Под сенью разрушенного мира 3: раскол

      Гай несся напролом через междумирье, сворачивая с самых зыбких троп, движимый только своим чутьем. Сквозь «уши» тихо донеслось, что сектанты отступили вглубь Гнилого леса. Сердце ушло в пятки — внутрь соваться ни в коем случае не стоит, кто вошел туда, уже точно не выйдет. К счастью, следом раздалось отрывистое: «Отступаем, эвакуируем жителей по плану» и перекличка — провалились в двух ключевых точках. Две точки. Прорвет. Сильно.              Уши издали тоскливый звук и притихли. Гай выругался про себя. Может быть, удастся починить? Старые уже. Ладно, придумает что-нибудь потом. Плохо, что загнивший Эльфийский лес никто спасать не придет. Хоть бы Ми уже ушла! Гай свернул в опасный нестабильный выход в мир, споткнулся и едва не вывалился из него. Из больного леса расползлась сероватая гниль почти до самой речушки, но в окне домика Ми горел свет.               Гай, едва дыша, отодвинул шкуру на входе и ворвался внутрь. Аппетитно пахло специями и свежезажаренной рыбкой. Ми ужинала.               Цела! Успел!               — Быстро уходим!               Ми сидела и растерянно смотрела. Объяснять некогда. Надо бежать. По пути расскажет. Гай схватил Ми и понес прочь. Та удивилась, но не сопротивлялась, только крепко сжимала сосуд с волшебным огнем, который успела прихватить со стола. Гай вынес Ми из дома, бросил прощальный взгляд на золотистую рыбину со специями. Вкусно! Но некогда. Он свернул в междумирье через тот же опасный проход. Едва оступившись на зыбком тумане, он восстановил равновесие, пробежал для верности еще немного и остановился, пытаясь отдышаться. Здесь не заденет. Он прижал к себе Ми покрепче и улыбнулся. Цела.               — Что случилось, Гай?               — Прорвет. Как тогда, у друидов.               — Спасибо, что вернулся за мной.               — Я же твой ручной зверь, — ухмыльнулся Гай и горячо поцеловал.                     Ми ответила ему, зарываясь пальцами в мягкие короткие волосы. Полные, чуть солоноватые губы пьянили, и голова кружилась. Как же она его ждала! Такой большой и теплый. Такой уютный. Даже щетины нет, гладкий. В прошлый раз больше напоминал заблудившегося дикаря.               Ми потерлась носом о влажную щеку. Вернулся. В этот раз не уйдет!               Гай все обнимал и никак не отпускал, только гладил и тяжело дышал после бега.               — Ми, я не хочу расставаться с тобой.              — Я тоже… — она поцеловала в ухо. Кольцо на своем месте. Не снял.              — Такое дело… Чужим в убежище нельзя. Давай станем семьей.               — Я… — Ми замялась, поглядывая на ухо Гая.               — Можешь пока подумать. Убежище довольно далеко отсюда, — он улыбнулся и побрел сквозь туман там, где, казалось, нет тропы и в помине.               Ничего не заметил! Или не понял? Или хочет по варварским элькринским традициям отметить ее руной Архи? Она ему что, животное?! И вообще. Сначала внезапно заявился к ней в дом, затем молча пропал, не оставив даже записки, а теперь вот так просто предлагал ей решить настолько серьезный вопрос по пути!               — Отпусти меня уже!               Гай послушно поставил Ми на землю, и она пошла рядом с ним, постоянно проваливаясь сквозь неплотные участки тропы. Он заботливо поддерживал. Они молчали.               Может быть, стоит проявить уважение к традициям его народа? Но это дико. Ни одна уважающая себя эльфийка в здравом уме и трезвой памяти не согласится на связь Архи: мало того, что руна на лбу, как клеймо, так еще и волю подавлять может, и разорвать союз нельзя без согласия супруга.               Но она так тосковала по своему огненному зверю! Вроде бы по современным порядкам можно смягчить эти условия. Точно, слышала, можно уйти! Тогда как у эльфов почти, а руну закрасит. Да. Надо соглашаться, пока не растеряла решимость.               — Я совсем тебя не знаю. Если захочу уйти, ты отпустишь меня?               — Конечно. Я пообещаю Архе, — кивнул Гай.               — Тогда я согласна, — решительно ответила Ми, сжимая кулаки.               И что она творит?                — Тогда…               Гай остановился и зарылся в сумку. Когда он так сосредоточенно перебирал содержимое, лицо становилось очень смешным. Вроде такой умелый — и ориентируется хорошо, и опасность чует, и в логова бесстрашно лезет. Вот только как задумается, так сразу понимаешь, что некоторым дано родиться… хм… просто красивыми. Впрочем, форму старейшины не просто так же заслужил? Что-то да умеет. Хотя от общины Покровителя чувств можно что угодно ожидать.               И на что она соглашается? Ладно, нужно же присмотреть за своим питомцем, верно?              Спустя целую вечность Гай с явным облегчением на лице откопал с самого дна то, что искал. Круглый предмет, тщательно упакованный в рыжую  бумагу с подписью «С Днем рождения, сынок!» Ми моргнула. Это что, намек от родителей, что пора сваливать из дома? Вот позорище… Внутри лежал обруч Архи из красноватого дерева Эйрола, украшенный золотистой вязью и оранжево-красным кристаллом связи.               Ми смотрела на него. Милый, конечно. Любят же эти элькрины оковы. И она наденет это? Может, отказаться? Стало неловко. Впрочем, выглядит как украшение. Гай ей нравится, но это слишком… Наверное, правильнее отказаться и отправиться в убежище эльфийской общины. Но когда она увидит его снова? И увидит ли? В сердце всколыхнулась безумная тоска.               — У тебя есть родители или старшие?               — Н-нет…              — Тогда решение за тобой.              Ми всмотрелась в доброе, не обремененное интеллектом лицо. Гай выглядит таким счастливым. Он не понимает, для него так и должно быть. И кольца в ухе не заметил. Ладно уж. Если окольцевала элькрина по эльфийским порядкам, то надо соглашаться и на его обычаи. Семья так семья.                 — Я… люблю тебя, Гай. Я согласна.               Он с трепетом надел обруч на ее голову.               — Я люблю тебя, Ми. Обещаю Архе отпустить тебя, если ты этого захочешь.               Ми ощутила, как руна тепло отпечатывается на лбу. И вовсе не больно. Ми встала на цыпочки, но роста не хватало, чтобы дотянуться. Гай наклонился и поцеловал, прижимая ее к себе. Стало как-то горько. Даже губы, по которым она тосковала, не могли развеять странное чувство неправильности происходящего. Она, гордая эльфийка, позволила себя заклеймить?               — Я так рад! Кстати… это… — Гай смущенно почесал затылок и виновато улыбнулся. — Прости, я еще не нашел нам дом. Но все устрою, обещаю.               Ми охватило беспокойство. Он что, в общежитие общины ее ведет? Хотя нет, старейшина и в общежитие… Но если нет дома? Позорище какое! Она вцепилась в руку Гая и с надеждой заглянула ему в лицо. Тот не заметил, только улыбался до ушей и все так же брел сквозь туман.               Они вошли в бурые ворота убежища, держась за руки. На Гая странно косились, но он, не обращая внимания, вел к себе. Подбежала и низко поклонилась женщина.               — Старейшина Гайтран, спасибо вам, что спасли моего сына!               За ней последовали другие элькрины, кланяясь и протягивая подарки. Принять все было невозможно. Гай неловко остановился, окруженный толпой, потом смущенно сказал:               — Простите, мне столько не унести…               — Несем домой! — выкрикнул кто-то в толпе, другие поддержали.              Ми с Гаем подхватили и вместе с подарками доставили до потрепанного древнего барака. Хлипкая дверь отвратительно скрипнула, и от удара, казалось, пошатнулось все общежитие, построенное из… Лучше не думать из чего.               Ми внутренне содрогнулась. Она что, будет здесь жить? Может, стоит повернуть обратно, пока не поздно?               Внутри оказалось не лучше — опасно покосившаяся кровать, выщербленный стол, стул, сундук, протершийся шаткий пол, выцветшая перегородка в дальнем углу…               Ми в ужасе посмотрела на своего нового мужа. Но тот, как ни в чем не бывало, жестом пригласил гостей внутрь.               Не успела она и глазом моргнуть, как комната до отказа набилась элькринами, принесенными ими подарками, и как их снова подхватили и вынесли наружу к поспешно собираемому посреди двора столу, окруженному не менее живописными, чем прошлый, бараками.               Стол шатался, скатерть сплошь заляпана, из еды одни лепешки, зато неприлично много алкоголя. Ми замутило, когда она увидела, как лепешки из общих мисок хватают грязными руками элькрины в заплатанной ветхой одежке. Община Эйрола настолько бедна?               