Наконец дождались мы с тобою, Что луна приглушила свет, И опять на тебе сегодня Полумрака лиловый корсет. Мы холодным словам не поверим, В повседневности счастья нет. Оттого на тебе сегодня Полумрака лиловый корсет. «Лиловый корсет»²
За сборами, долгими прощаниями, заключившими в себе и знакомство с Лючией, и поздний ужин, и искренние слова извинения от Себастьяна, и ответные мои (я не настолько глуп, чтобы не признавать своих ошибок), и добрые пожелания от четы Моретти, и шутливое, типично итальянское напутствие от моего приятеля – прошло несколько часов, и становилось ясно, что мои планы подлежат серьёзной корректировке. И сейчас мы едем во Флоренцию только для того, чтобы частным рейсом, который пришлось перенести на более раннее время, отправиться в Триест. Не выношу суеты. А в противном случае она стала бы нашим спутником в прогулке по Флоренции, ведь уже следующей ночью мы должны отправиться на приём к итальянскому Князю в фамильный замок Строцци на берегу Адриатического моря³. Потому, рассудив, что так ты получишь чуть больше времени на подготовку и отдых, я решил вернуться во Флоренцию уже после Триеста. В дороге знакомлю тебя со своими планами. Удивления ты не выказываешь, лишь интерес и некоторое беспокойство, вполне понятное: на подобном мероприятии ты будешь впервые. Но причин для волнения нет, милая: ты будешь со мной, я обо всём тебе расскажу. И в самолёте рассказываю. — Князь Пьетро Строцци. Как и любой уважающий себя итальянец, неравнодушен к искусству, вину и красивым женщинам. Улыбаешься. — Я не итальянец. И неравнодушен лишь к одной красивой женщине (улыбка и лукавый прищур глаз). Но и Князь не Моретти. Всё, что ты увидишь и что может показаться тебе проявлением расположения, открытости и добродушия, по большей части является маской. Он вампир, Мия, как и большинство из тех, кто будет присутствовать на вечере. — Понимаю. — Несмотря на то, что Строцци в совершенстве владеет многими языками, в своём присутствии предпочитает итальянскую речь. Потому не удивляйся, если все беседы будут проходить на итальянском. — Но я же не... — Я переведу тебе всё, что заинтересует. — Хорошо. Как мне следует себя вести? — Учтивые фразы. Короткие поклоны. Взгляд не прямой, не в глаза. Беседы на отвлечённые темы... Ничего, что открыло бы твои эмоции, переживания. — Ничего, что показало бы меня. — Мия, это не более чем визит вежливости. Всего лишь необходимость появиться в свете. Возможно, это потребует от тебя определённых усилий, но мне хотелось бы... Мне придётся рано или поздно сделать этот шаг. И тебе. Попробуем сейчас. — Я не отказываюсь, не подумай. Просто не совсем понимаю, что от меня требуется... Быть элементом антуража? — Быть там вместе со мной. — Твоя формулировка значительно приятнее, однако сути не меняет... Как я должна выглядеть? — Как всегда несравненно. — Разумеется, — лёгкая улыбка, — но хотелось бы чуть больше конкретики. — Тебе не стоит беспокоиться. Я обо всём позаботился. — Меня это уже почти не удивляет...***
Я действительно обо всём позаботился. И, когда мы прибыли в апартаменты с видом на море, тебе оставалось принять душ, немного отдохнуть и выбрать одно из трёх платьев, что я для тебя приготовил. И ты решила начать с последнего. — Вик, мне необходима твоя помощь, — слышу я спустя несколько минут и понимаю, что твой выбор пал на одно из платьев с корсетом. И конечно, это наиболее спорный вариант. Открывающее плечи, с мягкой драпировкой на лифе и юбкой из множества слоёв воздушного шифона, деликатно декорированным поясом, цвета сиренево-лиловых утренних сумерек. Оно не бросалось в глаза призывной мишенью, не блистало само по себе. Но в обществе, в котором нам предстояло появиться, показалось бы вызывающим – именно тем, что не подразумевало никакого вызова. Мои пальцы быстро справляются с корсетной шнуровкой, провоцируя резонное предположение: — Ловко. Богатый