Мой сказочный Хогвартс

Учебный год только начался, в Хогвартс вернулась жизнь, радуя старые стены замка звонкими голосами учеников. Первокурсники с нетерпением ждали церемонии распределения, волнуясь и думая, куда же попадёт он или она. У ребят постарше были свои заботы, но, а те, кто в этом году будет выпускаться, волновались по-поводу экзаменов Ж.А.Б.А и будущем выборе профессии. Т/И никогда не разделяла волнений и страхов своих однокурсников. Юная Когтевранка была свято убеждена, что бояться нет смысла, ибо то, что было уготовлено каждому судьбой и так произойдёт. Так было ровно до третьего курса в школе чародейства и волшебства Хогвартс, когда по несчастью, Когтевран поставили на смежные уроки с факультетом Слизерин. С тех пор, девушка уже не была так уверена в судьбе, подумав о том, что фатум не может быть столь жестоким. Т/И никогда не влюблялась, поэтому ей было трудно судить о том, насколько поведение её одноклассника было нормальным, хотя она сильно сомневалась в этом. Красивый юноша со Слизерина был несколько странным, даже для неё. Т/И никогда не судила людей за какие-то их странности, крепко дружила с Иксиусом Лавгудом, что был одним из самых чудных ребят в Хогвартсе, но и одним из самых интересных. Такую любовь к животным Т/И видела только у здоровяка Хагрида, с которым часто болтала между уроками о самых необычных животных волшебного мира. Но Том Реддл отличался даже от такого понятия, как странный. Он был несколько… пугающим. Красивый семнадцатилетний юноша, был желанным призом для каждой ученицы Хогвартса, но Т/И его не столько боялась, сколько просто чувствовала дискомфорт рядом с ним. То, как он смотрел на неё, то, как он постоянно старался прикоснуться к ней, наталкивало на определенные мысли, но девушка гнала их от себя прочь. Зачем золотому мальчику Хогвартса, лучшему ученику, старосте и капитану команды по квиддичу, нужна Т/И Т/Ф? Он начал все эти странные попытки с ней заговорить, как уже было сказано, с третьего курса, но тогда, девушка подумала, что это был просто акт вежливости, не более того. С годами, это начало становиться всё более докучающее. Т/И каждый раз просила своих друзей с Когтеврана садиться с ней на уроках, что они и так охотно делали, но это была дополнительная гарантия того, что Том не сможет приблизиться к ней ближе допустимого. В эти моменты, в его глазах горело адское пламя, хотя его красивое бледное лицо оставалось таким же бесстрастным, как обычно. Однако, в один день, подруга Т/И задержалась и едва не опоздала на урок, и Том поспешил воспользоваться этим шансом, чтобы сесть с ней рядом. Девушка уже хотела встать и поменять место, но в класс вошёл профессор, и Т/И только смиренно сложила руки на столе. Весь урок юноша неотрывно смотрел на неё, вызывая дрожь в коленях. Что он хочет, думала девушка, когда он вдруг протянул руку и положив свою ладонь поверх её, мягко, совсем невесомо, погладил её кожу большим пальцем. Т/И прикусила губу, сделав робкую попытку вырвать руку, но Реддл теперь уже с какой-то ненормальной силой сжал её ладонь, так, что девушка подумала, что он сломает ей руку. Сжав в кулак свободную руку, Т/И попыталась не закричать от боли. Прекратив попытки освободиться, Том сразу ослабил хватку, продолжив то, что делал до этого. Просто гладил её кожу, время от времени сплетая свои длинные пальцы вместе с её. Смирившись с этим, Т/И молилась чтобы урок скорее закончился. На пятом курсе Т/И стала получать письма, а в дополнение к ним красивые, и каждый раз разные, цветы. Девушка даже не читала эти письма, страшась того, что может быть их содержанием. Ей было и невдомёк, что Том знал о каждом выброшенном письме, и с каждым днём, безумие и обида поглощали его всё больше. К шестому курсу, жизнь Т/И стала просто невыносимой. Том Реддл появлялся всегда и везде, где она была, и в какой-то момент девушка подумала, что просто начала сходить с ума. Но нет, её разум был кристально чист, как хрустальные шары в кабинете прорицания, и с ума сошла вовсе не она… Юноша постоянно бродил рядом с ней. Если она шла в библиотеку, можно было не сомневаться, он окажется там, если направлялась в башню Когтеврана, то он шёл за ней ровно до того момента, пока она не скроется за портретом, и это пугало её с каждым новым днём всё больше. Сам Том не видел в этом ничего странного. Ему казалось, в порядке вещей проявлять знаки внимания к девушке, которая