(Не)Спаси меня.

      Макс обладал удивительно неприятным голосом. Даже говоря нормальные, правильные в теории вещи, занудный очкарик произносил слова так, как второсортный актер произносит реплики персонажа-неудачника. Казалось, что еще немного и мальчишка расплачется, хотя его внутренний настрой до слез был также далек, как Китай от Франции. — Так что будем делать, товарищи? — Поинтересовался Канте, окинув уставших одноклассников очень цепким взглядом.       Клод, что одной ногой был в дреме, дернулся. Мало того, что оратор говорил не очень, так еще и речь его была полна воды, совершенно ненужной для восприятия. Буржуа сморщился. С начала этого собрания прошло почти пятнадцать минут, а суть дела либо потерялась в совершенно ненужных речевых связках, либо не рождалась вовсе. Клод мельком взглянул на одноклассников. Подростки, все еще не успевшие войти в учебную колею, в своем большинстве также клевали носами. Даже Ким, человек, что в теории не должен поддаваться усыпляющим чарам, развалился лицом вниз по парне, издавая тихое сопение.       Макс нахмурился. Полумертвая тишина классной комнаты его не удовлетворила. Резко отобрав журнал у Маринетт, что сама балансировала на тонкой грани между сонливостью и бодрствованием, мальчишка в крупных очках щедро стукнул ею по учительскому столу. Хлопок подействовал как надо. Оживление робкой, но ощутимой волной прокатилось вдоль помещения, попутно смешиваясь с недовольством. — Классы Менделеевой и Жакарда уже выбрали темы! Если мы не хотим потерять эту поездку, пора начинать работать! — Ты преувеличиваешь, чел. — Нино потер заспанные глаза. — Эта неделя только началась. Ну, выбрали и выбрали! Они еще успеют передумать.       Одобрительный галдёж раздался со стороны остальных учеников. Макс шумно засопел, начиная мелко трястись от злости. Его видимо игнорировали, а не слушали в половину уха. Кровь отлила от лица отличника, а в глазах блеснул совсем недобрый огонек. Журнал был готов в любую минуту отправиться в полет по траектории ближайшего неприятного лица. — Нино прав. — Маринетт аккуратно, но настойчиво забрала журнал себе. — Не нужно гнаться за другими классами.       «Вот же капуша!»       Что ж, чего-то подобного от этой девушки ожидать и стоило. Макс сердито засопел, но замечание проглотил. И без его гнева классная обстановка была наполнена негативом. Главным образом спонтанная война Сезер и Росси испортила общий настрой остальных, понизив общее настроение до уровня плинтуса.       Не смотря на то, что девушки и сидели в диаметрально противоположных концах класса и показательно не взаимодействовали друг с другом, было трудно не заметить напряжение, что уродливым отпечатком легло на весь коллектив. Как же неудачно фортуна выдала шанс! Вот реши условный Андре Буржуа запустить этот конкурс месяцем раньше, все было бы значительно проще. Канте закусил губу. Череда классных разладов здорово разобщила и без того не самых дружных ребят. Работа с подобным материалом здорово напоминала ужастики на кошмарном уровне. И, что самое страшное, сохраниться в этой ситуации нельзя. — Так, нам в любом случае будет лучше. — Очень терпеливо, на манер хорошего родителя, процедил Макс, окинув раздраженным взглядом всех присутствующих. — Если они сменят тему — будет фора, если не сменят — мы не отстаем.       Огонька понимания все равно не было. Канте сжал руки в кулаки. Ох, как же ему хотелось подойти к ближайшему пожарному гидранту и окатить холодной водой всех этих сонных мух. Удивительно незаинтересованные лица бесили до дрожи в коленях. — Вы хоть понимаете, что такой шанс выпадает лишь однажды?! — И все же долго держать марку не вышло. Отличник звонко стукнул кулаком по крышке стола. — Нью-Йорк, гайс, Нью-Йорк! Бесплатный! Целая неделя!       Ну, Клод такое и предвидел. Потянувшись на манер кошки, Буржуа повернулся лицом к любимому окну. После долгих дискуссией с мадам Менделеевой ни о каком Нью-Йорке думать не хотелось, ровно как и вечернем патруле вместе с Бражником. Буржуа зевнул. В голове его все еще метались разнообразные формулы, химические соединения и тот мусор, что ему в будущем совершенно точно не пригодится.       