Метка невозврата

На следующий день они спустились с Небес рядом с деревней Дацань у небольшого, но живописного лесного озерца, поверхность которого была усеяна отцветшими лотосами. Се Лянь, не удержавшись, сорвал пару: он обожал их сладкие и питательные семена. Фэн Синь от предложенного лакомства хмуро отказался. От озера начиналась узенькая тропка, и они без промедления устремились вперед, время от времени без особой надежды пробуя связаться с Му Цином; у Фэн Синя всякий раз сердце колотилось где-то в горле. Паническое беспокойство за человека, с которым они дрались едва ли не чаще, чем разговаривали, окончательно обнажило то, в чем Фэн Синь долгое время отказывался себе признаваться. Он пока не представлял, что делать с внезапным откровением, и решил разобраться как-нибудь потом - пусть для начала паршивец найдется живым. Лес кончился, и Се Лянь с Фэн Синем вышли на широкую запыленную дорогу. По обеим ее сторонам раскинулись рисовые поля, где трудились по колено в воде крестьяне в соломенных шляпах. С дороги хорошо просматривалась уютная низина и невзрачные домики с покатыми крышами, сиротливо жавшиеся друг к другу. Ли в десяти от деревни высилась та самая гора Шуйцзюнь. Багряно-желтый осенний лес на ее склонах тут и там прерывался скалистыми проплешинами и черными рытвинами пещер. С виду гора вовсе не походила на «демонический могильник», но Се Лянь неопределенно хмыкнул, окинув ее долгим взглядом. Навстречу друзьям спешил пожилой крестьянин с обветренным лицом. Поправив бамбуковую корзину за спиной, он окинул их подозрительным взглядом. Для такого захолустья Се Лянь и Фэн Синь выглядели и впрямь экзотично: изящный длинноволосый даос в белых одеждах и загорелый, крепко сбитый лучник мрачного вида в легкой кожаной броне. Се Лянь с радушной улыбкой остановил прохожего: — Уважаемый друг, вон там, внизу — деревня Дацань, верно? Крестьянин хмуро кивнул. — Ага, она. Он явно не был настроен на разговор, но Се Лянь решительно продолжил: — Мы ищем друга. Серебряные волосы, черные доспехи, длинная сабля… Он не так давно посещал эти места. Может быть, вы его видели? — Помню, помню, — кивнул крестьянин и с кряхтеньем опустил свою ношу на землю. — Гости-то к нам нечасто заходят, а уж такие, из благородных… Видел его в чайной дней пять тому назад. — Куда он направился, знаете? — Да откуда мне, господин? Лучше у Хэ Чжао спросите, хозяина чайной, бишь, толковали они о чем-то. Поблагодарив крестьянина, они продолжили путь и примерно через четверть часа добрались до деревни. Дома здесь были хилые, как на подбор, вдоль дороги паслись чахлые козы, а чуть поодаль клевали зерно рыжие куры такого же несчастного вида. Одноногий калека, прислонившись спиной к покосившемуся плетню, протягивал дрожащую руку за милостыней - Се Лянь, у которого денег не водилось, бросил взгляд на Фэн Синя, и тот покорно вложил в морщинистую ладонь пару монет. Худая старая женщина, замотав платком голову от солнца, развешивала белье у дома; у ее ног в пыли возился маленький ребенок. Сердце Фэн Синя сжалось, стоило вспомнить, что Му Цин вырос в такой же нищете, испытав на себе всевозможные лишения. Сумел бы генерал Сюаньчжэнь достичь таких высот, если бы не Се Лянь, разглядевший в нем однажды драгоценный самоцвет? Сумел бы. Пусть даже путь был бы труднее в сотни раз. Чайную они нашли почти сразу — это была единственная более-менее приличная постройка во всем поселении. Хозяин, издали заприметивший гостей, поспешил навстречу, отряхивая руки о фартук, и подобострастно поинтересовался, с какой целью пожаловали господа, и нужен ли им ночлег — постоялого двора в деревне Дацань нет, но для дорогих гостей господин Хэ что-нибудь придумает! Се Лянь снова взял переговоры на себя и расспросил хозяина о Му Цине. Последний раз его видели в этой чайной — может ли уважаемый господин Хэ рассказать, чем интересовался их друг и куда направился? Хэ Чжао, приземистый мужичок лет пятидесяти с изборожденным морщинами улыбчивым лицом, рассказать готов был с удовольствием, но и выгоды упускать не собирался: — Верно, верно, был такой! Господа, да вы проходите, отдохните с дороги, выпейте чаю! А может, перекусить хотите? Так я сейчас, я мигом… Фэн Синь не горел желанием ни пить, ни есть, но