***
Тем временем возле Смурф-реки один-одинёшенек сидел Ворчун и смотрел на водную гладь. Казалось, он не сдвинулся с места с того самого момента, как одна из извилистых тропинок привела его сюда, в это тихое и спокойное место. Смурфик думал о случившемся, и, чем больше он размышлял и ворчал себе под нос, тем сильнее в его душе росло осознание того, что случившееся — полностью его вина. Ворчун оторвать взор от водной глади. В спокойной Смурф-реке отражались звёзды и лицо смурфика, которое было искривлено рябью волн. Он смотрел на себя какое-то время — испуганный и уставший. Смурфик тут же отпрянул от воды, не желая больше себя жалеть. «Нужно двигаться дальше», — пронеслось в голове. Однако выбора особо не было. Перейти реку можно было только ниже, где начинается гораздо более быстрый Смурф-ручей, однако, там было рукой подать до Деревни. Либо же можно было подняться выше, в открытый Заколдованный лес. Ворчун всмотрелся в лесную чащу, и тут по его спине пробежал холодок. Там, за границей Смурфидола, таилось неизведанное, и оно явно было не лучшим местом для маленького смурфика. Но тут вдруг поднялся сильный ветер. «Отлично, — мрачно бросил смурфик про себя. — Ещё дождя нам не хватало». Выживать в одиночку дело не из лёгких, а будучи больным — тем более; потому выбора особо не было. Ворчун побрёл дальше и вскоре заметил пещеру, которая очень удачно была скрыта от ветров зарослями шиповника. Первая хорошая новость за сегодня. Думать дважды не приходилось, и смурфик тут же решил укрыться внутри и передохнуть. К тому же, со всей этой канителью он вдруг осознал, что за весь день не съел и маковой росинки.***
Ворчун очнулся в пещере и понял, что успел ненадолго уснуть. От сна на холодном камне спина предательски заныла, по телу пробежали мурашки, а живот мучительно разрывало на части от голода. Смурфик уже было потянулся, чтоб достать чего-нибудь съестного из рюкзака, что он успел прихватить с собой, как вдруг по земле прошла вибрация. Кто-то уверенным шагом направлялся внутрь. Кто-то большой. «Гаргамель», — с ужасом пронеслось в голове. — Пошевеливайся, Азраэль, он тут, я точно знаю. Ему некуда бежать! — раздалось скрежетание, которое тут же эхом отлетело от стен. Ворчун не успел было скрыться за ближайшим валуном, как вдруг голос возник прямо у него над головой: — О, вот и ты, смурфин сын. Как твои дела. Как проходит добровольное изгнание? Ворчун обернулся и увидел над собой Гаргамеля, который при виде его испуганной физиономии тут же мерзко рассмеялся. Азраэль, что был при нём, уже было выпустил когти, но колдун преградил тому путь. — Тише, он нам нужен живым, — процедил маг, глядя прямо на смурфика. Ворчун пискнул и одним рывком тут же юркнул в расщелину между другими валунами и постарался затаиться. Он в панике пытался осмотреться в поисках заветного спасения — чего угодно, что помогло бы спрятаться или сбежать. Однако очень скоро смурфик понял, что единственный выход только один, он же по совместительству ещё и вход. Ворчун взял себя в руки, ему уже было нечего терять. «Самое время поступить как Смельчак», — подумал смурфик. Он разбежался и помчался прямо навстречу смертельному врагу с криком: «Смурфониндзя!». Азраэль было опешил от такой наглости, но среагировал мгновенно. Ворчун чудом сумел увернуться от когтей, что просвистели над ухом, а затем и от молнии Посоха. Он бежал без оглядки. Позади слышались проклятия Гаргамеля и топот приближающегося кота. А впереди виднелся свет. «Что бы это ни было — оно поможет. Я чувствую, — пронеслось в голове у смурфика, а у него в животе затрепыхали бабочки. — И почему здесь так много кустов?» Смурфик совсем не видел дороги, прикрывая лицо от колючего шиповника, однако, на свой