опыт? — Достаточный. Возмущённо фыркая, расправляешь складки, поворачиваешься ко мне. И я понимаю правоту твоего выбора. — Прекрасная. Удивительно нежная, словно ночная фиалка в мягком свечении сумерек, — медленно обхожу тебя кругом, склоняюсь к ушку, шепчу: — И одурманиваешь, как она. Вздрагиваешь, прикрывая глаза, пока я ослабляю шнуровку, помогая тебе освободиться от платья. Просто освободиться от платья. Да. — Вик? — произносишь ты, не открывая глаз, замирая под моими прикосновениями. — Мне нужно будет подготовиться, но я совсем не знаю город. Идти в первый попавшийся салон... — Мия, — я не позволяю желанию звучать в моём голосе, — через несколько часов салон сам придёт к тебе. — Чудесно. Тогда я в душ. — Закажу в номер обед. После тебе следует отдохнуть. А я немного поработаю. Антрацитово-фиолетовый костюм-тройка, белая рубашка. Выбираю галстук и платок, идеально подходящие к тону твоего платья. — Я готова, Вик! — слышу твой голос и быстрые шаги. И, когда ты появляешься передо мной, даже не пытаюсь скрыть восхищения. Лиловый оттенок платья удивительно гармонирует с твоей кожей. Крупные локоны мягко обрамляют лицо, ложась на обнажённые изящные плечи. Глубокие, словно воды кристально чистого озера, глаза сияют особенным, приглушённо-сиреневатым светом. — Так же тих догорающий свод, Тот же мир меня тягостный встретил. Но Ночная Фиалка цветёт, И лиловый цветок её светел⁴. — Красиво и нежно. — Как ты. — Тебе идеально подходит этот костюм. Выбор цвета – твоё желание? — Прихоть Князя. Дресс-код сегодняшнего вечера. — Теперь я знаю, кому изъявлять благодарность за внесение разнообразия в палитру твоего гардероба. Я уже начинаю испытывать к нему симпатию.***
Замок находится на возвышении. Белоснежный, со стрельчатыми окнами и стремящимися ввысь башенками, он возникает перед нашими глазами, словно чудесный мираж в вечерней дымке. Ты не отрываешь от него взгляда, пока наш автомобиль, петляя, поднимается к цели. Надо отдать должное таланту архитектора, он действительно сумел гармонично сочетать элементы готики и Ренессанса, явив миру подлинную жемчужину Триеста. Паркую автомобиль, открываю дверцу, подавая тебе руку. Ты не торопишься следовать за мной, восхищённо осматривая замок: — Такой величественный и изящный, строгий и лёгкий... Будто парит над морем... — Ты права, милая, он действительно парит над морем. Замок построен на скале. — Будь я принцессой, непременно жила бы именно здесь. — Ты поступила крайне опрометчиво, поспешив с выбором. Не находил в своей генеалогии королевской крови. — Не скромничай, Вик. Ты потомок аристократов. Да и замок за тобой числится. И это я ещё многого о тебе не знаю. Намечаю улыбку, давая понять, что ты близка к истине. — Кроме того, — развиваешь мысль, — ты обладаешь вечной молодостью и, пожалуй, один из самых красивых людей... Ой, и не людей, которых я встречала (один из... интересно). Так что по всем статьям я сорвала джек-пот. — Если поиски принца не актуальны, отправимся на поиски Князя, тем более, ты слишком легко одета для долгого пребывания на свежем воздухе: в это время года ветер приносит с моря прохладу, — предлагаю руку, и ты кладёшь ладонь на моё предплечье. Интерьер замка не обманывает ожиданий и вполне соответствует внешнему великолепию. Нас провожают в зал, где проходит приём. Следуя мимо огромного зеркала, невольно отмечаю, насколько совершенно мы смотримся вместе. Судя по мимолётной улыбке, тебя посетили похожие мысли. В зале уже довольно многолюдно, и повсюду я замечаю знакомые лица, но что гораздо печальнее, меня, вернее, нас, тоже все замечают. Более того, складывается ощущение, что здесь только и ждали нашего прибытия: настолько синхронно поворачиваются головы. Как ни в чём не бывало, приветствую тех, кто встречается на нашем пути, ты чуть наклоняешь голову с вежливой улыбкой. Пока всё идёт идеально, несмотря на змеиный