***
И все же, как бы Маринетт не скучала по одиноким денькам, когда над ее ухом не было слышно девичьего щебета, ей было тяжело осознавать текущее одиночество. В подробности Лила вдаваться не стала и ограничилась лишь тем, что на обеде ее ждать не стоит. Было как-то грустно, а также непривычно тихо. Пожевывая круассан, Дюпэн-Чэн смотрела в тетрадь и все никак не могла понять принцип решения уравнения. Числа за скобками, прибавленные к неизвестному плюс помноженные на отношение логарифма умноженного на три в пятой степени и… Дюпэн-Чэн сморщилась. Даже простое созерцание данного шедевра математической мысли вызывало дикую боль, не говоря уже об решении. Самое обидное, что подобный пример был лишь каплей в море таких же уравнений. Чем дальше шел столбец, тем меньше было чисел и больше букв. Сложность увеличивалась в геометрической прогрессии. «Сейчас бы мне не помешала ее помощь.» — Тоскливо подумала Дюпэн-Чэн, вспоминая, как виртуозно Лила раскидывала такие примеры, даже не моргая. — «Так, первое действие…». — В этом случае лучше начать решение со скобок. Маринетт дернулась, когда чей-то палец уткнулся прямо в тетрадь. Подняв глаза, швея обнаружила перед собой Макса. — Ась? — Приветствую. — Главный отличник класса подмигнул. — Сильно занята? — Хай. Швея подпрыгнула, стоило резко упавшему голосу Кима прозвучать с правого бока, да еще и так близко. Дюпэн-Чэн непонимающе взглянула одноклассников, которые ранее на нее практически не обращали внимание. — А… Здрасьте? — Позволь, я подсяду. И Макс подсел, позволения не дожидаясь. Что здесь что-то не так Маринетт поняла сразу, еще в тот момент, когда у нее забрали последний путь отступления. При спонтанном желании убежать девушке оставалось только перелезть через крышку стола. — Так вот… Как у тебя дела? — Поинтересовался Канте. Тон его был настолько участливым, что на мгновение Маринетт вспомнила родственников, с которыми она не виделась целыми годами. Именно им были свойственны подобные интонации. — Что нового? Сейчас дела ее были плохи. Дюпэн-Чэн это чувствовала всеми фибрами своей душонки. Волнение, накатывающее всякий раз, когда кто-либо далекий пытается пойти на контакт, дало о себе знать. Даже тот камешек, подвешенный на цепочку и болтающийся в области шеи, уверенности не придавал. Вообще у Маринетт не было причин их бояться, но сейчас девушка была не на шутку взволнована. Шестое чувство било набат. — Да так… Ничего… — Вот и славно! — Макс хлопнул в ладоши, скидывая маску заинтересованности чужой жизнью. — Нам тут нужна твоя помощь, Маринетт. Не откажешь в услуге? Канте подвинулся ближе, а Маринетт рефлекторно отодвинулась и стукнулась о могучую грудь Кима, который сегодня на удивление был очень немногословен, хотя порой его нельзя было заставить замолчать. — Я не думаю, что могу помочь и… — Да тут и думать не надо. — Макс как-то странно хихикнул, оглядываясь по сторонам. — Эту часть оставь мне. Тебе просто нужно замолвить словечко Лиле и отдать это. Темнокожий юноша скользнул в карман и вынул оттуда два билета на фильм, чей показ должен был состояться через пару дней. — Пригласи ее, — шепнул Макс. — Но сама не иди. Скажи в последний момент, что заболела. А остальное оставь на нас. — Ты же не хочешь со мной ссориться, Чэн? Едва прозвучал голос Кима, как сердце Маринетт упало в пятки. Настраивать против себя такого человека не хотелось, но и обманывать Лилу, которой Ле Тьен был практически противен, Дюпэн-Чэн не желала. Макс сжал девичью ладонь. — Ты пойми, сердце Кима покрыто мириадами трещин! — Канте страдальчески закатил глаза. — Наша задача, как хороших приятелей, помочь ему преодолеть такой непростой уровень и выбить максимальное количество очков симпатии! «Да я его едва знаю!» Холодок пробежался по спине швеи. Мысленно Дюпэн-Чэн взмолилась всем, кому только можно. Под раздачу пошли и боги совершенно чуждых мифологий. От древних египетских до неясных славянских. — Мы не оставим тебя в стороне. — Напирал Макс. — Поможешь нам, и мы поможем тебе с твоей проблемой. Самый умный ученик Калин Бюстье весьма выразительно взглянул на место, где