… хорошо, что Ты есть, — значит будет кому услыхать крик, то скрыт между терций. и, сколько бы в сердце не целил Амур — у меня слишком мертвое сердце. — туманов.
Знаешь, пап, мне безумно страшно. Страшно, что эта ошибка станет роковой, что она будет самой глупой. Страшно, что на меня нельзя положиться, и страшно, что о своих страхах я могу говорить только тебе. Почему-то я абсолютно уверена, что сейчас меня не поймёт ни мама, ни Дора, ни кто-либо другой. Вы всегда мне твердили, что вы напрямую в ответе за меня и за все, что со мной происходит. А что если тот выбор, спонтанно принятый мной, повлияет слишком сильно на все вокруг. Я оплошалась. Но я обещаю, что я все исправлю, любой ценой. Мама говорила, что спасти всех не выйдет. Выйдет. Я люблю тебя, поцелуй от меня маму.
Пергамент оказывается сложен и запечатан в долю секунды, а на конверте, таким же ровным каллиграфическим почерком как и послание внутри, появляется адрес и выцарапанное пером имя Теда Тонкса. За дверью слышится стук, и Синефин знает, кого она может ожидать на пороге женских спален. — Уже иду! Письмо в спешке брошено на чье-то покрывало, и девушка обещает себе обязательно отнести его в совятню после занятий. Завязывание слизеринского галстука перед зеркалом прерывается повторным стуком, что вынуждает Тонкс закатить глаза. — Да блять, я же сказала, что уже иду! Сумка на бегу поднята с пола, а фигура брюнетки мелькает за дверью, оставляя за собой пустое помещение.;;;
— Такими темпами, Джонсон, ты сведёшь команду в могилу ещё до начала ноября и предстоящих матчей! — Фред зачерпывает пудинг и отправляет его к себе в рот, после чего уже пустой ложкой указывает прямо в лицо капитану сборной. — И это не шутка! — поддакивает второй близнец. — Святой Мерлин, Анджелина! Не смотри на нас как на клоунов. Ну и ну! Почему на нас все смотрят, как на клоунов, Фред? Ну чем мы могли заслужить такое отношение к себе? Джонсон лишь по-доброму хмыкает. — Быть может, если бы вы оба не отлынивали от тренировок, то я была бы более к вам снисходительна… — кивком она указывает на рядом с ней сидящего Рональда*, который жадно поглощал яблочные оладьи и даже не подозревал о том, что в данный момент является эталоном фреквенции. Оба близнеца одновременно переводят гневные взгляды на младшего брата, но каким-то волшебным образом Джорджу удаётся сфокусироваться на ком-то далеко за спиной Рона. — Это Тонкс? — слегка кривя губу и щурясь, тот действительно наблюдает за девушкой, уходящей из Большого Зала под руку с каким-то парнем. — Тонкс? Черт возьми, да, это Тонкс. — Фредерик дожевывает и вытирает уголки губ салфеткой, даже с неким интересом провожая покидающую завтрак пару. — С ней Забини? Анджелина цокает языком, возвращаясь из откинутого положения, в котором она была для лучшего доступа к зрелищу, обратно к краю столешницы. — Ну что, поздравляю, Уизли! Вы связались не просто со слизеринкой, а с девушкой охотника их сборной. Пять из пяти, придурки. Но Джорджа, видимо, мало волновала нынешняя угроза их игровой стратегии, построенной Анджелиной. Он переводит серьезный взгляд на стол змеиных и тут же пересекается глазами с Дюарт, которая только пожимает плечами в ответ и возвращается к своей тарелке.;;;
