Под сенью разрушенного мира 3: раскол

      Гай вышел в междумирье и, свернув с тропы в зыбкий туман, принялся стягивать одежду, тщательно осматривая. Проклятый Айар, все грязными лапами изметил! Следящее заклинание на плаще, на сапоге, на штанах, и даже до рубахи как-то дотянулся! И смывки для рун нет, сумка в убежище осталась… Зато на записке Айара, к его изумлению, оказались только обычные неразборчивые каракули. Но уже было слишком темно даже в междумирье, чтобы прочитать.              Он тяжко вздохнул. Что теперь делать? Форму с рунами найдут, нельзя делать сектантам подарок. Идти с ней в общину тем более. Резать новенькую форму старейшины?              Гай содрогнулся. Нет, если изрежет, то новую не выдадут. Снабженец Айхир жадный, а форма старейшины стоит дорого, вон сколько всего на ней. Но если потеряет форму, то Глава живьем съест. И почему он такой тупой?! Чтоб он еще раз пошел вместо сна сектантов искать!              И отойти от формы нельзя, и рядом со следящими заклинаниями даже с общиной связываться не стоит. Ай, заплатит Айхиру, чтобы замял этот случай! Плакал его новый ножик…              Некстати вспомнилось, что Ист в прошлую встречу в этом самом проклятом лесу пообещал ему нож, и Гай нервно рассмеялся. Как раз Айар говорил, что Покровитель к нему спустится, может, и ножик подарит, ага. Гай смеялся и плакал, смеялся и плакал, и в итоге, рыдая, все же отрезал лоскуты с формы и натянул остатки на себя. Сапоги придется выбросить, но не жаль — стоптались уже совсем. А вот форму!              Он уныло побрел к дежурному пункту. Густые сумерки окрашивали клубящийся туман в загадочные темные цвета, и Гай невольно залюбовался. Интересно, сколько стоит построить дом в безопасной зоне междумирья? Хотя устойчивых участков рядом с зыбкими немного, маленький выйдет. Да и Ми тяжко будет находить дорогу. Она в обычном иллюзорном тумане плутала, а в междумирье еще сложнее. Заглянет к ней после операции, наверное.              Гай вздохнул и задумался о том, что нужно передать. В донесении писать об Айаре не стоит, нужно сказать прямо Главе. Но почему Айар так стелился перед ним? Они ж все меченые, или это из-за необычного алого цвета? Алые кристаллы, алый медальон, Алый лес…              — Что-то слишком много алого в секте этой, — пробормотал Гай себе под нос и, наклонившись, толкнул дверь дежурного пункта.              Элькринов внутри оказалось больше, чем рассчитывал увидеть Гай — помимо бритого Дая, красноволосой Таи и молодого дежурного, имя которого Гай никак не мог запомнить, внутри стоял горбун Айхир и Глава в тапочках.              Гай почувствовал, что он как никогда невовремя со своей рваной формой, но было поздно — на него уже обернулись. Он неловко поклонился.              — Это… приветствую…              — Гай, нашлись твои герои, — вздохнул Глава.              Молодой старейшина сглотнул, не торопясь поднимать взгляд.              — Очень жаль…              — На это потратили целый шар памяти, а ты даже смотреть не собираешься? — вскинулся Айхир.              — А ты купи многоразовых! — выпалила Тая и поспешно прикрыла рот руками, поймав сразу два взгляда искоса — от Айхира и от Главы.              — Извините, — поклонилась она.              Гай принял шар памяти из трепещущих рук молодого дежурного и, нахмурившись, заглянул. Разведчики, отправленные в Алый лес, сидели связанными вместе. Выпотрошены в лучших традициях секты — не хватало пальцев, неестественно согнуты руки, ноги и спины, вываливаются внутренности… Гай сжал кулаки и вздохнул.              — Юру не хватает, рыженькая которая.              Глава выжидательно посмотрел.              — Я про невинность не уточнял! — округлил глаза Гай.              — Да с Юру уже все понятно, — проворчал старичок. — Что-то, помимо того, что в бумагах, докладывали?              — Не-а, — Гай покачал головой.              — Об Алом лесе есть что рассказать?              — Да, ток вернулся, — кивнул он.              — Обсудим в штабе.              Глава зашаркал тапочками к выходу, и Гай поплелся следом. Темная зыбкая тропа привела в убежище, встретившее уютными фонарями на буром дереве ворот и построек с рыжей черепицей. Дом, милый дом! Сейчас получит от Главы и спать. Но сначала поест, конечно, наверняка у Чи что-то припасено.              Гай потер бурчащий живот и свернул следом за старичком в обход штаба к пруду с уточками. Птиц стало больше — недавно вылупившиеся утята уже плавали рядом с родителями и покрякивали. И куда они пропадают, когда вырастают? В животе отозвалось голодное чудовище, и Гай внезапно очень хорошо понял, куда именно. Вот бы тоже уточек завести! Мясо после появления гнили в Эльфийском лесу такое дорогое… Чудище из живота взвыло, соглашаясь.              