обычно сидел Клод. Быть может, явись он с подобным предложением несколько раньше, Маринетт бы отреклась от совести и сдала итальянку в чужие лапы, но сейчас подобная сделка становилась все более и более невыгодной. — Но Лила, без обид, не хочет его видеть. — Маринетт краем глаза взглянула на мрачного, словно туча, Ле Тьена. — Может не стоит этого делать? — Это все на эмоциях. — Бескомпромиссно заявил Макс, деловито поправив очки. — Она еще не поняла своего счастья. «Вы испортили чужие вещи. Какое тут счастье?» — Подумала Маринетт, но промолчала. — Ну же, помоги нам, а я тебе домашку буду объяснять, а Ким… — Хэй, Мари, че кого? Это был самый неожиданный, но тем не менее приятный подарок со стороны мироздания. Нино облокотился о крышку парты. Дюпэн-Чэн не знала, привлекло ли ди-джея ее отчаянное выражение лица или Лейф просто изголодался по общению, но результат можно был заметить невооруженным глазом. Одноклассник появился чертовски во время. — Оу, привет. — Надежда небольшим ростком начала прорастать под почвой переживаний. Маринетт постаралась улыбнуться как можно менее испуганно. — Как жизнь? — Да ниче так, сама как? — Кхм-кхм. — Макс кашлянул в кулак, но Нино это проигнорировал. Его пытливые глаза были устремлены в сторону Маринетт. — Да так, живу, как видишь, дышу, учусь. А у тебя что? — Кхм-кхм. — О, а я деньжат поднакопил, смотри что вчера выторговал. — Лайф выудил из кармана плеер и положил его на стол, подвигая в сторону Маринетт. — Так-то он стоил двадцать два, но я сторговался до девятнадцати. В плеерах Маринетт не разбиралась, но приятеля она поздравила с столь удачным приобретением. Совсем недавно Лейф как раз жаловался, что ему очень хочется слушать любимую музыку везде, но кассетные плееры слишком тяжелые и ценные, а заряда на телефоне просто не хватает. — Классная покупка. Поздравляю с приобретением. — Спасибо, Мари. — КХМ-КХМ. Казалось, что только сейчас до ушей Лейфа дошел кашель, имеющий явно не совсем природный характер. Ди-джей повернулся к Максу, чье лицо покрывала зловещая тень. — Чел, горло першит? — Знаешь, крайне не вежливо вторгаться в диалог посторонних людей, особенно когда тебя не приглашали, — заявил Канте и весьма выразительно взглянул на Кима, сидящего по другую сторону от Маринетт. Спортсмену лишних слов не понадобилось. Словно по волшебству, Ле Тьен понял намек друга и не менее выразительно, даже с некоторой долей актерского мастера, хрустнул костяшками рук. — Ой, может поговорим позже? — Предложила Дюпэн-Чэн, внутренне рыдая. Ей менее всего хотелось выпроваживать Макса, но уровень общей опасности начал расти. — Как ты смотришь на то, чтобы вместе пройтись после уроков? — Они тебя держат? — Вдруг спросил Лейф. И сердце Маринетт рухнуло в пятки. — Тц, не пори ерунды. — Макс скривился и одной рукой, неуверенно приобнял швею за плечи. — Не видишь, мы тут вообще-то дружеский диалог ведем, а ты нам мешаешь. — Что-то здесь дружбой и не пахнет. Если ранее Маринетт почти боготворила Нино за его вмешательство, то теперь швея всем сердцем молила, чтобы он ушел прочь, не нарываясь на проблемы. — Ну да, с таким носом о запахе говорить — это дело святое, — ехидно отозвался Макс. — Лейф, тебе нечего тут делать. Уйди-ка на другую локацию. — Не собираюсь. Ким взглянул сначала на Нино, потом на плеер. Было видно, что Макс не справлялся, поэтому в ход пошли крайние меры. С тихим шлепком новенькое устройство приземлилось где-то в коридоре.***
— Вау, да сегодня у кого-то разгульный день. Адриан замер с куском маковой булки во рту. Школьный кафетерий был полон где-то на половину. Школьники, в большинстве своем, неторопливо обедали, попутно общаясь друг с другом. За многочисленными столами едва-едва набивались компании, чья численность превышала четыре человека. Зачастую школьники сидели вдвоем или втроем, прямо как Адриан с Альей. На голове Агреста красовался капюшон, который весьма успешно маскировал модель от поклонниц, которые, как показала практика, также посещали колледж и порой отличались просто поразительной наглостью. Заметив непонимающий взгляд, Сезер засмеялась. — Ты