***
— Ты вмешиваться не будешь? Дюпэн-Чэн обеспокоенно смотрела на разворачивающуюся перед глазами сцену. Сердце сжалось. Пусть Маринетт и не дружила с Адрианом, но все же ей было его жаль. Растерянное выражение лица модели, тихие обещания исправиться и панический, практически невозможный страх смотреть в чужие глаза, были знакомы Маринетт не понаслышке. Ей самой приходилось бывать на этом месте. И не раз. Оттого желание вмешаться, и остановить Макса, быстро зародилось в сердце. Зевнув, Буржуа лениво повернул голову в сторону. Сын мэра несколько секунд смотрел в сторону Адриана, после чего с чистой душой ответил: — Не-а. Пусть сам разбирается. Ноги Маринетт тянули на отдельное совершенство в масштабе вселенной. Никогда ранее Клоду не было так мягко, тепло и уютно одновременно. Это точно было лучше подушки. Отчасти — из-за кости, сокрытой под девичьей плотью. Невзирая на мягкость, кости дарили ощущение опоры. Или Клоду так казалось? В любом случае, Буржуа было хорошо. Он даже смог понять тех странных подростков из мелодрам, которые по поводу и без старались устроить голову на ногах понравившейся девчонки. Место, отдаленное от острых коленок, но не переходящее в ляжки, совершенно точно было чьим-то подарком свыше. Ответ Маринетт не понравился. Чувства швеи сжались в одну маленькую пружинку. Каждое новое слово Макса наращивало давление, которое имело все шансы в один прекрасный момент выйти из-под контроля. Дюпэн-Чэн закусила губу. Ей не хотелось вмешиваться и лишний раз привлекать к себе внимание, но Макс явно перегибал палку. — Но…- Смущенная ответом, Маринетт даже не знала, как правильнее будет подобрать слова. — Он же твой друг? — И что? Клод сощурился, а Маринетт едва сумела дышать. С этого положения Буржуа до странного был похож на дикую кошку. Казалось, стоит Дюпэн-Чэн сказать хоть одно лишнее слово и одноклассник с громким шипением примется царапать ей лицо. — Думаю, ему нужно помочь. Хочешь, я вмешаюсь? Бестолковое моргание стало ей ответом. Буржуа не сумел подавить удивленного смешка, отчего Маринетт почти обиженно надула щеки. Отчего-то Дюпэн-Чэн показалось, что ее слова приятно удивили героя. Впрочем, очень быстро эти чувства испарились и Клод вернулся в обычно состояние. Прикрыв глаза, Буржуа махнул рукой: — Пусть набивает шишки сам. Тут я ему не помощник. — Заметив, как Маринетт собирается мыслями, чтобы с чистой совестью начать осуждать, Клод поспешил задушить атаку в корне. — Да и сама посмотри. Думаешь, здесь нет защитников кроме тебя? Дюпэн-Чэн подняла глаза и не без легкой обиды поняла, что Буржуа был прав. Защитницы нашлись сами. Что Алья, что Лила встали между Адрианом и Максом. Их голоса эхом отскакивали от стен спортивного зала, тем самым перебивая прочие разговоры. Алья говорила громче, а Лила напористее. В некотором смысле это было даже трогательно. Забыв о вражде, одноклассницы, прямо как одна, встали на защиту дорогого им человека. Маринетт подняла большой палец, но Росси этого не увидела. Что ж, потеря была не велика. Дюпэн-Чэн в любом случае гордилась подругой. — И все же… — Пусть взрослеет. — Клод потянулся, не без блаженства слушая звук щелкающих костей. — Или отказывается от роли, если ее не тянет. — Ты жесток. — Но правдив. — Буржуа потянулся снова. — А вообще, Макс прав. Раз в сто лет. Если они хотят победы, то пусть выкладываются на полную. Маринетт закусила губу и вновь посмотрела на одноклассников. Канте прекратил отчитывать Агреста, а Росси и Сезер разошлись по местам. Когда Лила и Алья оказались рядом, сердце Дюпэн-Чэн на мгновение замерло. Только бы Лила не подставила подножку! Но, как не странно, Алья не плюхнулась на пол. Даже больше, она не запнулась и не оступилась. Маринетт вновь показала большой палец. Лила, на сей раз это увидевшая, растерялась, но улыбки скрыть не могла. Тряхнув накрученным кудрями, Росси с трудом, но показала большой палец в ответ. Эти странные манипуляции умилили Буржуа. То, с какой искренностью Маринетт поддерживала змею в человечьем обличии, не могло не выбить улыбку. — Адриан, покажи им класс! Агрест мелко вздрогнул, когда голос Маринетт эхом раздался над его головой. Адриан медленно повернулся в сторону скамеек, и кисло улыбнулся. Так улыбались маленькие дети, смущенные чрезмерной поддержкой со стороны родителей. — Может, тоже что-нибудь скажешь ему? — Шепот швеи едва касался ушей Буржуа. — Что? — Что-нибудь, в поддержку. Не то, чтобы Адриан этого прямо совсем не заслуживал, но эти ноги делали голову пустой. Клод в этот момент не жил, а существовал в далекой, почти недостижимой для смертного вселенной. Остатки красноречия неохотно собрались в единое целое. — Адриан, не опозорься еще сильнее. А вот эти слова заставили Агреста улыбнуться куда искреннее. Засмеявшись, Адриан шутливо отдал честь