(Не)Спаси меня.

Все происходило как в замедленной съемке. Большие двери, ведущие в актовый зал, открылись и на сцену изящно впорхнула высокая обладательница насыщенного загара. Очаровательная молодая девушка была отлично знакома Клоду. Она, казалось, совершенно не изменилась с момента последней встречи. Или… Буржуа попытался вспомнить лицо одноклассницы накануне своего падения, но память отчего-то изображение не показала, выдав хозяину некое мыльное пятно. Клод словно ее видел, но и не видел вовсе, хотя Лила обучалась с ним вплоть до одиннадцатого класса и мельтешила перед носом старосты каждый божий день. Буржуа едва заметно пошатнулся, но практически тут же взял себя в руки и вновь попытался вспомнить, но результат не изменился. Лила определенно находилась где-то в голове, однако была запрятана в подсознании так глубоко, что никакие усилия не могли воскресить ее лик в памяти. Будто этой девчонки не было вовсе. — Красавица, — на одном дыхании произнес Макс, не сводя крупных глаз с Росси. — Я и раньше слышал, что ее волосы похожи на шелк, но и представить себе не мог, что так оно и будет! — Да, она действительно очень красива, — Адриан, будучи самым настоящим экспертом в подобных вопросах, добродушно улыбнулся. Комментария со стороны Альи не последовало. Молчала ли она из-за зависти к очевидно миловидной девушке или любовалась ею, не представляя себя соперницей для столь красивого существа? Загадка. Впрочем, ответа Клод не искал и знать не желал. Староста сам пялился на итальянку, которая уже начала активно дефилировать с одной стороны сцены на другую, неся на своей голове шляпу первого участника. Эта девушка даже не столько шла, сколько парила над землей. Движения ее были плавными, а взгляд, как и полагается модели, скользил от зрителя к зрителю. Складывалось ощущение будто она в этот самый момент одновременно смотрит на каждого человека, кто наблюдал за ней со стороны зрительских мест. У края сцены стоял один из помощников Габриэля (Адриан ему кивнул), который держал в свои руках планшет с включенной видео-связью. Кислая голова месье Агреста мертвыми глазами взирала на окружающий мир, пока та-которой-здесь-быть-не-должно, ходила туда-сюда на радость простым обывателем. — О, да ты ею заинтересовался! — вдруг воскликнул Адриан. Люди, сидящие рядом, неодобрительно повернули головы и прославленный отпрыск Агреста-старшего сконфуженно замолчал, пряча глаза. В полутьме зрительских мест никто даже не догадался, что голос принадлежал весьма известной модели. На комментарий Клод никак не ответил. Он просто продолжил пялиться на девушку, про себя искренне молясь, чтобы в этот самый момент на ее голову обрушился мешок с песком или ведро доверху наполненное кровью. Клод не хотел ее убивать, нет. Он просто хотел ее покалечить так, чтобы эта противная девчонка появилась в стенах школы тогда, когда ей положено появиться. Странная, ни на что не похожая злость дала о себе знать. От ненависти и ярости Буржуа вцепился в деревянные подлокотники, да с такой силой, что пальцы онемели от переполняющего напряжения. Как же сильно единственный сын Андре ненавидел пигалицу на сцене. «Тебя не должно здесь быть!» — Эм, не советую, — Макс, резко оробев, вновь потянулся к очкам. Снова их поправил, хотя повода для этого не было. — Эту красавицу уже заприметил Ким. Он даже вызвался ей территорию лицея показать после всего этого… Алья с трудом не присвистнула. Тем лучше, если бы Сезер, такая же потерянная фигура на шахматной доске, вставила свое безумно ценное мнение, Клод бы рявкнул. Хорошенько и от всей души, совершенно не беспокоясь о нежных девичьих чувствах. — С чего бы ей показывать территорию нашего лицея? — с трудом совладав с языком поинтересовался староста, все еще не сводя бледных глаз с девицы на сцене. Та успела сменить шляпку и теперь нарезала второй круг, все еще смотря в зал. — Она с нами учится или что? Ответ, на который Клод совершенно не надеялся, очень больно резанул уши. Макс согласно кивнул. — Ну да, а ты не знал? — Но ты же староста! Разве