раньше не ел такого при мне. Лицо Агреста обильно покраснело, стоило этому забавному наблюдению прозвучать. Адриан проглотил большой кусок сладкого теста с маком и пояснил, понизив голос: — Сегодня загрузочный день. — Отец дает тебе право есть что угодно каждое двенадцатое? — Сезер невесело усмехнулась, хотя на сердце ее потеплело. Если у мальчика есть хоть малейшая возможность жить как другие, то это хорошо. — Не, — Адриан отмахнулся. — Я сам придумал. Только что. В последнее время папа и Натали заняты. У них совсем нет времени, чтобы проверять весы. — Прямо интересно, с чем же это связано? Отчасти Алья солгала. Ей не было интересно, ведь голова журналистки была забита Пчелиным Королем и теми слухами, что ходили возле его и Кота Нуара. Кто-то утверждал, что эта парочка родня. В сходство шли такие факторы, как практически идентичный цвет волос и похожее телосложение. Некоторые кричали, что эта парочка связана друг с другом чисто символически и весьма поверхностно. Некоторые безумцы, обитатели глубинного интернета и конспирологических форумов вообще кричали о том, что Король и Кот — это буквально один человек, что было в корне неправильно. Алья была готова дать руку на отсечение, что это не так. Также ум журналистки бередило предположение, сделанное ею лично, касательно связи Клода с этим геройским ансамблем. Нечто внутри Альи прямо-таки кричало, что этот мальчишка связан с миром героев значительно сильнее, чем он на самом деле заявляет. Вообще эта мысль преследовала Алью еще даже до того момента, как черная бабочка прилетела по ее душу. Даже будучи под акумой Сезер отчетливо понимала, что появление Пчелиного Короля связано с Клодом куда плотнее, нежели это могло показаться на первый взгляд. На мгновение, сотую долю секунды подсознание даже толкало теорию, что Клод… — Тебе не интересно? — Стушёвано спросил Адриан, пряча глаза. Алья опомнилась и виновато улыбнулась. — Прости, я все никак не могу прекратить думать о тех задачах по физике. Неискренность Агрест не ощутил. Лицо его моментально просияло от наклевывающейся возможности помочь. Да и физику модель очень любил. К каждому занятию Адриан готовился с таким усердием, что даже Алья, перфекционистка до мозга костей, невольно удивлялась. — О! Хочешь я тебе помогу?! Только подожди немного, я хочу это доесть, — Агрест взглянул на булку. — Боже, она такая вкусная! Нервный смешок стал ему ответом. Алья взглянула на Адриана, чье лицо сияло, как новая сковорода и все никак не могла понять одной простой вещи. — А Клод тебе такой еды не таскал? Адриан удивленно заморгал. — Клод? — Ага. — Алья откинулась на спинку стула. — Я бы на его месте делилась съестным, раз тебе не дают. Румянец снова залил щеки Агреста. Глаза юноши влажно блеснули. — Нет, тогда бы отец запретил мне с ним общаться. — Адриан нервно улыбнулся. — Однажды он дал мне мороженое и об этом узнала Натали. Его наказали. Сильно. С тех пор он даже при мне не ел вредной еды. Говорил, что не хочет дразнить. На секунду, жалкую долю вечности, Алья ощутила некую симпатию к Клоду, который не смотря на свой характер не желал провоцировать своего друга детства посредством низких дразнилок. Это было даже достойно уважения. — Оу… Как серьезно, — Сезер отвела взгляд в сторону. — А тайком ты не пробовал есть? — Я не хотел разочаровывать отца и подрывать его доверие. — Кусок, проглоченный не так давно, словно разбух в глотке. — С момента смерти мамы отец и так относится ко всему слишком резко. Мы с ним, честно говоря, не особо и близки, а портить отношения еще сильнее я не хочу. — Вау… Даже и не скажешь. — Алья иронично улыбнулась. Сердце ее сжималось от жалости к другу, то он злости на саму себя. Технически журналистка никак не была причастна к этой ситуации, но осознание того, что она сама не способна протянуть руку помощи, сильно угнетало изнутри. — А? Правда? — Адриан неловко улыбнулся. — Я думал, что ты догадывалась. — Это был сарказм. — Алья беззлобно стукнула друга в плечо. — Но если ты хочешь поговорить обо всем этом, то милости прошу. — Было бы о чем говорить. — Модель пожал плечами. — Не