заставляет его сердце предательски громко и быстро биться в груди. У юного Тома Реддла никогда не было полумер. Если он чего-то искренне желал, то очень скоро это превращалось в одержимость. Т/И Т/Ф не повезло стать его одержимостью. Том был так уверен, что его чувства взаимны, что продолжал быть рядом с ней, даже не смотря на то, что все его знаки внимания отвергались со стороны его возлюбленной. Ему казалось, что она только играет с ним, и это просто её способ показать свою гордость и независимость, хотя на деле она любит его не меньше, чем он её. Когда он сбился со счёта от того, как часто она отказывала ему, он стал винить в этом её друзей. Конечно! Это они настраивают её против него. Паршивые грязнокровки, думают, что могут отобрать Т/И у него. Но он не позволит этому случиться, только не пока он жив. Он манипулировал, угрожал, с садистским удовольствием пытал каждого, кто, по его мнению, стоял между ними. Безумная улыбка расцветала на его лице каждый раз, когда его молили о пощаде. Но её не было. Он хотел убедиться, что каждый усвоит урок. И очень скоро у Т/И не осталось друзей. Кроме Иксиуса Лавгуда. Том перепробовал всё, шантаж, пытки, угрозы, ничего не помогало. Тогда он решил, что, если Лавгуд не хочет отступить, его нужно просто найти, а потом… потерять. Иксиус Лавгуд всегда был любопытным и юрким, так что Тому не составило труда заманить его в запретный лес, и там натравить на него оборотня, слоняющегося в сумерках каждое полнолуние. Так сладко было слышать его предсмертные крики, когда несчастного разрывали на куски. Том бы с радостью понаблюдал за этим, но нужно было возвращаться в замок, пока никто не заметил его отсутствия. Возвращаясь в подземелья, юноша не мог ни улыбаться. Легкий румянец покрывал его бледные щёки, когда он подумал о том, что теперь они будут вместе с Т/И, и никто им больше не помешает. С этими мыслями он ложился спать, а во сне вновь видел ту, о которой грезил и днём, и ночью. Она будет его, только его. Она уже его, просто ей нужно время, чтобы это понять, а он ей обязательно поможет… Никто не знал на следующий день, куда делся всегда пунктуальный Иксиус, и почему его не было весь день на уроках. Т/И сильно волновалась за друга, ведь даже ни один мальчик Когтевранец, не видел Иксиуса с самого вечера в их комнате. Конечно, Т/И догадывалась, кто приложил к этому руку, но она и представить не могла, что Том Реддл сделал с бедным Иксиусом… В скором времени учителя забеспокоились. Ученик пропал без вести, но, когда они стали его искать, уже было поздно. Не нашли даже его останки, несчастный Иксиус Лавгуд так и останется лежать в самой темной чаще запретного леса, и никто не узнает, кто был тем, кто всё подстроил. Сейчас, сидя за столом Когтеврана, вечером первого сентября тысяча девятьсот девяносто четвертого года, Т/И старается смотреть куда угодно, только бы не бросить случайный взгляд на Тома Реддла, ведь знает, сделай она это, и он примет это за её симпатию к нему, и тогда всё станет только хуже. В какой-то момент Т/И задумалась, что если бы она сразу сдалась? И не было тогда всех этих страшных событий. Друзья бы не отвернулись от неё, а Иксиус был бы сейчас жив, сидел рядом с ней, пил тыквенный сок и рассказывал об очередной фантастической твари. Но нет, не было бы всё так сказочно, будь она с Томом Реддлом. Всё бы только усугубилось, и смертей было много больше. Она не говорила, что сделала всё правильно, но хотела связать свою жизнь с тем, кто любил бы её, но не был одержим ею. Том Марволо Реддл таковым не является. Она чувствовала на себе его взгляд, но всё так же смотрела куда угодно, но не на него. Она знала, как зол он сейчас, но разве это должно её волновать? Какие ужасные поступки, он ещё готов совершить, что бы быть с ней? Т/И не хотела узнать ответ на этот вопрос… Когда церемония закончилась и все стали покидать большой зал, Т/И направилась к башне Когтеврана, в слепо светлых надеждах о завтрашнем дне, ведь директор Диппет объявил, что Слизерин будут теперь обучаться вместе с Пуффендуем, а значит риск столкнуться с любимым всеми мальчиком, пошёл на спад. Когда директор говорил это, Т/И не могла ни видеть, с какой яростью и ненавистью Реддл смотрит на профессора. Казалось, он пытался испепелить его взглядом. Девушка так крепко задумалась над этим, что не сразу почувствовала, как её волокут куда-то от её общежития. Она