это не твоя работа знать о таких вещах? — вдруг заметила Сезер. Адриан согласно кивнул, примыкая к мнению подружки. Со стороны это можно было расценивать если не как предательство, то уж точно как весомый удар поддых. Буржуа закусил внутреннюю сторону щеки. Боже, и какие же эти люди идиоты! «Заткнитесь. Заткнитесь. Заткнитесь.» В ушах неприятно зазвенело, а глаза застелила красная пелена. Очень хотелось крови. Напряжение, копившееся в теле еще с проклятого первого сентября, в один момент начало рваться наружу. Не без доли ужаса Буржуа осознал, что девушка, находящаяся в нескольких метрах от него, не вызывает ничего кроме желания убивать. Лила была противна Клоду до глубины души и это дело, как бы странно не звучало, было вовсе не отголоском еще не произошедших событий. Да, в том будущем она была не самым лучшим человеком, но сейчас это знание практически не играло никакой роли. Клод в этот момент ненавидел именно эту Лилу. Ту, которая еще не успела наломать дров. Ту, которая еще не стала Вольпиной. Ту, которая не фанатела по Адриану до такой степени, что сносила все преграды перед собой. Нет, юноша ненавидел именно эту и ненависть была вызвана лишь по одной причине — ее просто не должно было здесь быть. Ее появление, если верить памяти, было значительно позже. Ближе к концу учебы и уж точно после Нового Года, который в этой реальности даже не наступил. — И все же, красавица, — мечтательно повторил Макс, подперев голову рукой. — Даже не верится, что мне придется ходить с ней в школу. — Да-да, — Адриан легко толкнул Клода в плечо. — Кра-са-ви-ца. Он намекал на то, чтобы Клод с ней познакомился или как? Буржуа зло покосился на друга детства. Чадо Габриэля заговорщески улыбалось, время от времени стреляя глазками в сторону новой ученицы. Все же свобода дурно влияла на Агреста. Мальчишка, знавший социум по стерильным романтическим комедиям и глуповатым сериалам по «Диснею», едва ли не считал себя гуру человеческих отношений! Это было просто возмутительно! — Красавица? — пренебрежительно хмыкнув, Буржуа окатил невольных спутников крайне холодным взглядом. — Это как посмотреть. Ноги у нее длинные макаронины, а общий тон кожи — это цвет картофельной кожуры. Про волосы я вообще молчу. Пакля, залитая клеем и окрашенная кофе. Хотя нет, даже кофе и тот не дает такой ужасный цвет. — Она тебе ничего не сделала, чтобы ты смешивал ее с грязью! — Алья встряла весьма ожидаемо. Клод бы удивился, если бы журналистка решила сохранить молчание в такой ситуации. Макс согласно кивнул, а Адриан продолжал вроде-бы загадочно улыбаться, потирая подбородок. Невооруженным глазом было видно, что Агрест задумал нечто в духе тех самых пресловутых комедий. Дурачина. — Это не грязь, — сын мэра сложил руки на груди и откинулся на спинку кресла. — Это мое личное мнение, которое, судя по всему, не совпадает с вашим. Но, с другой стороны, а в чем я не прав? Ноги? Ладно, это природа. Но вот загар, очевидно искусственный, действительно близок по цвету к картофельному клубню. И волосы тоже не особо хороши. Да вы просто взгляните на нее! — Она симпатичная, — низким голосом проговорила Алья. Видимо что-то ее задело в чужих речах, раз тон лица Сезер даже побледнел. На крупном лбу выступила венка. — Эээ, только честно, в тебе говорит твое личное мнение или хваленая женская солидарность? — заметив, как журналистка начала мелко трястись, Клод пожал плечами. Эта мелкая перепалка все же принесла свои плоды. Градус злобы ощутимо упал и Буржуа не без удивления обнаружил, что сейчас его желание убивать пропало почти на половину. — Ладно, я вижу, что каждый останется при своем мнении. Да, быть может эта действительно симпатичная, но уж точно не красавица. Девушек, что будут действительно красивее ее, полно. — Ага, прямо-таки полно, — Макс скептически нахмурился. — Везде и всюду, да-да. — А разве я не прав? — Слушай, если толпы настоящих красавиц и водятся в лицее, то где они, а? Где они, Буржуа? Назови мне хотя бы одну фамилию или имя! — Ну, а я например? — ладно, это было не столько