Когда над пеплом поднималось солнце

      Наутро, когда троица Гриффиндора пришла на завтрак, друзьям первым делом на глаза попался Драко Малфой, который изображал обморок. Пока они проходили мимо, слизеринцы гоготали и громко шутили, обращая на себя внимание других факультетов. Гарри даже не посмотрел в их сторону. — Просто не замечай их, — кинула Гермиона в спину Поттеру. Он и не собирался.       Мальчик опустился на свое место, вытянувшись стрункой при этом. Буквально через несколько минут, когда подошли заспавшиеся старосты, им выдали расписание третьего курса. Первым стояло прорицание. — Гермиона, ты уверена, что у тебя все правильно написано? — Рон склонился над листочком подруги. — Смотри, первым уроком сегодня прорицание в девять часов. А внизу: девять часов — магловедение. И еще, — тут его глаза стали в два раза больше, — под всем этим добром нумерология в девять часов!       Отличница только фыркнула, но ничего не ответила и потянулась к мармеладу. — А ты какие предметы взял, Гарри? — Грейнджер переключилась на Героя, лишь бы не слышать возмущенного Уизли. — Прорицание и древние руны. — Странное сочетание, — она задумчиво почесала щеку. — Но если ты уверен…       Зал постепенно пустел — школьники расходились по кабинетам. Северная башня — место проведения урока — находилась далековато, да и еще компании надо было подниматься на самый верх. Именно поэтому гриффиндорцы похватали продуктов с собой и побежали со всех ног по мраморным лестницам.       Всю дорогу до прорицаний Гарри, Рон и Гермиона не общались между собой, так как пытались не задохнуться. Добраться до башни оказалось весьма непросто. За два года друзья не очень хорошо выучили Хогвартс, кроме тайных проходов, поэтому им пришлось периодически спрашивать путь у портретов и призраков.       Вот они вскарабкались по длинной лестнице и очутились на тесненькой площадке, где висела единственная картина с изображением лужайки. Мальчик-который-выжил разглядывал ее. На лужайку приковылял толстый серый пони — он равнодушно жевал травку. Поттер никак не мог привыкнуть, что картины в замке движутся, хотя и жил здесь уже два года. Несколько секунд спустя на полотно ворвался крепкий рыцарь, стучащий своим забралом. На металлических частях брони виднелись зеленые пятна — видимо, он только что грохнулся с пони. Маленький человечек вынул из ножен меч и принялся было что-то кричать ребятам в их удивленные лица, но Гарри уже проскользнул мимо полотна и начал взбираться по вязаной лестнице.       Таких классных комнат он еще не видел. Везде стояли низенькие чайные столики, мягкие красные пуфики и обитые ситцем кресла. Окна заливал алый свет, шторы были задернуты, одуряюще пахло травами и было просто невыносимо жарко. И при всем этом в камине горел огонь, который, судя по лежащим рядом бревнышкам, постоянно поддерживался на протяжении всего дня. Над пламенем закипал медный чайник. Все полки на шкафах были уставлены старыми перьями, кое-где поломанными, грудами потрепанных карточных колод, многочисленными серебристыми хрустальными шарами и фарфоровыми чайными сервизами.              — Добро пожаловать! — Гарри сначала показалось, что перед ним стоит огромное насекомое. — Рада наконец увидеть вас в физическом воплощении.       В круг света выступила профессор Трелони, увешанная многочисленными бусами, кольцами и браслетами. В ушах у преподавательницы были длинные серёжки в виде павлиньих перьев, на носу сидели гигантские круглые очки, которые как раз придавали ей схожести со стрекозой, а в руках женщина держала маленькую розовую чашку, ещё немного дымящуюся от температуры напитка. По запаху вроде чай. На плечах предсказательницы лежала невесомая полупрозрачная шаль, однако сама профессор была укутана в странного вида платье, то ли грязно-серого цвета, то ли болотно-зелёного, то ли необычного оттенка коричневого. — Присаживайтесь, дети мои, присаживайтесь, — женщина махнула рукой в приглашающем жесте в сторону кресел и пуфиков.       Ребята неловко опустились на предложенные места. Золотое трио Гриффиндора как обычно село за один столик. — Добро пожаловать в класс прорицания, — произнесла профессор, устроившись в кресле перед зажженным камином. — Меня зовут профессор Трелони и вполне возможно, что многие из вас со мной никогда еще не встречались. Дело в том, что в Хогвартсе довольно шумно, и такая обстановка на нижних этажах очень сильно затуманивает мое Око, — на это никто ничего не смог ответить. — Итак, вы решили изучать прорицание, — предсказательница поправила шаль, — сложнейшее из магических искусств, когда-либо изучаемых колдунами и ведьмами. Но должна вас сразу предупредить: тем, у кого нет таланта в этой области, в классе прорицаний нет места. Книги же… они смогут дать вам лишь сухую теорию, но не научат вас Видеть, — и она обвела глазами класс, остановившись на Грейнджер.       