты бы стремился к ним до случившейся трагедии?        Фули снова не могла ответить на эти вопросы. Что бы лично она сделала в такой ситуации? Сдалась? Покинула бы земли прайда, дабы больше никогда не причинять боль и не доставлять проблемы ни себе, ни близким зверям, начала бы новую жизнь и в скором времени умерла бы в одиночестве. Да уж, такой расклад точно нельзя назвать хорошим.        Но Кайон совсем другой. Даже сейчас, потеряв почти всё, ощущая себя лишним, бесполезным и беспомощным, он продолжает жить. Продолжает терпеть суетящихся вокруг него зверей, продолжает слушать их успокаивающие речи, продолжает видеть их слёзы и тусклые безжизненные взгляды в свою сторону. Ради чего всё это? Почему он всё ещё находится в такой обстановке и живёт такой жизнью? Словно что-то удерживает его здесь и громко кричит где-то глубоко внутри о том, что его путь здесь ещё не окончен. Что-то, не дающее решиться на побег с этих земель с целью избавиться от всех этих испытываемых страданий.        Но это что-то всё ещё дремало глубоко внутри Кайона. Фули знала — это что-то и правда существует, не даёт её любимому льву совершить тот поступок, который совершила бы она на его месте. Надо лишь дать ему пробудиться…        Но чему именно надо дать пробудиться? Не может же она залезть принцу в голову и понять, что должно стать его новой жизненной целью! Нет, что бы она ни делала, это не будет иметь никакого смысла. Пока сам Кайон не захочет изменить свою жизнь к лучшему, пока он сам не начнёт менять себя и своё отношение к происходящему, всё вокруг так и будет казаться мрачным, бессмысленным, безжизненным и… холодным.        Холодным. Именно таким будут видеть и чувствовать принца все вокруг, пока тот сам не начнёт излучать тепло. Именно таким он будет, пока сам не начнёт менять свою жизнь. Именно таким Кайон рискует остаться до конца своих дней, и никто не сможет прекратить это, пока он сам того не захочет. Нельзя спасти зверя, который не ждёт этого спасения, и нельзя изменить жизнь того, кто не видит в этом смысла.        И что бы лев в итоге ни решил, Фули совершенно точно уверена в одном. Она будет с Кайоном до конца его дней. Будет дарить ему своё тепло, даже если в ответ будет получать один лишь холод. Будет дарить ему свою заботу, даже если он того не просит. Она прожила с ним почти всю свою жизнь не для того, чтобы в итоге оставить его в одиночестве и бросить на произвол судьбы, не для того, чтобы из-за очередной трагедии перечеркнуть их совместное, достигнутое огромным трудом, счастье.        Нет, Фули пойдёт за своим любимым до конца. Оставит ту жизнь, что имеет, оставит всех, кого знает, если это придётся сделать. В её сердце есть место лишь для одного зверя — Кайона. И что бы он ни решил, куда бы он ни отправился, она останется с ним. С его проблемами, с его причудами, с его холодом и негативными мыслями. Пусть ей это пойдёт во вред, пусть её состояние серьёзно от этого пошатнётся, она ни за что не бросит того, кого любит всем сердцем.        Просто не сможет простить себе этого. Просто не сможет с этим жить. Не сможет смотреть в глаза другим и в своё собственное отражение. Не сможет спокойно спать, зная, что её лев умирает где-то в одиночестве, а её нет рядом. Слишком многое они пережили вместе, чтобы вот так всё закончилось. Слишком многим Фули готова пожертвовать, чтобы холод Кайона остался с ней навечно.

***

       Но иногда, какими бы пессимистичными ни были взгляды на будущее, каким бы оно ни казалось мрачным и тусклым, в жизни всё же случается то, что все называют чудом. Фули не понаслышке знает, что такое чудо. Ещё тогда, пару лет назад, она так же готова была сдаться, бросить всё к чёрту и смириться с потерей близкого ей зверя, но, сама не поняв как, всё же смогла вернуть его к нормальной жизни. Для неё это было чем-то невероятным, необъяснимым, самым настоящим чудом.        Да, именно таким словом она и другие звери могли описать возврат Кайона к жизни… кроме него самого. Уж он то знал, что это вовсе никакое не чудо, а закономерный исход всех тех действий, что самые важные звери в его жизни предприняли для того, чтобы он смог очнуться. Они этого не осознавали, не видели во всём этом связи и думали, что самим небесам было угодно сделать так, чтобы принц тогда выжил. Но это было не так.        И сейчас, зная это, Кайон вовсе не удивится, когда его дальнейшие действия, его резкое оживление за одну ночь, его новый стиль мышления и его новую жизненную цель все воспримут как некое необъяснимое чудо, совершенно не задумываясь о том, чему суждено было случиться, чтобы это «чудо» смогло произойти. Что нужно было увидеть, пережить, почувствовать и понять, чтобы эти резкие перемены наконец осуществились.        А потому Фули, проснувшись рано утром и не обнаружив рядом с собой любимого льва, не почувствовав его холод и напряжение в воздухе, поначалу не поймёт, что вообще происходит. Не поймёт, как Кайон, несколько дней не выходивший из пещеры, вдруг поутру решит куда-то уйти. Не поймёт происходящего, когда увидит следы, ведущие в сторону Скалы Предков, а не к границе земель прайда.        Совершенно ничего не поймёт, услышав весёлые и радостные крики Банги где-то вдалеке, такие громкие и искренние. Наконец, пятнистая застынет в изумлении, увидев такую знакомую ещё из далёкого детства игру. Её лев, с улыбкой, с огнём в глазах, с самым настоящим охотничьим взглядом, гоняется за неугомонным энергичным медоедом и пытается отобрать у того плод баобаба.        И отчего-то гепардице хотелось присоединиться к ним, став частью этой глупой детской забавы, захотелось оказаться рядом с принцем и так же, как Банга, испытать эти яркие эмоции. Но всё, что в итоге смогла сделать Фули — затаиться неподалёку в траве, из которой она могла наблюдать за происходящим процессом и за тем, как Кайон, несколько дней представлявшийся всем как потерявший свет в жизни зверь, сейчас скачет и резвится как малое дитя, даря своему другу то тепло и то счастье, которые все эти дни никому не мог подарить. Ну разве это не чудо?