покорно проследовал за принцем в чайную, где хозяин уже быстро обмахивал тряпкой деревянный столик у окна. — Запоминающийся господин, из благородных, сразу видно. Лицо гордое, до разговоров не охоч, все хмурился да саблю полировал. Никогда такую саблю не видал. Я сейчас, господа, чаю принесу и расскажу все, что пожелаете. Да, подумал Фэн Синь, Чжаньмадао сложно не оценить по достоинству даже простолюдину… В руках опытного воина это поистине смертоносное оружие. Му Цин же воин опытнее некуда, Му Цин бог войны, разве есть на свете хоть что-то, с чем он бы не справился?.. Но тут же в памяти мелькнули обгоревшие серебряные пряди, сбившееся хриплое дыхание на шее и тяжесть обессилевшего тела за спиной. Фэн Синь до боли прикусил губу. Се Лянь обеспокоенно всмотрелся в лицо Фэн Синя: —Ты в порядке? Какое там. — Сойдет, — Фэн Синь успокаивающе кивнул головой и через силу улыбнулся, вытирая со лба выступивший пот. Се Лянь хотел сказать что-то еще, но тут вернулся Хэ Чжао с чайничком зеленого чая и двумя пиалами. Принц поблагодарил его и жестом пригласил присесть рядом. Других посетителей в чайной не было - можно было поговорить без спешки. — Так расскажите, о чем вы беседовали с нашим другом? — Ну, как я сказал, он не особо-то разговорчив. Спрашивал только, не беспокоит ли нечисть, не происходят ли в округе странные вещи… — А происходят? — Фэн Синь сделал глоток, почти не ощущая вкуса. Хэ Чжоу беспечно махнул рукой. — Слава богам, все у нас спокойно теперь! — Теперь? А что же раньше? — нахмурился Се Лянь. — Ох, даочжан, раньше в этих краях нечисть бесновалась вволю: то убийства, то похищения, то проклятья! Соседнюю деревню подчистую сгубили… А полгода назад все утихло, как и не было, с тех пор живем спокойно… Но на гору все равно не ходим, как бы не растревожить… Она ведь оттуда приходила, нечисть-то. Там пещер мно-о-ого, есть где укрыться тварюгам! — Вы обращались к заклинателям? — Эх, какие тут заклинатели… Живем-то мы особняком, далеко от торговых путей, здесь в округе всего один небольшой городок да пять деревушек вместе с Дацанью. Странствующие заклинатели к нам не заходят почти, был один, да разве ж одному справиться здесь? Так и сгинул на горе. Послали мы мальчишку в местный орден за помощью, так великие бесплатно за работу не берутся, а откуда мы столько денег возьмем? Фэн Синь недовольно цокнул языком. Столетиями ничего не меняется, власть имущим все так же наплевать на простой народ. А что до богов… — Почему же вы не молились покровителю этих земель? — словно прочитав мысли Фэн Синя, спросил принц. — Дак как же мы помолимся, даочжан, — расстроился Хэ Чжао, — коли единственный храм Циина сожгли незадолго до того, как начались все эти беды… Ох, хорошо, что кто-то все же нашел управу на этих демонов!.. Знать бы еще, кто… — Ладно, ладно, — нетерпеливо перебил Фэн Синь, — а наш друг, он… — Да, да, я к этому и веду — так вот, я ему это рассказывал, а он только кивал, поторапливал, а потом спросил, как ему найти пещеры на горе, те, бишь, откуда нечисть приходила. Я и рассказал, но, честное слово, господа, предупреждал, вот как вас сейчас предупреждаю — лучше не будить лихо! А он лишь усмехнулся да глаза закатил, вот так — господин Хэ весьма убедительно изобразил, как именно Му Цин это сделал, что вызвало у Фэн Синя нервный смешок. — Так вот, он переночевал здесь, да наутро и ушел — а куда ж еще, как не на гору? Он ведь тоже заклинатель, да? — В некотором роде… Господин Хэ, вы думаете, нечисть все еще обитает в тех пещерах? — Точно это я знать-то и не знаю. Раз не бесчинствует больше, может, и нет ее там уже. Но на гору ходить и рисковать почем зря кто ж захочет? Проклятое место ведь. Вот на той неделе старик Чэнь туда все-таки отправился — нужно ему растение целебное, что только в горах растет, для жены, жена у него совсем хворая стала… Так до сих пор не вернулся ведь! Может, со скалы упал, старый ведь, подслеповатый. А может, и впрямь на тварь какую наткнулся? Вы уж, господа, если друга вашего искать туда пойдете, найдите и старого Чэня, а? Жалко его… Он у нас на все руки мастер. Се Лянь рассеянно кивнул и поднес к губам пиалу с чаем. Хозяин спохватился: — Господа, так, может, все-таки поесть вам принести? — Нет, нет, мы уже