попыталась кричать, но знакомый голос зашипел, а руки сделали движение палочкой. — Силенцио. Т/И почувствовала, как заклинание поразило её, заставив потерять голос, и она осталась совершенно беспомощной, против кошмара её сонного паралича один на один. Том затащил её на восьмой этаж, и девушка даже представить не могла, что он тут забыл. Его безумный блеск в глазах не давал ей покоя, ей было так страшно, что она тихо молила сердце о том, что бы оно просто перестало биться, избавив её от того, что будет ждать впереди. Появившаяся из ниоткуда дверь, только больше напугала Т/И, она не знала, что это за место и зачем Реддл привёл её сюда. Распахнув дверь, Том с силой втолкнул девушку, казалось, в обычную комнату. Т/И попыталась достать палочку из кармана мантии и наложить на Тома невербальное заклинание, но он, быстро просчитав все её действия, спокойно взмахнул палочкой. — Экспеллиармус. — красная вспышка выбила палочку у неё из рук, и теперь она была готова умереть от отчаянья. Он подошёл ближе и его хищный взгляд заставил девушку вжаться в стену. По щекам потекли предательские слёзы, и юноша, встав вплотную к ней, аккуратно с несвойственной ему нежностью, вытер солёные дорожки костяшками пальцев. — Не нужно любимая, не плачь. — успокаивающе прошептал Том практически ей в губы. — Я рядом, не надо плакать. Она пыталась сдержать слёзы, не хотела чтобы он видел её слабость перед ним, но Реддл кажется не заботился об этом, мягко целуя её мокрые щёки. Его белые руки легли на её талию, и Т/И снова стала вырываться, в надежде что образумит его, что он отпустит, даст ей уйти, но нет. Он только уткнулся носом в изгиб её шеи, и шептал какой-то невообразимый бред. — Наконец мы вместе любимая, и никто нас не разлучит, никогда слышишь? — и она слышала, слышала всё его безумие, видела и чувствовала. — Ты такая красивая моя милая, ну почему ты плачешь? Перестань. Мы теперь вместе, тебе нечего бояться. Что творилось в его голове, она даже знать не хотела. Казалось, даже помешательству был предел, но только не у Тома Реддла. Сжав её талию крепче, он наклонился, целуя её мокрые губы. Толкнув её от стены к стоящей справа кровати, юноша лег на неё верхом, продолжая покрывать поцелуями её губы, щёки, лоб спускаясь ниже к шее где не просто целовал, оставлял свои метки, не позволяя ей оттолкнуть его. — Моя. — шептал он между поцелуями, ей в ушко, не столько убеждая её, сколько себя. — Моя, только моя. Всегда была моей и всегда будешь… Слёзы уже не бежали из глаз Т/И, она просто рвано дышала, пока он оставлял на её шее и ключицах багровые засосы. Она не слышала, что он говорил ей, мысли путались и ей хотелось если не умереть, то что бы этот кошмар скорее закончился. — Разве ты не видишь милая? Я был создан чтобы принадлежать тебе, как и ты, была рождена чтобы быть моей. Его руки нетерпеливо избавлялись от её блузки, открывая обзор на аккуратную девичью грудь обтянутую белой тканью бюстгальтера. Вздох восхищения сорвался с губ Реддла, и когда его руки наконец получили возможность прикоснуться к тому, о чём он так долго мечтал, юноша провёл пальцем по лямке бюстгалтера стягивая её вниз по её мраморному плечу. Красивый белый бюстгальтер на её груди кажется привел Тома в восторг, раз он даже не стал расстёгивать его, просто поднял кружевную ткань скрывающую её прелести вверх. Сначала он, казалось, просто любовался ею, но вскоре его губы мягко коснулись её соска. Т/И задёргалась под ним, мелкая дрожь поразила её тело, но юноша, её попытки вырваться, воспринял как возбуждение и просьбы продолжать. Его язык ласково обвёл ореол твердой вершинки, пока руки стягивали с неё трусики. Она знала, что закричать не удастся, пыталась ударить, сделать ему больно. Он убивает её, делая это с ней. Он стянул с себя рубашку, не отрывая от неё взгляда, и как бы она не старалась отвести от него свои глаза, Том всегда хватал её за подбородок поворачивая к себе лицом. Том хотел, чтобы она смотрела как он делает её своей… Юбка оказалась на полу, последняя преграда, разделяющая их, была разорвана по швам, как и остатки надежды на спасение, которое так и не придёт… Она вырывалась под ним, терзаемая диким животным страхом, но разве был смысл бояться того, что уготовила ей её судьба?.. Ты никогда не покинешь меня, ты всегда будешь рядом со мной. Смерть не сможет разлучить нас, я не позволю… Не нужно бояться любимая, я всегда рядом…