Глава опустился в любимое кресло-качалку и кашлянул.              — Говори, дитя мое.              — Ну, значится, я пошел… — начал Гай.              — К делу, — нахмурился Глава.              — В Алом лесу трясучник Айар молится на могилу…              — Могилу?              — В сердце леса могила, надгробие старое, его моют, надпись обновляют, но руны древние, не могу прочитать.              — Нарисуй.              Гай взял с подоконника кисть и вывел руны. Глава забрал и кивнул.              — Трясучник молился, потом воду вылил, собрал ветки и пошел прочь. Вышел из леса и запер меня внутри, урод. Я вернулся к могиле, а там речка опасно пахнет, какими-то цветами, даже попить нельзя, — Гай облизнул пересохшие губы.              — Воду ты не взял, как и еду со смывкой, вижу. Старейшина общины пошел в секту сонным и без какой-либо минимальной экипировки, позорище… — Глава покачал головой.              — Ага, ступил, да. Лежу рядом с могилой, и будто битва слышится. Все на древнем кричат, ничего не понять. Пролежал до ночи и сморило. Проснулся от шагов, а Айар тут как тут.              — Лег поспать прямо возле сектантской святыни? — едко уточнил Глава.              — Ну да… — Гай виновато улыбнулся и почесал в затылке.              — Действительно. Нельзя же залечь в листьях в глухом месте.              — Не додумался, спать хотелось шибко. Так вот. Это. Айар вернулся, кланяется, за одежду хватает. Говорит, Покровитель придет, а сам записку в листья уронил. Я ее подобрал и принес.              — С чего это тебе сектанты поклоняются?              — Говорит, Покровителем отмечен. Но может я красивый просто, понравился.              Гай пошарил за пазухой и протянул серый клочок. Глава просмотрел и приподнял брови.              — И что думаешь?              — Думаю? — растерялся Гай.              — Ну да, это когда головой.              — А-а-а! Я не читал еще, темно ж было.              Глава протянул записку обратно. Гай развернул, вгляделся и округлил глаза. «На усиление в Гнилой лес».              — Гнилой старейшина там главный. Трясучник ему смерти хочет… — Гай нахмурился.              — Повышения захотел, думаю. Место освобождает. Хочет — организуем, — хмыкнул Глава.              — Отправил бы ток своих. В Алом лесу будет меньше сектантов, значится… — Гай наморщил лоб и помрачнел. — Глава, Ист придет. Точно. Я не поведу своих ребят…              — Если Ист там, то свернете помочь в Гнилой лес, — пожал плечами старик.              — Если Ист, то как свернем… Поляжем! Дыхнет и все… — Гай похолодел.              — Алый лес слишком важен, Гай. Провалимся там — разойдется огромный прорыв к Истовой матери. Никому ни слова о предчувствиях. Да благословит нас Эйрол!              Глава достал из-за пазухи корм и кинул горсть уточкам. Те закрякали громче и набросились на еду. Гай стоял ни жив ни мертв. Отчего-то стало очень интересно, нужен ли корм уткам перед тем, как их становится меньше. В желудке заурчало вновь при воспоминаниях об аппетитной жареной птичке, и к сердцу пополз нехороший холодок дурного предчувствия. Гай поклонился.              — Сделаем! Чувства превыше всего!              Глава кивнул и парня как ветром сдуло.              

***

      В ночь перед операцией снилась игривая Ми с похожим на звон колокольчика смехом. Во сне Гай отдавался в ее власть иногда покорно, иногда не слишком, и неизменно дарил ей всю любовь, на какую способен. Когда все закончится, он обязательно найдет ее снова. Когда все закончится…              Гай открыл глаза и посмотрел на бурый потолок, освещенный вечерним солнцем. Нужно идти. Некстати вспомнилась встреча с Истом, и Гай горько усмехнулся. Предчувствие было еще хуже, чем в тот раз. «Как же хочется жить! Чувствую, что мы провалимся. Надо что-то придумать, я не поведу ребят в лапы Иста».              Но делать нечего. Глава велел, точка важная. Гай кивнул группе служителей, и они направились к лесу. Еще на подходе к месту живот скрутило предчувствием ужасной опасности. «Он уже здесь», — мрачно подумал Гай и бросил своим:              — Ждите здесь, я проверю.              — Возьми «уши», — напомнил старший адепт.              Гай растерянно кивнул, и спрятал за пазуху редкий зачарованный предмет, чтобы незаметно и непрерывно поддерживать связь. Сломает «уши» — Айхир убьет. Если секта не сделает это раньше.              Гай вздохнул и, применив Сокрытие, в бесполезности которого был более чем уверен, прокрался к опушке леса. На ней уже все приготовлено для ритуала, кто бы сомневался! По каменному алтарю рассыпались рыжие волосы Юру. Гай почувствовал себя убийцей, но поспешно загнал эмоции подальше. Не время. Вокруг сновали сектанты в бледно-сером, но взгляд Гая привлекла фигура старика в лохмотьях с узловатым посохом, который внимательно следил за его передвижениями и даже пошел навстречу.              «Надо хоть кого-то спасти!» Гай тихо шепнул, сжав «уши»:              — Бегите.              Ист подошел ближе.              — Здравствуй, малыш Гай. Ты пришел помочь нам? Жаль, но твои ребята не годятся для ритуала, — лич сокрушенно покачал головой.              — Ист… — вздохнул Гай.              — Но они мне нравятся. Хотя для ритуала и не годятся, их тела чувственны и прекрасно подойдут для развлечений после торжества… Я уверен, они будут занятными! Среди них есть талантливые барды? Я хотел бы услышать, насколько громко они будут кричать… А обольстители? Уверен, они будут прекрасным украшением, если их как следует преподнести… Точно! Распоряжусь, чтобы твои братья хорошенько их подготовили, хочу посмотреть и на душевные страдания! Предательство, гнев, ненависть, горечь… Служители Эйлира¹ прекрасны! Чувства превыше всего! — насмешливо преподнес он основу учения Эйрола с самой мерзкой стороны.              «Хотя бы потянуть время!» — Гай упал перед Ловом на колени, взмолившись:              — Прошу, почтенный Ист, отпусти моих ребят.              Тон Иста из мечтательного стал вежливо-холодным.              — Как я могу отказать горячей просьбе члена моей семьи? Я их отпущу, все равно они бесполезны. Но попрошу тебя кое о чем взамен.              — О чем же? — напрягся Гай, сжимая рукоять в рукаве.              — Сущая мелочь: взглянуть на кинжал твоего отца.              Гай нахмурился. Кинжал, омытый кровью последнего Хранителя, был единственным, что осталось у него от ушедшего отца. Зачем он Исту? И вообще так-то Ист ножик подарить обещал, а вместо этого просит! В любом случае даже самое ценное оружие и жизнь ребят несопоставимы. Гай вытащил кинжал так медленно, как только мог, и передал. Ист принял его гнилыми руками, обдав смрадом, и его глазницы вспыхнули алым:              — Отличные чары! Достойная работа, малыш Ёрг¹… Так-так…              Лов крутил оружие в руках, пока, наконец, не хмыкнул и внезапно не атаковал Гая. Тот подскочил, отбивая удар вскользь. Чудовищно силен, как вся нежить. Но что делать теперь? Против Иста и секты у него нет шансов! Немного потянуть время. Пусть ребята отступят. Но ноги словно приросли к земле. Гай почувствовал, что не может даже моргнуть, и беспомощно наблюдал, как гнилой старик разрезает его руку. Что? Руку? Неглубоко? Это ж просто царапина!              Ист рассматривал лезвие, смоченное кровью. Рунический узор вспыхнул охряным, проявляя постаревшее лицо отца. Связующий проводник?!              — Хорошо прячешься, малыш Ёрг! — похвалил Ист.              Отец лучисто улыбнулся, почесывая рыжую бороду:              — Чем обязан, уважаемые?              Гай про себя восхитился мужеству отца. Даже глазом не моргнул! И улыбка кажется искренней. Не раскусить!              — Прошу благословения Нелари на брак, — учтиво поклонился Ист.              Челюсть Гая точно бы упала, если бы не сковывающие чары. Не получалось даже возмутиться, настолько был растерян. Эй, образцовый женишок! Какого?!              Ог все так же задумчиво почесывая густую бороду, неторопливо ответил:              — Почтенный Ист, для этого требуется согласие друга, которому я доверил ее. И как отец хочу высказать пожелание.              — И что желает малыш Ёрг?              — Я учил дочь, что подобное происходит по любви. Пусть решает сердцем.              — Я учту волю служителя Эйлира, — поклонился Ист.              Охряные руны на лезвии потухли и растворились: чары оказались одноразовыми. Гай почувствовал, что вновь может пошевелиться, и едва не повалился на землю. Ист протянул кинжал, вновь окружив тошнотворной вонью. Гай принял оружие и молча убрал.              — Не желаешь присоединиться к нашему торжеству, братец?              — Благодарю, что отпустил ребят, — Гай поклонился и, пошатываясь, побрел прочь.              — До встречи, малыш! — хрипло пробулькал Ист, будто смеялся.              Гай вывалился в междумирье, словно пьяный, и лег на зыбкую тропу. Он не знал, что и думать. Ребята отступили, «уши» целы, но разве это интересно сейчас? Какого Ни внезапно понадобилась этому чудовищу?! Сестра, единственная, кто у него остался! Единственная?              Внезапно пронзило осознание. Гай поспешно разложил ненавистную карту. Ну разумеется! Вот переправа через речушку на границе с Эльфийским лесом. Прорыв-то не тронет, но накроет волной скверны от него! Как в друидском лесу!.. Вот дубина!              Гай подскочил и со всех ног кинулся к дому Ми. Какой же он тугой! Ист ногу сломит во всех этих бумагах. Вот же ж! Он должен был сразу предупредить! Успеет ли?