Неожиданный вспыхнувший настрой при беседе с отцом угас, стоило очередным утром увидеть порядком надоевшие лица. Вера в победу умерла в Клоде раньше, чем Росси психанула на литературе, что в расписании стояла вторым уроком. Буржуа мельком взглянул на итальянку. Под конец дня она выглядела такой же уставшей, как и все остальные, но при этом лицо ее утратило красноту и отечность. Лила даже время от времени выдавала странные улыбки, смотря на Маринетт. — Тц…       Не знай Буржуа эту змею лично, он бы подумал, что здесь замешано что-то искреннее. Маринетт, к слову, покорно отошла на второй план, передав управленческие вожжи Максу, пожалуй единственному человеку, который испытывал заинтересованность в этой сомнительной авантюре. — Чувак, гонишь коней. — Не гоню. Я сегодня всю ночь думал об этом. — Макс взглянул на сидящую рядом Маринетт. — Эй, подай мел.       Клод подпрыгнул. Сонливость резко прошла, стоило зазнавшемуся прыщу пересечь некую тонкую, но важную границу. Кем он вообще был, что требовать мел?! То есть, старостой была Дюпэн-Чэн и, как правило, мел должны были подавать именно ей. И вообще, все решения также были ее заботой, а не…       Вместо того, чтобы послать наглеца куда подальше или хотя бы заметить, что слово «пожалуйста» все еще актуально, Маринетт исполнила приказ. Буржуа мелко затрясся. Черт, как же сильно ему хотелось встать с места, взять пригоршню проклятого мела и затолкать его в глотку отличника, чтобы тот на следующий раз не строил из себя кого-то более значимого, нежели он есть на самом деле. — Так, смотрите, на выданный бюджет мы можем купить две пачки сахара, три банки энергетика, пять чупа-чупсов и сырок. — Раздался скрежет. Это меловой огрызок заскользил по доске. — Помня об этом, мы отбрасываем научную фантастику, фентези и все то, что требует денег. Сейчас зима и холодно, поэтому свою версию «Властелина Колец» выдать не получится. Замерзнем. Да и крафтить посохи с броней будем долго. Поэтому, гайс, выбор невелик. Комедия там, триллер, драма, и в этом духе с упором на реальный мир. Короче, слушаю предложения и возражения. Каждый голос важен, поэтому рекомендую достать свои ранее никому ненужные мнения. — Может дождемся среды? — Неуверенно предложила Милен. — Уже поздно. Наши родители наверняка… — СЕЙЧАС У МЕНЯ ПРАВ НА ВАС БОЛЬШЕ, ЧЕМ У ВАШЕЙ СЕМЬИ! — Макс снова стукнул кулаком по столешнице, да так сильно, что учительский стол задрожал. Большой стакан с ручками вовсе завалился на бок. — И Я КЛЯНУСЬ, НИКТО ОТСЮДА НЕ ВЫЙДЕТ ДО ТЕХ ПОР, ПОКА МЫ НЕ ОПРЕДЕЛИМСЯ С ТЕМОЙ!       Бедняжка Милен прикусила язык, стоило заявлению громогласно прокатиться по всей комнате. Адриан Агрест, пожалуй единственный человек, кто действительно спал за партой после длинной ночи изысканий, приоткрыл слипшиеся глаза и удивился. Казалось, секунду назад за окном было солнце, а сейчас небо переходило из вечернего в ночное.       Клод зашипел. Боже… Как же Макс бесил! Стоило ему получить весьма номинальную власть, как истинный характер очкастого недра забил ключом. Деспотичность, ранее мелькавшая лишь отрывками на контрольных, расцвела во всей своей красе. Отчасти было страшно подумать, что же произойдет, заполучи этот человек место чуть более заметное, нежели просто позиция лидера какой-то кучки учеников. Но, с другой стороны, Буржуа верил, что эта несчастная поездка пареньку нужна была сильнее, чем всем остальным. — А вежливее нельзя? — Бас Айвана прозвучал довольно угрожающе.       Макс потух также быстро, как и загорелся. Нарываться на этого толстяка хотелось меньше всего. — Ну извините, если кого обидел… — Не искренне. — Мы вообще говорим не про искренность, а про кино. — Канте устало вздохнул. — Так вот, отчего мы отталкивались? Ах, да… Кино. Думайте о кино. Я все равно никого не выпущу до тех пор, пока мы что-нибудь не придумаем! — Это звучит не очень-то законно. — Подметила Алья, что последние сутки, казалось бы, рта не открывала вообще.       Макс смирил журналистку очень тяжелым взглядом. — Сезер, ты если не поняла, то объясню на пальцах: тут царят свои законы. — Макс зашипел. — И вообще, если идеи не относятся к проекту, то лучше молчите и не тратьте время. — Эм… Ребят… — Заметив волну возмущения, что прошла вдоль занятых парт, Маринетт поспешила вмешаться в дело. — Давайте хотя бы накидаем примерных идей. А определиться, если что, можно завтра или в ту же среду. — Сейчас. Определиться надо сейчас. — Макс стукнул пальцем по наручным часам. — И в ваших интересах поспешить.