шепоток, пробежавший по залу с нашим появлением. Даже не вслушиваюсь. Банально и предсказуемо. Фиолетовый всех оттенков, от ярких, почти кричащих, до приглушённых, драматичных, правит бал. Но как я и ожидал, твоё платье разительно отличается. Слишком нежное и невинное, оно делает тебя необыкновенно хрупкой, уязвимой. Здесь оно словно красная тряпка для быка. Знал ли я об этом? Конечно. Но, во-первых, это был твой выбор. Во-вторых, я рядом, а в-третьих, уязвимость твоя мнима, мне ли не знать... Мы движемся в сторону хозяина вечера: самое главное в мероприятиях подобного рода – попасть на глаза, отметиться. — А где сам Князь? — едва слышно интересуешься ты. Указываю взглядом на высокого шатена в парчовом камзоле. Строцци стоит в окружении смутно знакомых мне вампиров. И, замечая наше приближение, покидает их, двигаясь нам навстречу. — Виктор! — для вампира мимика и жестикуляция Строцци, пожалуй, чересчур экспрессивна. — Не смел надеяться, что ты почтишь присутствием мой вечер. Поговаривают, ты живёшь затворником, но вижу, не всем слухам стоит верить. Князь замолкает, предоставляя мне возможность вас познакомить. Внимательный взгляд ярких янтарных глаз весьма вольно путешествует по твоему телу, что, естественно, не может мне нравиться. И, когда я представляю тебя – естественно, на итальянском: Строцци говорил на нём – не придумываю ничего лучше, чем: — Mia, la mia fidanzata⁵. Стоило бы, по крайней мере, поставить тебя в известность о новом статусе наших отношений. И в принципе поинтересоваться его возможностью у тебя было бы неплохо, не так ли, Виктор? Ловлю удивление в янтарных глазах, уповая на то, что мой взгляд непроницаем – так легко и естественно прозвучала эта фраза, будто логичный итог продолжительных размышлений, но... — Князь Италии, Пьетро Строцци, — уже на английском обращаюсь к тебе. Ты чуть приседаешь в поклоне: — Это честь для меня, Князь. Я впервые в Италии и поражена красотой этой земли и непревзойдённой галантностью итальянцев. — Мия не владеет итальянским, — поясняю я. — О, это не беда, — Строцци переходит на английский, — мы не станем говорить в присутствии дамы на незнакомом ей языке, — видимо, твой хитрый комплимент галантности возымел действие. — И это точно не помешает вам стать главным украшением нашего вечера. — Благодарю, Князь. Итальянец с интересом расспрашивает тебя, ты отвечаешь учтиво и практически не выдавая никакой конкретной информации. Умница, девочка моя! Однако вскоре внимание Строцци отвлекает пышная процессия сопровождающих Анхеля Мора. На прощание он рекомендует нам насладиться видом со стены замка, выходящей на море, мы благодарим, обещая воспользоваться его предложением. Некоторое время продолжаем находиться здесь, соблюдая правила приличия, разговаривая с подходящими к нам о погоде, необычайно ранней и тёплой весне, искусстве... Во взглядах вампирш мелькает тень презрения – смертная! – но твоего уверенного взгляда и небрежно-надменной улыбки оказывается достаточно, чтобы вскоре от неё не осталось ни следа... Я же смотрю на их лица, похожие на гротескно-красивые маски... И единственное живое, моя ночная фиалка... Бесконечная вереница имён, титулов, поклонов... Я уверен, что для тебя они уже сливаются в нечто с трудом различимое... И, когда в очередной раз мы на несколько мгновений остаёмся одни, я шепчу: — Сейчас подходящий момент, чтобы воспользоваться рекомендацией хозяина замка, не находишь? — Предлагаешь сбежать? — Именно.***
