Смурфики 3: С любовью из России

      Ворчун так и сидел на скамейке в лесу неподалёку. Он пробыл там с самого утра, не осмеливаясь показаться дома. Незадолго поле ухода Смельчака его переполняли злость и раздражение, однако, чем больше смурфик проводил времени в одиночестве, тем сильнее остывал, а на смену ворчанию постепенно приходила тоска. И всё же это ни шло ни в какое сравнение с постепенно растущим чувством, что распалялось глубоко в душе Ворчуна. Чувством стыда и вины.       Он прежде нередко ссорился с братьями, а уж тем более со Смельчаком, однако, всегда извинялся. Но никогда прежде ему и никому в Деревне не доводилось всерьёз разругаться с Папой-Смурфом.       Ворчун невольно вздрогнул, он даже не представлял, что способен зайти так далеко и «оттолкнуть» даже своего Папу.       — Что я натворил… — грустно вздохнул он, но тут же отбросил эти мысли. В душе всё ещё была обида. Ворчуну было стыдно, что он обидел остальных, но другая его сторона упрямо твердила, что они тоже неправы.       — Но она же сама… А кто его просил… Так не пойдёт, нельзя вот так брать и… — словно с кем-то спорил Ворчун.       За этим делом он и не заметил, как солнце прошло зенит. Он грустно взглянул на небо, не в силах больше биться с самим собой и оставаться наедине. В глубине души он знал ответ на свой вопрос:       — Нужно пойти и извиниться.       Смельчак, конечно, любит торопиться с выводами и лезть на рожон, но, когда он прав — он прав. Ворчун встал и медленно побрёл в сторону грибовидных домов, что приветливо сияли на солнце.       — Ничего страшного, — успокаивал себя смурфик. — Забудется рано ли поздно.       Однако что-то подсказывало, что, прежде, чем у него снова появится шанс сблизиться с Занозой, должно пройти немало времени. Если она вообще начнёт с ним разговаривать.       С этими мыслями смурфик шёл по дороге прямиком в Деревню.       «Надеюсь, по пути мне не встретится Смурфетта», — машинально промелькнуло в голове.       Смурфик всё брёл, постепенно подбирая слова и ворча на самого себя за случившееся. Он уже было оказался на одной из узеньких улочек, как вдруг неподалёку раздался звонкий хохот.       «Заноза», — тут же промелькнуло в голове.       Ворчун выглянул за угол и увидел своих друзей — на отшибе Деревни стояли Заноза и Смельчак. Они были совсем одни и с интересом что-то друг другом рассказывали, поочерёдно заливаясь смехом.       В какой-то момент Смельчак что-то сказал, на что Заноза пихнула его рукой в грудь и восторженно прошептала: «Да ладно!» После чего оба снова начали оживлённую беседу.       От этого зрелища Ворчуну стало не по себе. Его друзья, похоже, отлично проводили время и, кажется, даже неплохо смотрелись вместе…       Внутри сначала что-то рухнуло и сжалось, а затем запылало огнём. Ворчун размеренно подошёл к «парочке», но те даже его и не заметили.       Заноза была с головой увлечена историей, что рассказал Смельчак. И ведь правда — хорошая история о похождениях друга из первых уст поднимала настроение быстрее, чем бесцельное шатание по окрестностям. Смельчак тоже рад был отвлечься от случившегося утром, он хотел было продолжить свой рассказ, но тут лицо девочки мигом переменилось. Озорство моментально пропало, а сама Заноза смотрела куда-то вдаль. Смельчак обернулся и понял, почему настроение девочки так резко переменилось — прямо на них шёл Ворчун.       — Ворчун? — удивлённо вытянулась она. В её глазах были удивление, обида и… надежда.       Смельчак напрягся, мысленно он очень надеялся, что смурфик пришёл, чтобы извиниться, да покончить со всем этим, однако, что-то упорно подсказывало, что шансов на это мало.       — А я вижу, вы тут не скучаете, — смурфик с нахмуренным лицом подошёл к друзьям и скрестил руки на груди, на Смельчака он даже не смотрел. Заноза хотела было ответить что-то, но холодный взгляд друга оставлял желать лучшего.       — Да уж, не скучали. Чего пришёл-то? — бросил Смельчак. Он было хотел продолжить разговор с применением «более весомых аргументов», но Заноза перебила его:       — Ну, что? Ты уже подумал над своим поведением? — бросила девочка и тут же осеклась. По удивлённому взгляду Смельчака она поняла, как она сейчас звучит со стороны. Да и сама она не ожидала, что её тон может быть точь-в-точь, как у её сестры, когда её разозлят. И это смотрелось как нельзя уместно.       