страх и риск прыгнул из кустов прямиком на свет. Всё вдруг вспыхнуло и тут же померкло для смурфика. — Да что-б тебя Папа-Смурф, — рявкнул Гаргамель, пробираясь следом. Прямо перед ним на поверхности водной глади мелькал водоворот, освещённый светом полной луны. — Он не должен был… Ай, к чёрту всё. Это наш последний шанс, и мы его не упустим. Азраэль! — рычал Гаргамель, топчась на берегу. — Мяу-мяу-мяу! — запротестовал кот, прекрасно помня, что за этим последует, но не успел он и глазом моргнуть, как Гаргамель взял кота под руки, и они вдвоём полетели в портал, вслед за смурфом.***
— Папа-Смурф, должен заметить, что это наверняка ловушка, — продолжал причитать Благоразумник. С момента, как он узнал, куда они собрались, смурфик в очках не умолкал, напоминая, чем эта операция может для них кончиться. — Т-ссс! — шикнул на него Папа-Смурф. Он, разумеется, прекрасно знал о том, что от мага стоит ожидать чего угодно. Особенно, если ставни закрыты, а дверь крепко-накрепко заперта. Пробравшись в замок, они с облегчением поняли, что находятся в относительной безопасности. Зрелище, которая представляла из себя лачуга Гаргамеля, с каждым годом было всё более удручающим. Настолько, что нельзя было определить, как давно хозяин отсутствовал дома. Всюду виднелись отчаянные попытки Гаргамеля придумать новый план по поимке смурфиков — поломанные ловцы снов, ошмётки исписанного до почернения пергамента, множество схем и выписок из старых пыльных книг с пожелтевшими страницами валялись там и тут. — Да Гаргамель со своим котом, похоже, окончательно рехнулись, — заявил Силач, с недоверием осматриваясь. Оказаться внутри не составило труда, что ещё больше настораживало. — Силач, может, до тебя не дошло, но Гаргамель уже давно рехнулся, он выжил из ума и… — затараторил Благоразумник, но был немедленно перебит Папой-Смурфом. — Благоразумник, если хочешь быть полезным, ищи всё, что может быть подозрительным, — твёрдо заявил Папа-Смурф. — Но это же абсурд, — запротестовал Силач, — тут подозрительно абсолютно всё. Ворчуна заколдовали. И сдается мне, мы знаем, кто бы это мог быть. — Хм-хм, — промычал Благоразумник кивая и жестикулируя правоту, правда, непонятно чью именно. — А вот тут ты, Силач, не прав, — сказал Папа-Смурф, забираясь на полки, подсвечивая себе корешки книг фонариком, с кружащимся светлячком внутри. — Хм-хм, — промычал Благоразумник, усердно делая вид, что занят просмотром очередных записей колдуна, и старый смурфик, вздохнув, начал свой рассказ. — Мы знаем, что Ворчун проклят. Причём, весьма серьёзно. Однако природа этого проклятия мне пока не известна, — натужно сказал Папа-Смурф, выдвигая очередную книгу с полки. — Тебе помочь, Папа? — спросил Силач. — Нет, — проскрипел Папа-Смурф. Было видно, что книга была тяжёлая даже по человеческим меркам, но Папе-Смурфу удалось её уронить на пол. После чего он спрыгнул и жестом показал смурфикам подойти ближе. — Но это мог быть как Гаргамель, так и кто-то ещё. Более страшный и опасный, — сказал Папа-Смурф, перелистывая огромные страницы магического атласа по заклинаниям, который он сбросил. Силач и Благоразумник уставились на него с немым вопросом: «Кто?». — Не знаю, — сказал Папа-Смурф задумчиво. — Это могли быть озлобленные духи или другой злой колдун, а ещё это могло быть следствием скверного исполнения наведения порчи. — Но, если это Гаргамель, то эффект мог быть более страшным. У него же есть этот поганый Посох, — рассуждал Силач, а Благоразумник ему поддакнул. — И снова нет, — вздохнул старый смурфик, поняв, что в открытой им книге нет ничего полезного. Он, не отрываясь от поисков, в пару прыжков оказался на табурете посреди комнаты, а затем и на рабочем столе, заваленном хламом. Силач