думаю, что моя история отличается особой оригинальностью. Как мама умерла, так отец и поменялся. А может и не менялся? Не знаю, это было так давно. Я был совсем ребенком, но сестра моей матери, тетя Амели говорила, что до смерти мамы отец был совершенно другим человеком. Не знаю, насколько сильно ей можно верить. — Ну, смотря на его редкий выход в свет трудно представить твоего папу весельчаком. — Согласен. Тема была больной и неприятной, но Адриан говорил почти-непринужденно, не стараясь укрыться или избежать разговора. Это не просто восхищало журналистку все сильнее, но и порождало некоторые вопросы. Например, кем же была мама этого юноши и чем она занималась. — А вообще не подумай, что я жалуюсь. — Вторая часть булки исчезла во рту Агреста в рекордные сроки. Складывалось ощущение, будто Адриан боялся, что булку у него заберут самым варварским методом. — У меня все хорошо. Мне хватает того, что я имею. А эта диета… Ну, здесь отец бессилен. — Агрест обвел свободной рукой кафетерий. — Особенно сейчас. — Если так, то может сходим поесть после уроков? — Сезер покосилась на свой мега-питательный салат из листьев неких растений. Его журналистка взяла также для того, чтобы не соблазнять Адриана. — Я этим не наемся. В доказательство своих слов журналистка ткнула вилкой томатик. — Я б рад, но у меня тренировка сразу после уроков, а потом китайский. — На лице юноши проступило искреннее сожаление. — Пусть сейчас контроль несколько ослаб, но Натали все еще придерживается большей части расписания. Боюсь так просто не выйдет. Алья раздосадовано вздохнула. Черт, а ведь она уже была готова броситься прямо в объятия ближайшей кафешки. Желательно с мексиканской кухней. На примете Сезер даже было одно заведение, где сносно готовили. Правда идти в него во время большой перемены было не вариантом. Уж больно далеко располагалось здание. В кафетерии, конечно, были и другие блюда, достойные внимания, но все они казались уж слишком простыми. — Слушай, а ведь мы можем немного сжульничать. — Вдруг заявила Сезер. — Как ты смотришь на то, чтобы прогулять уроки? Я тут знаю одно местечко и раз сегодня ты решил устроить праздник животу, то почему бы не отобедать там? Я угощаю. — Но ведь это неправильно. — Агрест нервно улыбнулся, но тон его голоса был неровен. Было видно, что Адриан колеблется. — У нас еще три урока впереди. Будет как-то глупо их пропускать ради еды. У нас возникнут проблемы. — Не просто ради еды, а ради восхитительного тако, чья лепешка равномерно прожарена, а начинка сделана из сочной свинины, тщательно маринованной в кислом соусе. А еще там есть овощи, Адриан, много овощей. Модель засомневался. Тако он никогда не пробовал, а в школу рвался из последних сил. На мгновение юноша вспомнил сказку про деревянного человечка, попавшего на остров дураков. Закусочная Альи как раз была этим самым островом, когда школа в воображении рисовалась как единственно верное место. Что-то внутри упорно твердило, что стоит Агресту прогулять половину рабочего дня, как все пойдет насмарку и он, прилежный ученик и не такой уж и послушный сын превратится в осла. — Разве тебе не хотелось совершить какое-нибудь безумство? — Поинтересовалась Алья. — Просто так, без повода. Хотелось, но Адриан этого не признал вслух. — Эй, просто представь это как пункт из списка обязательных дел. — Оу, то есть список как у Сакуры из «Я хочу съесть твою поджелудочную»? — Адриан подозрительно сощурился. Фильм ему нравился очень даже не смотря на трагическую концовку, пробивающую на слезы. Сезер несколько смутилась. — Эм, наверное? Это и стало рычагом, после которого уговаривать долго Агреста не пришлось. В тот же момент модель, окрыленный данной свободой, спешно набрал сообщение Буржуа с маленькой просьбой о помощи. От: Я Кому: Клод Я с Альей прогуливаю. Пожалуйста, прикрой. — Вау, сколько смайликов. — Сезер ухмыльнулась, не зная, стоит ли говорить Адриану касательно неуместности и половины рожиц. — Ты права. Нужно больше звездочек! Покинули колледж они вместе, даже не подозревая, что в этот момент в их классе происходит нечто ужасно неприятное.