— Мадам Помфри! — сквозь дверной проем лазарета внутрь врывается девушка, разматывая зелено-серебристый шарф, что прежде был на ее шее. — Мисс Тонкс? — из-за полупрозрачной белой занавески выглядывает женщина в чепчике, явно ожидающая прихода одной из учениц. — О, да, профессор Снейп предупредил меня. Подожди, секундочку, родная. Поппи, а именно так обращалась Синефин к целительнице, когда вокруг не было посторонних возмущающихся студентов Хогвартса, поднося пальчик к потолку, умчалась в свою секцию к шкафчикам с разными препаратами. За семь лет регулярного посещения кабинета мадам Пофмри, Тонкс изучила лазарет от и до, включая все маленькие, пускай даже ничего не значащие, тайнички старушки. Синефин обвела ещё раз глазами больничное крыло, в котором ранее она заприметила лишь читающую что-то на койке пуффендуйку. Однако, если бы брюнетка сразу на шаг отошла от ширмы, то тут же бы заметила ещё одного персонажа. Ее взгляд с едва слышным смешком может свидетельствовать лишь об одном: она точно не удивлена. — Вот, милая, держи. — медсестра с чепчиком набекрень прерывает Синефин от столь сосредоточенного наблюдения, подбегая к той и вручая коробочку с, давно знакомыми слизеринке, таблетками. Но девушка отводит взгляд только на секунду, дабы поблагодарить мадам Помфри и снова вернуться к прежнему занятию. Поппи хмыкает, находя глазами предмет заинтересованности, и качает головой в разные стороны. — Я тебе вот что скажу: слава Мерлину, что это их последний год. — женщина ровняется с Тонкс, которая не скрывая возникшей широкой улыбки, запрокидывает голову к потолку. — Опять что-то натворили? — Не сегодня. — Поппи поморщила лоб, недовольно сложив руки на груди. — Хотя ещё не вечер! Ко мне всю неделю прибегают дети с длиннющими языками или расстройствами желудка. Это точно дело рук этих двух. Синефин можно назвать лучшей актрисой всего магического мира, глядя на то, как она талантливо строит удивление и негодование на лице, будто впервые слышит о неимоверных деяниях близнецов. Она-то тут совсем не при делах. — Так почему он здесь? — продолжая смотреть на Уизли, все же интересуется Тонкс и кивает головой в сторону дальнего угла лазарета. — И один… — Метла опасно повела себя. — чеканит Помфри, ловя на себе моментальный взгляд Синефин, выражающий уже испуг и беспокойство. — Пришёл с десяток минут раньше тебя. Жить будет. Женщина хлопает по плечу все так же явно встревоженную Тонкс, показывая, что видит ту насквозь, и уходит обратно за ширму. Синефин хлопает глазами вслед целительнице, но спустя секунду уже идёт навстречу далёкой койке, негромко цокая каблуками обуви. — Джордж? — тихонько зовёт она рыжего по имени, будучи в паре метров от него. Уизли волей-неволей вынужден открыть глаза и удивленно поднять вверх брови. Синефин сразу приметила, что он не выглядел особо побитым и страдающим. Да и сонным тоже, скорее это просто очередная выдающаяся игра парня на публику. Девушка спокойно выдыхает. — Тонкс? Черт подери, ты издалека нас даже различаешь! — Джордж видно сам не понимал, ему сейчас восхищаться ей, или же наоборот запомнить и в будущем остерегаться. Рыжеволосый привстал на локтях на мягкой поверхности, недоверчиво сверля взглядом подругу, к слову сложившую руки на груди и наклонившую вбок голову. — Ты чего тут забыла? Это моя кровать, найди себе другую! Паренёк по-детски скривил нос, но тут же растянулся в тёплой улыбке, наблюдая как Синефин передразнивает его, копируя мимику. Его взору открываются щечки-яблочки, появившееся вслед за ее усмешкой, а позже взгляд встречается с темной парой глаз, и про себя Джордж подмечает, что глаз темнее, чем у неё он в жизни не видал. Тонкс чувствует себя неловко, пускай зрительный контакт продолжается всего-то несколько секунд, и она смущенно отворачивается. Но очевидно, что своё смятение ей не удалось скрыть, хотя сама она была убеждена в обратном, будучи в процессе стягивания с себя осенней тёплой мантии. Уизли коротко щурится в ответ на неоднозначное поведение брюнетки, откладывая затею для размышления и анализа данного аспекта