уходим. Так как нам добраться до пещер? — Фэн Синь отставил пиалу, встал и бросил на стол несколько серебряных монет — гораздо больше, чем стоил чайник безвкусного чая. Хэ Чжоу быстро сгреб их в ладонь, не веря своей удаче, и начал подробно объяснять дорогу. Внимательно его выслушав, принц тоже поднялся из-за стола и сложил руки в благодарственном жесте. — Спасибо, господин Хэ, вы очень помогли. Да пребудет с вами благословение небожителей! Хозяин, мелко кланяясь, проводил их к выходу из чайной, и принц с генералом продолжили путь. — Что ты думаешь обо всем этом? — спросил Фэн Синь. — Пока не знаю, - пожал плечами Се Лянь. - У меня дурное предчувствие. Но пока нет смысла гадать. Нужно найти Му Цина, с остальным разберемся потом. *** …К горе они шли медленно, внимательно оглядывая окрестности и время от времени зовя Му Цина как по духовной сети, так и вслух. Через пару-тройку ли дорога сузилась до едва заметной тропки, запетляла меж камней и кустарников и завела их в прилесок, откуда начинался подъем вверх. Не было слышно ни зверей, ни птиц. Непривычная для горной местности тишина нарушалась лишь едва слышным журчанием воды — где-то впереди протекал ручей. Чем дальше продвигались Фэн Синь и Се Лянь, тем отчетливее они ощущали тяжелую, давящую энергию инь; Фэн Синь поправил лук и проверил поясной кинжал, на мгновение задержав ладонь на рукояти. Вскоре они добрались до небольшого каменистого плато, откуда открывался вид на склон и долину. Фэн Синь остановился, пропуская принца вперед: — Иди дальше, я тебя догоню. Се Лянь согласно кивнул и продолжил путь, в то время как Фэн Синь внимательно оглядел окрестности. Много столетий назад во время войны с Юнанью Се Лянь предложил друзьям запускать в воздух огоньки, подпитываемые духовной силой, если кому-то из них требовалась помощь... ...Это была глупая мысль. Му Цин ни разу не воспользовался этим способом даже тогда, когда это было действительно нужно. Му Цин не знал, что его ищут. Му Цин, возможно, был лишен духовных сил. Но Фэн Синь, ведомый безумной и слепой надеждой, упорно выискивал сигнальный огонек среди позолоченных солнцем листьев. Напрасно. Он в ярости пнул с обрыва случайно попавший под ногу камень и закричал: — Му Цин! Где ты? — Фэн Синь, сюда! – раздался голос Се Ляня, и Фэн Синь, сорвавшись с места, в несколько прыжков преодолел разделяющее их расстояние. Он вцепился в запястье принца, лихорадочно озираясь. — Ваше Высочество, что… Где он? — Слава Небесам, его здесь нет, — ответил Се Лянь. Проследив за его взглядом, Фэн Синь охнул. На высокой старой ольхе висел вниз головой труп старика в крестьянских одеждах. Из вспоротого живота выглядывали дурно пахнущие внутренности, лицо исказила посмертная гримаса ужаса, а трава под мертвецом чернела запекшейся кровью. Несмотря на всю жестокость этой картины, Фэн Синь почувствовал облегчение. В конце концов, это был не Му Цин. — Вот мы и нашли старого Чэня, — нервно хмыкнул он. — Знакомый почерк, не знал, что у Ци Жуна есть последователи… Се Лянь нахмурился и потер пальцем лоб. — Ладно, идем. Мне это все совсем не нравится. Конечно, надо было бы похоронить старика, но времени на это не было. Обуреваемые дурными мыслями, они двинулись дальше, но не успели пройти и пол-ли, как произошли сразу две вещи. Фэн Синь споткнулся обо что-то в траве и с замершим сердцем опознал ониксовую заколку для волос, принадлежащую Му Цину. А из-под широкого рукава принца вырвалась белая лента и унеслась прочь, игнорируя протестующий возглас Се Ляня: — Жое!.. — Ваше Высочество, он где-то здесь. Его заколка… — Фэн Синь до боли сжал ее в ладони и закричал: — Му Цин! — Жое! — в унисон с ним позвал принц, и лента вернулась, вынырнув откуда-то из кустов, но вместо того, чтобы занять свое место на запястье принца, обвила его одним концом и дернула так, что Се Лянь едва удержался на ногах. Они переглянулись и сорвались с места, следуя за Жое. Ветви больно хлестали по лицу, но Фэн Синь даже не замечал этого. Через несколько секунд они оказались на берегу горного ручья, где Жое наконец отпустила запястье Се Ляня и белой змеей метнулась к земле. Возле ручья распластался лицом вниз человек в черных доспехах. Его распущенные серебряные волосы были перепачканы кровью.