и Благоразумник поспешили за ним. — Если здесь и есть что-то полезное, то оно находится здесь, — сказал Папа, оглядывая залежи макулатуры. Смурфики дружно вздохнули — искать что-либо со светом от одних лишь фонариков радости не внушало. Кому же, было совершенно неясно, когда Гаргамель должен будет объявиться дома. Все трое принялись искать, а Папа-Смурф продолжил рассказ: — Видишь ли, Посох, даже если Гаргамель и не истратил весь эликсир, может дать только временный эффект и определённую силу заклинания. Любое заклятие недолговечно. А в таком случае, Гаргамелю было бы рационально временно ввести в транс кого-то из нас, заставить его прийти к нему и выжать из него эссенцию до последней капли. А такого не случилось. Благоразумник закряхтел, явно пытаясь что-то сказать. — Благоразумник, тебе есть что сказать? — спросил Папа-Смурф, тот кивнул: — Я лишь хотел отметить, что это не мешает наслать на Ворчуна аналогичную порчу и начать его искать в лесу, — сказал Благоразумник. — Ты прав, но… — задумался Папа-Смурф и почесал бороду. — Существуют самые разные проклятия. Для крестьян и прочих людей, проклятия — это любая болезнь, странность или неприятность. Мы же, маги, можем познавать эти тайны природы и классифицировать их, — сказал Папа-Смурф, указывая на ту самую страницу, на которой стоял. — Существуют несколько форм проклятий. И самые тяжёлые из них могут затрагивать как тело, так и разум, — Папа вновь задумчиво почесал бороду. — Но такое может наслать как опытный маг, так и особо злой дух, но… их можно по пальцам пересмурфить — Папа-Смурф, а что за сверхтяжёлые проклятия? — внезапно спросил Благоразумник. — Что? — удивился Папа-Смурф, — что ты сказал, Благоразумник? — А ты посмотри сюда! — сказал он, указывая на конец страницы. Смурфики подошли к Благоразумнику, и тот принялся читать вслух, степенно «разгуливая» по странице довольно большой книги, которая была открыта на середине одной из глав: «Из всех, проклятий, существовавших в Связанных мирах, нет более страшных и ужасных проклятий, чем Запретные. Они затрагивают душу, жертвы, высасывая из неё все соки, подпитываясь от духовной плоти несущего сие бремя. Ныне эти проклятия низвергнуты в небытие, чтобы более никогда они не увидели подлунного света», — с ужасом на устах зачитал Благоразумник. И у всех присутствующих по спине пробежался неприятный холодок. — Есть кое-что ещё, что вам надо знать, — добавил наконец Папа-Смурф. — Такая магия и правда существовала, но я лично принимал участие в тех страшных событиях, когда Чернокаменная Библиотека скрылась в разломе вулкана, и ни одно из этих проклятий не могло уцелеть. — Правда? — «оживился вдруг» Благоразумник. — И как это ты нам ни разу не рассказывал об этом? — Это было очень давно, — коротко бросил Папа-Смурф и отвернулся, показывая, что сейчас тема закрыта. — Ты правда думаешь, что такая магия канула в лету? — спросил встревоженно Силач. — Да, — сказал Папа-Смурф, глядя смурфику в глаза, после чего тот с облегчением кивнул. А старый смурфик задумался. Он доподлинно не знал, что именно из себя представляют эти проклятия, так как слышал о них лишь единожды от своего друга волшебника, который давно погиб. Смурфики поспешили покинуть логово Гаргамеля, и не удивительно, что после такого «визита» они были не на шутку встревожены. Но более других был напуган сам Папа-Смурф. Ему страшно было даже представить, чем именно являются те Запретные проклятия и какой ущерб они способны привнести в мир, а неизвестность страшила лидера Деревни не меньше, чем догадки, которые уже начали возникать в его сознании. Однако он не собирался пока говорить об этом. Смурфики и так были нехило напуганы, и сейчас им нужен мудрый и знающий Папа.