Однако Ворчун и глазом не повёл, продолжая смотреть на неё в самой настоящей чёрной ярости.       — Да уж, подумал, — мрачно бросил он. Он даже не посмотрел на Смельчака, словно того и не было здесь — весь его гневный взор сейчас был устремлён на Занозу. Девочка была в ступоре, она не знала, что делать. Казалось, Ворчун смотрит на неё, как на врага, отчего хотелось невольно сжаться, а то и вовсе убежать куда подальше.       — Я уже было решил, что ты заслуживаешь прощения… — смурфик ухмыльнулся, а затем гневно уставился на Смельчака да так, что даже тот удивился. В ответ он уставился на Ворчуна, не в силах признать, что не знает, как им быть в такой ситуации — одной драки уже вполне хватает на один день, и горящая правая ладонь упорно об этом напоминала.       — Да как вы посмели? Смурфите за моей спиной! — рявкнул Ворчун, отчего Заноза вздрогнула на месте. Смельчак хотел было защитить подругу, но та подошла к Ворчуну вплотную:       — Что за твоей спиной? — вскипела она. — Тебе, похоже, здорово вчера кровь к голове прилила после возвращения.       — Ты вообще самого себя слышишь? — смурфик в килте глядел на Ворчуна, словно видел его впервые в жизни. Он вглядывался в лицо брата, всё ещё надеясь, что ещё не поздно переубедить его. Он хотел было положить руку ему на плечо, но Ворчун раздражённо отстранился.       Смельчака обдало жаром обиды и стыда за всё случившееся, ведь с самого утра он уже тысячу раз пожалеть о том, что сделал.       — Я? — рявкнул Ворчун на Занозу. — Даже не думай меня обмануть. Я вас видел.       — На что это ты намекаешь? — возмущённо спросила Заноза. Смельчаку не понравилось, в каком положении для своих друзей он оказался.       Он мужественно встал между Занозой и Ворчуном, опасаясь худшего.       Казалось, Ворчун закончил свой допрос, но тут он с яростью посмотрел на Смельчака:       — Я не ожидал от тебя такого предательства, братец, — шипел он сквозь зубы. — Ты совсем как Папа-Смурф — яблочко недалёко упало.       — А ты! — тыкнул он пальцем в сторону перепуганной Занозы, — держись от меня подальше! Лгунья! Я не намерен больше торчать в этом гнилушнике! Счастливо смурфоваться!       Ворчун в последний раз обернулся и глядя на друзей желчно бросил:       — Совет да любовь!       Он быстрым шагом направился в сторону леса, а затем и вовсе побежал в сторону леса. Ворчун пропал из виду так быстро, словно кто-то нарочно замедлил время вокруг Смельчака и Занозы.       — А ну-ка стоять, — Смельчак успел зажать в своей хватке девочку, не давая ей возможности погнаться следом.       — Пусти, я должна… — кричала она, вырываясь. Смельчак перехватил её за плечи. Ему было не по себе от того, что он удерживает подругу, но, если бы он отпустил её и дал ей догнать Ворчуна… Только не сейчас.       Смельчак твёрдо решил, что, если Заноза и будет говорить с Ворчуном, то точно не в одиночку. Если они вообще заговорят снова.       — Заноза, — Смельчак смотрел ей прямо в глаза. — Ты же видишь — он сейчас не в себе. Не лучшая идея сейчас его трогать.       Заноза глядела на Смельчака взглядом, в котором потихоньку появилась полная осмысленность. В её миндалевидных глазах блестели слёзы, такие маленькие, однако, Заноза быстро смахнула их, взяла себя в руки:       — Что нам делать?       Она посмотрела на Смельчака, в его взгляде читалась решительность, он мягко отпустил Занозу из своей хватки, стараясь звучать как можно спокойнее:       — Прежде всего, надо выставить караул вокруг Деревни, этим займусь я с Силачом, а ты сейчас же немедленно бежишь к Папе-Смурфу и рассказываешь о ситуации. И не важно, как сильно он будет занят или не настроен на разговоры — ты должна это сделать. Ты меня поняла?       — Да, — сказала она и со всей доступной ей прытью побежала за Папой-Смурфом.       Смельчак ещё немного постоял, прокручивая в голове события.       Сомнений не оставалось — так просто замять эту историю уже не выйдет, а значит, нужно действовать быстро, пока не поползли слухи.              