и пафосно поправил волосы. Сказанное мало тянуло на пожелание удачи, но у модели были свои причуды. Заметив, как повеселел один из ключевых актеров, Маринетт не сдержалась: — Ребята, вы лучшие! Одноклассники, не привыкшие к такой социальной активности швеи, на мгновенье затихли. Они и представить себе не могли, что внутренне Дюпэн-Чэн успела несколько раз умереть, воскреснуть и умереть опять. Она тут же пожалела о возгласе. Тишина была такой сильной, что было даже слышно как кто-то ходит в коридоре. — Мари-с, ты то ж огонь! — Первым в движение пришел Ким. Полувялые слова благодарности от отсальных сошлись в одну непонятную кучу. Макс несколько раз смущенно кашлянул в кулак, прежде чем поднести граммофон ко рту: — Так, староста в нас верит. Гайс, не лажаем. И съемка началась опять. *** Клод ощупал собственные ноги. Даже джинсовая ткань не смогла смягчить их. Словно на голые кости натянули кожу, забыв о всякой мышечной начинке. Та горстка мышц, что болталась сзади, в расчет не шла. Было странно и дико сравнивать себя с кем-то иным в подобных мелочах. — Что-то болит? Буржуа тут же прекратил ощупывать ногу и отрицательно закивал. С этого ракурса Маринетт смотрелась особенно чудесно. Еще никогда ранее Клод не мог рассмотреть одноклассницу так близко. Он видел все: от хорошо замаскированных розовых шовных дорожек на внутренней стороне простенькой серой кофты до текстуры ткани девичьей футболки. Даже та цветочная аппликация, поблескивающая на левой стороне груди, была видна Буржуа во всей красе. Клод, казалось, даже видел робкие трещинки, проступившие на розовых лепестках. Черт, это имело все шансы превратиться в помешательство. — Тебе-то удобно? — Буржуа закрыл глаза, лишь бы открыто не пялиться на то что можно и что нельзя. — Если хочешь, я могу… — Да, хах, нет. Все хорошо. Просто замечательно. Она снова почему-то нервничала, хотя Клод не сделал ничего, чтобы заслужить подобную реакцию. Буржуа упрямо поджал губы. Казалось, он сделал все что мог, лишь искупить собственные ошибки, но Дюпэн-Чэн этого либо не замечала, либо не принимала во внимание. В любом случае, градус общей обиды от этого не падал. — Почему-то мне не хочется тебе верить, но голову я все равно не уберу. Страдай. Маринетт усмехнулась. Чужой вес ее нисколько не беспокоил, но вот соблазн потрогать чужие волосы оказался неоправданно силен. Дюпэн-Чэн с великим трудом сдерживалась от того, чтобы выхватить торчащую светлую прядь из хвоста. Если в отдалении волосы Буржуа привлекали к себе внимание, то вблизи они казались совершенно нереальными. Для цвета настоящего золота юношеский волос казался блеклым, но для обыкновенного блонда, такого как у Адриана. Природная желтизна была слишком насыщенной. Так или иначе, Маринетт хотелось попробовать эти волосы на ощупь. Быть может, она даже сумела бы схватить маленькую прядку, если бы громогласное «перерыв!» не разрушило всю атмосферу уединения. Школьники гурьбой хлынули к скамейкам. — Это уже лучше, но до идеала — далеко. — Макс, казалось, успел разочароваться в роли режиссера. — Адриан смазливый и все такое, но он бревно! Ким кивнул в знак согласия. — Да, он смазливый, но это не отменяет того, что он кусок дерева. Не думал, что скажу это, но даже Буржуа сыграл лучше. — Канте плюхнулся на скамейку. — Что вообще сложного в том, чтобы не смотреть в камеру? — Я ведь модель. — Адриан пожал плечами, изо всех сил давя внутреннюю обиду. — А модели не могут не смотреть в объектив. Профессиональная привычка. — Так избавляйся от нее! — Рыкнул Канте, плюхнувшись на скамейку. — Даже у моего Пинноккио эмоций больше, а он сделан из настоящего дерева, в отличии от некоторых. — Сударь, не будьте так жестоки. — Лила села рядом с Маринетт и брезгливо взглянула на светлую макушку, что покоилась на девичьих коленях. — Это ведь его первые съемки в кино! Росси посмотрела на Адриана, в надежде увидеть улыбку на его лице, но Агрест спешно отвернулся. Наклонившись к Алье, модель что-то прошептал. Злость и обида в тот же миг укололи Лилу. Пересилив собственную обиду, итальянка закусила губу и села ближе к Маринетт, которая полезла в сумку за водой. — Это просто пробный заезд. — Аликс выхватила свой рюкзак из кучи прочих вещей. — Не паникуй, Макс. Буржуа и Росси переглянулись. Клод отрицательно кивнул, а Лила, уставшая и разочарованная, стиснула зубы. С Аликс Буржуа взаимодействовать не хотел. — А я почему? — Зло прошипела Росси. — Потому что она меня ненавидит. Впервые за долгое время явная антипатия сыграла Буржуа на руку. Зажмурившись от приятных ощущений, Клод зажмурился. В сторону отошел шляпный инцидент, забылись все проблемы мира. На ближайшее время здесь была Маринетт и ее колени. — Эй, Аликс, слушай, а твой брат сегодня свободен?Глава сто вторая: Буря в стакане. Часть первая.