на более поздний момент, а пока что он лишь чуть отодвигается, освобождая место для девушки с краю. — Ты в порядке. — уверенно выдает Синефин, присаживаясь на койке у колен гриффиндорца. — А как же тренировка? Новый способ прогулять? — И вовсе нет. — Уизли хмыкает и интуитивно выпрямляется на подушке. — Просто Джонсон… — Можешь не продолжать. — отрезает Тонкс, потирая лоб ладонью. Она, откровенно говоря, уже порядком подустала выслушивать от близнецов каждый божий раз одну и ту же тираду о том, какой у них безжалостный капитан. Нытьё да и только. — Ты отвратительная. — возмущенно выдыхает Джордж, оставаясь обиженным на то, что его нагло перебили. — Если бы ты знала, что эта… — парень прерывается и начинает активно жестикулировать кистью руки, смакуя в голове каждое слово, коим он мог бы обозвать Джонсон, но видимо так и не подбирает нужного. — Садистка… вытворяет с нами. Боже, Синефин, ты бы сейчас упала передо мной на колени и молилась, чтобы я выжил! — Ух-ты. Сколько же огня в этой девчонке! — слизеринка незаинтересованно качает головой, откатывая рукав свитера вверх и проверяя, который час. И снова же. Эту историю она уже выслушивала в десятый раз. — Вы поэтому оба в таком неистовом восторге от неё? Джордж уже без каких-либо эмоций молча смотрит на Синефин пару секунд, пока та не поднимает на него глаза. Создавалось впечатление, что он вот-вот выдаст что-то, либо это что-то само сорвётся с его языка, но рыжий держится. Держится и напряжённо выдыхает, переводя равнодушный взгляд на окно. — Ну типа. — Уизли ударяет пару раз языком о нёбо, противно щёлкая. — Ну, а Забини? Тоже огненный? Тонкс тупит взор и отводит его в сторону, сжимая челюсти. Она не хотела ни с кем обсуждать что-либо по этому поводу, или просто не была сейчас готова. Джордж же, судя по выражению лица, хочет знать всю правду. Которой от девушки никогда не дождёшься. Не сейчас. — Красиво ты перескочил на мою личную жизнь со своей. — Синефин глубоко втягивает воздух. — А ты красиво убегаешь от ответа. — В этом мы с тобой похожи. Уизли хмыкает. — Мы во многом с тобой схожи, Тонкс. Девушка задирает подбородок вверх, расплываясь в улыбке и едва сдерживая себя, чтобы не засмеяться тому в лицо. — Вовсе нет. — Да, Синефин, да. — тянет Джордж. — Ну, пожалуй, кроме того, что у меня нет дурацких секретов и проблем с доверием. От друзей. — он кивает на коробочку, что темноволосая все это время нервно сжимала в руках. Тонкс закусывает губу и искренне не понимает, с какой целью ее друг сейчас начинает выливать на неё свои претензии. — Ясно, так ты мне друг. — коротко отрезает она. — Что же ещё тебя во мне не устраивает? Ей обидно. Очень обидно. Рыжий запинается, замечая это. Как и то, что возможно перегнул палку. — Ничего. Мне плевать. Я всегда ждал от тебя честности. Но, кажется, забыл, что ты змея. Только позже до него доходит, как он это сказал. Синефин молча кивает и поднимается с постели, хватая мантию. Пустым эхом по лазарету раздаётся звук удаляющихся шагов. — Черт. — шепчет Уизли, потирая пальцами переносицу.;;;
Проходит неделя. Фред уже не спрашивает у близнеца, видя его пристальный взгляд в сторону Синефин, что же произошло между этими двумя. Тонкс не появляется в гостиной Гриффиндора уже ровно неделю и никак не реагирует на мимо проходящих близнецов уже в который раз. — Так, мне надоело. — Робин, наблюдающая за циклично повторяющейся картиной, со звоном захлопывает учебник по защите от тёмных искусств. — Когда это все закончится? Под выражением «это все» она, разумеется, имеет в виду не только за версту ощущаемое напряжение между троицей, а так же и немного подавленное состояние