раздражающе, сколько забавно. Клод усмехнулся. Портить настроение другим людям на потеху себе — это ремесло хоть не пользовалось почетом в народе, однако Буржуа не был в силах расстаться с ним окончательно. — Поверь на слово, я еще та красавица, особенно когда высплюсь. — Ха-ха, — отличник закатил глаза. — Очень смешно. У тебя совсем аргументов не нашлось или как? — Да что ты так прицепился? — Буржуа отмахнулся. — Полно в лицее действительно красивых девушек, полно. Возьми хотя бы ту же Дюпэн-Чэн. Лицо Макса стало совсем уж скептичным. Юноша нахмурил кустистые темные брови, словно не веря в услышанное. Клод, впрочем, его за это не винил. Сказанное стало неожиданностью даже для него самого. Швея как-то сама сорвалась с языка и Буржуа понял, что момент этот назад отмотать нельзя. — И что ты так вылупился? — решив, что лучшая защита — это нападение, Буржуа начал гнуть палку до самого конца. — Сам посуди: лицо у нее круглое и правильное. Глаза не слишком большие, но и не слишком маленькие. Ресницы густые, кожа по цвету ближе к слоновой кости, а не к корнеплоду пятнадцатилетней давности. Не знаю как ты, но мне такие дела более, чем очевидны. Повисло молчание. Макс потупил глаза и явно обдумывал сказанное, когда Алья и Адриан внимательно смотрели то на Клода, то на паренька в очках. Они, казалось, не особо вслушивались в сказанное. Им была интересна именно реакция ботаника, а жаль. Быть может, подключи они головы, до ребят бы дошло? Впрочем, нет, не дошло бы и не дойдет вовсе. Истинная красота, как известно, не показывается каждому человеку. Это печалило и веселило одновременно. — Ладно, у меня еще дела, — Клод поспешил покинуть место. — Ставлю на то, что шляпа Насекомого победит. Очкастая, можешь записать. Если не боишься, то буду ждать твою ставку. Адриан, не заплутай по дороге домой. Ты… — холодные глаза уставились на оторопевшего Макса. — Просто удачи. И он ушел, даже не оборачиваясь.

***

Руки тряслись как у алкоголика. Смотря на дергающиеся конечности, Клод едва сумел сдержать волну накатывающего отвращения вперемешку с бессильной яростью. Погром, учиненный несколько минут назад с целью выплескивания гнева, не особо радовал глаз. Буржуа закусил губу. Ему срочно нужна была либо боксерская груша, либо дартс, а может и все вместе. Эмоций было много и даже было как-то странно осознавать, что черная бабочка еще не прилетела за ним. Бражник явно потерял бдительность, раз упустил такую шикарную цель. Впрочем, это уже его проблема. Клод уставился на кольцо, которое просто чудом не выскользнуло с чуть вспотевших пальцев. К талисману кота Буржуа не прибегал с самых именин Адриана. Отчасти юноше было стыдно перед сущностью с зелеными глазами. Видит Бог, Клод действительно не хотел обманывать его, но так сложились обстоятельства. Либо так, либо Париж был обречен. Из двух зол действительно пришлось выбирать меньшее. Если бы в этом мире и существовал третий, иной вариант, Клод наверняка бы им воспользовался. Гребень до боли впивался в кожу головы, а серьги почти привычно оттягивали мочки вниз. Для полноты картины не хватало лишь кольца. Буржуа шумно вздохнул. Он как-то дал себе обещание не натягивать на себя украшения ЛедиБаг и Нуара одновременно, однако сегодня случай был иным. Не рядовым. Закусив губу, молодой человек резко протолкнул палец вперед, насаживая металлическое кольцо к основанию. По всему телу пробежал холодок. Ощущение одиночества, неизменно присутствующее в гостиничном номере, рассеялось. В Клода уперлось три взгляда разной степени довольствия. Что ж, этого стоило ожидать. Буржуа сцепил пальцы и еще раз вздохнув, поочередно посмотрел на квами, стараясь заглянуть в глаза каждому. — Я… — на мгновение Клод замер. Что он собственно хотел сказать? Изначально юноша хотел употребить слово «облажался», но так ли оно было на деле? Битва не была окончена. С какой стороны ты только не смотри, а дела действительно обстояли таким непонятным образом. — Я… Я не знаю, что делать. Это было чистой правдой. Буржуа чуть сгорбился, потупив