INTERSECTION

Неприятный запах лекарств, Ингрид пытается открыть глаза, но веки кажутся неподъемными. -Вы посмотрите, наша плакса, проснулась, — к её кровати подошел, тот парень из домика. -Что произошло…- прошептал Ли, взявшись за голову, которая неумолимо изнывала от боли. -Неужели, еще и память потеряла? Так и быть напомню, что было. Сначала ревела в моем домике, потом пыталась доказать, что из нас двоих, извращенец — это я. Потом дошло, что ты ошиблась и сбежала, оставив свой телефон мне. Я бы оценил компенсацию, если бы он не был таким допотопным. Серьезно, кто то еще пользуется пятым айфоном? — расхаживая по палате, словно по подиуму, повествовал парень. -Да, представь себе, пользуются и вообще какого черта я в больнице очутилась? — пытаясь встать, спросила Ингрид. -Так вот, не перебивай! Я вышел на поиски и как только заметил тебя возле бассейна, ты почему то закричала и упала на спину, да так, что я подумал, что точно помрешь. Но тебе повезло, ведь я хороший парень, вызвал врачей и теперь ты здесь. Кстати, сотрясения нет, только ушиб и солнечный удар, так что таскай панамку. Твои вещи в том шкафу, палата оплачена только до четырех часов, поэтому тебе следует поспешить, — указав на небольшой шкаф в углу комнаты, парень вышел и больше не появлялся. Ли стоило больших усилий вернуться домой, потому что мало того, что мозг отказывался работать, так еще незнакомая страна давала о себе знать. Когда она все-таки попала домой, то просто оцепенела от ужаса, который творился в квартире. Разбитая посуда, перевернутые горшки с цветами, все вещи из шкафов разбросаны. «Ника…что же ты натворила…» В ванну страшно заходить, стены исписаны руганью, косметика разломана и замочена в раковине. Но больше всего девушку взбесило, то, что Ника зашла в твою спальню, перевернула её кровать, а так же порвала книги, которые Ингрид привезла из России. Раньше она не замечала подобного за подругой, но начав убирать и думать, до неё дошло, что девушка всегда была такой. Просто Ли не предавала значения той грубости, которую она выливала на своих врагов. «Как жаль…» — она присела на гору вещей, которые валялись на полу. «Теперь я тоже стала врагом»