Тонкс, которое она начала замечать ровно… Бинго! Неделю назад. — Закончится что? Год с этой жабой только начался. Все еще впереди. — мямлит брюнетка и в конце добавляет «хи-хи» в манере Амбридж. — Не строй из себя дуру. Что такого он тебе наговорил тогда? — Ничего. — Синефин непринуждённо переворачивает очередную страницу учебника, заглянув параллельно на циферблат. — Урок через минуту. — Тонкс… — У меня проблемы с доверием? — будто бы невзначай отрезает слизеринка, хмуря брови. — Не знаю, но если перемотать и поставить на повтор последние пару минут, то да. Проблемы не только с доверием, но и с головой. — Робин встаёт с плитки в коридоре, отряхивая мантию. — Славно. На этом и закончим. Синефин поднимает глаза, оглядываясь по сторонам. То же самое делает и Джордж, находящийся в другом конце тоннеля. Их взгляды пересекаются, и одновременно пара отворачивается друг от друга. Дюарт снова качает головой.;;;
Замерзшая, покрытая лёгким инеем трава противно хрустела под обувью, и Тонкс вспомнила, насколько она ненавидит ноябрь и последующие несколько месяцев. — Вот ты где. — девушка прошмыгивает под плотную зелёную занавеску шатра, попутно стягивая шапку с головы. Робин сидела на скамье, нервно скребя ногтями по основанию метлы. Синефин молча стоит перед блондинкой, уставившейся в одну точку, и понимает, что ничто и никакие переживания не сравнятся со стрессом, который в данный момент испытывает ее лучшая подруга перед своей первой игрой. — Эй, ну ты чего? Тонкс приземляется на колени перед Робин, бережно перехватывая с Нимбуса ее ладони и сжимая их в своих, стараясь передать все тепло, что она только имеет. Дюарт смотрит на неё таким жалобным взглядом, и Синефин уже готова начать молиться небу, чтобы не разреветься самой. — Я должна быть супер-уверенной и напугать гриффиндорцев одним своим видом. — мямлит слизеринка. — Приказ Пьюси. — Выйдет у тебя паршиво. — смиряясь, кивает головой Тонкс в ответ, а потом оглядывается за спину, где начинают слышаться мужские голоса сборной слизерина. — Нахуй Пьюси и его приказы. Ты имеешь право волноваться. Синефин вновь встречается глазами с подругой и ободряюще пытается той улыбнуться, однако выходит весьма кривенько. Она прекрасно понимает, что стоит ей сейчас начать нести какую-то сопливую речь о том, что Робин и так умница, со всем обязательно справится, то тогда Дюарт точно пробьёт на слёзы. Но Тонкс молчит и только поглаживает ее ладони, восхищенно наблюдая за тем, как светловолосая втягивает воздух легкими и уже с совершенно иным лицом поднимается с места. Синефин встаёт следом за ней. — Ты — сила. — ещё раз уверенно чеканит по словам брюнетка, все так же сжимая пальцы Робин. — У тебя тут… что-то на ресницах тает… — дрожащим голосом Дюарт тихонько смеётся сквозь улыбку, и пальцем свободной руки на своём же лице очерчивает в воздухе область, где у Синефин образовались малюсенькие капельки. — Это так красиво… Как будто роса. Тонкс заторможено начинает моргать, едва поспевая за смыслом слов подруги. Пальцы разжимают ее ладонь, а Робин уже начала было тянуться к ресницам брюнетки, когда мужская (по сути вся остальная) часть команды врывается внутрь шатра. — Дюарт, пятнадцать минут до начала. — отрезает Пьюси командирским тоном, и новая охотница прошмыгивает куда-то за ним. После этого Эдриан замечает и Синефин. — А ты какого Мерлина тут делаешь? Брюнетка уже хочет сострить в ответ на хамство сокурсника, как ее кто-то перебивает. — Она пришла пожелать своему ловеласу удачи. Верно, Тонкс? Фигура Малфоя выходит вперёд остальных членов состава, сверху вниз глядя на Синефин, закатывающую глаза. Моментами Драко ее даже веселил