***

      Стемнело так сильно, что Маринетт оглядывалась назад каждые три шага. Обещание свое Макс исполнил не в полной мере. Примерные варианты сюжетных фабул были предложены и записаны, но вот выбрать нечто одно из общей канвы предстояло завтра. Школьная администрация не была в восторге от школьников, что мало того, разбазаривали свет, так еще и всеми способами нарушали комендантский час. Родители некоторых одноклассников вовсе приехали за своими ненаглядными чадами, дабы не беспокоиться лишний раз.       «Мне все же стоило согласиться доехать с Лилой…».       Дюпэн-Чэн обернулась снова. По дорогам лихо рассекали машины трудяг, студентов и всех тех, кто просто желал вернуться домой. По тротуару сновали люди, но их, как правило, было значительно меньше. Тяжелый трудовой понедельник просто восхитительно влиял на желание отбросить все потенциальные развлечения и вернуться побыстрее в кровать.       Маринетт кивнула головой. С одной стороны было бы смешно, сядь она в машину, ведь до родного дома было несколько метров, но с другой стороны отчего-то мрак на улице действовал пугающе. За каждым мусорным баком чудилась тень, а всякий неожиданный поворот таил в себе ужасающую, прямо-таки необъяснимую опасность. Школьница ускорила шаг. Отчего-то швее казалось, что на нее кто-то очень пристально смотрит.       «Глупости какие!» — Да кому ты нужна?       Замечание, брошенное ради успокоения, не особо помогло. Маринетт сглотнула и резко обернулась. Никого, опять-таки, хоть немного подозрительного. Таинственные незнакомцы шли по своим делам и среди всей этой толпы не было никого, кто мог хоть немного, но претендовать на роль загадочного преступника от которого следует бежать.       «Мне нужно пройти всего пару метров!»       Сглотнув, швея переключилась на более быстрый шаг. Эти проклятые метры вертелись в ее голове подобно мантре. Маринетт начала отсчитывать шаги, искренне жалея, что в кармане у нее нет наушников. Музыка, быть может, сделала этот путь чуть более красочным. «Или спокойным». — Красный.       Черт, она так и знала! Маринетт снова резко обернулась и едва не рухнула на землю. Подошва зимних ботинок предательски заскользила на толстой ледяной корке, чье песочное покрытие успело почти полностью слезть. От неминуемой встречи с землей швею спасли чужие руки, что почти привычно сомкнулись где-то чуть выше локтя. — У тебя действительно обе ноги левые. — Клод фыркнул. — Как ты еще не разбилась в лепешку, а, Насекомое?       Маринетт удивленно моргнула, а красный огонек на светофоре замерцал, уступая место зеленому свечению. Клод шумно втянул носом воздух. И насколько нужно быть погруженной в свои мысли, чтобы не заметить проезжую часть? — А ты что здесь делаешь?!       От ее удивленного возгласа в ушах зазвенело. Не помогли даже наушники. Клод тряхнул головой, сбрасывая с макушки тонкий снежный слой.       «Знал бы, что сюда пойду, захватил бы шапку или что-нибудь с капюшоном». — Стой…! — Невидимые шестеренки с бешенной силой закрутились в голове. Неясное предчувствие, повышенная тревожность и ощущение чужого взгляда прямо в затылок сошлись в одной точке. — Так это ты за мной следил!       Все встало на свои места. Маринетт не ошиблась. Спешно, словно опасаясь, Дюпэн-Чэн вырвала руку из чужой хватки и отошла на шаг назад. Сил для прыжка не было. В горле Клода пересохло. Страх, что мелькнул в девичьих глазах яркой вспышкой, Буржуа откровенно смутил. — Тц. А не много ли чести? — Решив защищаться путем атаки, Клод показательно фыркнул. — Вообще-то нам просто по пути. Не знаю, что ты там себе надумала, но меня приплетать не нужно. — Ты точно шел за мной! — А как ты предлагаешь идти? — Голос царапал глотку, но Клод не отступал. — Вдоль трассы? По газону? По крышам? Насекомое, не знаю какие у тебя проблемы, но меня это не касается. Я просто увидел как ты собираешься идти на красный. Все. — Прямо-таки увидел? — Маринетт недоверчиво сощурилась. Ее глаза подобно вострым ножам протыкали плоть несчастного. — Этот идиотский капюшон не увидит только слепой.       