взгляд. — Пфф, что и требовалось доказать, — голос, неприятный до самого основания, прозвучал неподалеку от левого уха. Кольцо нагрелось. — Я с самого начала знал, что старик ошибся. Какой толк вообще от этого х-х-хероя? Буржуа вцепился ногтями в колени, но промолчал. Силы для ссоры закончились несколько минут назад, как раз в тот момент, когда апартаменты были окончательно разгромлены. Единственная вещь, которой повезло уцелеть, представляла из себя тумбу с закусками для пришельцев. Сыр, соты и печенье были в целости и сохранности. — Плагг! — маленькое красное существо с черными точками шикнуло. — Нельзя так говорить! — Нельзя?! — черный квами совершенно забыл о такой вещи как конспирация. Он, казалось, делал все что угодно ради привлечения внимания из вне. — А делать то, что делает этот парень — можно?! — Его Величество старается изо всех сил! — тихо пискнула Поллен. — Мы не имеем права… — Имеем, еще как имеем! — Плагг был неудержим. — Скажу даже больше, мы должны поставить его на место. Щенок совсем забыл о том, кем является и зачем послан сюда! А вот это было неправдой. Клод сжал зубы, но головы не поднял. Стараясь утихомирить поднимающуюся волну негодования, Буржуа начал рассматривать свои пальцы ног. Кое-где на ногтевых пластинах начали прослеживаться маленькие, едва заметные, трещинки. Было ли это от влияния костюма или же организму просто не доставало витаминов? Клод не знал. Черт, да в этом мире было столько вещей, о которых Клод практически ничего не знал, но тем не менее они наполняли собой каждый новый день. С одной стороны было как-то странно размышлять о трещинках на ногтях, особенно когда под твоим боком лучшие врачи Парижа, но тем не менее именно эти трещины создавали стену между самим Буржуа и существом, так нагло вычитывающим его. — Плагг, пожалуйста, — взмолилась Тикки, сложив крохотные лапки вместе. — Он же хочет как лучше! — Да меня не волнует как он хочет! — воскликнул черный квами. — Меня волнует то, как это должно быть! «Смотри на ногти… Смотри на ногти!». Клод закусил губу. Сейчас концентрироваться стало особенно сложно. Гнев то и дело вспыхивал в душе, но жар его все еще поддавался контролю. Но надолго ли? Буржуа не знал, поэтому впился ногтем большого пальца в запястье, дабы боль немного увела мысли в другое русло. Вроде получилось. — Ты несправедлив, — Поллен то ли по долгу службы, то ли под влиянием личной симпатии поспешила вступиться за своего владельца. — Мой Король показал себя отличным бойцом. Он в полном одиночестве отлично справляется с возложенной на него миссией героя. Плагг закатил глаза, чувствуя, как злоба на блондинистое недоразумение в огромных солнцезащитных очках растет в геометрической прогрессии. И как вообще Адриан называл это человекоподобное существо «другом»? Куда он смотрел? Впрочем, Плагг ясно видел куда именно был обращен взор подопечного, поэтому данный вопрос отпал сам собой. Глаза Агреста видели во всех людях только хорошее и мерзавец-воришка не был исключением. Это злило. — Я — образец справедливости, — заявил предвестник несчастий и бед, ткнув себя в грудь. — А он — наглый самозванец, который прибрал к рукам мощные талисманы. Было бы удивительно, если бы он не победил, имея на руках такую силу! — Мало иметь силу, чтобы выйти победителем, — глухо ответил Клод, все еще смотря под ноги. — Нужно уметь ею пользоваться. Очень медленно юноша поднял голову. Бледно-голубые глаза Клода уставились в ядовитую зелень Плагга. Было сложно, но Буржуа справился. Не отвел больше взгляда. Фраза, сказанная человеком в свою защиту, продуктом усиленной мозговой деятельности не была. Где-то эти строчки уже успели отпечататься на книжных страницах. Плагг не помнил автора, но точно знал, что цитата была вырвана из некого научного труда. Что ж, похвально. Этот идиот умеет читать. — Вот ею я и пользуюсь, — чуть запоздало произнес Клод. — В меру своих возможностей, как и подобает любому герою. — Ты смеешь называть себя героем? — Плагг почти потрясенно хмыкнул. Наглость хвостатого мальчишки просто поражала! — Ты