своим глуповатым поведением и излишне показушными выходками. — И когда ты успел стать таким сообразительным? — спокойно отвечает та, не намереваясь уделять этой самодовольной роже и секундой времени больше. — Верно. Тонкс ловко огибает ухмыляющегося, но побелевшего от негодования Драко, подходя ближе к Блейзу, что стоял в стороне, оперевшись на деревянную колонну. Синефин еле слышно выдыхает. Забини прижимает к себе девушку, которая осторожно шепчет ему на ухо пожелание победы, как и предсказал младший-Малфой. Следом последовало и мягкое прикосновение ее губ к его щеке. Ни больше, ни меньше. Взгляд, который открыт только для итальянца, не выражает никаких эмоций. Никаких. Но потом глаза случайным образом соскальзывают на мужскую грудь, замечая на ней что-то блестящее. Серебряный значок в виде короны, на котором четко виднелась надпись «Уизли — наш король». — Это что ещё за… — слизеринка оборачивается лицом к сборной, оглядывая поочередно грудь каждого в полной растерянности. И на каждой из них красовался идентичный предмет. — И это только малая часть моей затеи. Тебе нравится? — хмыкает Драко, противно усмехаясь и поглаживая пальцем сквозь перчатку сверкающую коронку. Краем глаза девушка замечает, как в другом углу шатра такой же значок Пьюси вручает Робин, настаивая на его прикреплении к форме. Синефин вновь шокировано смотрит на Блейза, понимая, что ничего хорошего данная ситуация не предвещает. — Снимай. — требует брюнетка. — Ну же. — Тебе пора, Тонкс. — позади слышен голос Эдриана. Синефин разочарованно смотрит на Забини ещё пару секунд, а потом отворачивается. На выходе девушка решилась последний раз оглянуться на Робин и пожелать той удачи. Дюарт в ответ только кивнула. На ее груди все-таки нет этого ублюдского значка. Ступеньки на трибуны наверняка скользкие. Синефин в ступоре стоит перед ними какое-то время, оценивая и взвешивая все «за и против» похода на этот дебильный матч. «Это первая игра Робин» — становится самым весомым аргументом и Тонкс решается сделать первый шаг, но за спиной кто-то ее окликивает по имени. — О, привет, Гарри. И Рон. — оборачиваясь, та обнаруживает двух стоящих за ней гриффиндорских богатырей. Пока ещё без формы. Видок у второго, скажем прямо, скверный: будто паренька всю последнюю неделю кормили кормом для соплохвостов и сейчас он выблюет все это дерьмо наружу. Синефин сочувственно втягивает воздух сквозь зубы. — Первая игра? — Да. — отвечает за друга Поттер, похлопывая того по плечу. — Я болею за Гриффиндор. — признаётся Тонкс, качаясь на пятках взад-вперёд. — А твоя подруга разве не в команде? — Гарри вопросительно поднимает бровь, чуя явный подвох. — В команде. — кивает слизеринка. — За Робин я тоже болею. А у тебя, я смотрю, куча времени на разговоры. — Нет… — очкарика будто окатили холодной водой и тот встрепенулся. — Но, раз уж я тебя встретил… Стой, погоди секунду. Синефин, хмуря брови, озадаченно наблюдает за Поттером, который внезапно решил переворотить все содержимое своих карманов. — Вот! Держи. В его руке мелькает золотой галлеон, который тут же приземляется в ладони слизеринке. Та лишь вертит его в пальцах пару секунд, а затем смотрит на Гарри, как на поехавшего. — Ты меня снять решил? Или просто у всех гриффиндорских перед матчем кукуха едет? — Нет, это… — Поттер потирает лоб, а затем по всей округе разносится громкое объявление мадам Трюк о начале игры через пять минут. — Ты поймёшь, просто… Я… Мы тебе доверяем. Увидишь. Парень отмахивается от Тонкс и, хватая дружка-Уизли под руку, уносится в сторону львиной раздевалки. — Что я должна увидеть? — вслед ему кричит Синефин и повторно разглядывает