5 августа 2022 г. в 22:00
Несмотря на то, что Адриан был просто превосходной моделью, его актерские навыки находились на нуле. Даже Лила, питавшая к Агресту исключительную симпатию, не могла этого не признать. Красота Адриана, своеобразный билет к победе, меркла под натиском полного отсутствия таланта.
Из ушей Макса почти бил пар, когда Агрест в очередной раз посмотрел в объектив камеры.
— Стоп! Снято! — Не дожидаясь, когда Милен стукнет хлопушкой, Макс слез с кресла и поторопился подойти к Адриану, под чьими ногами успела застыть искусственная кровь. — Агрест, я не понял, ты действительно такой глупый или притворяешься?!
Адриан посмотрел сначала на одноклассника, потом на запачканные краской руки. Гнев Макса, пульсирующий сверхновой, имел все шансы смести собой все на псведо-съемочной площадке. Большая часть одноклассников дружно потупила взгляды, при этом навострив уши. Лишь редкие единицы позволили себе смотреть прямо, не прячась и не утаиваясь. Воздух в спорзале резко застыл. Возникло чувство, будто еще немного, и с неба вдарит молния.
«Или взорвется вулкан…» — Не зная, что делать, Адриан начал почесывать затылок. Впервые в жизни кто-то отчитывал его так сильно. Едва ощутимый румянец стыда опалил светлые щеки модели.
— Прости, в следующий раз…
— Ты говорил мне это три минуты назад! — Макс забил пальцем по циферблату электронных часов. — А до этого шесть! А до до этого семь! Возьми себя в руки!
Даже самые строгие фотографы не были так грубы. Адриан резко ощутил себя не в своей тарелке. Очень хотелось уменьшиться или вовсе исчезнуть из бренного мира. Макса поддерживали другие одноклассники. Никто, правда, не говорил свои возмущения вслух, но судя по уставшим лицам и страдальческим вздохам, большей части коллектива Калин Бюстье действительно было в тягость наблюдать за одной и той же сценой. Даже Клод, и тот не поспешил встать на сторону друга детства.
Развалившись на скамейках, Буржуа держал голову на тощих коленках противной разлучницы и о чем-то тихо с ней перешептывался, не стыдясь ни общественного порицания, не почти влажных глаз Лилы. Адриан шмыгнул носом, едва тяжелое чувство зависти коснулось души. Почему Буржуа вообще тратил время на кого-то вроде этой странной девушки?! На язык напрашивалось более грубое слово, но все зачатки «дурного влияния» Альи Адриан стремился пресечь на корню. Любое неосторожное грубое слово могло сломать жизнь, только дойдя до чутких ушей Натали.
Мысли, и без этого далекие от актерской игры, стали еще дальше.
— Ты вообще меня слушаешь?! — Взвизгнул Макс, проследив за чужим взглядом. — Адриан, со-бе-рись! Иначе вылетишь, как пробка! И никакой дружок в желтом тебя не спасет! Даю слово!
— Это только первая репетиция! — Несмотря на усталость, запротестовала Алья. — Адриану не приходилось сниматься в кино!
Этой девке срочно требовалось либо свернуть шею, либо бросить ей в голову горшок с полузасохшей геранью. Лиле с великим трудом удавалось держать бушующие чувства в узде. Итальянке хотелось, и встать на сторону Адриана, и осудить его вместе со всеми. Собственные симпатии и здравый смысл схлестнулись в борьбе не на жизнь, а на смерть.