***

      

      Праздник Голубой Луны начался и был уже в самом разгаре.       Большинство смурфов понимало, что что-то не так, но пока не понимали, что именно. Заноза и ещё пара близких и самых ответственных смурфов сидели за одним из столов поодаль от остального торжества, чтобы не привлекать лишнего внимания, обсуждая что-то наедине, пока на главной поляне Деревни разгоралось настоящее празднество.       Что ни говори, а веселиться смурфы умели, особенно, если был повод.       Отовсюду лилась музыка, Деревня была сплошь украшена маленькими фонарики и кусочки разноцветной ткани. Но самое важное — игры.       Именно им отдавалось самое главное внимание озорных смурфов. В одном конце поляны стояла большая деревянная кадушка, заполненная водой, из которой смурфики поочередно пытались выловить ягодки смурфеники, что плавали внутри. Помогать руками было нельзя, иначе жулик тут же отправлялся в кадушку «искупаться» под дружный хохот друзей.        В совершенно другом углу же развивалась настоящая битва — несколько смурфов вооружились тканевыми копьями, набитые ватой, и устроили настоящий рыцарский турнир, не забыв при этом нацепить ходули такой высоты, что они находились на уровне крыш домиков-грибов. Всё это сопровождалось радостным подбадриванием зрителей, а кто-то даже бросал под ноги заранее припасенные цветы.       Места хватало на любую затею, настолько, что в одной из частей поляны успели провести гонки в мешках. А кто-то даже устроил конкурс, и через четверть часа над столом основного пира возвышалась башня из всего подряд. Вот только стояла она при этом на голове у Лентяя, который как обычно решил вздремнуть после сытного ужина. Иногда смурфик угрожал проснуться, чем заставлял остальных «игроков» бросаться врассыпную, но тут же проваливался обратно в сон, до тех пор, пока очередная «башня» не рухнет с грохотом.       Но главной жемчужиной вечера оставалась большая деревянная сцена, которую было видно из каждого уголка поляны. Очень скоро раздался шум барабанов, и смурфики, дружно побросав свои дела, мигом устремились на звук, гадая, что же в этом году выкинут местные артисты.       Раздалось недовольное шиканье, а затем по толпе прошел недовольный ропот, как вдруг раздалась музыка и на сцену вышел смурф в костюме пирата.       Раздались аплодисменты, однако, «пират» выглядел довольно странно. На нем был парик из чёрных торчащих во все стороны волос и накладной нос с громадной бородавкой. Пират, наигранно кряхтя, вышел на середину сцены и закричал:       — Ну что, жалкие смурфешки, не ждали меня? — как можно более резко и сердито прокричал пират, отчего все зрители тут же залились хохотом.       — Смеётесь, сухопутные крысы? — качал головой пират, показывая, как он зол. — Ну сейчас вы у меня ещё и спляшете. Он полез в свой карман, и очень скоро в его руке показалась волшебная палочка, однако, не успел он её достать, как оружие зацепилось за костюм. Пират, злобно кряхтя, принялся кружиться по сцене, стремясь достать её из кармана, как вдруг раздался треск и костюм порвался, а пират к тому же ещё и упал на спину, принявшись жалобно барахтаться.       Зал в это время просто разрывался от хохота:       — Я вам ещё покажу, — угрожающе замахал кулачком пират, пока его уносили со сцены под радостные аплодисменты.       Вдруг раздалась музыка и на сцену выбежали еще смурфы в костюмах пиратов и принялись весело отплясывать, напевая свою весёлую песенку:              История морей на приключения богата,       Плывёт фрегат от рассвета до заката.       Сокровища диковинные он с собой везёт,       Смурфики на корабле веселятся днями напролёт!              Они весело кружили, дружно отплясывая по дружные хлопки зрителей. Звучала веселая музыка оркестра: арфа, волынка, труба, свирель, лютня, флейта и, конечно же, скрипка радовали уши своими звуками. А смурфы возле сцены хлопали в ладоши в такт озорной музыки.              Всех свистать наверх! Тяни канат, не трусь,       Буря впереди бороться со стихией соберись!       В Смурфидол вернуться, да с добычей вместе,       Шелка и жемчуг подарить своей невесте!              