монетку. — Ну и пиздец. — хмыкает она уже себе под нос, пряча в карман «подарок». Рональд Уизли — наш король! Рональд Уизли — наш герой! Перед кольцами дырой Так всегда и стой! Текст песенки разносится повторно уже не в первый раз, отчего у Тонкс закладывает уши. Стыд за свой факультет ещё никогда не достигал такой высокой точки, Малфой перебил сам себя. — И счёт сорок — десять… Ведёт Слизерин, но тем не менее! Все видели какой потрясающий гол забила только что Анджелина Джонсон в очко слизеринцев?! Анджелина — ты моя королева! — Джордан! — Простите, профессор, не удержался. И так! Квоффл у Пьюси, который стремительно… Спиннет дерзко вырывает квоффл у соперника! Синефин в который раз посмеивается, сидя на трибунах, хотя сама не совсем пока что понимает, с чего больше: с бесконечной бестормозной болтовни комментатора — Ли Джордана, или с очередной безуспешной попытки МакГонагалл заткнуть неугомонного паренька. — И снова Забини! Пас новоиспеченной Дюарт, она также пасует Забини, он снова пасует ей и… Гол! Робин Дюарт забивает свой первый гол в ворота Рональда Уизли… Но ничего, Рон ещё нам покажет класс! Счёт пятьдесят — десять, слизеринцы все так же впереди… На помойке он родился, Слизерину пригодился! Аплодисменты со стороны зелёных трибун затмевают расстроенный гул остальных болеющих. — Но что же это? Не фигурка ли Поттера летит вниз? Он видит снитч! Ловец Гриффиндора заметил снитч! Осторожно, Гарри, Малфой за тобой! Синефин, как и все на трибунах бросается к перилам, чтобы взглянуть на ловцов двух команд. — Бладжер летит прямо в Малфоя! Отличный удар Джорджа Уизли… Или Фреда. Да без разницы, мяч, увы, пролетает мимо Малфоя! Тонкс поднимает глаза к небу, ловя взглядом того, кто пытался зарядить бладжером в Драко. — Это Джордж. Не Фред. — шепчет она себе под нос, усмехнувшись. — Гарри Поттер поймал золотой снитч! Поттер поймал снитч! Гриффиндор побеждает! Синефин восторженно ахает и тут же пробирается сквозь толпу слизеринцев, дабы спуститься вниз. На бешеной скорости девушка несётся по ступенькам, но уже будучи на поле игры осознаёт, что поздравлять ей некого, и она стоит как вкопанная посреди площадки, наблюдая как гриффиндорская сборная поочередно приземляется на землю и радостно кричит. Рядом возникает Робин, расстроенно стягивая очки. — Их по праву. — говорит та, шмыгая носом. — Что? — Синефин переспрашивает, безэмоционально наблюдая за членами красно-золотой команды, опустивши руки. — Победа. Их по праву. Я в раздевалку. Тонкс провожает глазами подругу, и оборачиваясь, моментально встречается взглядом с Джорджем. Это тот самый тупик, когда и сказать-то нечего, но так хочется. Или нет? Если вспомнить все сказанное им ранее. Парень буквально только делает шаг в сторону силуэта слизеринки, а ее дыхание сразу же замирает, и она уже думает, в каком направлении ей следует бежать от разговора с ним. Но «бум». Рональд Уизли — наш король! Рональд Уизли — наш герой! В нескольких метров появляется сборная слизерина и все внимание автоматически переключается на них и их вопли. — Спас Уизли от позора, Гарри? — ухмылку Малфоя захотелось размазать по его лицу даже Синефин. — Хуже вратаря с не видел… но он же на помойке родился. Как тебе мои стишки, кстати? В ответ тишина, что было весьма умным решением. Синефин пристально следит за реакцией близнецов. — Мы хотели сочинить еще пару строк! — крикнул Малфой, глядя, как Алисия и Кэти обнимают Гарри. — Но рифм не нашли к «толстой» и «уродине», хотели и про маму его спеть… — Спой про «зелен виноград», — с отвращением бросила ему Анджелина. — …и к «бездарному тупице» — это про его отца… Фред и Джордж, пожимая руку