Светофор замигал опять. Зеленый огонек потух, уступая красному свечению. Стоило цветам сменить друг друга, как разговор закончился сам собой. Пусть одноклассникам и было что сказать, но каждый решил держаться при своем мнении. Маринетт, все еще злая, сердито надула щеки, а Клод смотрел то вперед, то на экран телефона. Даже не поскользнулся, хотя, окажись на его месте Маринетт… — Ты можешь на меня так не пялиться?       «Это смущает». — Буржуа закусил губу. Увы, вторая часть предложения потонула в его голове. Сын Андре застучал оледеневшим пальцем по экрану почти разряженного телефона. — «Будет чудом, если заряда хватит на такси.»       Щеки швеи опалило жаром. Неужто заметил?! Маринетт резко сглотнула и перевела взгляд вперед, искренне не понимая как же Клод заметил в этой темени ее глаза. — Впереди кочка. — Стараясь говорить как можно более увереннее, Маринетт даже отодвинула шарф ото рта. — Эх, знаю.       Не знал, но соврал. Раздраженно цыкнув, Клод засунул телефон в карман куртки. Впереди замаячили огни вывески хорошо знакомой булочной. — А почему ты идешь пешком? — Вдруг спросила Маринетт. — Потому что могу? — Клод пожал плечами.       Опять диалог накрывался медным тазом. Не смотря на внешнюю невозмутимость, в глубине своей души Буржуа стонал от неловкости. Он искренне хотел говорить нормально, без какого-либо яда в голосе, но горло его не слушало. Оно будто вовсе принадлежало кому-то совсем другому. Вместе с самоуничижением в голове царила злость как на себя, так и на Маринетт, чьи глаза явно скрывались под огромными невидимыми очками.       «Ну да-ну да, почему же я пилю за тобой на своих двоих, вместо того, чтобы взять такси и вернуться домой?»       Ответ на вопрос был прозаичен, но Маринетт его не улавливала.       Вдобавок к прошлым несчастьям пальцы рук совсем замерзли, да и кондитерская видно не работала. Значит здесь делать больше нечего. Клод вновь полез в карман. Что ж, посмотрит как Маринетт юркнет в подъезд и домой, прямиком к горячей ванне, теплому чаю и… — Да чтоб тебя! — Что-то случилось? — Сдох. — Буржуа недовольно цокнул языком и не долго думая стукнул телефон о собственную ладонь, но экран не загорелся. — Я слышала, что такие модели часто выключаются при определенной температуре. — Маринетт задумчиво потерла подбородок. — У Лилы пару раз такое бывало. Приходилось класть мобильник в тепло, чтобы он ожил.       Ммм… Тепло. Роскошь, судя по всему, ближайшую половину часа недоступная. Клод мрачно окинул предстоящий путь взором. Кварталы, многочисленные улицы, сомнительные закоулки… Буржуа тряхнуло. — Если хочешь, можешь подождать у нас. — Вдруг произнесла швея. Рука ее уже лежала на дверной ручке. Черт, думая о своем, теперь уже Клод потерял нить реальности. — Мама нальет тебе кофе.       Упущенные возможности… Упущенные возможности… Упущенные возможности… «Она впервые зовет меня в гости!»       Староста оторопел. Черт, он бывал в этом месте столько раз, но еще не бывало такого, чтобы она сама позвала его к себе. Сердце тревожно забилось и пальцы, едва способные согнуться от холода, зажили своей совершенно особенной жизнью. В куртке стало жарко. — Ох, нет…       «ДА ТВОЮ Ж…!» — Эм… Ну, лад… — ТО ЕСТЬ ДА. «Я веду себя как идиот!» — Ну… Тогда заходи? — Маринетт нервно улыбнулась и отвела взгляд в сторону.       «Блеск, теперь она меня действительно боится!» — Кхм. Большое спасибо.