Поднявшись по широкой парадной лестнице и пройдя несколько пролётов винтовой, мы оказываемся на самом верху одной из башенок. Ветра почти нет, но я понимаю, что ночь довольно прохладна. Снимаю с себя пиджак, укрывая твои плечи. Луна кажется невероятно близкой и очень яркой. Струящийся по воде свет играет серебряно-золотистыми бликами, уводя от всего суетного, мельтешащего, того, что мы оставили внизу... Ты подходишь к самому парапету. Следую за тобой... Плотнее укутываешься в мой пиджак. Кладу руки на твои плечи, притягивая к груди. — Мне кажется, у меня онемели щёки... — Да, это бывает утомительно. — Я справляюсь. Ты заставила итальянского Князя заговорить по-английски, вызвала интерес к себе, будучи – для них – обычной смертной, и породила новые слухи, которые будут развлекать вампирский свет, думается, продолжительное время... Да, ты определённо справляешься. — Определённо. — Знаешь, Вик, тебе всё это удивительно идёт. Всё. Этот замок, ночь, луна, фиолетово-чёрный... Эта утончённость бесед... Даже яд в них изыскан. Эти полунамёки, полутени... Эта хищная стать... Ты часть этого... А я... — Когда я смотрел в зеркало на нас, я видел не тебя, не себя, Мия... Я видел продолжение нас друг в друге. — Мне кажется, я понимаю, о чём ты, — думаю, не совсем, но скоро поймёшь… — Я постараюсь. Но ты прав, это утомительно. Касаюсь губами твоего затылка, зарываясь в шёлк волос. Молчим... И молчит вместе с нами, слушая мерный плеск волн, разбивающихся о скалы, ночной небосвод и холодный камень многовекового замка...***
В отель мы возвращаемся ближе к рассвету. Ты, выдыхая, сбрасываешь с ног изящные туфли на высоком каблуке. А я, повесив пиджак на спинку стула, разливаю по бокалам привезённое из Тосканы Кьянти. Стоишь у окна, глядя на луну, укрывающуюся предутренним туманом и в нём теряющую очертания. Подаю бокал. Ты вопросительно смотришь на меня: — Мы что-то празднуем? — Первый совместный выход в вампирский свет. И то, что ещё предстоит осуществить, моё самое спонтанное и правильное решение... — Признавайся, Вик, — вдруг улыбаешься ты, — это был экзамен, испытание наподобие тех правил, что ты устанавливал в нашем доме? — В своём. Выгнутая дугой бровь. Поясняю: — Я устанавливал правила в своём доме. Многое изменилось. И главное изменение ты обозначила. Не экзамен. Как ты правильно заметила, это часть моей жизни, по крайней мере, на время княжения. А ты – сама жизнь, то, чего я так долго был лишён, то, чему я противился, но сейчас не готов потерять. — Этого не случится. Не из-за подобных мелочей. Мне было важно услышать. Спасибо. Подносишь к губам бокал, отпиваешь рубиново-красную жидкость. Пробую и я. Горьковатый, пряно-терпкий вкус, в насыщенном букете которого я отчего-то различаю тонкий аромат фиалки. — Это странно... Я пробую свои чувства... — озвучиваешь мои мысли. — Хочешь узнать мои? — не дожидаясь ответа, ставлю бокал на стол, приподнимаю твой подбородок, приникая к губам. Милая, ты будишь давно забытое ощущение головокружения, тепла, разливающегося по венам. Горечь Кьянти на твоих губах, такая яркая поначалу, постепенно сглаживается, открывая то, что за ней, воспламеняет желание и затуманивает рассудок. Ослабляю корсетную тесьму, всякий раз намеренно задерживая прикосновение прохладных пальцев к атласной коже, наслаждаясь её реакциями. И вот ты уже подставляешь шею моим жадным поцелуям, шепчешь: — Я хочу быть твоей жизнью, Вик... Потому что ты давно уже моя... Я хочу быть твоей... _______________ ¹ (ит.) фиолетовый вечер ² ЛИЛОВЫЙ КОРСЕТ Наконец дождались мы с тобою, Что луна приглушила свет, И опять на тебе сегодня Полумрака лиловый корсет. Мы холодным словам не поверим, В повседневности счастья нет. Оттого на тебе сегодня Полумрака лиловый корсет. Пусть игра повторится, и снова - Мы не будем жалеть ни о чем. Захмелевшая ночь нас укроет, Будто черным укроет плащом. Охраняют нас темные своды, К нам не скоро придет рассвет. Не снимай, не снимай сегодня Полумрака лиловый корсет. Кровь зажгут нам горячие вина, И все песни тебе лишь одной. Твой румянец почти не виден Под серебряной тихой луной. Это ночи - не плавные воды, В повседневности счастья нет, Не снимай, не снимай сегодня Полумрака лиловый корсет ³ выдуманное место, вдохновленное замком Мирамаре ⁴ А.Блок. «Ночная фиалка. Сон» ⁵ (ит.) Мия, моя невеста