Гарри, услышали эти слова и напряглись. Они повернулись к Малфою. — Бросьте! — сказала Анджелина и схватила Фреда за руку. — Брось, пусть его орет. Злится, что проиграл, ничтожество… — Но ты ведь любишь эту семейку, а, Поттер? — издевался Малфой. — Каникулы у них проводишь? Как только вонь эту выносишь, не пойму. Хотя, пожив у маглов, небось и помойке рад? Гарри вцепился в Джорджа. Анджелина, Алисия и Кэти втроем удерживали Фреда, рвавшегося к Малфою, а тот смеялся им в лицо. Синефин наблюдала за образовавшейся сценой со стороны, уже будуяи готовой в любой момент сорваться с места и хорошенько втреснуть белокурому поганцу. Но Джордж ее опередил. Парень вместе с ранее удерживающим его Поттером рванул к Малфою без каких-либо сомнений. Тонкс закрыла ладонями глаза, как только Уизли нанёс первый удар прямиком в испуганную рожу Драко. Далее послышались крики, вопли, а затем и свисток. Девушка рискнула опустить руки вниз. У Джорджа вспухла губа, Малфой стонал, извиваясь на земле с расквашенным носом и размазанной по лицу кровью. Глаза бегали от одного парня к другому, в какой-то момент пересеклись с также разъяренным Фредом, которого все это время удерживали три охотницы. — С победой. — одними губами она произносит Фредерику, а после, кинув взгляд на удаляющихся в сторону замка Джорджа и Гарри вместе с судьей, девушка убегает в противоположном от них направлении. Это слёзы навернулись на ее глазах?;;;
— Она — все, что у меня есть. И чтобы она оставалась со мной, Синефин, мне нужна ты.
Тонкс ворочается на подушке, судорожно вбирая воздух в лёгкие.— Почему я, Забини? Тебе нужна информация? Я ей не владею. — Мне нужен контроль над тобой. Надо мной контроль они имеют. — Я не понимаю. — Ты — веревочка для них. Они потянут… И твоя сестра… А потом и остальные. — Они настолько наивны?
Ещё один вздох и стон сквозь сон.— Что я получу взамен на помощь, а, Блейз? — Я буду молчать о лекарствах. — О чем ты? — Брось, Синефин. Я о таблетках, за которыми ты бегаешь к Снейпу каждый месяц. — Это всего-навсего… — Я знаю, что это, Тонкс. А когда узнают они, когда поймут, что ты ещё и слабое звено, тогда… — Это шантаж.
По лицу стекает капелька пота прямиком на ткань подушки.— У меня нет выбора. Прости.
— Синефин! Голос Робин раздаётся над ухом и Тонкс подрывается с поверхности кровати, как будто ее обдали кипятком. — Ты как? Дюарт сидит у края ее постели с сочувствующим выражением лица, наблюдая как Синефин приходит в себя после ночного кошмара. — Я не слабое звено. — едва ли не плача, шепчет девушка и скатывается на пол к Робин. Она утыкается лбом ей в плечо, позволяя наконец тихим всхлипам одолеть себя и принося в жертву своё достоинство. Ведь сильным плакать не положено. — Эй, тише, тише. — Дюарт реагирует на слёзы Синефин как на самое страшное, что когда-либо с ней происходило. А плачущей подругу ей удавалось застать только два раза за все время. Это был третий. — Конечно нет, ну какое же из тебя слабое звено? Тонкс не может позволить себе разрыдаться ещё сильнее — она может разбудить и остальных сокурсниц. А ведь в этом она так сильно нуждается прямо сейчас. — С тобой поспать? — растерянно спрашивает Робин, рассматривая заплаканное лицо брюнетки, которая оторвалась от ее плеча, как только услышала предложение. — Да. — коротко кивает та, и Дюарт тепло улыбается, смахивая большим пальцем слезу, ползущую по щеке Синефин. — Ладно. — наблюдая, как Тонкс перебирается на кровать, белокурая ловит себя на одной мысли и закусывает губу. — Но… Ты должна пообещать мне кое-что. — Что? — Сходишь завтра к этому Уизли. — неожиданно срывается с губ Робин, и Синефин всхлипывает. — Как скажешь.