— Сударь, мне горько это говорить, но вам действительно стоит лучше стараться.
В нормальном и правильном мире Адриан бы улыбнулся на эти слова и отвесив шутливый поклон, тоже выдал какую-нибудь до абсурда витиеватую фразу на манер старых романов. Но этот мир нормальным был до тех пор, пока Алья Сезер в нем существовала. Адриан не удостоил Лилу и мимолетного взгляда. Его губы не дрогнули в улыбке. Он вообще делал вид, что Лилы не существует.
Вцепившись в рукав Альи, Агрест кивнул.
— Я буду стараться изо всех сил.
Обещание Макса не впечатлило. Закатив глаза, Канте изо всех сил захлопал в ладоши, привлекая к себе общее внимание.
— Ребят, не знаю как вы, но я хочу в Нью-Йорк. — Чистосердечно сообщил режиссер, клятвенно подняв левую руку. — И я уверен, что здешнее большинство тоже. Поэтому давайте хоть раз не лажать во имя благой цели? Для некоторых из вас — это первый и последний шанс побывать заграницей, поэтому выложитесь по полной. К тебе, Адриан, это относится в первую очередь.
— Чел, ну ты помягче будь. — Нино склонил голову в бок, соприкасаясь лбом с камерой. — Что ты так на него насел?
Вопрос молодой режиссер проигнорировал.
— Только давить на него не надо! — Не дожидаясь, пока договорит Нино, за друга вступилась Алья. — Это вообще не помогает!
Канте закатил глаз. Чужой выпад стал для него бессмысленным сотрясанием воздуха. Адриан, чье бледное лицо выражало что-то среднее между растерянностью и безразличием, начал раздражать сильнее. На мгновение Макс даже понял Кима, который невзлюбил нового ученика с первых минут его появления. Мальчишка, мерзкий во всех проявлениях, был красив, но этим все и ограничивалось. За него вечно вступался кто-то другой. Либо Клод, либо какая-нибудь слишком сердобольная девица. То, что Буржуа не вмешивался, было скорее отклонением от привычного сценария, чем нормой. Впрочем, эта аномалия пошла лишь на пользу. Можно было не сильно подбирать слова, дабы донести суть всех претензий.
— Сезер, я не давлю. Я говорю по фактам. Один нуб может запороть всю катку, смекаешь?
Алья не знала значения большей части слов, но общий смысл все же журналистка расшифровала и внутренне скривилась. Несмотря на суровую реальность, которая давила в пользу Макса, Сезер не могла так просто сдаться.
— Это только первый день. Не напирай!
— У нас горят сроки, гений. — Макс ткнул пальцем в циферблат наручных часов. — Чем быстрее мы со всем разберемся — тем лучше. Говоря популярным языком, если он не может играть — пусть не занимает чужое место!
Краем глаза Канте увидел восторженную улыбку Кима. Быть может, Ле Тьен думал, что все это делается ради него и Лилы, но нет. Макс поправил соскользнувшие очки и стукнул мегафон ладонью, вновь привлекая к себе внимание.
— У нас меньше недели на то, чтобы все снять. Кто может участвовать — пусть участвует, но, Адриан, если тебе это кажется непосильным — лучше уйди.
— Но сударь еще не вошел в форму! — Не помня себя от беспокойства, заявила Лила. — Давайте дадим ему еще один шанс!
Итальянка умоляюще посмотрела на толпу и люди, под чарами ее глаз, робко закивали головами в знак одобрения. Алья закусила губу, дабы привести мысли в порядок. Отчаянно хотелось закричать в голос, обвинить присутствующих в лицемерии и заметить, что скажи она нечто подобное, одноклассники ее и слушать не стали бы. Но это было опасно. В первую очередь — для самого Адриана.
Собрав всю гордость в кулак, Алья с трудом выдавила улыбку. Адриан одобряюще потрепал ту по руке и что-то прошептал, за что получил от Лилы взгляд полного недоумения. От несправедливости хотелось плакать. Росси пришлось уставиться на Макса. Одно сомнительное зрелище почти полностью прикрыло собой другое. Когда Алья прошла мимо, Росси стоило огромных усилий не толкнуть ту в спину, да так, чтобы противная журналистка разбила себе коленки.
— У тебя есть какие-то предложения? — Мысленно Макс был благодарен темной коже, которая не краснела у всех на виду. Пристальный взгляд Лилы завораживал точно также, как глаза змеи. Красавица чистой воды…
— Нет. Уже нет.
И Лила поспешила вернуться под лучи света. Первая сцена продолжала тянуться.