пренебрег своими обязанностями и вместо того, чтобы сразу атаковать одержимого, решил покрасоваться перед девушкой! — Она попалась под руку! — практически мгновенно ответил Буржуа. — И да, я отступил не для того, чтобы «покрасоваться», — староста сделал воздушные кавычки. — Мне нужно было время для создания тактики. — То есть, ты зовешь тактикой прямую атаку с раскрытым ртом? — ехидно поинтересовался Плагг. — Это было уже после того, как большинство моих планов провалилось. — А вот у Адриана ни один план не проваливался! — заметил черный квами, самодовольно улыбнувшись. — Никогда. — Конечно, ни один твой план не провалится, если ты не скажешь его вслух, — поспешил ответить Клод. — При всем моем уважении — Адриан никогда не был стратегом. Все идеи исходили от ЛедиБаг. Я работал с этой парочкой, поэтому я знаю о чем говорю. Повисла тишина. Клод и Плагг пожирали друг-друга взглядами, когда Тикки и Поллен обеспокоенно смотрели в их сторону. Казалось, что обладай квами неудачи нормальным человеческим телом, он бы набросился на Буржуа. Клод, впрочем, сам близок к этому состоянию. Масса скопившихся претензий друг к другу ощутимо давила на каждого спорщика. Словно непримиримые враги, человек и инопланетное существо прожигали друг-друга тяжелыми взглядами. Каждый был прав и неправ одновременно, что усугубляло положение. — Ваше Величество, Вы же нас позвали не просто так? — аккуратно спросила Поллен. — Так оно и есть, — ответил Клод, не отводя взгляда от Плагга. — Сегодня случилось то, что должно было произойти не скоро. Неужели из-за моих действий сбилось время? — Что Вы имеете в виду? — Лила Росси, девушка, которая перевелась в начале лета, дала о себе знать уже сейчас. — Пф, тоже мне, — Плагг закатил глаза. — Проблема проблем, не иначе! — Она лишь переменная в огромном уравнении, Ваше Величество. Не более. Как пришла, так и уйдет. — То есть?

***

— Это прекрасная работа. Мои поздравления, Вы — победительница. Маринетт ущипнула себя за запястье. Боль мгновенно дала о себе знать, что значило только одно — она не спит. Лицо месье Агреста, чуть подрагивающее из-за помощника, оставалось беспристрастным, но в тоне его голоса швея услышала едва читаемые нотки одобрения. Наверное стоило улыбнуться или кивнуть головой, тем самым выразив свое участие, но Дюпэн-Чэн не могла и пальцем своим пошевелить. Онемение растеклось по всему телу девушки, превращая ее в соляной столп. — Мадемуазель, вы в порядке? — обеспокоено поинтересовался помощник. «Да, в полном.» Швея дернулась. Выражение лица человека с планшетом совершенно не изменилось. Он все также беспокойно смотрел на Маринетт, сжимая края устройства пальцами. Почему он продолжает глазеть? — Маринетт, — легкий толчок в бок заставил Дюпэн-Чэн с великим трудом повернуть голову. Мадам Бюстье тихо шепнула. — Скажи что-нибудь. «Но я…» Пекарская дочь мгновенно закрыла рот рукой. Неужели это все были ее мысли?! Она так и не сказала ничего, продолжая стоять как дура? Маринетт попыталась издать хоть звук, но не вышло. Она онемела от приятного шока! Испуганно Дюпэн-Чэн начала шевелить губами, словно рыба, но звуки так и не дали о себе знать. Даже хрипа и того не было. — Эта девочка очень стеснительна! — поспешила сообщить мадам Бюстье, погладив ученицу по плечу. — И, вдобавок ко всему, она весьма впечатлительна. Посмотрите на ее шокированное лицо! — Вы уверены, что с ней все хорошо? — снова поинтересовался парень с планшетом. Найдя в себе силы, Маринетт неистово закивала головой, про себя радуясь, что этот диалог происходит за кулисами, а не на сцене. Вышло бы еще более неловко. Габриэль, впрочем, больше ничего не сказал. Он просто отключился, хотя Дюпэн-Чэн казалось, что дизайнер должен был сказать хоть пару слов на прощание, дабы замотивировать юное дарование, но нет. Быть может это она себе это надумала? — Позже мы свяжемся с вами, — пообещал помощник Габриэля. — Свяжитесь? — Маринетт округлила глаза. — Зачем? — Для того, чтобы отдать приз, конечно же! — юноша, казалось, был несколько смущен чужим