Кто-то вручил огромную кружку и наполнил неведомой крепко пахнущей бурдой. Ещё и пить с этими?               — За успех!               — Нет, за молодых, потом успех!               — И за то, и за другое!               От галдежа и вони дешевого алкоголя разболелась голова. Но Гай пил, и все поздравляли настолько искренне, что Ми стало неловко, и она все же отпила из кружки. Бурда на вкус оказалась лучше, чем с виду. Но все же отвратительно неумело приготовленной и, похоже, сильно крепленой.              — За старейшину!               — За победу!               — За нас!               — За будущее!               От бурды стало легче улыбаться и меньше думать. Теперь происходящее казалось дурным сном, и Ми пила вместе со всеми еще и еще.              Раздались песни, звуки лютни, начались танцы, объятия со всеми подряд, смех, слезы, неприличные шутки…               К лепешкам не позволяла прикоснуться брезгливость, и Ми быстро захмелела. В какой-то момент она даже почувствовала себя почти своей здесь и прониклась общим настроением — начала подпевать бардам, хохотать над шутками, обниматься со всеми и вытаскивать мужа потанцевать. Ми приметила, что Гай задумчив и веселится словно только из уважения к остальным. Мутно мелькнула мысль — что же он такое сделал, что его на руках носят?              Ночью они наконец заползли домой. После многих кружек неведомой бурды комната Гая казалась не такой уж убогой. Или это из-за того, что она теперь наполовину завалена подарками? Хотя… Скорее, потому что не до этого — ужасно тошнило. Ми никогда в жизни столько не пила. Но отказать неудобно, когда так искренне поздравляли, благодарили и от души ударяли по кружке.              Гай отвел ее в угол комнаты, скрытый ширмой.               — Если плохо, сделай это. Не надо стесняться.               Ми покивала и охотно воспользовалась предложением, опорожнив желудок. Стало легче. Гай вручил ей снадобье.               — Выпей, тогда утром полегче будет. Если что, ванная тут, иди первой.               — Спасибо. Гай, что же ты такое сделал?               — Провалил задание.              Он помрачнел. Ми посмотрела на него, но сил допытываться не было. Она выпила безвкусное снадобье, наскоро обмылась и забралась в постель. Перекошенная, жесткая, жалобно скрипящая при малейшем движении… Не развалилась бы. Обруч Архи неудобно сдавил, и Ми с досадой сняла его. Руна на лбу зачесалась. Голова гудела. Впрочем, усталость быстро дала знать о себе, и Ми уснула почти сразу. Сегодня слишком многое произошло.               

***

             Гай вернулся ближе к утру и грустно посмотрел на обнимающую подушку Ми. Скоро придется снова покинуть ее. Он помылся, подкрасил алым очередную прядь, лег и прижал спящую к себе. Та спала крепко и только что-то пробормотала во сне, когда он пошевелил ее. Такая худенькая.              Сон не шел. После задания и новостей, услышанных в штабе, хотелось выпить еще, но завтра нужно работать. К тому же сегодня совсем не пробирало.              Да, он спас своих ребят и Ми. Но потерял разведчиков, отправив на смерть в Алый лес. А Юру и вовсе… Кто вообще в ее возрасте не знал мужчины? Взрослая же совсем. Эх, что теперь. Уже и не узнает.              Воспоминания о встрече с аватаром Иста пробирали до дрожи. Отец хорошо придумал. Но Ист хитрый и сильный, что ему простые смертные? Надо беречь Ни от секты. Хорошо, что в скрытом доме живет, за такой барьер никакой враг не пробрется. И друг присмотрит. Или лучше забрать сестренку к себе в убежище?              Не, эти двое вряд ли захотят расставаться. Гай вспомнил, как Ни увлеченно очищала тело друга, рисунки Критийре и улыбнулся. Да, сестренка выросла. Эти двое точно разберутся. Не стоит беспокоиться.              И все же тягостное чувство не отпускало. Хотелось что-то сделать, но что он мог?              Уснуть так и не удалось. Светало. Гай выпил бодрящего настоя, хмуро потер воспаленные глаза, оделся и стал пристегивать под плащ оружие. Айхир вчера снова разорил, но надо бы Ми оставить хоть немного. И на одежду, и на еду. В ее доме точно все сгнило.              