Гарри и Рон противно ухмыльнулись, глядя на растерянную Гермиону. Подруга теребила краешек страницы книги и была ошарашена. Как же, ее мир разбили вдребезги. — Многие волшебники, сколь бы они ни были талантливы в магии стихий, чарах, трансфигурации и других науках, все же не обладают способностью смотреть через грань будущего, — монотонно пробубнила прорицательница, но потом продолжила другим, волнительным и восторженным тоном, разводя руки в стороны и как бы обхватывая пространство перед собой в странных объятиях: — Это Дар, данный богами лишь избранным!       Мальчику-который-выжил стало жутко. Он на мгновение подумал, что перед ним стоит не преподавательница прорицаний, а безумный ученый, дорвавшийся до экспериментов над людьми. — Вот ты, мальчик, — она внезапно обратилась к Невиллу, сидящему неподалеку от друзей, — уверен, что твоя бабушка здорова?       Лонгботтом смертельно побледнел и, кажется, готов был бухнуться в обморок, но задушено пролепетал, трясясь, как лист на осеннем ветру: — Да. — Очень хорошо, — Трелони улыбнулась, склонив голову к плечу. Теперь, после того, как она начала говорить, голос ее обрел стальные нотки. — В этом году мы будем изучать только основы прорицания. Я хочу посмотреть, кто из вас на что способен. И если меня не устроит увиденное, то, увы, вам придется покинуть мой класс, — и снова странная улыбка. — Первый триместр — гадание на чайной гуще; второй — хиромантия. Во втором же триместре также перейдем к хрустальным шарам, если успеем закончить огненные знамения.       В кабинете повисло напряженное молчание, и никто не осмелился его нарушить. То, что старшекурсники рассказали о профессоре Трелони, оказалось в корне неверным. По их словам, Трелони - шарлатанка, любящая выпить и предсказать всякую чушь. Однако сейчас Гарри видел перед собой нечто очень пугающее и вместе с тем… интересное. — А сейчас я попрошу всех разбиться на пары и взять чашки. Подойдете ко мне и я налью чаю. Затем садитесь и пейте, пока не останутся одни чаинки, далее необходимо их будет взболтать и перевернуть чашку на блюдце. Ждете, пока стечет вода, а после меняетесь чашками с соседом. Фигуры можете интерпретировать по образцам на страницах пять и шесть в книге «Растуманивание будущего» или же обратитесь ко мне. И кстати, — прорицательница снова обернулась к Невиллу, — когда уронишь первую чашку, то будь добр, возьми с голубым рисунком. Видишь ли, мне очень дороги розовые.       Профессор Трелони как-то неуловимо изменилась, и необычное чувство заставило мурашки пробежать двойной марш по спине Гарри. Видя, как она лепечет и кудахчет над учениками, Мальчику-который-выжил стало совсем не по себе.       И правда. Как только неуклюжий одноклассник подошел к полке, раздался звон разбитого фарфора. Женщина сразу же подлетела к растяпе с веником и совком: — С голубым рисунком, дорогой, если не возражаешь… спасибо…       Наполнив чашки, Поттер и Уизли вернулись за свой столик, переговариваясь с Грейнджер, и попытались выпить кипяток. Затем взболтали гущей согласно инструкции, перевернули и обменялись чашками.       Кашица из чаинок образовывала какую-то смутно знакомую фигуру, но Гарри пока не мог вспомнить, что именно он видит перед собой. — Итак, — пока он разбирался со своей кружечкой, то решил спросить Рона об успехах в смутном деле, — что там у меня? — Куча мокрой коричневой дряни, — как и ожидалось от Предателя крови… что?       Рон скривился, от чего Гарри рассмеялся во весь голос, запрокинув голову, но потом резко осекся и замолчал. Поттер не мог понять, что за мысль сейчас промелькнула у него в голове, но не стал заморачиваться и только вновь вгляделся в чаинки.       Перед глазами замелькали острия когтей и пушистые серые перья. Горло неожиданно сдавило тисками так, что мальчик не мог вдохнуть. — Грифон.       Рон вскинулся, тихо прошептав рассеянное: «Что?» — Рвущий когтями плоть да укрывающий крыльями тьму будет он последним оплотом человечества.       Гарри замедленно моргнул и будто очнулся ото сна. На него смотрели десятки глаз, и мальчик был этому совсем не рад. Профессор Трелони плавно подошла сбоку и протянула руку в просящем жесте. Гриффиндорец вложил чашку в руку преподавательнице. Та внимательно осмотрела гущу и предвкушающе оскалилась: — Восхитительно.       Да, сегодняшний день полетел ко всем чертям. Герой оглянулся на друзей — они, подозрительно сощурившись, неотрывно смотрели на него. Кажется, от расспросов на этот раз не отвертеться.