незнанием. — Быть может, если вы продолжите такими темпами, то на следующий год месье Агрест пригласит вас на стажировку. — Стажировку? — стало как-то жарко. Маринетт с удивлением обнаружила, что мир перед ее глазами начал плыть. Стены извивались дикими змеями, а окна напоминали длинных белых червей. Тех самых, противных до чертиков. — Эй, Маринетт! Пол ушел из-под ног и девушка рухнула вниз. Темнота сомкнулась над ее головой и Дюпэн-Чэн, сама того не замечая, потеряла связь с реальным миром. Сначала было белое пятно. Точнее даже не столько белое, сколько серое с вкраплением черного цвета. Маринетт моргнула сначала раз, потом два. То, что ранее было неясной мешаниной, начало постепенно проясняться. Несколько взмахов ресниц и перед носом нарисовался рельеф потолочной плитки, продолговатая лампа и кусок шкафа где-то в боку. Дюпэн-Чэн покосилась в другую сторону. Там ее поджидало окно, занавешенное куском белой ткани сомнительной плотности, раз сквозь материю отчетливо проступал солнечный свет. Продолговатый прямоугольник лежал на полу, словно коврик, едва-едва доходивший до кушетки. «Это не моя комната!» — подумала Маринетт. Паника быстро начала давать о себе знать. Мелкая дрожь пронзила руки и ноги.- «Где бы я не находилась, мне нужно сматывать!». Швея постаралась вскочить с места, но усталость, резко навалившаяся на тело, превратила твердое намерение в вялую попытку. Туловище отяжелело. Голова не хотела подниматься вверх совершенно. Потолок подозрительно задергался, навевая мысль о землетрясении. Неужели…?! — Тише-тише-тише… — чей-то голос, совершенно незнакомый, прозвучал поблизости. Чужая легко рука упала на лоб. — Тебе не стоит резко вставать. «Кто это?» — Маринетт попыталась повернуть голову в сторону говорившей, но не вышло. Сил не было и на это. Швея попыталась пошевелить пальцами ног и, о чудо, это получилось, что уже давало кое-какую надежду. — Дерни пальцем, если тебе хочется пить. Дюпэн-Чэн удивленно округлила глаза. До этой минуты пить она совершенно не хотела, но стоило незнакомке открыть свой рот, как лютая жажда пронзила горло. В этот момент швея была готова отдать все что есть, лишь бы утолить внезапную жажду. Послышался смешок, больше похожий на перезвон колокольчиков. Раздались шаги. Особа, судя по всему, была на каблуках или танкетке. — Ты пальцем не дернула, но желание твое я уловила. К смешку добавилось бульканье кулера, стоящего где-то там, в углу комнаты. Зажурчала вода, заскрипел пластиковый стакан. Вновь послышались шаги, но на сей раз девушка появилась непосредственно в зоне видимости Маринетт. Свет мягко ложился на ее смуглую кожу. Раскосые глаза, жутко напоминающие по цвету оливки, уставились прямо на швею. — Можешь сейчас попытаться привстать? Маринетт попыталась сесть вновь, но опять тело оказалось неподъемным. Судорога прошла от макушки до самых кончиков пальцев. Незнакомка покачала головой и немного приподняла швею, тем самым вынуждая ее занять полусидящее положение. Пластмассовый стакан уперся в губы и Маринетт их приоткрыла, позволяя холодной воде просочиться в рот. — Вот так-то, — девушка с оливковыми глазами очаровательно улыбнулась. — Молодец. Хочешь еще? Отрицательный кивок стал ей ответом. — Ты помнишь, что произошло? Маринетт вновь отрицательно кивнула. — Ты потеряла сознание. Медсестра сказала, что это переутомление и шок. Ты уже приходила в себя, мы даже с тобой успели перекинуться парочкой словечек, — беззаботно сообщила девушка. — Ты ведь этого не помнишь, верно? Слабый положительный кивок не дал о себе долго знать. — Что ж, — девушка глубоко вдохнула. Только сейчас Маринетт поняла, что она видела эту красавицу на сцене. Она, будучи приглашенной гостьей, демонстрировала шляпы. — Не велика потеря. Мы не говорили, чтоб уж прямо много. Я, кстати, Лила. Дюпэн-Чэн хотела было представиться, но горло сжало в тиски. Заметив это, Лила поспешила вмешаться: — Не переживай. Я знаю твое имя, Маринетт. Я ведь, в конце концов, и притащила тебя сюда. Кстати, раз так пошли дела, то ты не станешь ли моей подругой?