Гай осмотрел комнату. Неловко-то как, привел в такую дыру красавицу, настоящую эльфийку. Но уж лучше так, чем исказиться. Ничего, потерпит. Построят дом в Новом Эрве. Надо только заработать.              Вспомнилось, как он пришел в убежище без всего. Чи здорово помогла, подкармливала, пока не встал на ноги, советы давала. Вчера веселилась, будто сына женила, а не соседа. Гай улыбнулся и почесал нос. Добрая старушка…              Гай стал разбирать подарки и приметил среди них охряную женскую одежду. «От Чи». И здесь позаботилась! Точно, он тогда пришел, даже переодеться не во что оказалось после работы.              Он снял печати времени с молока и лепешек, достал варенье, разложил на столе. Сегодня позавтракает так позавтракает!               Ми зашевелилась и высунулась из-под одеяла.               — Гай… Ты опять уходишь?               — Да, извини, надо, — он опустил голову.               — Я пойду с тобой.               — Ты даже не знаешь, куда, — Гай намазал вареньем лепешку.               — Это неважно. Я с тобой.              Ми обвела комнату таким взглядом, что сердце Гая сжалось. Надо поскорее разобраться с жильем.               — Мы идем отлавливать искаженных.               — Ах… мой дом! — она прикрыла рот руками.               — Ага, его тож накрыло, — вздохнул Гай.               Ми быстро умылась и оделась.              — Я готова.              Гай залюбовался. А Ми идет рыженькое. И обруч будто для нее и сделан. Действительно семья. Слабо верится, но так приятно!               — Поешь. Скорее всего, до вечера даже присесть не сможем.               — Да, я что-то отвлеклась… — признала Ми и села за стол.              Она посмотрела на лепешки с тем же выражением, что и раньше на комнату. Гай неловко отвел взгляд. Точно, Ми любит мясо. Но его в убежище днем с огнем не сыскать. Ладно, прикупит в мире.              — Гай, что ты все-таки вчера сделал? — она все-таки намазала лепешку вареньем и откусила.               — Сбежал с ритуала, который должен был сорвать, — он вздохнул и затолкал лепешку в рот почти целиком, словно показывая, что продолжать разговор не намерен.                     Ми взглянула искоса, но не стала настаивать. Лепешки оказались на удивление неплохими, особенно с вареньем. И вдвойне — если не думать о том, что они были завернуты в ту самую промасленую бумагу со следами от не очень чистых пальцев, лежавшую на столе. Как можно так жить?! На что она согласилась?              Они молча доели и вышли. Дверь мучительно скрипнула и хлопнула. Ми зажмурилась и дернула ухом, молясь, чтобы этот барак не развалился. Они все так же молча шли мимо потрепанных бурых избушек с рыжей черепицей. В основном дома выглядели ненамного лучше того, где была их комната, и Ми порадовалась, что взяла мощный волшебный огонь с собой. Веры в то, что найдет его дома, когда вернется, если оставит внутри, совершенно не было.              У ворот убежища постепенно собирались служители в охряном. Шумные. В голове просыпались отголоски боли, еще и руну под обручем саднило. Ми дернула ухом и накинула капюшон плаща. Стало немного тише. Не прошло много времени, как собрались оставшиеся, и Гай, не говоря ни слова, повел вперед. Даже по безопасным тропам междумирья дорога в убежище общины Эйрола оказалась ужасно запутанной. Ми тихо вздохнула. Тут сам Ист ногу сломит, как это запомнить?              И Гай непривычно грустный. Даже среди гнили веселился, а тут что-то тихий.              Позади потянули за рукав плаща.              — Эй, сестренка! Расскажи, как с Гаем познакомилась?              Ми смотрела на щербатую девицу и не знала, что ответить. Что они просто несколько недель исследовали прорыв? Или что встретились на пару дней и переспали? Ну да, а потом он пропал и вчера вернулся, вытащив ее посреди ужина из дома и сделав предложение. Сказать такое язык не поворачивался. Видимо, потеряв терпение, девица бесцеремонно повисла на Гае сзади.              — Старейшина Гай, как ты завоевал Ми?              Тот повеселел, и, приобняв жену, громко заявил:               — Я пришел в ее лес, и она меня укротила, не оставив выбора!               Раздался одобрительный гул. У Ми челюсть повело. «А что, так можно было?!» Адепты Эйрола действительно… своеобразны.