Разыгрался шторм, парус оторвал,       Борт засмурфил волнами, фок-мачту поломал.       Попрыгали море-смурфы паруса тянуть,       Не дадим этой шхуне потонуть!              Пока пираты плясали, они сумели разыграть интереснейшую сценку, объясняя всё без слов. Они изображали, как идут по морям на своем отважном корабле, как вдруг налетел шторм и один из них оказался на берегу в окружении смурфиков в довольно странных костюмах напоминавших каких-то зверей, не то землероек, не то выдр. Они принялись качать его, пока тот снова не воссоединился со своей командой и не вернулся в пляс.       Наконец раздались финальные аплодисменты и на сцену снова вышел пират в чёрном. Он собрал вокруг себя плясунов, и они дружно поклонились в знак того, что их выступление завершено.       — Так, подождите! — раздался возмущенный крик. Музыка затихла, и на сцену мигом забрался Благоразумник, неся в руках стопку каких-то записей. Он деловито встал прямо перед танцорами и поправил очки.       — Эй, да я же его знаю! — раздался радостный крик Шутника, за которым тут же последовал дружный хохот.       — Отлично, я вижу все в сборе, а это значит, что вы получили мои приглашения, — начал он торжественно. — Так вот, как вы все знаете, сегодня вам предстоит великая честь услышать мудрые речи Благоразумника, то есть меня, о том, как быть смурфными и не допускать тех смурфидиотских ошибок, что происходят постоянно. Я с превеликим удовольствием вас просвещу…       Двое танцоров осторожно переглянулись, и один из них аккуратно потянул рычажок, что был спрятан за кулисами. Раздался скрип и доска, на которой как раз стоял Благоразумник, слегка качнулась, а затем резко выбросила смурфика со сцены в свободный полёт под радостные крики остальных.       — ААА! — закричал смурфик в очках, как вдруг приземлился на что-то мягкое.       Приходя в себя, он услышал только удивленный голос:       — Братюня? — Благоразумник открыл глаза и пожалел о том, что не приземлился где-нибудь на луне. Не успел он пикнуть, как оказался в крепких объятиях Крепыша, который очень удачно проходил ровно в этом месте. Раздалось радостное улюлюканье.       Пират в чёрном снял накладной нос, и все смогли увидеть довольную улыбку Мастера:       — А теперь пришла ваша очередь! — крикнул он озорно. — Да смурфят же танцы!       Музыка заиграла вновь, и веселью не было конца для Деревни. Разве что, было несколько исключений.       Крепыш и Благоразумник присели как раз рядом с Занозой, Смельчаком, Силачом и Смурфеттой. И, если Благоразумник подсел к ним просто из чувства ответственности за остальных смурфиков в Деревне, а ситуация с Ворчуном вызывала беспокойство не только у него, то Крепыш просто хотел быть рядом с сёстрами. Хотя сам Благоразумник сослался на то, что в этом месте гораздо тише, чем в любой другой части Деревни.       Ещё неподалёку сидел Растяпа, который пока что просто уминал торт из ежевики — его любимой ягоды. После смурфеники, разумеется.       Заноза с друзьями сидели в стороне с самого начала празднества. Они со Смельчаком и Смурфеттой уже успели изложить, что произошло, хотя кто-то итак был свидетелем или уже слышал от соседа. А самое печальное было то, что было абсолютно непонятно, в чём же причина таких перемен в поведении Ворчуна, и что теперь делать — ведь любой контакт с Ворчуном неизбежно приводил к ссоре.       — Так он совсем с катушек смурфнулся? — спросил Растяпа с набитым ртом. Он всё никак не мог понять, чего все так переживают.       — Угу. Без тормозов, — мрачно бросил Смельчак. К своему куску он так и не притронулся, ровно, как и Заноза.       — Я думаю, что если взвесить всё «за» и «против», то можно сказать, что у Занозы…       — Тише, Благоразумник, — шикнула на него Смурфетта.       — Смурфетта, а не слишком ли ты… — хотел было возразить Силач, но Смурфетта осадила его крайне тяжёлым взглядом. Конечно, он не видел, того, что видела Заноза или Смельчак. Он даже не мог поверить, что Ворчун, из хорошего, доброго смурфика, превратился в нечто, напоминающее тролля в смурфной шкуре.       — Да, ладно, вы, девочки, наверное преувеличиваете, ну не мог Ворчун, такое натворить, — оптимистично заметил Силач.       — Поверь мне, он может, умёт и практикует, — сказала Заноза, как бы через силу опрокидывая стакан со смурфиничным пуншем.       — А разве произошло что-то страшное? — снова непонимающе бросил Растяпа, не замечая тяжёлого взгляда Смельчака.       Он искренне не понимал, почему Заноза так расстроена, будто кто-то умер или покалечился. Подумаешь, Ворчун нагрубил своим самым дорогим друзьям и удрал в лес.       — Перебесится, и вернётся к обеду, — бодро проговорил Растяпа.       Заноза, Смельчак и Сумрфетта мрачно переглянулись.       — Знаешь, Растяпа, мне твой оптимизм всегда нравился, — тяжело вздохнула Заноза. — Это точно не тот случай.       — И не говори, Папа-Смурф заперся у себя дома и совершенно не хочет идти на праздник, а это о чём-то да и говорит, — подержала свою сестру Смурфетта.       — Ну, я бы не сказал, что это и ряда вон, — неожиданно произнёс Силач, — он и раньше не всегда присутствовал на праздниках, я думаю, что если очень надо, то Папа-Смурф выйдет.       — Крепыш думает, что Папа делает большой и умный план! — сказал Крепыш, заглотив очередную долю торта.       — Воу-воу, братик, полегче, не налегай на эти тортики, — сказала Заноза, побежав на другую сторону стола, чтобы занять Крепыша, дабы он не переел сладкого.       — И всё же, я считаю, что паршивца нужно найти. Не нравится мне мысль о том, что он бродит где-то там в лесу, тем более ночь на дворе.       — Давно вы его видели? — спросил Растяпа, спокойный как никогда. Возможно, он был единственным в эту ночь, кто действовал не на эмоциях.       — В последний раз он был… — Смельчак посмотрел на Занозу, она с грустью потупила взгляд. — Сердит.       — Смельчак, пошли, — заявила Заноза, когда отвела Крепыша подальше от сладкого.       Заноза бодро подошла к Смельчаку, и у него на лице появилась гримаса недоумения.       — Пошли, нет времени рассусоливать, — сказал Смельчак.       — Погодите-ка, так не пойдёт. Мы идём с вами, — сказал Силач.       — Да, — настойчиво посмотрела на Смельчака Смурфетта и взяла Занозу за руку.       — Да и всё равно заблудитесь в лесу, потом ищи вас, — наставительным тоном сказал Благоразумник. — Лучше уж проследить, чтоб никто не сгинул.       Растяпа отвлечённо смотрел на фонарик, но вдруг заметил, что взгляды обращены на него. Он ответил ещё более непонимающим взглядом.       — Ты идёшь? — спросил того Благоразумник.       Растяпа подскочил и побежал вслед за друзьями в тёмный лес. Каждый взял по фонарю. А Смельчак прихватил ещё и верёвку.       «Интересно, зачем она ему?» — подумал про себя Растяпа.       — Надеюсь, мы найдём тебя… — прошептала Заноза.              

***

      

      Весь оставшийся день Ворчун шатался по лесу, однако, не похоже было, чтобы его хоть кто-нибудь искал. В какой-то момент он даже подумал: «а может ну её эту Деревню?»       «Они не достойны твоего присутствия. Твоё место среди Великих!» — зашептал внутренний голос.       «Я схожу с ума, — думал Ворчун. — Нет, надо вернуться в Смурфидол и попытаться извиниться, может во время праздника это легче будет, все веселятся, вон, даже Шутник засмурфил своего «Синего Дракона».       Вспышка. Очередной приступ:       «Где же их хвалёная смурфная природа? Всё кончено. Они тебя ненавидят», — зашептал внутренний голос с новой силой.       Ворчун решил, что в любом случае ничего не потеряет, если сейчас вернётся. А, если его и вправду возненавидели, то всегда можно прихватить походный набор выживальщика, и на первом же аисте на юг, переждать зиму, а там…       «А смурф его знает, куда потом, — мрачно думал Ворчун, — мне теперь все дороги открыты».       Однако едва Ворчун пересёк окраину Деревни, как музыка постепенно стихла, а всех присутствующих устремились на одного только него. Десятки пар глаз тревожно взирали на Ворчуна.       — Привет! — поздоровался он как можно более дружелюбно, но обстановка только накалилась.       Всё затихли. Нависла тяжёлая тишина, только сверчки пели где-то на деревьях. В толпе кто-то кашлянул.       — Я слышал, он нагрубил Папе-Смурфу.       — А потом и Занозе.       — А потом Смельчак вырубил его за то, что тот гулял с Занозой.       — Неправда! Что ты выдумываешь, все же знают, что это он надавал ему по щам, за то, что тот украл его завтрак.       — А мне говорили, что Смурфетта пальнула в него из посоха, за то, что Ворчун чуть не набросился на него.       Нервный шёпот волной прокатился по толпе смурфов.       — Что же, уважаемый Ворчун, — подошёл к нему Репортёр и оторвал его от толпы, — что вы теперь намерены делать?       — В каком смысле? — растерянно пролепетал смурфик.       — Ну, понимаешь ли, всё уже давно известно, и у тебя, как я понимаю, только два выхода — либо сделать что-то великое, чтобы все полюбили тебя снова, либо бежать. Всё тебя ужасно боятся.       — Всё боятся… меня?! — ошарашено отстранился от него Ворчун, ему не хотелось выслушивать назойливые вопросы смурфов. Ему нужны были ответы.       — Репортёр, отойди от него, мало ли! — донеслось из толпы.       — Ребята, вы чего? — ворчун с мольбой посмотрел на братьев. Братья смотрели на Ворчуна как на прокажённого.       — Фермер, и ты? — на что растерянный смурф в соломенной шляпе опустил взгляд.       — Жадина? — толстый смурф старался скрыться за столом и старался закопаться лицом в недоеденный торт, лишь бы не встречаться взглядом с Ворчуном.       Разумеется, Паникёра Ворчун не нашёл и в помине.       — Ребята, — уже тише повторил смурфик…        Из толпы уверенно вышел Мастер, на его лице не было эмоций.       — Ворчун, сейчас не лучшее время       Снова нависла тишина, Ворчуну показалось, что она длилась вечность.       — А потому… шёл бы ты отсюда, — Мастер сам не верил, что говорил такое, но взгляд его был твёрд.       Ворчун с ужасом посмотрел на братьев, подумал секунду и убежал к своему дому, схватил в потайном шкафчике рюкзачок и скрылся в лесу, пробираясь сквозь тьму.       Голубая луна, что взошла в эту ночь, была скрыта за облаками.              

***

      

      — Азраэль! — раздавалось на всю округу. По шуму ломающихся веток и шуршащей сухой травы можно было бы сказать, что через лесную чащу пробирается как минимум медведь, но нет. Сквозь густую растительность прокладывал себе путь человек, одетый в чёрное. — Давай шустрее. Перебирай своими корячками!       — Мяу-бр, — встал в позу кот. В лесу довольно было довольно сыро, прохладно и вообще в голове Азраэля никак не укладывалось, почему им непременно нужно было начинать поиски прямо сейчас, вместо того, чтобы подождать завтрашнего утра.       — Нет же, тупица, мы должны найти его прежде, чем это сделают остальные, — плевался Гаргамель, так как ему на голову приземлилась одна из ветвей дерева, которая не сразу оторвалась после расчистки, как следует обдав того росой.– Они не должны встретиться, Азраэль, да только это всё равно, что иголку в куче драконьего навоза.       — Мяу? — удивлённо протянул кот, не веря в познания своего хозяина.       — Да, мой пушистый дружок, я бы и не рылся в ней, кабы профессору Гальвену не приспичило найти козла отпущения, — глухо прорычал Гаргамель, вспоминая не самые приятные дни своей учёбы в школе:       — Во что бы то ни стало, он не должен воссоединиться со своей семьёй, они теперь — главная помеха моему плану, — Гаргамель снова бормотал себе под нос, но, прежде, чем полуразрушенный временем форт, оставшийся позади, скрылся из виду, Гаргамель посмотрел через плечо и провел в воздухе рукой.       Тяжёлая дверь форта подчинилась и с грохотом захлопнулась, запирая за собой все секреты мрачного замка. Незваные гости были колдуну не нужны, хотя он прекрасно знал, что тех, кто ему нужен, никакая дверь не остановит.       — Пошли, пока не стемнело, — мрачно сказал Гаргамель, взгромождая себе на плечо сачок, сплетённый из ниток, оставшихся от старых канатов.       Гаргамель окончательно исчез в зарослях в аккурат, когда солнце окончательно скрылось за облаками. Последние его лучи озарили небеса кровавым багрянцем, который медленно угасал, делая небо серым, и растворяясь в ночной темноте без остатка.